Другое дело – дрова: их продавали совершенно свободно на мысу у устья Булака, где по весне выгружали некондиционный лес. Тут стояло несколько деревянных дровяных сараев, а распилка дров осуществлялась прямо на месте – на открытой площадке. По желанию покупателя марийцы могли тут же наколоть дрова, само собой разумеется, за отдельную плату. В начале 1950-х годов небольшая вязанка колотых дров шла за пять рублей, что в переводе на пореформенные (после реформы 1961 года) деньги соответствовало примерно 50-ти копейкам, а на сегодняшние – уже и не сообразишь. Это, все-таки, было дороговато, а потому жители каждого отдельного двора обычно объединяли усилия: вскладчину закупали короткие, по длине телеги, отрезки бревен, здесь же на площади договаривались с возчиком, а уж резали, кололи и делили дрова непосредственно во дворах. Самые неимущие семьи в складчине обычно участия не принимали – они довольствовались отходами производства пиломатериалов – эти обрезки и горбыли, остававшиеся в огромных количествах после работы деревообрабатывающих станков, стоили сущие гроши, но и прогорали в момент.

Дровяные сараи в нашем дворе по улице Большой Красной, 10 сохранялись вплоть до самого сноса домовладения. 1966 г. Фото Д. Власова. На заднем плане - школа 33

…Множество историй, связанных с ушедшим в прошлое бытом старой Казани, успел в свое время рассказать мне дед, но одна из них почему-то глубоко засела в памяти. По словам деда, кража дров в Казани в довоенные годы была обычным делом. По понятным читателю причинам в Мокрой слободе это явление приобрело и вовсе впечатляющие масштабы. Причем крали дрова все, кому не лень, к тому же по большей части даже не заезжие, а чаще и вернее всего – ближайшие соседи по коммуналке, случалось даже, что и родственники. Крали и из поленниц, сложенных у забора, и из запертых на замок дровяных сараев. При этом вычислить злодея было очень непросто, хотя, быть может, он затаился где-то рядом, в соседней комнате коммунальной квартиры.
И вот однажды некие лихие ребята с Мокрой изобрели «противоядие». В полене высверливалось отверстие нужного диаметра, туда закладывался динамитный патрон, после чего отверстие закрывалось деревянной пробкой. Поленце помечалось особым знаком (чтобы, не дай Бог, самому не подорваться по ошибке) и укладывалось в верхний ряд поленницы, после чего оставалось только ждать, где рванет. По словам деда, зародившаяся в Мокрой слободе практика использования «дровяных бомб» постепенно распространилась и на другие части города, причем это радикальное средство оказалось гораздо эффективнее самых драконовских милицейских профилактических мер.

Молодое поколение двора. На заднем плане – окна школы №33 (Б. Красная, 12). Фото Дмитрия Власова. 1986 г.

Современный молодой читатель, вероятно, не сможет оценить всех описанных мною прелестей советского быта и, чего доброго, еще спросит - к чему это автор фиксирует столь малозначимые эпизоды и события? Отвечаю: именно подобные штрихи позволяют воссоздать неповторимую атмосферу ушедшей эпохи. А дедовы воспоминания я привел только по одной причине: старшее поколение потихоньку уходит, и эти, на мой взгляд, бесценные исторические свидетельства, не запиши я их, запросто могли в скором времени кануть в Лету… НА СЕГОДНЯ ВСЕ

1900 е Казань панорама города с пожарной каланчи на Воскресенской улице

1900 е Казань Река Казанка Кизический мост и дамба Издательство Писчебумажного магазина Опарина

1900 е Казань Николаевская площадь Издательство Писчебумажного магазина Опарина

1910 е Казань Духосошедственная церковь Суконной слободы

1900 е Казань Волга На дачу Издательство Писчебумажного магазина Опарина

1900 е Казань Паровая мельница Оконешникова в Печищах Издательство Писчебумажного магазина Опарина

1912 год Печищи близ Казани фото А.И. Бренинг