Конституционный и Верховный суды России: вещественные доказательства должны храниться до вступления в силу всех приговоров
Президиум Верховного суда России отменил приговор за незаконный сбыт психотропных веществ в связи с уничтожением вещественных доказательств, фигурирующих в нескольких уголовных делах. Согласно решению, такие предметы должны храниться до вступления в законную силу приговора по каждому делу, если их сохранение возможно исходя из их свойств. Обзор дела попал в январский Бюллетень ВС РФ.
Поводом для рассмотрения вопроса стало дело Вадима Скотникова, осужденного приговором Ступинского городского суда Московской области в 2020 году за незаконный сбыт психотропных веществ – амфетамина. В основу обвинения легли доказательства, изъятые в ходе досмотра другого фигуранта. Так, при расследовании уголовного дела в отношении С.С. были изъяты 1,03 грамма амфетамина, который в дальнейшем фигурировал и в деле против Скотникова. Однако после вынесения приговора в отношении С.С., в марте 2019 года указанные вещественные доказательства были уничтожены. Несмотря на это, они были положены в основу обвинительного приговора в отношении Скотникова.
Осужденный Скотников подал жалобу в Конституционный суд России, оспаривая положения ст. 82 и 240 УПК России, допускающие уничтожение вещественных доказательств, включенных в обвинительное заключение, без их непосредственного исследования в суде. Конституционный Суд признал данные нормы неконституционными (постановление № 33-П от 19 июня 2023 года).
Согласно решению, уничтожение предметов, являющихся вещественными доказательствами по двум и более уголовным делам, до вступления в законную силу приговора по каждому из них - недопустимо.
В итоге президиум Верховного суда России, исполняя постановление Конституционного суда России, возобновил производство по уголовному делу Скотникова и отменил решения нижестоящих судов. Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе.
Президиум Верховного суда России отменил приговор за незаконный сбыт психотропных веществ в связи с уничтожением вещественных доказательств, фигурирующих в нескольких уголовных делах. Согласно решению, такие предметы должны храниться до вступления в законную силу приговора по каждому делу, если их сохранение возможно исходя из их свойств. Обзор дела попал в январский Бюллетень ВС РФ.
Поводом для рассмотрения вопроса стало дело Вадима Скотникова, осужденного приговором Ступинского городского суда Московской области в 2020 году за незаконный сбыт психотропных веществ – амфетамина. В основу обвинения легли доказательства, изъятые в ходе досмотра другого фигуранта. Так, при расследовании уголовного дела в отношении С.С. были изъяты 1,03 грамма амфетамина, который в дальнейшем фигурировал и в деле против Скотникова. Однако после вынесения приговора в отношении С.С., в марте 2019 года указанные вещественные доказательства были уничтожены. Несмотря на это, они были положены в основу обвинительного приговора в отношении Скотникова.
Осужденный Скотников подал жалобу в Конституционный суд России, оспаривая положения ст. 82 и 240 УПК России, допускающие уничтожение вещественных доказательств, включенных в обвинительное заключение, без их непосредственного исследования в суде. Конституционный Суд признал данные нормы неконституционными (постановление № 33-П от 19 июня 2023 года).
Согласно решению, уничтожение предметов, являющихся вещественными доказательствами по двум и более уголовным делам, до вступления в законную силу приговора по каждому из них - недопустимо.
В итоге президиум Верховного суда России, исполняя постановление Конституционного суда России, возобновил производство по уголовному делу Скотникова и отменил решения нижестоящих судов. Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе.
Прокуратура отстояла «Родные поля»
Арбитражный суд Ростовской области удовлетворил исковые требования Генеральной прокуратуры РФ об обращении в доход государства 100% акций компании «Родные поля». Как утверждают в надзорном ведомстве, владелец организации нарушил требования Федерального закона «О порядке осуществления иностранных инвестиций» при проведении сделок с долями. Ответчик с иском не согласился и утверждал, что «Родные поля» никогда не являлась стратегической фирмой, а собственник не иностранный инвестор.
