Музыка взята из отличного канала, где публикуют современный джаз, импровизационную, авангардную музыку и эзотеричный прог-рок:
https://www.tg-me.com/Bitches_Brew74
Рекомендую!

На лейбле аутсайдерской музыки, который я веду в рамках проекта Аутсайдервиль, сегодня вышел новый альбом от талантливого музыканта-аутсайдера Ильи Апокалипсиса. Этот проект Ильи — one man band, т.е. Илья сам записывает все инструменты, программирует барабаны, делает сведение и так далее. И на мой взгляд у него все это очень здорово получается, пусть и сам автор считает свое звучание любительским.

Альбом "Шаг за шагом" — развеселая (в ней есть свой угар даже тогда, когда она минорная и грустная) и необычная рок-музыка с элементами чиптьюна, т.е. эстетики восьмибитной музыки со старых приставок вроде Dendi или Nintendo. На мой взгляд, у Ильи большой мелодический и сонграйтерский талант — у него получаются песни, которым хочется подпевать и которые запоминаются, продолжают звучать в голове даже после того, как ты нажмешь кнопку стоп. Скажем, песня "Автобус 666" — кстати, очень юморная и даже парадоксальная — уже не первый день крутится у меня в голове. Приятная особенность альбома "Шаг за шагом" — эта музыка поднимает настроение, она в своем сердце радостно-энергичная; мне кажется, это очень ценное и важное её свойство.

Релиз крутой и оригинальный. Очень рекомендую его послушать. Мне очень понравилась эта музыка Ильи, хотя сам я очень редко слушаю что-то подобное. Очень рад, что получилось его опубликовать на Аутсайдервиле. Поздравляю Илью с выходом альбома!

Альбом можно послушать на разных площадках:

https://band.link/ilya_stepbystep

Написал для "Джазиста" про необычный двойной альбом пианиста Салливана Фортнера. В нём нашлось место и интерпретациям стандартов, и саундпродюсерскому дебюту пианиста.

"Пианисту Салливану Фортнеру 37 лет — подходящий возраст в джазе для того, чтобы осмыслить опыт, накопленный за время игры с другими музыкантами, и проявить себя сольно. Тем более что репутация Фортнера уже устоялась. Он издал два альбома на мейджор-лейбле Impulse! как бэндлидер и приложил руку к многочисленным записям как сайдмен. Он играл с Роем Харгроувом и Стифоном Харрисом, сотрудничал с Сесиль Маклорин Сальван, его игру можно услышать на альбоме Пола Саймона «In the Blue Light». Именитые наставники Фортнера — Фред Хёрш и Джейсон Моран — рекомендуют его как исключительного, бесстрашного пианиста и импровизатора, чья креативность и техника всегда служат выразительности. Оценка действительно более чем высокая — и на всякий случай оба наставника наговаривают свои похвалы на диктофон в финале альбома.

В общем, к дебютному сольному альбому Фортнера подходишь с завышенными ожиданиями. Запись кажется интересной уже на уровне концепта: «Solo Game» — это вовсе не рядовой сборник авторских композиций и переосмыслений классики. Альбом состоит из двух совершенно непохожих частей, названных, соответственно, «Solo» и «Game», — одна со стандартами, вторая с импровизациями".

https://jazzist.ru/sullivan-fortner-solo-game/

Абстрактор — Мать (2024)

Сравнение в рецензии одних артистов с другими — общее место. Однако в случае Абстрактора это не так просто, потому что коллектив играет действительно оригинальную музыку. Обычные элементы — фортепианные пассажи, насыщенные ритмы ударных, пульсирующий бас, вокал в народном духе — соединяются в нечто необыкновенное. Тот случай, когда сумма больше, чем простое сложение элементов. В группе Абстрактор всего четыре человека — Александр Битюцких играет на ударных, Олег Сальков на бас-гитаре, Ярослав Борисов на клавишных, Иван Сухарев на народных инструментах. Кроме того, Ярослав Борисов и Иван Сухарев поют. Однако этот некрупный состав способен создавать плотную музыку, цельность и энергетика которой, кажется, была бы объяснима более крупным составом. В этом магия музыки Абстрактора.

