Пересмотрел один из самых любимых своих фильмов — "Замри, умри, воскресни" Каневского. Для меня это более камерная и теплая версия другого, и пожалуй, самого великого кинополотна — "Хрусталев, машину!", этот фильм я могу пересматривать бесконечно. Для меня это портал в другую вселенную, любимую, неповторимую.
Но "Замри, умри, воскресни" (всегда думаю про другой фильм, глядя этот, про культовый "Сатану" Аристова, не исходит ли одно из другого? антропологически, и киногенически) — такое густое темное, мрачное, но и светлое варево, поток фактур, персонажей, образов, самой жизни в послевоенное сталинское время далеко за пределами Москвы, и образы, образы — сова, в которую кидают спички, одноногие инвалиды фронтовики, которые подрались на танцполе под портретом Сталина и ползают по земле, или замешанное на белой муке говно, и оладушки из него же, фигура чекиста в контровом, в нижнем ракурсе, и финальная гибель героев, данная на панораме и только на звуке, одним только словом... И чай этот, которым торгует мальчик. И гроб, который сделали китайцы и привезли вместо шкафа. И это уморительно смешно. И поезд, которому противостоит мальчик — я сам делал так в детстве! Весь этот фильм как энциклопедия сгущенных образов инфернального русского космоса, как будто существующего на сюрреалистической планете, ан нет — смотрите, герои здесь умирают по-настоящему. В таком кино. #гончпросмотр