Жалобы в СК доносчика-стахановца Виталия Бородина, против которого артист ⁠недавно выиграл суд, по ⁠большому счету всего лишь ⁠занимательная деталь магистральной линии партии, моментально поделившей мастеров культуры на СВОих и чужих. А с партией как раз не судятся, ей либо присягают, либо перед ней публично каются, либо, как стало ясно в случае с Козловским, разумеется, не готовым выступать в Мариуполе или усыновлять сирот Донбасса, ведут долгие, кулуарные переговоры об условиях «возвращения». И в этом смысле особенно иронично звучит название дорогого сердцу Козловского проекта сериала «Бар "Один звонок"» (теперь есть шанс, что он выйдет) — звонков, кажется, потребовалось чуть больше.

https://republic.ru/posts/115624

Казалось бы, что общего у Nouvelle Vague и Владимира Путина? И тем не менее есть определенная связь. В программном фильме Годара «На последнем дыхании» великий режиссер Жан-Пьер Мельвиль, как мы помним, играет писателя Жана Парвулеску (прибыв самолетом в Париж, герой Мельвиля дает пресс-конференцию прямо в Орли и произносит, отвечая на вопрос Джин Сиберг о планах, культовую фразу: «хочу стать бессмертным, а затем умереть»). Годар выбрал Мельвиля на эту роль не только из уважения к мэтру, но еще и потому что автор «Самурая» внешне был очень похож на реального Парвулеску. Да-да, Парвулеску - не выдумка, а румынский неофашист, бежавший через Австрию во Францию после войны. Он очень любил кино, посещал те же киноклубы, что и члены редакции Cahiers du cinéma, притягивая к себе внимание леваков безапелляционными суждениями вроде - как жаль, что Третий Рейх пал. Даже Бельмондо ценил его отрицательную харизму. Собственно, Парвулеску хотел у Годара изобразить себя сам, но застрял на момент начала съемок в гостях у Франко в Мадриде. Сорок лет спустя Парвулеску активно промоутировал на берегах Сены Владимира Путина, называя его Евразийским Пантократором, а также подрядился переводить на французский труды Александра Дугина. Борьба с англосаксонским миром, впрочем, оказалась делом неприбыльным, поэтому испустил дух Жан Парвулеску в 2010 в двадцатиметровой квартире, находившейся за углом от российского посольства. Его единственный сын стал священником в Карпатах, а внук претендует на престол мифического королевства Араукании-Патагонии. Да, ну и ещё Михаил Трофименков, как водится, считает Жана Парвулеску выдающимся румынским писателем. Хотя стать бессмертным Парвулеску так и не удалось.

Посмотрела, наконец, «Грешников» Куглера, которому судя по сборам, удалось убедить публику, что «авторский блокбастер» - это не пустая играя слов. И действительно оригинальная история близнецов Стэка и Смока (Майкл. Б. Джордан) решивших открыть за 24 часа ночной клуб в Миссисипи, в 1932 году, то есть под боком у ККК, не может не бодрить уставшего от пережевывания франшиз зрителя. Куглер довольно лихо умудрился соединить подробный соцреализм своего дебюта с максимальным количеством фантастических допущений, родом из «Черной Пантеры». В результате вышел киношлягер, способный порадовать и условного Кита Ричардса, ибо блюз тут правда состояние души, и конкретного Спайка Ли - ведь расизму в лице бледнокожих, ирландских вампиров объявлен смертный бой, и, наверное, даже Квентина Тарантино, чье эго точно потешили прямые заимствования из «От рассвета до заката», а также определенное, постмодернистское контрарианство. Не то зло, что сосет кровь, причмокивая, не все добро, что сражается за чернокожее братство, ну и главное - рефлексия художника о природе творчества: не стоит путать божий дар и пакт с дьяволом. «Грешники», как и полагается, про секс, страх и самообман. Может это и не гениальное высказывание, но точно лучшее в текущем сезоне размышление об эпохе, уволившей в запас всех героев. Хорошего человека найти нелегко, да и хватит, черт возьми, пытаться.