Компания «Родные поля» известна как один из ключевых российских экспортеров зерна. В прокуратуре установили, что доля компании на рынке перевалки зерна в порту Азов составила более 20%. Таким образом, «Родные поля» заняла доминирующее положение на рынке оказания услуг в морских портах. Согласно ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций», такая организация – стратегическое хозяйственное общество. Из этого вытекают специфические требования.
Выявленные нарушения касаются сделок по продаже долей компании с иностранными юридическими лицами. По мнению прокуратуры, для их совершения требовалось согласование правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций. В результате, над «Родными полями» был установлен иностранный контроль. Владельца компании Петра Ходынкина, гражданина островного государства Сент-Китс и Невис и резидента ОАЭ, надзорное ведомство считает иностранным инвестором.
Сам Ходынкин все доводы прокуратуры отрицал. Он представил суду расчет доли компании на рынке перевалки зерна, согласно которому она никогда не составляла более 20%. Следовательно, и стратегической быть она не могла. Иностранным инвестором владелец «Родных полей» себя тоже не считает – ссылается на то, что контролировать компанию стал гораздо раньше, чем получил второе гражданство.
Рассмотрев позиции сторон, суд встал на сторону прокуратуры и взыскал акции «Родных полей» в доход государства.
Арбитражный суд Ростовской области удовлетворил исковые требования Генеральной прокуратуры РФ об обращении в доход государства 100% акций компании «Родные поля». Как утверждают в надзорном ведомстве, владелец организации нарушил требования Федерального закона «О порядке осуществления иностранных инвестиций» при проведении сделок с долями. Ответчик с иском не согласился и утверждал, что «Родные поля» никогда не являлась стратегической фирмой, а собственник не иностранный инвестор.
Компания «Родные поля» известна как один из ключевых российских экспортеров зерна. В прокуратуре установили, что доля компании на рынке перевалки зерна в порту Азов составила более 20%. Таким образом, «Родные поля» заняла доминирующее положение на рынке оказания услуг в морских портах. Согласно ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций», такая организация – стратегическое хозяйственное общество. Из этого вытекают специфические требования.
Выявленные нарушения касаются сделок по продаже долей компании с иностранными юридическими лицами. По мнению прокуратуры, для их совершения требовалось согласование правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций. В результате, над «Родными полями» был установлен иностранный контроль. Владельца компании Петра Ходынкина, гражданина островного государства Сент-Китс и Невис и резидента ОАЭ, надзорное ведомство считает иностранным инвестором.
Сам Ходынкин все доводы прокуратуры отрицал. Он представил суду расчет доли компании на рынке перевалки зерна, согласно которому она никогда не составляла более 20%. Следовательно, и стратегической быть она не могла. Иностранным инвестором владелец «Родных полей» себя тоже не считает – ссылается на то, что контролировать компанию стал гораздо раньше, чем получил второе гражданство.
Рассмотрев позиции сторон, суд встал на сторону прокуратуры и взыскал акции «Родных полей» в доход государства.
По иску Генпрокуратуры были изъяты активы крупнейшего владельца складской недвижимости
Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск Генеральной прокуратуры России и постановил передать в доход государства активы группы компаний Raven Russia — крупнейшего владельца складской недвижимости в стране. В общей сложности речь идет о 16 логистических терминалах общей площадью около 2 миллионов квадратных метров, расположенных в стратегически важных регионах России. Стоимость активов Raven Russia оценивается в 120–160 миллиардов рублей.
Согласно материалам прокурорской проверки, Raven Property Group Limited, зарегистрированная в Гонконге, на протяжении нескольких лет скупала российские компании, владеющие крупными логистическими объектами. Прокуроры установили, что сделки осуществлялись с нарушением федерального законодательства, регламентирующего порядок осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение. Иностранные владельцы не уведомили российское правительство и не получили соответствующего разрешения на установление контроля над стратегическими активами. В результате сделок была создана группа компаний Raven Russia.
Для сокрытия истинных владельцев Raven Russia использовались офшорные структуры, включая Phoenix Real Estate Investment Holdings Limited, Raven Russia Holdings Cyprus Limited и другие компании. Генпрокуратура установила, что эти фирмы не вели реальной хозяйственной деятельности, а лишь обеспечивали скрытое владение и перевод прибыли за границу. В результате иностранные собственники незаконно контролировали критически важную инфраструктуру, расположенную вблизи МКАД, аэропортов Шереметьево, Внуково, Пулково, морского порта Санкт-Петербурга и Московской железной дороги.