Группа играет совсем не абстрактную музыку, как убедительно доказывает их второй альбом «Мать». В этом альбоме группа продолжает линию, заданную дебютным альбомом «Абстрактор» 2018 года — заново сочиненный, живой, созданный в текущем мгновении городской фолк, в котором нет ностальгии, но есть зачарованность днём сегодняшним, который прорастает из дня вчерашнего. В том числе, зачарованность современной музыкой — мелодии, которые заставляют вспомнить народные мотивы, перенесены в современный инди-рок и пост-джаз контекст.

Фольклор — это речь не только об отжившем, о прошлом, это и о том, что на душе прямо сейчас. Особенно когда музыканты, как в данном случае, относятся к народным жанрам как к живому резервуару музыкальной энергии. И пусть инди-фолк с духом прогрессива, который играет проект, они обозначают как экспериментальный, музыка не отходит далеко от самих истоков музыкальности, от непосредственной и конкретной эмоциональности. Это не умозрительная музыка, не музыка для ума, но музыка для сердца, которая, тем не менее, сложносочиненная, она полна сложных ритмов, смелых гармоний и аранжировок. Обращаясь к сердцу, она открывается и разуму. Музыканты вместе со слушателями в песнях альбома будто бы познают заново — как в первый раз — чудо музыкального удовольствия. «Мать» — это случай сложной музыки, которая органична, которая не утомляет и которая не кажется надуманной, умозрительной. Абстрактор превращает, вполне в соответствии с названием проекта, инди-фолк в актуальное явление цифровой эры; иначе говоря, музыканты осуществляют акт абстрагирования — выделения сущности явления инди-фолка — и переносят его в новые контексты, преображая его структуру.

Напевы в духе народных мелодий нанизываются на сложные минималистские, в духе Райха, паттерны фортепиано, на фьюжн-ритмы ударных, баса и синтезатора В результате получается насыщенная вязь, сложность которой идёт на пользу впечатлению — вихрь уносит слушателя, кружение зачаровывает его, мелодии проникают сквозь кожу и стремятся куда-то вглубь.

Все композиции слушаются как цельный опыт, их разукрашенная цветами монотонность гипнотическая. Песни будто бы не отходят от какого-то важного, резонирующего архетипа, разнообразие мелодий, гармоний и приемов аранжировки не кажется пестрым. Рапсодия ли это, сюита ли — музыка, будто стрела, стремится к цели, стремится к сердцу. Альбом обрывается совершенно внезапно в финальном треке «Буря» — как бесконечная история, которую можно лишь прервать, но не закончить.

https://pex.lc/abstraktmama

#музыкальный_радар

Написал для "Джазиста" про дебютный альбом октета итальянского кларнетиста Федерико Кальканьо. Первый альбом, которому я, насколько помню, поставил все пять звёзд. Необыкновенная, как мне показалось, музыка.

«"Mundus Inversus" — дебютный альбом октета, ведомого Кальканьо. Его название переводится с латыни как "мир вверх тормашками", "мир наоборот". Источники вдохновения, которые упоминает автор, довольно необычны — это живопись Иеронима Босха и карта повешенного из колоды Таро. Но абстрактные референсы обретают смысл, как только начинаешь слушать музыку. Кларнет Кальканьо в окружении семи талантливых музыкантов открывает портал в музыкальное зазеркалье».

