Несколько дней прошло, но я всё равно продолжаю возмущаться, хотя меня самого нисколько не удивляет встреча Путина с террористом Джулани. В конце концов, с точки зрения их «традиционных ценностей», Джулани гораздо понятнее современной российской власти, чем нормальный диктатор-националист Башар Асад. А русские базы, конечно, продолжают стоять в Сирии, и ради них-то всё и затевалось. Хотя вообще-то нормальная Россия имела бы после смены режима базы в Сирии, не спрашивая разрешения у местных властей. Типа как американское Гуантанамо на Кубе. А на самих базах размещала бы штабы повстанцев — друзов, алавитов, христиан. Нормальная такая демонстрация силы.

Россия должна быть хозяйкой положения. Более того, если Россия рассчитывает на бытие каким-то полюсом в многополярном мире — она должна это демонстрировать. Пытаться вернуть своих людей, либо хотя бы сменить ставку и вместо Башара (пусть катает в КСочку дальше) поддерживать кого-то другого. Сувейда в концеконцов до сих пор свободная провинция. Любители геноцида христиан, алавитов и друзов были изгнаны оттуда и получают порцию бодрящего свинца каждый раз, когда пытаются туда сунуться. «Международной коалиции» же отсутствие официального приглашения в страну от признанного правительства никак не мешало годами присутствовать в Сирии, что может помешать России? У нас вполне официально есть Африканский корпус (я знаю, что Сирия — не Африка), есть остатки Вагнеровской структуры, есть «Редут». Или их недостаточно? Поток добровольцев туда не маленький.

Грустно это всё. Но я, пожалуй, останусь последним Тигром Башара. Будем в Москва-Сити новый Дамаск строить, ну или новую Латакию, как кому нравится.

Тут внезапно (нет) по данным Росстата выяснилось, что почти 81% граждан России — русские (по результата последней переписи населения). И это несмотря на всю пропаганду многонациональность в которой слилось российское государство и либеральные "деколонизаторы". Несмотря на то, что на последней переписи из каждого утюга транслировалось: "запиши себя эрзей, мокшей, удмуртом, эльфом (не имею ничего против наших финнов, просто они от русских не отличаются ничем), лишь бы не русским", даже несмотря на это, ведь кто-то точно повёлся, даже несмотря на проблемы с демографией и замещающей миграцией, Россия, исходя из статистики, так и осталось мононациональным государством. С чем я вас и поздравляю! Ведь жить в стране русских в разы приятней и безопасней, чем в стране 1488 неизвестных науке народов.

Кстати, буквально единственное, что показано в сериале хорошо (я сам не знаю, зачем я до сих пор его смотрю), — это то, как полковник охранки сладко пьёт водку. Для русского кино — всё же необходимое занятие. Да и в принципе для медиаконтента. Например, видео, в котором водку пробует писатель Сорокин, я пересматриваю примерно раз в год, хотя все уже давно знают, что лучшей по соотношению цена-качество оказался «Бедный еврей», а вот недавний ремейк от обыкновенных царистов с Нориным я даже не досмотрел, несмотря на то, что его видео про Чеченскую войну мне нравятся. Но вот не сладко он пьёт национальный напиток.

А ведь, учитывая внезапноусилившуюся борьбу с пьянством, скоро умение сладко пить водку в политическое заявление превратится.

Самое главное заблуждение революционеров прошлого заключается в том, что они верили, что, желая благо народу, во имя которого они совершали свою революцию, они могут получить его расположение. Больше всего в этом вопросе ошибались разнообразные марксистские революционеры, которые свято верили в массу. Однако на практике даже самая успешная марксистская революция, Великая Октябрьская, никакой народной не была. Даже по самым смелым оценкам большевиков поддерживали не более трети населения России. В реальности, вероятно, ещё меньше. Треть русских и какой-то совсем незначительный процент населения в других народах России. Но большевики, в отличие от других партий, были отчаянно смелыми, решительными и гибкими, и, обладая совсем небольшой поддержкой, смогли сначала захватить, а затем удержать и укрепить свою власть. А уже после получили и народное признание. Просто потому что обыватель всегда будет в массе своей поддерживать действующую власть.