Дошли руки до воспоминаний Франсуазы Жило «Моя жизнь с Пикассо», в которой гений выведен если не злодеем, то вздорным стариком с финансовыми привычками Ноздрева. Жило, прожившую 101 насыщенный год (три мужа, тысячи картин и запоздалое признание на волне феминизма) в искусствоведческой среде принято называть «Женщиной, сказавшей НЕТ» - бесконечным капризам Пабло. В 1965 году, когда мемуарами Жило уже зачитывались по обе стороны Атлантики, Пикассо попытался через суд запретить порочащую его книгу. И даже подбил своих богатых и знаменитых друзей сварганить довольно позорную петицию, опубликованную в журнале «Les lettres françaises» - среди подписантов Жак Превер, Миро, Луи Арагон и Пьер Сулаж. Однако органы правосудия не спасовали перед авторитетом отцов модернизма, в постановлении сказано: биография не панегирик - не путайте жанры, маэстро. В результате Пикассо, заявившему в прессе, «что от мужчин моего калибра никто по своей воле не уходит», пришлось прибегнуть к совсем старорежимным методам мести: он в одночасье перестал общаться с совместными детьми - Клодом и Паломой, что, впрочем, не мешает последней и по сей день возглавлять фонд его имени, крайне прибыльное предприятие, выдающее право на воспроизведение той же Герники - и на брелках и в серьезных альбомах. Жило случайно познакомилась с Пикассо во время оккупации, в ресторане на левом берегу, где по блату давали мясо. Ей было 20 с чем-то, ему сильно больше. А ведь Николя де Сталь предупреждал Франсуазу: если хотите прикоснуться к вечности, тогда лучше пойти со мной в гости к Жоржу Браку, он в отличие от некоторых, хотя бы человек хороший.

Давно ничего не было на тему материнства. А между тем единственный способ вразумить Нину и заставить, например, причесаться, это сказать зловещим шепотом: а сейчас Муха прилетит! Почему-то из всех возможных «чудовищ» Нина выбрала бояться именно это насекомое. В моём неполиткорректным детстве, место Мухи занимали цыгане, но потом я посмотрела «Неуловимых» и благодаря Яшке наваждение рассеялось. Стоит ли показывать Нине Кроненберга вопрос, безусловно, праздный.

В международный день свободы прессы не грех задуматься на любимую тему - зачем это всё (включая данный блог). В довоенное время я, кстати, лишь трижды становилась «жертвой» цензуры. Смешно теперь вспоминать собственное возмущение и брызги слюны. Один раз сняли мой текст про фильм «Лед», заказанный между прочим Егором Беликовым (интересно, где он, курилка). Второй - прокатчики попросили не упоминать со сцены Октября, в течение Q&A, что фильм с Венсаном Касселем вообще-то про РАС. В третий заставили удалить пост про картину «Союз спасения» - кажется, он начинался с фразы «обосратушки, бравы ребятушки», ну или что-то в этом духе. Сегодня другие поводы для критики и, соответственно, другие риски. Но проблема в том, что уже не хочется никого критиковать, все давно и надолго морально обанкротились и варятся в отходах своей бурной деятельности. Какой ресурс не откроешь, там Путин, Песков, Зеленский, Трамп, с Гитлера ходи, а иначе не только Россия не будет свободной. Партийный ты или беспартийный - тоже уже неважно, ведь читать про черное и белое в 2025, словно расчесывать диатез. Хотя и попытки парадоксального мышления смотрятся, как пилатес. И все же, на фоне этого колоссального, общего выгорания, я бы хотела поздравить коллег с профессиональным праздником. Главное, что живы, а значит любовь длится дольше чем три года, ведь кроме как из любви нашим, абсолютно безнадежным делом нет смысла заниматься.

На днях я ходила в гости. В эмиграции это вообще распространенное времяпровождение. Может потому что в Европе, в принципе, так принято, а может из-за того, что уехавшим хочется не только кучковаться, но и огораживаться. Стоя с тарелкой оливье у окна и слушая уважаемого художника про античность, на которой искусство закончилось (ох, сколько раз меня грузили сим дискурсом те, кого не позвали на Арт-Базель), я подумала, что на чужбине гости бывают четырёх видов. Богемные - это вот про античность и таз оливье. Элитные - там вас заверяют, что предвидели Путина еще в Дрездене и поэтому вчера вышли из гражданства, хотя на самом деле вышли в кэш в лучшем случае до Крыма и уехали, чтобы нажитое не отобрали. Вдовьи - производное от элитных там предвидели вообще все и всех, особенно бывших и чужих мужей. Наконец, гей-гости, где большая часть присутствующих от себя, своего петуха в вине или абонемента в оперу неизменно в полном восторге. Раньше, кстати, ещё пользовались спросом гости на тему «однажды Россия будет свободной», но их упразднили в 2024. В общем, мир большой, а толку никакого, везде звучит«когда я на почте служил главредом/ CEO» или «а в тюрьме сейчас ужин, котлетки из индейки с пюре и лечо».