После начала специальной военной операции, в марте 2022 года, руководство Raven Russia, включая Игоря Богородова и Ярослава Шувалова, заключило соглашение, целью которого было формальное изменение структуры владения бизнесом. По версии Генпрокуратуры, это было сделано для сокрытия иностранного контроля. Однако фактически контроль над активами сохранил британский гражданин Глин Хирш и имеющий американское гражданство Игорь Богородов.
В итоге арбитраж согласился с доводами прокуратуры, установив, что владельцы Raven Russia участвовали в санкциях США и Великобритании против России и предприняли попытку вывода многомиллиардных активов за рубеж. В ходе разбирательства выяснилось, что через офшоры из России было переведено более 6 миллиардов рублей, принадлежащих стратегическим предприятиям. Арбитражный суд постановил немедленно изъять активы в пользу государства.
Арбитражный суд Москвы удовлетворил иск Генеральной прокуратуры России и постановил передать в доход государства активы группы компаний Raven Russia — крупнейшего владельца складской недвижимости в стране. В общей сложности речь идет о 16 логистических терминалах общей площадью около 2 миллионов квадратных метров, расположенных в стратегически важных регионах России. Стоимость активов Raven Russia оценивается в 120–160 миллиардов рублей.
Согласно материалам прокурорской проверки, Raven Property Group Limited, зарегистрированная в Гонконге, на протяжении нескольких лет скупала российские компании, владеющие крупными логистическими объектами. Прокуроры установили, что сделки осуществлялись с нарушением федерального законодательства, регламентирующего порядок осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение. Иностранные владельцы не уведомили российское правительство и не получили соответствующего разрешения на установление контроля над стратегическими активами. В результате сделок была создана группа компаний Raven Russia.
Для сокрытия истинных владельцев Raven Russia использовались офшорные структуры, включая Phoenix Real Estate Investment Holdings Limited, Raven Russia Holdings Cyprus Limited и другие компании. Генпрокуратура установила, что эти фирмы не вели реальной хозяйственной деятельности, а лишь обеспечивали скрытое владение и перевод прибыли за границу. В результате иностранные собственники незаконно контролировали критически важную инфраструктуру, расположенную вблизи МКАД, аэропортов Шереметьево, Внуково, Пулково, морского порта Санкт-Петербурга и Московской железной дороги.
После начала специальной военной операции, в марте 2022 года, руководство Raven Russia, включая Игоря Богородова и Ярослава Шувалова, заключило соглашение, целью которого было формальное изменение структуры владения бизнесом. По версии Генпрокуратуры, это было сделано для сокрытия иностранного контроля. Однако фактически контроль над активами сохранил британский гражданин Глин Хирш и имеющий американское гражданство Игорь Богородов.
В итоге арбитраж согласился с доводами прокуратуры, установив, что владельцы Raven Russia участвовали в санкциях США и Великобритании против России и предприняли попытку вывода многомиллиардных активов за рубеж. В ходе разбирательства выяснилось, что через офшоры из России было переведено более 6 миллиардов рублей, принадлежащих стратегическим предприятиям. Арбитражный суд постановил немедленно изъять активы в пользу государства.
Адвокат и прокурор попались на взятке в миллион долларов
Московский городской суд оставил в силе приговор в отношении адвоката Сергея Мартынюка и экс-сотрудника Генпрокуратуры Максима Ковалева, осужденных к лишению свободы за посредничество во взяточничестве. За 1 миллион долларов они рассчитывали развалить уголовное дело об уклонении от уплаты налогов в отношении трех столичных предпринимателей. Однако денежные средства до конечных получателей не дошли, а о коррупционной схеме стало известно правоохранительным органам.
