Хмурое утро.
Еду без наушников.
Хочется почему-то слышать Город — именно сегодня.

Никому не нужные отчёты...Дети, которым ничего не надо.. Родители, которым надо всё.
Какие-то странные курсы.
1500067 сообщений в учительских чатиках (и да, не забудьте "переехать в Max".
Почему я всё ещё в школе?
Ну, наверное, вот поэтому....

"- Вот смотрите "Евангелие" переводится как "благая", "радостная весть".. Вот вас сейчас какая бы весть обрадовала, чтобы вы хотели услышать?
Начало, конечно ожидаемое....
- Чтобы завтра в школу не надо было!
- Чтобы уже каникулы!
- Чтобы в школу вообще было не надо!!!
Немножко задумываются... Круглолицый мальчик со второй парты: "Чтобы мама побольше... всегда была дома".
Ещё кто-то.." Чтобы война уже кончилась"..
Девочка сидящая на колонке у окна что то тихонечко шепчет.. Я подхожу и негромко переспрашиваю: чему бы ты порадовалась, какой новости? Она повторяет чуть-чуть громче: "чтобы к папе зрение вернулось... Совсем"...
××××××××××××××××××××××××××××××××××××××
- А как бы вы отнеслись.. Обрадовала бы вас новость, что смерти больше нет, и никто никогда не умрёт?
Большая часть группы соглашается, что да, было бы здорово. Несколько человек несогласны..
- Ну, а как мы тогда на небо попадём? - недоумевает Рустам.
- Так надоест же жить так долго, скучно будет.- это шустрик и непоседа Кирилл.
- Нет, я не хочу, потому что я буду же старой уже.. И смотреть, как все умирают... - рассудительная Нина.
- Ну, а если всё будут всегда жить, и не стареть, и не болеть, и на земле будет так здорово, как на небе? - предлагаю я.
- Ну, тогда ладно...
********
- Ну, а как вот тогда сейчас? Мы что ли умрём, а потом?
- Ну, а потом - проснёмся, и поймём, что началась совсем другая, хорошая жизнь.
- А если не проснёмся?
- Ну, - довольно уверенно начинаю я.. Знаете, когда умерла моя мама... И тут я останавливаюсь..Нужно пару секунд, чтобы справить с дрогнувшим голосом, и намокающими глазами. - Понимаете... Я же понимала... Что не может быть, что вот её нигде нет.. Она же живая..
Они молчат... Как они молчат... Как я молчу..
- Конечно живая, - вдруг негромко, но с абсолютной уверенностью говорит кто-то.. Конечно есть!
- Ну вот.... Значит всё хорошо... Значит это правда.
******
"Смерть, где твоё жало? "

"Презумпция вины" Анна Бабина


Сестры Лида и Зоя Чугуевы едут на каникулы к тете. Разница между ними два года, обе красавицы, но Лида просто хороша, а Зоя, старшая - девушка-фейерверк, нельзя не влюбиться. В нее и влюбляются все подряд, и друзей у нее куча, и любое дело в руках горит. И родители, кажется вечно второй Лиде, любят Зою больше. Начало лета 1941, совсем скоро девушки оказываются на оккупированной территории и жизнь счастливых советских школьниц изменяется чуть больше, чем полностью. О том, чтобы вернуться в свой сибирский город, не может быть и речи, из дома перебираются в баню, стирают, готовят и убирают немецким солдатам, занявшим дом. В первое время тетя заматывает им волосы тряпьем и мажет лицо сажей, но потом Зоя устраивается в офицерскую столовую - надо же помогать семье - говорит.

полный текст

Мы, читатели, часто сетуем авторам за "многоводье" прозы, когда историю. размазанную на тыщу страниц. хорошо бы подсушить вдвое-втрое, в случае "Презумпции вины" просится обратное, роману не хватает объема. Линии Ксении, взаимоотношений Лизы и Динки, истории младшей Зои, Нины и беспутной ее матери Тамарки просятся быть развернутыми. Не из эгоистичного читательского желания больше времени проводить за чтением,хотя бабинская проза такова, что оторваться от нее трудно, но потому, что каждый из этих женских образов взывает к углублению и расширению как один из знаковых архетипов женского лица современной России.

Но для тех, кому имя Анны Бабиной пока ничего не говорит, книга меньше двухсот страниц - отличный случай начать знакомство.

Старенькое, осеннее:

Россия дремлет в меркнущем овраге
у дамбы на изломе января.
Мелькает снег из резаной бумаги
в лимонно-жёлтом свете фонаря.

Ночь не нежна, она груба, как выкрик,
полным-полна сосущей пустоты.
Ложись в снега, укройся ими, выспись,
забудь, кто ты,
забудь врагов — им вскоре будет пусто,
забудь друзей по счастью и беде.
По гулкой черноте шагает путник
в заснеженное русское нигде.

Вертинский спит. В холодном лазарете
клубится недоступная весна.
Я напишу на голубой комете,
как на ракете:
«Дальше — тишина!»

(Октябрь 2022)

Будьте осторожны с героями, которых списываете с себя.

Возможно, это вы повторяете за тенью, а не она — за вами.

Утренняя весёлая (или типа того) история.

Когда нам с Ваней было лет по двадцать, он решил сделать мне небольшой подарок без повода и купил в киоске «Роспечати» мягкую игрушку — двух обнимающихся мышек. Накануне свидания он решил постирать мышат, поскольку на витрине они успели немного запылиться. Вечером я принесла игрушку домой, показала маме и, заболтавшись, оставила на столе в её комнате, а сама пошла спать к себе.

В пять утра я проснулась в холодном поту: надо мной стояла мама, сжимая в руках голубой плюшевый комок, из сердцевины которого неслись ужасающие звуки. Слышали, думаю, историю про Кольскую сверхглубокую, бурильщики которой якобы достали до самого Ада и услышали крики грешников? Так вот, мышата (а это были они) издавали именно такие звуки. Жутко замедленное и хриплое, как заезженная пластинка на старом патефоне, «Я люблю тебя!» сотрясало утренний воздух.

«Сделай что-нибудь», — умоляюще попросила мама, и я, даже не надевая линз, нащупала в стаканчике на столе ножницы и сделала мышатам лапароскопию.
Как оказалось, в глубине одной из мышиных тушек был спрятан звуковой механизм, о существовании которого Ваня не знал. Когда туда попала вода, мышат закоротило, и они начали признаваться всем в любви загробным голосом в пять утра.

С тех пор я недолюбливаю звуковые игрушки: мало ли что с ними может произойти…

Психиатр: никаких роботов-собак, следящих за тобой, не существует
Петербург:

Прекрасное ясное утро, что так и тянет сочинить какое-нибудь «стекло», чтобы потом самой от него плакать)