Обидно, что в современной российской киноиндустрии почти нет историй о домах. Вспомним американскую традицию — здесь здание зачастую выступает отдельным героем, на взаимодействии дома и персонажа построены серии и эпизоды. Кирпичная кладка наделена возможностью помнить, сопереживать, принимать решения. И это не обязательно под соусом хоррора, детектива или ужаса.
Почему в России так? Мне кажется, что из-за очень быстрой урбанизации во времена СССР мы вообще утратили тёплое отношение к своему жилью. Десятки лет наши мамы и папы возвращались в одни и те же серийные панельки. А к таким домам трудно питать тёплые отношения, максимум — написать «Цой жив» в подъезде.
Но при этом у каждого в дальнем уголке запрятано воспоминание из детства, связанное с нахождением в тёплом дедовском доме (Доме с большой буквы), чаще деревенском. Там присутствовала некоторая основательность, тайна, фольклорные элементы с домовыми и кошками.
Я буду очень рад увидеть сериал или фильм о жизни одного городского дома на протяжении двадцатого столетия. На заре века еще не очень старый чиновник решает возвести доходный дом, чтобы в старости не знать нужды. На архитекторе экономит, перебирает журнальные идейки, но в итоге за пару сезонов поднимается мощное кирпичное здание.
Первые арендаторы — отставной генерал-майор, который постоянно вспоминает последнюю турецкую кампанию, обложившись газетами, несколько студентов-технарей, сочувствующих революционному движению, семейная пара во главе с мастеровым, недавно перебравшиеся из деревни.
Студенты водят в квартиру девок из городских низов, живут впроголодь, поэтому частенько занимают деньги у генерала. Тот частенько читает нотации, но не больше — видит в студентах своих молодых сыновей. Дворник, повелитель дома, старается замять скандалы с полицией, следит за порядком, носит дрова и ставит самовар.
Наступает 1917-й год и Гражданская война. Старик-военный умирает в первую же голодную зиму, студенты выросли и работают инженерами, живут на пшенке и селедке. Семья рабочего тоже существует впроголодь. Почти седой дворник бесконечно чинит выходящее из строя отопление.
1930-е годы. Дворник тепло прощается со всеми и уезжает в родную Казань. Дом становится коммунальным. Из старых жильцов — только старик-мастеровой. Бывших студентов-технарей обвиняют во вредительстве и приговаривают к различным срокам. В квартиры селят вчерашних крестьян, новоявленных рабочих кожевенного завода. Дом обрастает общим бытом, появляются дворовые горести и радости.
Проносятся война, оттепель, конфликты отцов и детей, застой и перестройка. В 1990-е и 2000-е годы в доме располагается общежитие работников ЖКХ. Главная лестница пришла в упадок, половина окон заколочена, дом собираются сносить.
Но тут находится бизнесмен, который благодаря архивным изысканиям узнаёт, что первый владелец дома — его прямой предок. Предприниматель по отдельным досочкам и кирпичикам реставрирует здание, превращая его в гостиницу, а в лобби и общих помещениях развешивает портреты людей, когда-то здесь живших, любивших и страдавших.
Почему в России так? Мне кажется, что из-за очень быстрой урбанизации во времена СССР мы вообще утратили тёплое отношение к своему жилью. Десятки лет наши мамы и папы возвращались в одни и те же серийные панельки. А к таким домам трудно питать тёплые отношения, максимум — написать «Цой жив» в подъезде.
Но при этом у каждого в дальнем уголке запрятано воспоминание из детства, связанное с нахождением в тёплом дедовском доме (Доме с большой буквы), чаще деревенском. Там присутствовала некоторая основательность, тайна, фольклорные элементы с домовыми и кошками.
Я буду очень рад увидеть сериал или фильм о жизни одного городского дома на протяжении двадцатого столетия. На заре века еще не очень старый чиновник решает возвести доходный дом, чтобы в старости не знать нужды. На архитекторе экономит, перебирает журнальные идейки, но в итоге за пару сезонов поднимается мощное кирпичное здание.
Первые арендаторы — отставной генерал-майор, который постоянно вспоминает последнюю турецкую кампанию, обложившись газетами, несколько студентов-технарей, сочувствующих революционному движению, семейная пара во главе с мастеровым, недавно перебравшиеся из деревни.
Студенты водят в квартиру девок из городских низов, живут впроголодь, поэтому частенько занимают деньги у генерала. Тот частенько читает нотации, но не больше — видит в студентах своих молодых сыновей. Дворник, повелитель дома, старается замять скандалы с полицией, следит за порядком, носит дрова и ставит самовар.
Наступает 1917-й год и Гражданская война. Старик-военный умирает в первую же голодную зиму, студенты выросли и работают инженерами, живут на пшенке и селедке. Семья рабочего тоже существует впроголодь. Почти седой дворник бесконечно чинит выходящее из строя отопление.