Согласно судебным решениям, к адвокату Мартынюку обратилось руководство торговой фирмы «Омела». В отношении них окружным управлением СКР было возбуждено дело об уклонении от уплаты налогов. Для «решения вопроса» Мартынюк обратился к своему знакомому из Генеральной прокуратуры – Максиму Ковалеву, тот согласился посодействовать. Первоначально, предполагалось ходатайствовать о назначении экспертизы для пересчета налоговой недоимки, что позволило бы прекратить уголовное преследование за истечением срока давности. Однако, один из руководителей фирмы дал изобличающие остальных показания и план пришлось изменить.
Ковалев озвучил следующий алгоритм. Предполагалось, что уголовное дело в отношении сознавшегося фигуранта направят в суд для рассмотрения по существу. Что касается двух его сообщников, то это дело выделят в отношении неустановленных лиц, и оно не дойдет до суда.
На это требовался 1 миллион долларов. 200 тысяч они с Мартынюком планировали разделить пополам, а остальные деньги передать должностным лицам, способным повлиять на решения в окружном следственном управлении. В качестве посредника хотели привлечь Басманного межрайонного прокурора Аркадия Швецова. Однако, тот в последний момент отказался. Руководители фирмы «Омела» обратились в ФСБ, последовали задержания. Следственные действия в отношении Ковалева проходили под личным контролем Генпрокурора Игоря Краснова.
Мартынюк и Ковалев причастность к посредничеству во взятке отрицали и настаивали на том, что просто вводили «клиентов» в заблуждение. Однако суд согласился с аргументами обвинения и признал фигурантов виновными, назначив наказание в виде 7 и 10 лет лишения свободы в колонии строгого режима. Про Швецова известно что в прокуратуре он больше не работает.
Московский городской суд оставил в силе приговор в отношении адвоката Сергея Мартынюка и экс-сотрудника Генпрокуратуры Максима Ковалева, осужденных к лишению свободы за посредничество во взяточничестве. За 1 миллион долларов они рассчитывали развалить уголовное дело об уклонении от уплаты налогов в отношении трех столичных предпринимателей. Однако денежные средства до конечных получателей не дошли, а о коррупционной схеме стало известно правоохранительным органам.
Согласно судебным решениям, к адвокату Мартынюку обратилось руководство торговой фирмы «Омела». В отношении них окружным управлением СКР было возбуждено дело об уклонении от уплаты налогов. Для «решения вопроса» Мартынюк обратился к своему знакомому из Генеральной прокуратуры – Максиму Ковалеву, тот согласился посодействовать. Первоначально, предполагалось ходатайствовать о назначении экспертизы для пересчета налоговой недоимки, что позволило бы прекратить уголовное преследование за истечением срока давности. Однако, один из руководителей фирмы дал изобличающие остальных показания и план пришлось изменить.
Ковалев озвучил следующий алгоритм. Предполагалось, что уголовное дело в отношении сознавшегося фигуранта направят в суд для рассмотрения по существу. Что касается двух его сообщников, то это дело выделят в отношении неустановленных лиц, и оно не дойдет до суда.
На это требовался 1 миллион долларов. 200 тысяч они с Мартынюком планировали разделить пополам, а остальные деньги передать должностным лицам, способным повлиять на решения в окружном следственном управлении. В качестве посредника хотели привлечь Басманного межрайонного прокурора Аркадия Швецова. Однако, тот в последний момент отказался. Руководители фирмы «Омела» обратились в ФСБ, последовали задержания. Следственные действия в отношении Ковалева проходили под личным контролем Генпрокурора Игоря Краснова.
Мартынюк и Ковалев причастность к посредничеству во взятке отрицали и настаивали на том, что просто вводили «клиентов» в заблуждение. Однако суд согласился с аргументами обвинения и признал фигурантов виновными, назначив наказание в виде 7 и 10 лет лишения свободы в колонии строгого режима. Про Швецова известно что в прокуратуре он больше не работает.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Когда пришел на общий надзор
Разговоры того времени были короткими. Мало того, что связь в то время была безумно дорогая, так мне приходилось еще и платить за входящие звонки! Представьте, если сейчас кому-нибудь из поколения Z сказать, что надо платить за входящие звонки?! О посекундной тарификации тогда операторы тоже практически ничего не знали. Нет, конечно, знали, но не внедряли это, так как выгоднее было округлять до целой минуты. Позднее посекундная тарификация звонков подавалась как рекламная замануха.