https://jazzist.ru/federico-calcagno-octet-mundus-inversus/

#джазист

Jardin secret I Саариахо

Пьеса начинается. Тревожная пульсация - призрак колокольного звона, который уже сделал первый шаг в сторону тишины. То ли искаженные голоса, то ли завывания ветра, то ли отражения шаркающих шагов в громадной эхо-комнате, то ли шорох вчерашней газеты. Пьеса развивается за счёт перемещения акцентов из одного регистра в другой, и за счёт смены тембрального окраса и формы звуков. Это достаточно аскетичная, монолитная электронная музыка, в которой, несмотря на полифонию, раскрывается скорее один тембр - мы созерцаем его различные отражения, его эволюцию, его параллельные самоналожения; что-то вроде звуковых фракталов. Звуки стихают, затем начинается восхождение высот, будто плачет баньши, трагический призрак, от которого осталось лишь воспоминание, лишь след. Нарастают басы, плотное, смутное, непрозрачное гудение. Всё постепенно запутывается, смятение или сонорная суета захватывает скованную, ограниченную территорию звука.

Музыка воспринимается как прогулка по заброшенному саду, полному тайной и интенсивной жизни, вполне в соответствии с названием. Несмотря на обыденность зарослей и скомканного пространства, несмотря на хождение по кругу, всё же в этом исследовании случаются какие-то неожиданные обретения. Сад не волшебный, кажется, что секрет его скорее техногенного свойства. Быть может, это не призраки, а голограммы и шёпот прошлого в цифровом формате. Кажется, что гуляешь по территории, которая вызывает каскады дежа вю — она знакома именно своей "незнакомостью", неизвестностью, своей новизной. Именно поэтому, возможно, трудно пообвыкнуться на этих сонорных территориях, сколько не слушай пьесу, нет ощущения привычки, усталости.

Jardin Secret I пытается и вполне успешно быть электронной музыкой, которая не копирует принципы устройства и звучания традиционной инструментальной музыки. Даже если бы тембральные сюжеты пьесы можно было бы исполнить на каком-то традиционном инструменте, получилась бы весьма своеобразная статичная музыка, которая одновременно бежит и остаётся на месте. Впрочем, кроме тембра в этой пьесе, конечно же, есть еще и ритм — звук иногда будто бы бурлит, скворчит на поверхности, однако не сообщает импульса. Отзвуки в моменты кульминации ниспадают каскадами, уплотняются, расширяются, превращают в реку звука, которая захватывает слушателя.

По меркам электронной музыки, особенно современной, в пьесе нет ничего радикально нового или неожиданного. Сейчас подобный результат можно получить, приложив некоторый труд, в любом продвинутом секвенсоре — впрочем, пьеса была написана в середине 80-х, когда подобных мощных и легкодоступных инструментов попросту не было. Поэтому, как мне кажется, сейчас эта пьеса Кайи Саариахо как электронная музыка представляет прежде всего исторический интерес — как пример использования спектральных резонансов и сложных тембров в электронной музыке. Однако, если отстраниться от "электронности" пьесы и оценивать именно "музыкальность", то пьеса вполне может быть интересна и актуальна и для современного слушателя как пример отличного абстрактного электроакустического повествования.

https://youtu.be/jCMyRZUld9Q?si=FR53_rEu-TxRWSwJ

#музыкальный_радар

Pinned Butterflies Инги Чинилиной

"Pinned Butterflies" – перкуссионный квартет Инги Чинилиной, которая сейчас живёт и работает в Род-Айленде, США. Несмотря на то, что это квартет для ударных инструментов, он очень мелодичный и эмоциональный, в частности благодаря использованию тональной перкуссии — двух вибрафонов и кроталей. За ритмы отвечают бонги и деревянные блоки и дощечки, также эпизодически используются другие перкуссии — треугольник, большой барабан, экзотичный brake drum (часть колеса от машины), там-там и другие.

Эмоциональный окрас квартета щемящий, будто бы существует некоторое напряжение, невозможность соприкоснуться с чем-то, что кажется важным, ценным, быть может, даже порождающим ностальгию в её самом болезненном проявлении, т. е. с акцентом на алгии, на боли. Будто льдисто-стеклянный осколок застрял в груди; будто ворочается сердце, которое ощущается как не на своём месте. Стремление, которое никак не разрешается и не может разрешиться.