Раз в год русскоязычный телеграм не спит и упражняется из последних сил в остроумии, ибо за океаном дают Met Gala. Постоянная для большинства каналов о лайфстайл, то есть ни о чем, рубрика «Модный приговор» на глазах превращается в «Смехопанораму». Набор гэгов неизменен - сравнить те или иные рюши с баской Филиппа Бедросовича, уличить всех и каждого, что советы по стилю они подслушали в Рыбинске, а затем выпасть из эфира, потому что от выпитого на майских изжога сильнее чем от Анны Винтур. Конечно, этот поток комментариев выглядит ещё нелепее своего предмета - faux pas заграничных glitterati. Но можно понять людей, они свинтили от репетиций Met Gala, что через пару дней пройдёт у них дома при полном параде и теперь заслуженно выдыхают. Чем бы блогеры не тешились, главное, что не освещают покрой гимнастёрок и набор медалей.

Ну и в продолжение темы. После вчерашнего скандала с Monochrome (брендом из Зеленограда, доехавшим до Столешки, владельцам которого пришлось многословно извиняться за свое недовольство перекрытием улиц в преддверии парада), ознакомилась в Blueprint с огромным материалом о том, как начиналась легенда однотонных оверсайз футболок. Цитата: «По словам основателей Monochrome, единственная сложность, возникшая из-за политической ситуации, — финансовые транзакции, но этот вопрос активно решается с обеих сторон». Мода, как говорится, ничто, а победа - все! Отдельно замечу - каждый раз, когда я открываю профильные публикации Blueprint про fashion - всегда задаюсь вопросом: интересно сколько платят за такие тексты не авторам, а читателям? Но вообще всех очень жалко.

Была вчера на полуфинале ЛЧ, зажатая между куртуазными болельщиками ПСЖ в кашемировых пальто, некоторые даже умудрились протащить не стадион суши. Носителям великой культуры, конечно, неудобно орать с трибун имя Хвича, поскольку с буквой Х французы не дружат. Матч, как всегда, закончился поражением Арсенала, хотя какие-то выходцы из северного Лондона и за 2 минуты до итогового свистка бормотали в пиво: we could score. Выяснилось, что на аперитив и дижестив кашемировые собираются в баре отеля Molitor, ведь там можно насладиться не только спортивным духом, но и своим в меру небритым отражением в водах легендарного бассейна. Ну а таксист, узнав за кого болеют женщины из РФ, покровительственно заметил: вам надо ВСЕ менять - и в футболе и дома.

Немного аналитики и политических прогнозов. На рынке в Пасси или, как говорили во времена Бунина «на Пассях», в лавке, где я предпочитаю приобретать колбасу, сегодня утром мясник меня спрашивает: Путина слушали? Oui - соврала я. Так что - не будет перемирия? Non - покачала я головой. Значит вы продолжите покупать у меня колбасу? Bien sur - покивала я головой. Genial - подытожил визави - люблю свою работу, можно даже не открывать Le Monde diplomatique, инфа поступает из первых рук! Раскланялись, пожелали друг другу прекрасного продолжения дня. Все же чертовски хорошо быть французом и измерять жизнь и смерть колбасой. Полагаю, что даже Бунин бы не стал с данным утверждением спорить.

It’s this time of the year again и поэтому ближайшие две недели здесь будут посты исключительно о кино. Улицы Канн украшают фотографии Алена Делона в компании красивых женщин вроде Бардо или Денев. Умерев он не только стал бессмертным, но и наконец-то оказался желанной персоной на Круазетт. Никто никогда уже не будет кричать: зачем вы пригласили этого во всех отношениях неприятного фашиста. Фестиваль в 2025 стартует с фильма о Владимире Зеленском и с «Золотой лихорадки» Чаплина. Ну а вечером, после того, как Леонардо ДиКаприо вручит почетную ветку Роберту Де Ниро, покажут очередное, болтливое французское кино под названием «Уехать однажды» - чтобы, наверное, (не)вернуться. Звучит знакомо и в меру безнадежно. Хотя, как знать - ведь безнадежно плавно сменилось на все равно. Приятного мне просмотра)

