На одном мастер-классе я спросил Джона Эмиела: есть ли у него личный совет — как работать на площадке со звёздами?
Он ответил: «Домашние тапочки, уютный диван — и поменьше народа вокруг».

Посыл понятен: актёр должен чувствовать себя в безопасности. Его ничто не должно отвлекать от роли.

Но это не только про звёзд. Это касается и тех, кто большинству кажется абсолютной бездарностью.

Скажу сразу — я не верю в бездарных актёров.
Если человек переигрывает, не тянет, давит или мнит — это почти всегда страх. Он не свободен. Он зажат. Он хочет понравиться.

А если он точно попал в образ — не потому что хорошо играет, а потому что в жизни он такой, по походке, по взгляду, по тому, как молчит или спрашивает, — но замирает после команды «Начали»,
значит, пора забыть про съёмку.

Дай ему отрывок пройти по-другому — глупо, нелепо, не в тему.
Пошути. Скажи реплики не из сцены. Перекинься фразами, которые не про кино. Поддержи, не оценивай. Дай подышать.

Неорганичных людей не бывает. У каждого свой ритм, своя энергия, своё лицо.
Важно не сбить с него то, за что ты его и взял.

Никакой съёмки.

Оператор что-то протирает.
Команда копошится — кто-то роется в ящике, кто-то жуёт. Все будто заняты своим.
Актёр остаётся с придурковатым, но добрым режиссёром, который никуда не торопится и будто вообще забыл, что это съёмка.

Самое сложное — не заставить его сыграть.
А сделать так, чтобы он не понял, что его снимают.

По-сути, быть настоящим в кадре и есть мастерство. И не важно чье - актера или режиссера.

Как думаете?

На юге Японии в префектуре Ямагучи есть необычная железнодорожная станция под названием Сейрю Михараси Эки.
Она расположена просто у обрыва реки и рядом ничего нет. У нее нет входа и выхода, попасть из неё никуда нельзя.
Здесь нет билетных касс, нет магазинов.
Единственный способ уехать отсюда, если вы решили выйти – дождаться следующего поезда.
У этой станции только одна функция: напоминать людям о важности остановки, иногда в жизни надо просто остановиться, задуматься и полюбоваться пейзажем…

Недавно был на съёмках коллеги режиссера.
Заехал по делам, но задержался — пошла сцена. Простая.
Двое говорят на улице. Про планы. Ничего особенного. В жизни такое часто — просто разговор.

Получается скучно. И вот актёр выкладывается.
Громко, потом тише. С паузой, с нажимом. Всё как будто серьёзно.
Но ты не веришь. Будто старается почувствовать то, чего нет.

Режиссёр тоже ищет.
— Давай злее!
— Нет, ещё злее!
— Представь, что хочешь убить!!!
— Кричишь так, чтобы страшно было!!!

А он и кричит. А потом — пауза. Все молчат.
Потому что понимают: не работает.
Не потому что плохой актёр.
Не потому что режиссёр не умеет.

А просто… нечего играть.

Иногда сцена не получается не из-за людей.
А потому что там нет жизни.
Нет чувств. Нет смысла. Нет настоящего.

Актёр орёт — потому что не за что зацепиться.
А режиссёр кричит вслед — чтобы хоть чем-то заполнить тишину.

А проблема в том, с чего всё начинается.
В том, чего нет на бумаге.
Просто нет сцены. Нет истории.
Нет сценария.

Хичкок когда-то сказал:
«Чтобы сделать великий фильм, нужны три вещи — сценарий, сценарий и ещё раз сценарий».

И это не шутка.

Немного "О женской любви".

Они вместе тридцать лет.
Ей за шестьдесят. Разговаривать с ней — одно удовольствие.
Она интересуется твоими делами. Радуется, когда у тебя получилось. Беспокоится, если слышит про трудности.
Она умеет слушать. И может поговорить на любую тему.

Он — её муж.
Работает на погрузчике. Молчит. Курит. Иногда выпивает.
Обычно сидит в стороне. Ничем не интересуется.

Она его любит.
Каждый день что-то делает для него. Даже если он об этом не просит. Следит за его здоровьем, бережёт, гонит по врачам.

Уступает. Принимает. Не жалуется.

Все их обсуждают: они не подходят друг другу. Он — закрытый, угрюмый. Она — светлая, добрая, умная. Что она в нём нашла?