У квартета очень богатое звучание — иногда он звучит как сентиментальная пассакалья, как латино-американское ритмическое упражнение (впрочем, только в самом начале), как прогрессивное интро из джаз-фьюжн альбома для лейбла ECM, как post-mortem колыбельная. Но при этом нет пёстроты, квартет очень однороден, будто бы бродит вокруг одного важного образа, пытается очертить его в разных перспективах. Музыка очень напряженная, стремительная, хотя её, пожалуй, совсем не назовешь нервной — пульсация и музыкальное движение ослабляются на секунды, чтобы вновь продолжиться. Ткань музыки вопросительная и бархатная. Перкуссионная музыка всегда будто бы содержит в себе загадку — вопрошает о самих вещах, являет сам звук в наиболее чистом виде, иногда без абстрактной поддержки или с малой поддержкой мелодичных паттернов и гармоний.

Инга так рассказывает о своём квартете и его названии:

«Коллекция бабочек — обычное дело в естественнонаучных музеях или в домах коллекционеров. Несмотря на то, что эта практика обычно пытается подчеркнуть «красоту природы», мы часто забываем о демонстрируемой жестокости, которая нас гипнотизирует. Этот квартет использует изображение приколотых бабочек как метафору для людей, который пойманы в ловушку в зонах конфликтов — геополитических, психологических или межличностных».

В качестве музыкального материала для квартета Инга использовала ритмы колокольных звонов, мелодии народных напевов и мелодию из хорала Dies Irae, “День гнева”. Эта музыка самодостаточна и не нуждается в программе или образе для своего восприятия, однако образ, о котором рассказывает Инга, усиливает эмоциональный резонанс.

https://chinilina.com/butterflies

#музыкальный_радар

Берегите себя и близких.

Рецензия на свежий альбом Юрия Яремчука и Иван Бурсова на Джазисте. Отличный и разнообразный дуэт, который может, как мне кажется, послужить хорошим введением в кларнетово-саксофонную импровизационную музыку.

"Название альбома переводится на русский язык не слишком грациозно: «Шесть состояний четырех деревянных». Речь здесь идет о том, что музыканты играют на четырех видах деревянных духовых: Яремчук на бас-кларнете и сопрано-саксофоне, Бурсов — на кларнете и тенор-саксофоне. Физические аллюзии неслучайны: музыкальная материя на этом альбоме как будто пребывает в разных состояниях, проходя через цепь метаморфоз. Различные тембры и типы фактуры то текут, то сопротивляются взаимному воздействию, то устремляются куда-то вверх, рассеиваясь подобно газу. Иногда взаимодействие между инструментами практически минимально, музыкальное вещество входит в состояние сверхтекучести, сопротивление отсутствует. Иногда же голоса сливаются, пульсации наслаиваются друг на друга. По сути, форма на протяжении всего альбома создается подобным расхождением — то рассинхронизацией, то слиянием".


https://jazzist.ru/yuriy-yaremchuk-ivan-bursov-six-states-of-four-wooden/

#джазист

Topophony для оркестра и импровизаторов Кристофера Фокса

Илан Волков, что не совсем обычно для академического дирижёра, интересуется в равной мере композиторской и импровизационной музыкой. Он заказал композитору Кристоферу Фоксу необычное сочинение — такое, которое подразумевало бы участие импровизаторов в концерте. В результате Фокс сочинил двадцатиминутную «Топофонию», звуковой пейзаж, который идеально подходит для импровизационных экспедиций.

Этот пейзаж состоит из 39 взаимосвязанных гармоний, т. е. аккордов, которые медленно наплывают друг на друга, создают богатый и лучащийся светом фон. По словам композитора, он хотел создать такой звуковой ландшафт, который благодаря импровизаторам напоминает захватывающую прогулку по горной местности: всякий раз у нас различные впечатления от прогулки, при том, что гора остаётся всё той же. Импровизаторы, которым разрешено при подготовке концерта, посетить только одну репетицию, играют поверх облаков симфонического звука, поверх рассредоточенной, медленно пульсирующей пассакальи. «Топофония» — «звук места», в переводе с греческого, практически неподвижная музыка, музыка в которой гармоническая вертикаль становится шаг за шагом раскрывающейся горизонталью. Такой стазис придаёт музыки торжественность, возвышенность и даже величественность.