И из этого, конечно, просится вывод, что мнение народа совершенно ничего не значит. Но на самом деле для достижения политических целей, для достижения главной цели любой политической партии, прихода к власти, нельзя и совсем отказываться от мнения народа. Квислинги могут прийти на немецких штыках, но зачем нужна власть, которая контролирует только крупные города? Тем более в России. Эту ошибку совершают современные либералы, которые, не имея возможности заниматься политикой в России, полностью отдалились от мнения русских, оставаясь в эхо-камере своей тусовочки. Причём я не говорю о том, что русские массово не поддержат, например, окончания СВО. Подозреваю, что поддержат или отнесутся нейтрально. Но русские точно не поддержат репарации Украине или ухода с освобождённых территорий, за которые кровь пролили их братья, мужья, друзья и знакомые.

В этом смысле рецептом для удачной революции (совсем не обязательно насильственной, кстати) является коктейль из организации, которая объединяет людей, которым эта революция нужна больше всех — самих революционеров, соответствующей ситуации и миллионов людей, которые являются сторонниками этой организации. Совсем не обязательно, чтобы этих миллионов было много. Достаточно десятка.

Для того, чтобы петь песни не обязательно полностью поддерживать тех, кто их написал, по-моему это очевидно. Например, нас с той же группой Порнофильмы объединяет общая нелюбовь к действующей российской власти и левые взгляды (они по-моему заявляли, что они анархисты), но причины этой нелюбви сильно разнятся. Нас с условной группой Нежеголь объединяет то, что мы с ней росли на схожих эстетических ценностях, но мы с ними сделали противоположные выводы. Но это никак не мешает мне улавливать в творчестве, что Нежеголи, что Порнофильмов, что-то близкое именно мне, при этом понимая всю неприятность их авторов. Если бы я умел играть на гитаре — я вполне мог бы играть их.

"Абстрактная свобода" — никакая не абстрактная. Это в принципе одна из самых больших ценностей, присущих человеку. И давление на эту самую свободу лишь обозляет людей. Наказание должно быть по делам. Олигарха Фридмана, который донатил миллиарды ВСУ — посадить на пожизненное, певицу, которая пела песенки в Питере, — отпустить. А вместо запретов — предлагать что-то своё, лучше, красивей, живей. В конце концов должно быть стыдно, если мы не можем в честной борьбе победить вот этих и приходится их запрещать.

Кстати, наверное, вы знаете про такой эпизод в истории излюбленной нами Республики Красоты, как попытка организации Лиги Фиуме. Но вкратце всё же напомню: министр иностранных дел Регентства Карнаро, анархист Леон Кохницкий задумал распространить фиумарский опыт на другие угнетённые народы. Создать коалицию революционных националистов. Среди прочего он общался с ирландцами из Шинн Фейн и армянами из Дашнакцутюн. Так вот, как оказалось, это не единственный потенциальный опыт их взаимодействия.

Первой значимой акцией революционных армян был захват Оттоманского банка в 1896 году. Армяне захватили ЦБ Османской империи вместе с посетителями и грозились его взорвать, требуя прекратить угнетать армян. Так вот, одним из заложников оказался ирландец-республиканец. Объяснив своё происхождение армянам, он вызвался помогать им со словами о том, что понимает революционеров.

Собственно, история о том, как британцы довели ирландцев, если, оказываясь в заложниках в банке на другом конце Европы, ирландцы готовы были помогать террористам против угнетателей по национальному признаку. Понимали друг друга люди.

А про захват Оттоманского банка почитайте, история увлекательнейшая.

Буквально единственное, с чем можно согласиться в истории с певицей Наоко, — так это с тем, что песни, которые она пела, отвратительны эстетически. Потребители подобного контента также неприятны, как зумеры, которые слушают Кадышеву, Матушку-землю или Шамана. Корень проблемы, конечно, один и тот же: поверхностность взглядов, мещанство, энпесишность, мейнстрим и обывательство. Оно отвратительно с обеих сторон, но даже это не может быть поводом для уголовного преследования, но повод не допускать людей до политики.

Как я уже и говорил, у обывателя не должно быть никакой власти до тех пор, пока он не перестанет быть обывателем.