В целом человек, который хотел стать абонентом сотового оператора, должен был сразу заплатить приличную сумму в у.е. – так тогда обозначали цены в долларах США. Оператор брал плату за подключение, причем подключение с телефоном, купленным не у оператора, стоило дороже, то есть ты сразу лишался пары десятков у.е. Дальше надо было внести минимальный первоначальный авансовый платеж, который колебался от 15 до 40 долларов. Выходило, что при покупке бюджетного телефона за 120–140 долларов, надо было отдать оператору еще 60–90 долларов.
После этого абонент сталкивался с платежами за вызовы. В тарифах подробно указывались цены на входящие и исходящие звонки в пределах области, на звонки абонентам своего оператора и на звонки абонентам других операторов, в том числе на городские телефоны областного центра. К этому еще можно добавить, что на некоторых тарифах была указана стоимость в зависимости от времени суток. К примеру, с 8 утра до 22 вечера– одна стоимость, с 22 до 00 часов – другая, с полуночи до 6 утра – третья. А еще надо было переводить у.е. в рубли, чтобы понять, сколько ты заплатишь за звонки.
Конечно, никакого подключения к сети в телефоне не было! Это был 2002 год, тогда казалась чудом обычная для нынешних людей «связь по воздуху» – телефон без проводов. Никакого мобильного интернета 23 года назад сотовые компании не предоставляли, EDGE и 3G появились чуть позднее.
Этот телефон мне служил верой и правдой четыре года, потом я купил себе Nokia, став на долгое время фанатом этих телефонов. Когда меня повысили и забрали следователем в облпрокуратуру, мой первый районный прокурор попросил продать мой телефон для нужд прокуратуры. Это был уже 2006 год, когда началась чехарда с какими-то постоянными дежурствами всех оперативных работников. Прокурору, конечно, я телефон продавать не стал – просто отдал красавчика Ericsson A3618. Эту сделку дарения мы обмыли, все как положено. Телефон, кстати, еще долго проработал.
А моя жена до сих пор вздрагивает, когда где-то слышит «Калинку-Малинку». Ведь когда-то для нее это был зловещий сигнал, что ей опять придется ночевать одной.
В целом человек, который хотел стать абонентом сотового оператора, должен был сразу заплатить приличную сумму в у.е. – так тогда обозначали цены в долларах США. Оператор брал плату за подключение, причем подключение с телефоном, купленным не у оператора, стоило дороже, то есть ты сразу лишался пары десятков у.е. Дальше надо было внести минимальный первоначальный авансовый платеж, который колебался от 15 до 40 долларов. Выходило, что при покупке бюджетного телефона за 120–140 долларов, надо было отдать оператору еще 60–90 долларов.
После этого абонент сталкивался с платежами за вызовы. В тарифах подробно указывались цены на входящие и исходящие звонки в пределах области, на звонки абонентам своего оператора и на звонки абонентам других операторов, в том числе на городские телефоны областного центра. К этому еще можно добавить, что на некоторых тарифах была указана стоимость в зависимости от времени суток. К примеру, с 8 утра до 22 вечера– одна стоимость, с 22 до 00 часов – другая, с полуночи до 6 утра – третья. А еще надо было переводить у.е. в рубли, чтобы понять, сколько ты заплатишь за звонки.
Конечно, никакого подключения к сети в телефоне не было! Это был 2002 год, тогда казалась чудом обычная для нынешних людей «связь по воздуху» – телефон без проводов. Никакого мобильного интернета 23 года назад сотовые компании не предоставляли, EDGE и 3G появились чуть позднее.
Этот телефон мне служил верой и правдой четыре года, потом я купил себе Nokia, став на долгое время фанатом этих телефонов. Когда меня повысили и забрали следователем в облпрокуратуру, мой первый районный прокурор попросил продать мой телефон для нужд прокуратуры. Это был уже 2006 год, когда началась чехарда с какими-то постоянными дежурствами всех оперативных работников. Прокурору, конечно, я телефон продавать не стал – просто отдал красавчика Ericsson A3618. Эту сделку дарения мы обмыли, все как положено. Телефон, кстати, еще долго проработал.