1930-е годы. Дворник тепло прощается со всеми и уезжает в родную Казань. Дом становится коммунальным. Из старых жильцов — только старик-мастеровой. Бывших студентов-технарей обвиняют во вредительстве и приговаривают к различным срокам. В квартиры селят вчерашних крестьян, новоявленных рабочих кожевенного завода. Дом обрастает общим бытом, появляются дворовые горести и радости.
Проносятся война, оттепель, конфликты отцов и детей, застой и перестройка. В 1990-е и 2000-е годы в доме располагается общежитие работников ЖКХ. Главная лестница пришла в упадок, половина окон заколочена, дом собираются сносить.
Но тут находится бизнесмен, который благодаря архивным изысканиям узнаёт, что первый владелец дома — его прямой предок. Предприниматель по отдельным досочкам и кирпичикам реставрирует здание, превращая его в гостиницу, а в лобби и общих помещениях развешивает портреты людей, когда-то здесь живших, любивших и страдавших.
❤238👍90💔53👎1
«Архитектурные излишества» в Нижнекамске!
Это третий по численности населения город Татарстана после Казани и Набережных Челнов, тут живет около 250 тысяч человек. Нижнекамск — один из крупнейших в России центров нефтехимической промышленности. Синтетические каучуки, пластики, жидкая химия… Каждая шина в России содержит нижнекамский каучук!
Поселения, возникшие при заводах, принято считать скучными. Но не в в случае с Нижнекамском — он зеленый и компактный, тут все близко. Из конца в конец город можно обойти примерно за час.
Генплан Нижнекамска в 1960 году был удостоен Золотой медали ВДНХ на Всесоюзном смотре-конкурсе проектов новых городов. Тут — четкое функциональное зонирование: учитывали розу ветров, жилые кварталы отделяли от промышленных, а вся инфраструктура и социалка строилась одновременно с предприятиями — это не та история, когда сначала появлялся завод, а лишь потом школы и театры.
И все это за считанные годы в чистом поле! Пахмутова и Добронравов написали знаменитую песню «Смелость города берет» после посещения Нижнекамска:
Не зовите нас чудаками —
Вспомнит кто-нибудь стариков,
Кто закладывал первый камень
Нестареющих городов.
В следующем году Нижнекамску исполняется 60. Это полноценный участник агломерации с населением свыше 1 млн человек, куда входят также Елабуга и Набережные Челны.
Нижнекамск — промышленный город, но он не сводится к заводам. Сейчас готовят новый мастер-план города, который должен суммировать и обобщить все лучшие практики.
Это третий по численности населения город Татарстана после Казани и Набережных Челнов, тут живет около 250 тысяч человек. Нижнекамск — один из крупнейших в России центров нефтехимической промышленности. Синтетические каучуки, пластики, жидкая химия… Каждая шина в России содержит нижнекамский каучук!
Поселения, возникшие при заводах, принято считать скучными. Но не в в случае с Нижнекамском — он зеленый и компактный, тут все близко. Из конца в конец город можно обойти примерно за час.
Генплан Нижнекамска в 1960 году был удостоен Золотой медали ВДНХ на Всесоюзном смотре-конкурсе проектов новых городов. Тут — четкое функциональное зонирование: учитывали розу ветров, жилые кварталы отделяли от промышленных, а вся инфраструктура и социалка строилась одновременно с предприятиями — это не та история, когда сначала появлялся завод, а лишь потом школы и театры.
И все это за считанные годы в чистом поле! Пахмутова и Добронравов написали знаменитую песню «Смелость города берет» после посещения Нижнекамска:
Не зовите нас чудаками —
Вспомнит кто-нибудь стариков,
Кто закладывал первый камень
Нестареющих городов.
В следующем году Нижнекамску исполняется 60. Это полноценный участник агломерации с населением свыше 1 млн человек, куда входят также Елабуга и Набережные Челны.
Нижнекамск — промышленный город, но он не сводится к заводам. Сейчас готовят новый мастер-план города, который должен суммировать и обобщить все лучшие практики.
1❤171👍47💔9👎2
О прошлом города рассказывает его музей. Комплексный музей Нижнекамска переехал в отдельное здание, напоминающее замок, в 2004 году.
Внутри можно узнать все о молодом городе на Каме: тут и купеческая гостиная (в 19 веке в районе будущего Нижнекамска жила династия Стахеевых), и природа, и строительство предприятий в 1960-е гг, и спорт, и транспорт…
Особняком стоит экспозиция «Между нами химия», открытая в 2025-м. Здесь можно узнать, как устроен производственный комплекс «Нижнекамскнефтехим», и даже послушать звуки завода.
Внутри можно узнать все о молодом городе на Каме: тут и купеческая гостиная (в 19 веке в районе будущего Нижнекамска жила династия Стахеевых), и природа, и строительство предприятий в 1960-е гг, и спорт, и транспорт…
Особняком стоит экспозиция «Между нами химия», открытая в 2025-м. Здесь можно узнать, как устроен производственный комплекс «Нижнекамскнефтехим», и даже послушать звуки завода.
❤92👍37💔11👎2