«Якобы Лев Шлосберг может уничтожить какие-то доказательства мифические. Но тогда получается, что у следствия они как бы есть, но их не представили. Суд указал, что имеются признаки причастности преступления, но перед этим он сказал, мол, "не будем вдаваться в доказательства".

Какие доказательства он может уничтожить, если речь о публикации в интернете? Он что может уничтожить интернет? "Одноклассники"?

Оснований, которые могли бы послужить для применения меры пресечения, не имелось».

«Меры пресечения в виде подписки о невыезде было достаточно. Во-первых, все уже поняли, что я никуда не убегу, даже без браслета. Второе, я был всегда в контакте со следователями. Не было ни одного случая, когда следователь не мог дозвониться до меня или до моего адвоката.

Кроме того, в суде было представлено 42 поручительства за мою благонадежность от жителей Пскова и Санкт-Петербурга, многие явились лично в суд. Даже если бы было одно поручительство, этого было бы достаточно.

Одним из альтернативных вариантов меры пресечения мы предложили залог – квартиру, в которой прописаны и живут, я, моя жена и мой отец.

Но судья решила переписать требование следствия, она так в суде и сказала: "Переписала то, что мне дали".

У меня девять судебных дел, где я являюсь стороной, либо в качестве ответчика, либо в качестве обвинителя. Суд лишил меня права пользоваться любыми видами связи, вплоть до телеграфа. Я не могу получать судебные уведомления. Фактически, я остался без связи даже с судом по этому решению».