Импровизаторам не заготовлено какое-то отдельное место в партитуре, они не должны исполнять каденцию, бороться с оркестром с помощью виртуозных соло. Единственное условие для них — они должны начать играть после оркестра и закончить перед тем, как прекратит звучать последний аккорд. Широчайшая свобода тем не менее сдерживается медленным, завораживающим темпом largo, если не grave, в котором развивается оркестровая текстура, что требует от музыкантов определенной деликатности, осторожности.

Звук непрерывно, иногда практически незаметно эволюционирует. Кажется, что будто бы перемешиваются разноцветные слои тяжелой, плотной жидкости в стакане. В этот процесс встраиваются, вмешиваются искорки и росчерки, добавляемые импровизаторами, которые, как кажется, то заставляют закипать эту звуковую жидкость, то успокаивают её.

В этой версии «Топофонии» в качестве импровизаторов участвуют саксофонист Джон Бутчер и электронный музыкант Томас Лен. Джон Бутчер известен своим вкладом в формирование эстетики такого направления импровизации как редукционизм — лиминальной и минималистичной музыки, балансирующей на границе тишины и сотканной из шумов и прочих нетрадиционных звуков, извлекаемых из инструментов. В «Топофонии» музыканты играют практически в подобной монохромной, тихой, будто бы утомленной манере — лишь изредка саксофон Бутчера издаёт всхлипы и заходится плачем. Могучие, цунамические эмоции сдержаны, даже подавлены — и кажется, что нет никаких сил, чтобы явно выразить их.

https://youtu.be/lreyhNoyweU?si=MfltwqMqXG_1BPfU

#музыкальный_радар

По наводке канала Current Music Егора Игнатенко набрел на Bandcamp аккаунт грандиозного, стратосферического саксофониста, композитора, импровизатора Энтони Брэкстона, на котором тот (а точнее фонд Tri-Centric Foundation, чья деятельность посвящена популяризации наследия Энтони Брэкстона и поддержке его творчества) публикует, в том числе, диджитал-версии своих альбомов-боксов на 10 и более часов. Брэкстон не щадит слушателя и не идёт на компромиссы. Его композиции с безликими цифровыми и цифро-буквенными названиями-шифрами, как кажется, за годы стали только длиннее.

Есть Брэкстон в дуэте с самобытном гитаристом и исполнителем на банджо Юджином Шадборном, есть записи стандартов в составе квартета, композиции для аккордеона и духовых, композиции для хора, есть своеобразный трибьют Чарли Паркеру, Брэкстон со струнным квартетом, переиздания старых альбомов, всего не перечислишь. Необъятная ширь музыки, послушать которую — целая одиссея.

Брэкстон, которому в этом году исполняется 79 лет, продолжает творить самобытный, крайне оригинальный мир, быть может, приближаясь в своей траектории к точке, в которой, как кажется, уже невозможно банальное. Невозможно оттого, что образ этого музыканта столь насыщен и ярок, что даже привычное и избитое в его исполнении будет восприниматься как какой-то интересный каприз гения.

Если раньше казалось, что Брэкстон — это авангардный академизм, которому вскружил голову свободный джаз Орнетта Коулмена, то сейчас подобные ассоциации уже не являются точным, любые ассоциации и ярлыки кажутся слишком поверхностными. С их помощью можно сориентироваться, но не исчерпать суть феномена. Музыка Брэкстона, настолько разная, это и стиль, и жанр в себе.