А моя жена до сих пор вздрагивает, когда где-то слышит «Калинку-Малинку». Ведь когда-то для нее это был зловещий сигнал, что ей опять придется ночевать одной.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Когда единственный общенадзорник ушел в отпуск и вам расписали его задачи
Суд признал законным прекращение статуса адвоката за некорректные высказывания в интернете
Хамовнический районный суд Москвы признал законным решение о прекращении статуса адвоката Михаила Беньяша (включен в России в реестр лиц, выполняющих функции иностранного агента). Суд отказал в удовлетворении его иска к Адвокатской палате Краснодарского края и Федеральной палате адвокатов России, в котором он оспаривал законность дисциплинарных решений, приведших к лишению его адвокатского статуса.
Поводом для проверки явилось обращение регионального управления Минюста России. Оно направило в палату Краснодарского края представление о необходимости возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката. Отмечалось, что адвокат систематически публиковал в своём канале мессенджера некорректные высказывания, содержащие ненормативную лексику, резкую критику государственных органов и адвокатского сообщества. На момент составления представления на канал было подписано более 4 тысяч пользователей.
После этого было инициировано дисциплинарное производство. Квалификационная комиссия установила, что адвокат нарушил положения федерального законодательства об адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и правил поведения адвокатов в Интернете. Совет Адвокатской палаты Краснодарского края принял решение о прекращении адвокатского статуса с запретом на повторную сдачу экзамена сроком на три года.
Бывший адвокат обратился в суд, заявив, что решение является незаконным, не соответствуют тяжести совершённого проступка. Суд подчеркнул, что адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики и вести себя корректно, в том числе в сети. Суд сослался на разъяснение Комиссии по этике и стандартам ФПА России, согласно которому адвокат может быть привлечён к ответственности за поведение, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу, если его принадлежность к нему очевидна.
Изучив материалы дела, суд пришёл к выводу, что решения органов адвокатуры были приняты в рамках их компетенции с соблюдением всех процедур. Сейчас представителем бывшего адвоката подана апелляционная жалоба.
Хамовнический районный суд Москвы признал законным решение о прекращении статуса адвоката Михаила Беньяша (включен в России в реестр лиц, выполняющих функции иностранного агента). Суд отказал в удовлетворении его иска к Адвокатской палате Краснодарского края и Федеральной палате адвокатов России, в котором он оспаривал законность дисциплинарных решений, приведших к лишению его адвокатского статуса.
Поводом для проверки явилось обращение регионального управления Минюста России. Оно направило в палату Краснодарского края представление о необходимости возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката. Отмечалось, что адвокат систематически публиковал в своём канале мессенджера некорректные высказывания, содержащие ненормативную лексику, резкую критику государственных органов и адвокатского сообщества. На момент составления представления на канал было подписано более 4 тысяч пользователей.
После этого было инициировано дисциплинарное производство. Квалификационная комиссия установила, что адвокат нарушил положения федерального законодательства об адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката и правил поведения адвокатов в Интернете. Совет Адвокатской палаты Краснодарского края принял решение о прекращении адвокатского статуса с запретом на повторную сдачу экзамена сроком на три года.
Бывший адвокат обратился в суд, заявив, что решение является незаконным, не соответствуют тяжести совершённого проступка. Суд подчеркнул, что адвокат обязан соблюдать Кодекс профессиональной этики и вести себя корректно, в том числе в сети. Суд сослался на разъяснение Комиссии по этике и стандартам ФПА России, согласно которому адвокат может быть привлечён к ответственности за поведение, подрывающее доверие к адвокатскому сообществу, если его принадлежность к нему очевидна.
Изучив материалы дела, суд пришёл к выводу, что решения органов адвокатуры были приняты в рамках их компетенции с соблюдением всех процедур. Сейчас представителем бывшего адвоката подана апелляционная жалоба.
