Будем надеяться, что к концу второй пятилетки у нас в России появятся канцелярские магазины, которые смогут соперничать с американскими!

Яков Френкель физику Эдварду Хиллу, 21 ноября 1933, Ленинград

@atomicdiary

Я очень, очень тоскую по России.

Кирилл Синельников сестре Марине Курчатовой, ноябрь 1928, Кембридж

@atomicdiary

Все больше и больше тянет к морю. Вряд ли после войны вернусь к жизни большого города и кабинетной обстановке. Бродяжничество всегда было мне мило, думаю работать во флоте.

Игорь Курчатов жене Марине Курчатовой, 23 ноября 1941, Туапсе

@atomicdiary

Мне, очевидно, нужно было отстояться, как стакану мутной воды, для того, чтобы вновь почувствовать бескорыстный интерес к науке.

Яков Френкель жене, 24 ноября 1930, Миннеаполис

@atomicdiary

Никак не могу добыть раковин для лабораторных комнат, их кто-то там у нас спулил (кажется, завод «Шарикоподшипник»). С аккумуляторами (это тоже важно) тоже очень плохо, их сняли с заказа, и бог знает, когда они будут сделаны. Нету уже два месяца кованого железа для вентиляторов. Казалось, этого добра сколько угодно, но вот нету. Также нету труб для заземления и т. д. и т. д. (…) Но меня другой раз забирают сомнения: вправе ли я просить все оборудование у Резерфорда? Оно ведь при таких условиях обречено на гибель или, во всяком случае, на жалкое существование. Там, в Кембридже, все же как-никак люди смогут им работать, а тут, если нельзя раздобыть умывальников, труб и железа, что можно будет делать?

Петр Капица жене Анне, 25 ноября 1935, Москва

@atomicdiary

Каждый может ошибаться – но поддерживать заблуждение, когда оно выяснено, – это или крайняя глупость, или лицемерие.

Игорь Тамм, 26 ноября 1922

@atomicdiary

Были здешние профессора.(…) Все они сонные, инертные, сидели как истуканы. У нас никакого энтузиазма к науке, я говорю о чисто научном энтузиазме. Такие забитые и голодные, так переутомлены халтурой. Такой инертной аудитории я еще никогда не видел. Но ведь так невозможно! Я вот читал почти во всех главных университетах Франции, Бельгии, Голландии, Германии; коверкал я немецкий и французский языки, так что читал, без сомнения, хуже, чем вчера, но там люди реагировали. У нас — ни одного вопроса.

Петр Капица жене Анне, 27 ноября 1935, Москва

@atomicdiary

Быт здесь роскошный, питание тоже, погода все время стоит солнечная. Вероятно, это потому, что мы здесь на 800 метров (а когда ходим в горы, так и на весь километр) ближе к солнцу, чем вы, бедные жители равнинной России.

Вениамин Цукерман Юлию Харитону, 28 ноября 1966

@atomicdiary

Для меня сегодняшний день, до известной степени, исторический. Сегодня я получил то явление, которое ожидал. Вот лежит фотография, на ней только три искривленные линии. Но эти три искривленные линии – полет α-частиц в магнитном поле страшной силы. Эти три линии стоили проф. Резерфорду 150 ф.ст., а мне и Э.Я. [Эмиль Янович Лаурман] трех с ½ месяцев усиленной работы.

Петр Капица матери, 29 ноября 1922, Кембридж

@atomicdiary

У меня вся надежда на молодежь!

Петр Капица жене Анне, ноябрь 1935, Москва

@atomicdiary

Ходил с Виктором по комиссионным и книжным лавкам. Покупал всякую чепуху.

Сергей Вавилов, 1 декабря 1946, Ленинград

@atomicdiary

Несмотря на «упражнения» многочисленных редакторов, которые как могли, старались испортить наш текст, книга получилась.

Вениамин Цукерман физику Евгению Фейнбергу и его жене Валентине Конен, 2 декабря 1984

@atomicdiary

Иоффе остановился в одной из московских гостиниц, куда к нему приехал Ю.Б [Юлий Борисович Харитон]. Он лежал на диване. Разговор шел о новых исследованиях некоторых характеристик полупроводников. Всегда живо реагирующий на такие вопросы Иоффе лежал полузакрыв глаза и, казалось, его мысли были далеко от предмета беседы. Потом он вдруг открыл глаза, повернулся к своему собеседнику и сказал: «А знаете, Юлий Борисович, покойный Игорь Васильевич [Курчатов] говорил мне, что из всех физиков, да и, пожалуй, из всех людей на земле, он больше всего любил Вас».

Вениамин Цукерман физику Якову Френкелю, 3 декабря 1977

@atomicdiary

С вокзала заехал в Аэрофлот и взял билет, но метеорология меня испугала. Несколько часов, пока я заседал, самолеты из Москвы не выпускали, на сегодня не обещали улучшения, и я не решился на борьбу со стихиями и сдал билет. По-видимому, зря я сдрейфил, т. к. сегодня похолодало и, вероятно, самолеты идут, а на дорогу в ад лег еще один камень благих намерений.

Юлий Харитон семье Цукерманов, 4 декабря 1966, Москва

@atomicdiary

Ученые должны стараться занимать передовые места в развитии нашей культуры и не мямлить, что «у нас есть что-то более важное». (…) Дело ученого — искать свое место в стране и в новом строе и не ждать, пока ему укажут, что ему делать.

Петр Капица родным, декабрь 1935, Москва

@atomicdiary

Ситуация в Центральной и особенно в Западной Европе непривлекательна. Что будет с французской и английской демократией, если ход событий не изменится радикально?

Яков Френкель физику Эдварду Хиллу, 6 декабря 1938, Ленинград

@atomicdiary

Доехал я очень хорошо (только клопы одолевают в вагоне).

Кирилл Синельников сестре Марине Курчатовой, декабрь 1945, Харьков

@atomicdiary

Ну и холодища же была вчера!

Игорь Курчатов жене Марине Курчатовой, 8 декабря 1941, Сухуми

@atomicdiary