https://newbraxtonhouse.bandcamp.com/

Соната для фортепиано Анри Дютийё

Анри Дютийё — французский композитор поколения 1915-1925 годов. Как и некоторые другие его сверстники, Дютийё не спешил подписывать манифесты и объединяться в творческие группы. В 40-х-50-х годах XX века, в эпоху борьбы уже утрачивающего свое влияние неоклассицизма с тотальным сериализмом Булеза, тогда, когда Пьер Шеффер уже совершил электроакустическую революцию в музыке, создав первые шумовые этюды, когда Мессиан уже написал революционные для фортепианного письма «Двадцать взглядов на младенца Иисуса», Дютийё сохранял основы традиционного музыкального языка и осторожно применял новации. Впоследствии, впрочем, Дютийё будет писать и атональную музыку, но никогда музыкальность и интуитивность его музыки не будет принесена в жертву конкретному рациональному методу композиции, какой-то концепции, идее.

Впрочем, композитор никогда не относился к традиции как к простому стилистическому возрождению прошлого:

«Я не хочу расширять понятие "традиция" и с недоверием отношусь к этому слову и всему, с чем оно ассоциируется, - привычке, культу прошлого, академиям, институтам, принадлежности, наследию и предрассудкам.[...] Традиции должны часто нарушаться, а то, что наиболее стимулирует и питает нас, часто приходит извне, из зарубежных стран.»

Несмотря на такую оборонительную позицию в отношении музыкальной традиции, в частности, французской, влияние Равеля, Дебюсси и Форе на Дютийё, вероятно, было очень значительным. Впрочем, проследить это не просто, так как многие ранние работы Дютийё были уничтожены им или композитором был наложен запрет на их публикацию и исполнение. Вероятно, это было связано как раз со страхом композитора быть воспринятым как всего лишь производная, вторичная фигура французской музыки.

Дютийё сочинил всего одну фортепианную Сонату, но это сочинение заняло место одной из самых замечательных и грандиозных сонат, написанных в XX веке. Сам Дютийё говорил о том, что предпочёл бы именно Сонату считать первым опусом в своём каталоге: ко времени её завершения ему было 32 года и он уже написал достаточно много сочинений, в том числе успешных, включая, к примеру, популярную Сонатину для флейты и фортепиано 1943 года. Однако именно в фортепианной Сонате проявились черты его зрелого композиторского стиля: виртуозность и высокие требования к исполнителю, гибкость тематизма, изощренность полифонического письма, фактурное многообразие, колоссальный масштаб, использование традиционных форм, в которых композитор создаёт что-то новое, гармоническая неоднозначность, т. е. необычные гармонические переходы. Эти черты наиболее ярко заметны именно в крупных сочинениях композитора. Сам Дютийё говорил, что именно благодаря Сонате он начал различать в своём творчестве «постоянные величины, какие-то силовые линии». Именно через Сонату композитор перешёл к сочинению действительно крупных форм, в том числе, в Сонате впервые использован уникальный для него гармонический «дизайн», который будет потом использован в Первой Симфонии, признанном шедевре мастера.

(продолжение ниже)

#введение_в_классическую_механику

(начало выше)

Соната, пожалуй, больше всего напоминает концентрированный роман, в котором прогрессивно разрастаются изначальные тематические зёрна, опосредованные переходным материалом. Соната состоит из трех частей, как это присуще французской композиторской традиции, к которой, впрочем, сам композитор относился с некоторым подозрением: по наблюдению композитора, от французских композиторов ожидают баланса, элегантности и остроумия, что может очень ограничивать творца.
Как музыкант, Дютийё рос в крайне многоголосной музыкальной среде: неоклассицизм и балеты Стравинского, сочинения Равеля и Дебюсси, французская шестерка, первые атональные опыты школы Шёнберга. Именно поэтому соната, его первая зрелая работа, является своеобразным полилогом музыкальных взглядов. Композитор с одной стороны опирается на французскую традицию, а с другой стороны усиливает и напитывает её иностранным влиянием, в частности, таких композиторов, как Лютославский, Барток, Шёнберг, Берг и Прокофьев, что отражается в первую очередь в гармоническом и ритмическом языке. Однако Сонату ни в коем случае нельзя упрекнуть в коллажности и пестроте, все влияния органично сочетаются. Дютийё свойственно глубокое понимание не-французских музыкальных миров. Соната, как переходный этап в творчестве композитора, пример великолепного равновесия традиционного и новаторского, национального и иностранного.