Первый сеанс - двухсерийный телевизионный фильм Arte про президента Украины под названием «Как Володя стал Зеленским». Подробный байопик, в котором слово дали и друзьям детства и соседям по лестничной клетке и Андрею Ермаку. Сам Зеленский говорит исключительно по-украински, скуп на эмоции и видно, что журналисты ему надоели, даже если спрашивают не про Путина, а про советское детство. Среди спикеров есть и Александр Роднянский, он точнее остальных объясняет персонажа, его стремление быть везде и всегда лучшим, его последовательность - с 2014 в Москву не ногой, ну и его мужество, конечно. Впрочем, критике в данном произведении места не нашлось. Сей портрет может и не парадный, но исключительно комплиментарен. Понятное дело, что показывают много хроники - Алла Борисовна поет про миллион алых роз, Ротару - про горную лаванду, а Масляков по-отечески улыбается. Мы все вышли из панелек и КВН, а пришли, играючи и напевая, к цивилизационной катастрофе, что в 2025, кажется, выглядит для полупустого зала Дворца фестивалей местом общим, хоть и проклятым. Никому неинтересно никому, как Зеленский шутил перед бойцами ВСУ те самые 8 лет на Донбассе или как проходили легендарные дебаты с Порошенко на стадионе. Публика вяло похлопала словам украинского посла про фашизм, да и у Тьерри Фремо забот навалом помимо третьей мировой. Авторам картины очень хотелось сделать из Зеленского Чаплина, маленького человека, высмеявшего Великого диктатора, но добились они предсказуемо обратного результата: на «Золотую лихорадку» - sold out, а на полномасштабное вторжение - увы, единицы желающих, тем более из России. Видимо, неохота искать по карманам коллективную вину или равенство и братство(

Пока коллега Катаев радуется любому событию Каннского фестиваля (как известно у Макрона нет плохой погоды, а хруст французской булки надо благодарно принимать), смею заметить, что после великой абсолютно церемонии открытия - ДиКаприо вспоминает прошлое, Де Ниро ругает настоящее, Тарантино командует парадом - нам показали совершенно чудовищный мюзикл про примат Мишленовской кухни над Мишленовскими шинами, на титрах которого постеснялся бы оставить свою фамилию даже Иван Ургант. Ибо его двухлетней давности новогодняя поделка про любовь к круассанам для Kion и то была достойнее. Вот голые платья запретили, а голых королей галльского кино по-прежнему пестуют. Наша пресса правда была вынуждена досмотреть «Уехать однажды» до конца, ведь фильм зачем-то купили в РФ. Возможно из-за названия. «Уехать однажды» (придется всем), «Уехать однажды» и вернуться после отмены частичной мобилизации. «Уехать однажды» и ни о чем не пожалеть, хотя это уже байопик, как раз Дениса Катаева.

Как мы и предупреждали, 78й Каннский кинофестиваль открылся масштабной политической манифестацией.
 
По такому случаю. А ещё – из-за активности РФ-властей по ограничению YouTube. Мы предлагаем Вам любимую премьеру – синоптический эпизод афигительного шоу КИноАгент – прямо здесь. В эксклюзивном Телеграм-канале (ЭТК) БЕЛКОВСКИЙ.
 
Авторы-и-ведущие: Зинаида Пронченко + Станислав Белковский
 
В главном меню.
 
Топ-фишка открытия 78го Каннского кинофестиваля.
Дональд Трамп и его роль в мировом кинематографе.
Один дома – 2.
Знаменитость.
Мужчина. Миф. Виагра.
Миссия невыполнима.
Два прокурора.
Исчезновение Йозефа Менгеле.
Да.
 
В особом меню.
 
Садо-мазо Дональда Трампа.
План Дональда Трампа – Джона Войта.
Перенос крупнейших кинофестивалей в N-города из четырёх букв.
Роберт де Ниро и его роль в мировой политике.
Мастер-класс Роберта де Ниро.
Судьба человека – по В. Т. Шаламову.
Тоталитарная фантасмагория.
Два прокуратора.
Побег доктора Менгеле как метафора Эдипова комплекса.
Ватикан и крысиные тропы.
Был ли проф. Воланд нацистом?
Вагончик тронется – Перон останется.
К. С. Серебренников как С. М. Эйзенштейн этих времён.
Тайна канонизации Ивана Грозного.
Иван Грозный - культовая гей-фигура.
Эпическая сага «Кирилл».
Необыкновенные приключения еврея в Париже.
Париж всегда Париж.
Еврейский гимн Саудовской Аравии.
Евроскептический гимн Израиля.
 
