Однажды во втором часу ночи в мою крохотную комнатку вбежал Игорь Васильевич [Курчатов] и, не закрывая двери, прокричал приблизительно такие слова:

– Опять ты своим проклятым магнитом электросеть дергаешь! Сколько это может продолжаться? Ты что, не понимаешь, что из-за тебя мы ничего толком померить не можем? Фон в десятки раз больше нормы!

Пришлось молча записать показания приборов и выключить электромагнит. При выключении на контактах рубильника, как всегда, прогудела дуга. Игорь Васильевич вздрогнул, поморщился и продолжил распекание:

– Ты же не записывался на ночную работу. Я сам проверял все записи. А если бы и записался, так мы бы тебя все равно выкатили из списка.

Обращение на «ты» подавало надежду, потому что за неделю до этого он в подобном случае перешел на «вы» и ни на какие компромиссы не согласился – пришлось выключить установку.

Нужно сказать, что в физтехе деликатное обращение, по-видимому, считалось дурным тоном. К нам, студентам, на «вы» обращались только «свои», физмеховские преподаватели, да и то не все, а Игорь Васильевич был заведующим кафедрой другого (педагогического) института. Наверное, поэтому он со дня нашего знакомства называл меня Виктором (с ударением на «о») и обращался на «ты», хотя я никогда не отваживался ответить ему тем же.

Из воспоминаний физика Виктора Давиденко

@atomicdiary

Около месяца назад один американский профессор (открывший и много лет изучавший явление стресса) в «Литературной газете» писал о своем несогласии с основной догмой христианства: «Люби ближнего своего, как самого себя». Он считает эту догму несовместимой с биологическими законами живой природы. В его философии предлагается заменить эту следующим образом: «Живи так, чтобы тебя любили». Несмотря на возражения профессора Петровского, мне нравится эта формулировка.

Вениамин Цукерман художнице Варваре Бубновой, январь 1975

@atomicdiary

Я не занимаюсь политикой и пропагандой.

Из дневников Андрея Сахарова, 27 января 1979

@atomicdiary

Прощай опостылевший завод, да здравствует новый этап жизни.

Игорь Тамм жене Наталье, 28 января 1922, Одесса

@atomicdiary

Как жаль, что у нас в России интеллектуальная жизнь сосредоточена только в таких бурлящих центрах, как Москва и Питер.

Игорь Тамм жене Наталье, 29 января 1928, Лейден

@atomicdiary

Начав что-либо выдумывать, я не могу выключить свой мыслительный центр, становлюсь почти невменяемым.

Вениамин Цукерман писателю Израилю Меттеру, январь 1976

@atomicdiary

Заведу себе велосипед и всю Голландию объезжу на велосипеде. Здесь велосипед буквально у каждого – на них ездят монахини и дети, и древние старушки, оборванцы и профессора.

Игорь Тамм жене Наталье, январь 1928, Лейден

@atomicdiary

Ограниченность моих средств ни в коей мере не препятствует моим занятиям: наоборот, она является благоприятствующим фактором, так как ничто не отвлекает меня от работы. Единственное, о чем жалею – это о невозможности при означенных условиях ближе познакомиться со своими товарищами по науке. Все они – Штерн, Паули, Венцель, Минковский – холостяки (очень славные парни) и встречаются друг с другом, помимо института, лишь в ресторанах, кафе, кино и тому подобных местах, которые я не посещаю.

Яков Френкель родным, 1 февраля 1926, Гамбург

@atomicdiary

Изложу свое меню, чтобы Люся убедилась, что не умираю с голода. Утро. На сковородке подогреваю свеклу, колбасу инвалидную, горошек из банки; открываю концентрированное молоко, из половины делаю какао, вторую половину молока оставляю в стеклянной банке на завтра. Половину какао оставляю на окне на после обеда.
Обед. Пока варится гречневая каша, съедаю 1/3 банки яблочного пюре. Суп из консервов (рисово-овощной с мясом, вторая половина открытой вчера банки). Гречневая каша. Какао.
Ужин. Творог со сметаной, чай с лимоном и вареньем.

Из дневника Андрея Сахарова, 2 февраля 1986

@atomicdiary

Ты знаешь меня, дорогая, я всю жизнь до сих пор борюсь и куда-то стремлюсь. Куда – не знаю, зачем – тоже. Но вдали от вас я потому, что это надо…

Петр Капица матери, 3 февраля 1922, Кембридж

@atomicdiary

Становится ясным ужас жизни в провинции. Дрова. Замерзающие трубы. Сплетни.

Из дневника Сергея Вавилова, 4 февраля 1943, Йошкар-Ола

@atomicdiary

Стал почитывать беллетристику. Я себя знаю, когда не работается, то не следует насиловать натуру. К тому же тут климат, от которого прямо легко сдохнуть.

Петр Капица матери, 5 февраля 1922, Кембридж

@atomicdiary

Своей жизни почти нет. Автоматический аппарат в сложной академической машине. Перед глазами калейдоскоп. А я – аппарат, а не человек, думаю даже, как машина.

Из дневника Сергея Вавилова, 6 февраля 1949, Москва

@atomicdiary

На физфаке есть специализация «Биофизика», возможно, Марина* пойдет именно туда. Я давал Марине задачки, чтобы проверить для себя ее заинтересованность и способности. Заинтересованность есть, это хорошо, способности хорошие, но не самые высшие (не как у меня, пусть это будет нескромностью).

Из дневника Андрея Сахарова, февраль 1986

*внучка Андрея Сахарова

@atomicdiary

Милая моя, любимая, сколько хочется еще написать, да нельзя. Нельзя писать о том, чем живешь …

Игорь Тамм жене Наталье, февраль 1915, Москва

@atomicdiary

Что бы мне хотелось попробовать в первую очередь – это повторить опыты Соколова с электронным пучком.

Кирилл Синельников Игорю Курчатову, 9 февраля 1931, Харьков

@atomicdiary

У этого бюрократического аппарата есть все же одна положительная черта: он работает. Не будь этого аппарата, все шло бы просто и легко, и 3/4 москвичей остались бы без работы. Какой ужас для москвичей!

Петр Капица жене Анне, февраль 1935, Москва

@atomicdiary

Я родился в доме Нюниных на Большой Пресне, оттуда переехал в Никольский переулок, когда мне было года три. Но в памяти остался маленький деревянный дом и сад с огромным деревом. Раскрывался мир. Все казалось прочным, вековечным, маленькие домики, лавка Чернова, Лапшина, парикмахер Александер – лысый, булочник «столовер». Сады, зелень, тишина, воскресные пьяницы.

Из дневника Сергея Вавилова, 11 февраля 1949, Москва

@atomicdiary