Первая часть Сонаты — Allegro con Molto отличается стремительностью изложения и метаморфоз, насыщенной и разнообразной фактурой. Тематическое ядро, которое разовьётся в полноценную тему, обозначено уже в первых тактах — на фоне мягкой пульсации басов разворачивается линия мотивов, балансирующих между мажором и минором. В дальнейшем развитии эта тема то возникает вновь с той или иной вариативностью, с большей или меньшей ясностью, либо рассеивается, исчезает в гармониях и ритмах, как это происходит, к примеру, в медленном и рассредоточенном движении в середине первой части.

Вторая часть — Lied. Обычно так в немецкой музыке именуется жанр песни. Это медленная часть, наиболее, пожалуй, конкретно-эмоциональная. В ней ясно видна связь с романтической музыкой, элементы которой Дютийё использует в Сонате. Тема — проявляющаяся поступательным движением — чувственна, гибка, пластична, она вызывает ассоциации с плачем, с восковой капелью, с крупными каплями дождя, оставляющими круги на поверхности темного озера. Мелодия, сопровождаемая терпкими, интенсивными гармониями, то рассеивается в быстрых мелодических фигурациях, то вновь возникает в осцилляциях и подобных шествию фактурах.

Третья часть — Хорал с вариациями в темпе Largo — пожалуй, самая впечатляющая и грандиозная часть сонаты. Она содержит тему для вариаций в виде мощного, титанического Хорала в аккордовом движении, четыре достаточно подвижные, быстрые и виртуозные вариации (за исключение нежной «хоральной» вариации) и коду, подводящую итоги этого музыкального размышления. В третьей части Дютийё относится к фортепиано как к настоящему оркестру — для того, чтобы подчеркнуть все голоса и более ясно изложить линии, композитор прибегает к записи на четырех нотных станах, хотя обычно для фортепиано используются всего два. Финальная вариация — головокружительная в своей стремительности токката придаёт музыке чувственно-страстный и одновременно оптимистичный характер .

Сонату композитор посвятил своей жене — пианистке Женевьеве Жуа, именно в её исполнении произошла премьера в 1949 году. Соната грандиозна и очень многолика, гибка, полна метаморфоз — она иногда вызывает ассоциации с ранне-советской авангардной фортепианной музыкой (в частности, с музыкой Рославца и Лурье), иногда с фортепианными опусами Хиндемита или Мессиана. Но это всего лишь поверхностные ассоциации, Соната Дютийё является полностью оригинальным и необыкновенным сочинением для фортепиано, которое способно поражать и сейчас.

https://youtu.be/cD5f_vXAzsA?si=bUvTAqb4plgNTwaI

#введение_в_классическую_механику

Сегодня на моём лейбле Contempora вышел замечательный релиз — концертный дуэт саксофонистов Алексея Круглова (Круглый Бенд) и Николая Рубанова (АукцЫон, Союз Космического Авангарда, Сакс-мафия), получивший название Experimental Sounds.

Музыкальный дуэт для двух саксофонов — не самый редкий и экзотичный жанр, но и, конечно, не столь популярный, как фортепианное трио или саксофонное соло. И тем не менее, в силу того, что это не самый конвенциональный жанр, любое взаимодействие двух саксофонистов так или иначе является своеобразным экспериментом, попыткой нанести на карту очертание неизведанных музыкальных территорий. Именно такое уверенное и увлеченное исследование слушатель найдёт в альбоме-дуэте Experimental Sounds Алексея Круглова и Николая Рубанова.