Как сказал классик:
«Женская любовь — это большая загадка, которую никому ещё не дано разгадать».

Несмотря на всё, что мы привыкли думать о женской любви —
если она действительно любит, ей ничего не нужно.

И наоборот.

Если женщина не любит — всё тщетно.

Можно быть сверхуспешным мужчиной с прекрасным образованием, блестящей карьерой, мировой известностью.
Да хоть президентом европейской страны.
И при этом — однажды получить оплеуху от жены, старшей на 24 года, и услышать в свой адрес: «Держись подальше, ты, неудачник!»

В Нью-Йорке идёт спектакль, где зрители управляют действием. Они голосуют, а актёр делает то, что выбрало большинство. Формально — всё честно, всё интерактивно.

Но на одном из показов актёр вдруг отказался подчиниться большинству. Зрители сначала подумали, что сбой. Но он продолжил по-своему. Не по команде зала. А так, как считает нужным персонаж.

Это, конечно, было задумано. Но сработало сильно. Потому что в какой-то момент ты понимаешь, что это уже не про театр.

Это про тебя.

Иногда ты живёшь вроде бы осознанно — но по чьим-то голосам. Сценарий не твой, просто тебе предложили два варианта, и ты выбрал один. А если бы был третий? Или вообще — отказ?

Иногда можно просто сказать: «Я не хочу это делать». И не потому что обязательно "протест". А потому что - не твоя сцена.

Гениальный маркетинг без единого слогана

В 1915 году Сергей Васильевич Рахманинов написал произведение «Вокализ» — по сути, красивую песню без слов. Но зачем великому композитору так «упрощать» себя?

Это была стратегия.

Лишённый слов, этот печальный романс был понятен в любой стране без перевода.
Каждый слушатель пел свои слова, и это делало композицию глубоко личной.

В Японии его пели как молитву,
В Европе — как романтическую исповедь,
В США — как ностальгию по родине.

Иногда чтобы быть понятым в любой стране, достаточно просто не сказать ни слова.

Сергей Васильевич советует современным продюсерам:

«Если хочешь, чтобы твой фильм, сериал, клип или текст «зашёл» в разных странах, культурах и алгоритмах — не навязывай зрителю, что именно он должен чувствовать.
Убери прямые указания (типа «сейчас грустно», «вот любовь», «вот предательство») — и оставь пространство для интерпретации.
Люди сильнее реагируют на то, что сами поняли».

Даже молчание может быть гениально спродюсировано.


https://youtu.be/RANavYJ0d1U?si=BeGQayoVO9dUWgML

Кажется я неправильно воспитываю своих сыновей))

🇺🇸 Отец Илона Маска Эррол Маск на форуме в Москве заявил, что для воспитания гения ребёнка надо «много шлёпать».

Также он признался, что хотел бы учиться лидерству у Путина и назвал Россию впечатляющей страной.

ПУЛЯ - подписаться

Кому знакомо? ))

Недавно в США мужчина подал в суд на бывшую. Она вернула его куртку после расставания — но сложила так, что она помялась. Он решил, что это было сделано назло. Потребовал 80 долларов и компенсацию за моральный вред.

Сначала смешно. А потом — узнаёшь себя.
Ты пишешь человеку, а он отвечает коротко.
Ты звонишь — он не берёт трубку.
Отправляешь искреннее сообщение — в ответ один смайлик.

И ты уже уверен: это холодно. Это специально. Это про тебя.

Мы все понемногу пишем сценарии для других. Придумываем, что они хотели сказать. Почему промолчали. Что имелось в виду. А потом обижаемся на то, что сами же придумали.

И уже неважно, как была сложена куртка. Внутри — она давно скомкана. Потому что её пересняли в голове — с упрёком, паузой и финальной репликой.

Люди просто живут.

А ты додумываешь — и переживаешь за свои версии.

Еще немного Паустовского:

"...нет ничего человечнее слез от любви, нет ничего, что бы так сильно и сладко разрывало сердце.

И нет ничего омерзительнее, чем равнодушие человека к своей стране, ее прошлому, настоящему и будущему, к ее языку, быту, к ее лесам и полям, к ее селениям и людям, будь они гении или деревенские сапожники."

Константин Паустовский
" Беспокойная юность"