Слово – Толстой – приводит меня в ужас! Я написал инсценировку «Войны и мира». Без содрогания не могу проходить теперь мимо полки, где стоит Толстой. Будь прокляты инсценировки отныне и вовеки!

1933 год, 10 апреля
41 год

Люди, как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…

Мастер и Маргарита

Из дневника Елены Булгаковой:
Вчера были на концерте у американского посла. Все мужчины во фраках. М. А. – в черном пиджаке.
Пел тенор Радамский, американский подданный. Потом его жена. Оба пели плохо. Прокофьев играл двенадцать детских пьес, прелестных.
Ужинали, a la fourchette, столы были накрыты в трех местах.
Как всегда, американцы удивительно милы к нам. Буллит уговаривал не уезжать, остаться слушать еще Прокофьева, но мы уехали в третьем часу на машине, которую нам предложил Кеннан.

1936 год, 12 апреля

Телефон? Это – омерзительная вещь в квартире, но иногда – необходимая.

1933 год, 13 апреля
41 год

Теперь уже всякую ночь я смотрю не вперед, а назад, потому что в будущем для себя я ничего не вижу.

1932 год, 14 апреля
40 лет

Был сегодня Д. Кисельгоф. Тот, по обыкновению, полон фантастическими слухами. Говорит, что будто по Москве ходит манифест Николая Николаевича. Черт бы взял всех Романовых! Их не хватало.

1924 год, 15 апреля
32 года

Видел одного литератора, как-то побывавшего за границей. На голове был берет с коротеньким хвостиком. Ничего, кроме хвостика, не вывез! Впечатление такое, как будто он проспал месяца два, затем берет купил и приехал. Ни строки, ни фразы, ни мысли!

1934 год, апрель
42 года

Сегодня один тип мне сказал: «Зато вам будет что порассказать вашим внукам!» Болван такой! Как будто единственная мечта у меня – это под старость рассказывать внукам всякий вздор о том, как я висел на заборе!

Необыкновенные приключения доктора

Из дневника Елены Булгаковой:
Вечером у нас были Кунихольмы, Кеннен и Дмитриев. Разговор больше всего о Чехове, которого Кеннан изучает. М. А. подарил Кеннану конверт, адресованный Чехову, веточку из его сада в Аутке и маленький список книг, написанный характерным бисерным почерком Чехова. Все это М. А. получил в подарок от Марьи Павловны, когда был на даче в Аутке, если не ошибаюсь, в 1929 году.

1936 год, 18 апреля

Я навалил на себя столько работы, что не справляюсь с ней. Хворал переутомлением, сейчас чувствую себя лучше.

1935 год, апрель
43 года

Имейте в виду, что Христос существовал.

Мастер и Маргарита

Ироничные наблюдения за миром, любовь к бабочкам, культовые нимфетки, литературные эксперименты, страсть к шахматам и глубокая связь с искусством из писем и заметок Владимира Владимировича Набокова.

Чувствую себя чрезвычайно усталым, но все-таки очень мил и весел.

Никто не может решить, то ли я американский писатель средних лет, то ли старый русский писатель, то ли безродный уродец без возраста.

Я считаю, что я большой молодец.

Творчество мое разделяется резко на две части: подлинное и вымученное.

1921 год, апрель
29 лет

Из дневника Елены Булгаковой:
Вечером – Качалов, Литовцева, Дима Качалов, Марков, Виленкин, Сахновский с женой, Ермолинский, Вильямсы, Шебалин, Мелик с Минной – слушали у нас отрывки из «Записок покойника». И смеялись.

1937 год, 22 апреля

Зеленые свежие огурцы порождали глуповато-веселые мысли о каких-то пикниках, почему-то о славе и прочем.

Записки покойника

Мама мечтала об одном, чтобы ее сыновья стали инженерами путей сообщения.

1932 год, 24 апреля
40 лет

Из дневника Елены Булгаковой:
М. А. по приглашению Союза советских писателей пошел на встречу с Гордоном Крэгом.

1935 год, 25 апреля

Несмотря на некоторые неполадки и чертовы неряшливости, я счастлив в своей квартире. Много солнца.

1934 год, 26 апреля
42 года

Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший.

Мастер и Маргарита

Хулиганство, волокитство за барышнями и стычки с царями из дневников и писем Александра Сергеевича Пушкина.

Было время, литература была благородное, аристократическое поприще. Ныне это вшивый рынок. Быть так.

Я влюбился и миртильничую.

Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал, ай-да Пушкин, ай-да сукин сын!