Не семью печатями алмазными
В Божий рай замкнулся вечный вход,
Он не манит блеском и соблазнами,
И его не ведает народ.

Это дверь в стене, давно заброшенной,
Камни, мох и больше ничего,
Возле – нищий, словно гость непрошеный,
И ключи у пояса его.

Мимо едут рыцари и латники,
Трубный вой, бряцанье серебра,
И никто не взглянет на привратника,
Светлого апостола Петра.

Все мечтают: "Там, у гроба Божия,
Двери рая вскроются для нас,
На горе Фаворе, у подножия,
Прозвенит обетованный час".

Так проходит медленное чудище,
Завывая, трубит звонкий рог,
И апостол Петр в дырявом рубище,
Словно нищий, бледен и убог.

"Ворота Рая", Николай Гумилев, 1910 год

Иллюстрация: рисунок из графического цикла Александра Иванова «Библейские эскизы»

Кир Великий зашёл в Вавилон как домой. В буквальном смысле - без боя, через реку, в обход охраны. Он завоевал Вавилон в 539 году до н.э., воспользовавшись недовольством населения и изменив русло Евфрата, чтобы его войска вошли в город по высохшему руслу. Захват прошёл практически без боя, и Кир был встречен как освободитель.

Но мастер эпических и мрачных полотен Джон Мартин (1789–1854) всё равно нарисовал это как апокалипсис. Потому что скучные вторжения - не в его стиле.

На картине всё по-мартиновски: молнии, грозные небеса, рушащиеся башни, паника на улицах. Вдалеке — Бельшазар, последний халдейский правитель, смотрит на приближающийся конец его мира.

Хоть сюжет полотна и вдохновлен реальными событиями 539 года до н.э., Мартин показывает не просто военную победу, а катастрофу цивилизации - и делает это с размахом, который Голливуд до сих пор пытается достичь.

Если в следующий раз кто-то скажет, что «история - это скучно», покажите, как её рисуют молниями

И тебя можно понять

Грустно это признавать, но зима - близко

Мария-Антуанетта в процессии на эшафот, 16 октября 1793 года.

Первое преступление Революции – смерть короля; самое страшное преступление – смерть королевы

Знаменитая фраза Шатобриана обретает смысл, стоит лишь вдуматься в судьбу этой женщины.

Когда Марию-Антуанетту везли к эшафоту, художник Жак-Луи Давид сделал набросок: королева в карете, на ней скромная одежда, кружевной чепец, ее руки связаны за спиной, глаза опущены.

Этот момент перед казнью, полный драматизма, позже описал Стефан Цвейг. Он пишет, что Давид находился в кафе «Регенс» на rue Saint-Honoré и сделал набросок, когда карета с королевской пленницей проезжала мимо. В биографии Давида он будто останавливает время, чтобы показать: даже в унижении она сохраняет в себе королевское достоинство - плечи не согнуты, спина прямая, взгляд сосредоточен и спокоен, но глаза опущены, как будто избегают созерцания этой реальности.

Легендарный набросок Давида часто считается резким. Правда, художник сам участвовал в терроре до того, как поступил на службу к Бонапарту.

Цвейг говорит о «зловещей силе» этого наброска. Есть мнение, что Марию-Антуанетту гильотинировали в большой спешке - из-за ее развившегося онкологического заболевания, она фактически умирала, и режим палачей не мог позволить ей уйти своей смертью.

«Прошу прощения, господин палач, я не нарочно», – произнесла она у эшафота, наступив на ногу своему убийце.

Цвейг говорит о внутреннем конфликте между судьбой и личностью. Он показывает, что трагичность участи Марии-Антуанетты рождается не из её величия, а из того, что простой человек оказался в слишком большом для него мире:

Легко, словно играючи, Мария-Антуанетта приняла корону как подарок. Она была ещё слишком молода, чтобы знать, что жизнь никогда не даёт ничего даром, и что за всё судьба требует цену. Она не думала, что придётся платить. Она просто приняла права своей королевской роли и не исполнила ни одной обязанности взамен. Она хотела соединить два несовместимых в человеческом опыте желания: править и наслаждаться.

Насколько реальна эта сцена, а насколько - литературная реконструкция? Цвейг, как биограф, не просто пересказывает факты, он делает из них живое зрелище, заставляет нас видеть не королеву, а женщину, которая идёт навстречу своей судьбе.

Существуют сомнения, что этот рисунок действительно был создан в описываемых обстоятельствах, некоторые детали, например, точная позиция Давида, место, окно могут быть додуманы.

Но возможно, если бы Мария-Антуанетта из мифа о ней знала, что Давид рисует её в тот момент, то она улыбнулась бы и сказала: «Главное, чтобы ракурс был удачный»

С 2026 года Ирландия планирует сделать государственную стипендию для деятелей искусства постоянной.

Программа действует с 2022 года и была запущена для поддержки сферы культуры после пандемии. Из 8200 заявителей, соответствующих критериям, случайным (!) образом отобрали 2000 участников, которые ежемесячно получали от государства по 1500 евро.

Представляете, как бы этот «случайный выбор» работал у нас?

Всем, у кого были чехословацкие гарнитуры, должен понравиться и чехословацкий Брейгель.

Впрочем у нас гарнитур был из ГДР, но этот снимок из 1970-х мне очень симпатичен

В детстве Робеспьер был без ума от птиц и держал воробьёв и голубей в качестве домашних животных. Однажды сёстры попросили одолжить одного из его голубей и в итоге оставили его на улице во время бури, и птица погибла. Узнав об этом, Робеспьер пришёл в ярость и долго плакал. И наверняка никогда больше не доверял сестрам

Вчера много думал о Марии-Антуанетте и о том, как по всей Франции разбросаны свидетельства ее жизни, мемориальные предметы и ее портреты. Оказывается, в одном из загадочных замков Нормандии, редко включаемом в туристические маршруты Champ-de-Bataille, есть целый салон с портретами Марии Антуанетты, причем его украшает даже портрет, написанный в заключении - ее официальным портретистом Александром Кухарским.

Известна также картина Marie‑Antoinette emprisonnée, которая была написана между 1791 и 1792, когда Мария‑Антуанетта уже находилась под надзором и ограничениями после начала революции, эта работа хранится в Музее истории Франции в Версале, и там тоже видно, что у Марии‑Антуанетты к тому времени волосы частично поседели.

Спасибо за рассказ о малоизвестном замке, с удовольствием делюсь с подписчиками

Существует легенда, что в XVIII веке один из зубов Исаака Ньютона был продан в Лондоне за несколько сотен фунтов - по тем временам стоимость приличного дома. Считается, что в какой-то момент обладатель реликвии вставил зуб в золотое кольцо и носил его как талисман мудрости.

Возможно, предполагалось, что украшение принесёт владельцу гениальность самого Ньютона.

С тех пор зуб бесследно исчез, и ни одно изображение кольца не сохранилось, так что вся это история может быть выдумкой. Но возможно, реликвия до сих пор где-то существует, просто её хозяину всё ещё не удалось открыть закон всемирного тяготения