КС поставил точку в деле «Метафракс Кемикалс»
Компания «Метафракс Кемикалс» обратилась в Конституционный суд Российской Федерации с жалобой о несоответствии ряда положений Гражданского кодекса Конституции. Указанные нормы послужили основанием для обращения в доход государства акций компании, которые были приобретены в процессе приватизации Губахинского производственного объединения «Метанол». Не согласившись с судебным решением, представители компании указали КС на изъятие бездокументарных ценных бумаг без учета пропущенного срока давности, а также на тот факт, что «Метафракс» является добросовестным приобретателем.
Иск об изъятии из незаконного владения 281 672 929 акций «Метафракс Кемикалс» был подан в арбитражный суд заместителем Генерального прокурора. Ценные бумаги были выведены в гражданский оборот в рамках приватизации объединения «Метанол» по распоряжению комитета по управлению имуществом Пермской области от 1 июля 1993 года, после чего приобретены акционерным обществом. По мнению надзорного ведомства, приватизация производства опасной продукции была незаконной и не могла быть произведена по решению региональных органов власти.
Суд согласился с доводами прокуратуры и вернул акции
государству.
Представители компании приняли решение обжаловать в Конституционный суд конституционность пункта 1 статьи 10 "Пределы осуществления гражданских прав", абзаца второго пункта 1 статьи 149.3 "Защита нарушенных прав правообладателей", пункта 5 статьи 166 "Оспоримые и ничтожные сделки" и пункта 1 статьи 200 "Начало течения срока исковой давности" Гражданского кодекса (ГК) РФ. Юристы утверждали, что их заявления о пропуске исковой давности суд счел злоупотреблением правом.
КС РФ, тем не менее, признал нормы конституционными, отметив, что недопустимо извлечение преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения, а также сослался на публичный интерес.
«Истребование акций в пользу Российской Федерации призвано защитить публичный интерес в восстановлении контроля государства над стратегическим предприятием, производящим продукцию, которая представляет опасность для человека, в целях недопущения причинения вреда жизни и здоровью граждан и обеспечения защиты экономического суверенитета и других национальных интересов», — говорится в определении КС РФ.
Компания «Метафракс Кемикалс» обратилась в Конституционный суд Российской Федерации с жалобой о несоответствии ряда положений Гражданского кодекса Конституции. Указанные нормы послужили основанием для обращения в доход государства акций компании, которые были приобретены в процессе приватизации Губахинского производственного объединения «Метанол». Не согласившись с судебным решением, представители компании указали КС на изъятие бездокументарных ценных бумаг без учета пропущенного срока давности, а также на тот факт, что «Метафракс» является добросовестным приобретателем.
Иск об изъятии из незаконного владения 281 672 929 акций «Метафракс Кемикалс» был подан в арбитражный суд заместителем Генерального прокурора. Ценные бумаги были выведены в гражданский оборот в рамках приватизации объединения «Метанол» по распоряжению комитета по управлению имуществом Пермской области от 1 июля 1993 года, после чего приобретены акционерным обществом. По мнению надзорного ведомства, приватизация производства опасной продукции была незаконной и не могла быть произведена по решению региональных органов власти.
Суд согласился с доводами прокуратуры и вернул акции
государству.
Представители компании приняли решение обжаловать в Конституционный суд конституционность пункта 1 статьи 10 "Пределы осуществления гражданских прав", абзаца второго пункта 1 статьи 149.3 "Защита нарушенных прав правообладателей", пункта 5 статьи 166 "Оспоримые и ничтожные сделки" и пункта 1 статьи 200 "Начало течения срока исковой давности" Гражданского кодекса (ГК) РФ. Юристы утверждали, что их заявления о пропуске исковой давности суд счел злоупотреблением правом.
КС РФ, тем не менее, признал нормы конституционными, отметив, что недопустимо извлечение преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения, а также сослался на публичный интерес.
«Истребование акций в пользу Российской Федерации призвано защитить публичный интерес в восстановлении контроля государства над стратегическим предприятием, производящим продукцию, которая представляет опасность для человека, в целях недопущения причинения вреда жизни и здоровью граждан и обеспечения защиты экономического суверенитета и других национальных интересов», — говорится в определении КС РФ.