 
И ещё многое, о чём прежде времени не говорят вслух.
 
Не пропускаем, пока ещё Каннский фестиваль не уступил место Неомскому.

Впрочем, при жарком желании - можно смотреть эту же премьеру и на YouTube. На канале БЕЛКОВСКИЙ, разумеется.
 
Внеполитическое спасибо за.
 
18+  НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЕЛКОВСКИМ СТАНИСЛАВОМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ.

Сергей Лозница снял фильм ужасов про сталинские репрессии и попал в конкурс Каннского фестиваля, где несколько лет назад, когда началась война, произнес речь про то, что русский язык ни в чем не виноват в отличие от некоторых его носителей. Вчера на премьеру «Двух прокуроров», а затем и на афтепати прилетела Ксения Собчак - чтобы, так сказать, все параллели в этом хоррор-шоу, наконец, пересеклись. Ксения сделала с Сергеем фото - ну а как, с Путиным-то уже есть и не одно. Кстати, в 2024 Лозница тоже был в Каннах, с документальной лентой «Вторжение». И Ксения, кажется, была. Совместных снимков не припомню. Не все преступления важны для светской хроники. Ждем теперь ее трансляцию с премьеры картины Кирилла Серебренникова. Потому что доктор Менгеле, как и Иосиф Виссарионович - это тоже зона комфорта.

Наверное, однажды в младшей школе будут на уроках ОРГ демонстрировать фрагменты «Двух прокуроров», чтобы дети повторяли вслед за автором, беззвучно шевеля губами: товарищ Сталин, товарищ Сталин, товарищ Сталин.
Проблема с товарищем Сталиным, однако, заключается в том, что бесконечная инвентаризация и мифологизация его преступлений никак не помогает осмыслить послужной список товарища Путина. Чем дольше мы смотрим на тщательно расставленные по кадру вертушки, графины и бюсты, чем тщательнее отутюжены на персонажах френчи и наклеены усы, тем сильнее наше недоумение и нетерпение. Тем громче хочется крикнуть из темноты зрительного зала: хватит параллелей!

https://republic.ru/posts/115708

Самым бессмысленным мероприятием в Каннах оказался мастер-класс Роберта Де Ниро, которому за полтора часа не задали ни одного вопроса про кино, зато спросили почему в Грузии демократия в опасности. И нет, конечно, уверенности, что Роберт Робертович понял о какой Джорджии идет речь, но я все равно самозабвенно аплодировала его величию минут пятнадцать. Другим апофеозом абсурда, конечно, являются французские фильмы про то, что богатые хуже бедных. В конкурсной картине «Досье 137» о желтых жилетах менты приходят в парижский отель Prince de Galles, чтобы допросить свидетеля, а вместо этого мучают менеджера: это что - джуниор сьют? он что - стоит 2 тысячи евро? кто же эти подонки - что платят такие деньги? а, они из Монако! Затем комиссар полиции ворует из ванной джуниор сьют мыло - ведь в Ашан такого душистого не продают. И это всерьез нам втирают в Каннах, где цены на билеты на ред карпет - четырехзначные в лучшем случае. Наверное, местная конная полиция тоже должна по ночам подворовывать красный ковролин, ибо в Леруа Мерлен ничего подобного на неделе не выбросили.

На фоне всего этого безобразия меня отдельно потряс немецкий фильм «Звук падения», крайне высоко оцененный коллегами. Это такое, масштабное, импрессионистическое полотно, в котором перекликаются судьбы четырех девочек, квартировавших на одной ферме, на севере страны, накануне Первой Мировой, Второй Мировой, в конце семидесятых и совсем недавно. В принципе, в кадре ничего особо не происходит - три часа шумят деревья, плещутся угри в садке, белобрысые дети спрашивают, что есть смерть, как будто им Михаэль Ханеке в «Белой ленте» не разъяснил. Короче, женский взгляд на вечность и кульминацией оного выступает следующая сцена: усталые родители курят на крыльце, мама, затянувшись, расстегивает папе ширинку, достает его пенис, прикладывает ко лбу и нежно констатирует - ТЕПЛЫЙ. Теплый, родной член у холодного, нахмуренного лба - идеальная фемоптика и, наверное, лекарство от нынешней, поганой жизни. Я ужасно растрогалась - в стиле «мы все одиноки» - захотелось тоже к чему-то прислониться, если не к члену, то к плечу. Но рядом громко дремала бабушка в буклях - что в лоб, что по лбу.