Этот альбом интересен тем, что в нем столкнулись две школы импровизации — московская и питерская. Альбом был записан на концерте в легендарном пространстве Музея Звука в Санкт-Петербурге, бывшей Галерее Экспериментального Звука. С помощью акустических эффектов, нетрадиционных звукоизвлечений и экспрессивных мелодий музыканты движутся от разрозненных и рассредоточенных ритмов к интенсивности и мелодичной ярости. Яростный, экспрессивный, эксцентричный, горячий подход и более рациональный, спокойный, сосредоточенный, прохладный порождают прочный сплав, при этом каждый из саксофонистов выступает то в одном, то в другом амплуа, показывая свою разносторонность. Силуэты здешних музыкальных ландшафтов разнообразны — от тихих долин, изрезанных оврагами, до стремительных и громогласных водопадов звука. Музыканты звучат то вкрадчиво и деликатно, то оглушают, то играют разорвано, выстреливая обрывочными мотивами, то нанизывают на спираль ритма экспрессивную и рассыпающуюся мелодию, заставляющую вспомнить Lonely Woman Орнетта Коулмана или другую фри-джазовую классику. Звук то тих и будто бы блестит, то набирает силу и становится матовым, врывается сонорным беспокойством в беспечную тишину.

Бас-саксофон Николая Рубанова звучит чуть ли не как струнные, подобно контрабасу он задаёт пульсацию и нижний голос, поверх которого стремительно носится, скачет мелодия Алексея Круглова, играющего на альт-саксофоне и блок-флейте. Иногда, особенно когда Николай Рубанов берётся за сопрано-саксофон, слышны отрывистые полифонические разработки; в самых интенсивных частях саксофоны будто бы отвечают друг другу, подхватывают и передают друг другу одну тему, которая, впрочем, моментально варьируется. Иногда кажется, что саксофонисты играют в "салочки" — стремительные пассажи будто гоняются друг за другом, сталкиваются, разбегаются. Ощущение игры усиливается благодаря свободе и непринужденной легкости, с которой музыкантам удаются даже самые быстрые и техничные элементы.

Кажется, что этот альбом о том, как мелодия на традиционно солирующих инструментах может превращаться в дисциплинирующий, выстраивающий пространство ритм — будто неожиданно для себя, спонтанно, музыканты дрейфуют к минималистичным паттернам, задающим пульсацию импровизациям. Эти ритмо-мелодические ячейки, в первую очередь созданные нижним голосом, не остаются тождественными себе — они развиваются, меняются, превращаются в повторяющиеся секвенции с вариациями. В гибкости и подвижности звука, развертывающегося в различные формы, экспериментальный характер альбома.

Релиз на странице лейбла:
http://contempora.ru/experimental_sounds

Послушать на площадках:
https://band.link/experimental_sounds

#контемпора

А ещё сегодня на лейбле Liminal Recs, посвященном умной, глубокой и разнообразной музыке от прогрессивной и экспериментальной электроники до нойз-рока, вышел новый большой альбом моего электронного проекта Pure Violet под названием Proslogion. Два важных для меня релиза в один день — случайное наложение двух активностей.

В этом альбоме заложен широкий диапазон звучаний и эмоций — от тревоги, беспокойства, поспешности в одних треках и искаженной, сомнительной безмятежности в других, от неоклассических вайбов и мелодики до щедро сдобренного глитчами и шумами idm и эмбиента. Музыка альбома, несмотря на её мультитрековость и некоторую сложность, прежде всего является результатом свободной импровизации, доведенной до состояния готовности с помощью саундпродюсерской работы. Proslogion создавался спонтанно, в порыве вдохновения, в радости творчества.

Сфокусированная вокруг ритмов и тембров музыка, от бессловесных вопросов переходит к утверждениям, от утверждений — к восклицаниям, а затем вновь возвращается к вопросам.

Прослогион — это "слово к внемлющему" с древнегреческого, музыка, которая посвящена тому, кто слушает, кто впускает в себя музыку и которого музыка впускает в себя. Музыкальный онтологический аргумент в пользу существования свободных пространств музыкальной беспечной игры. Прослогион — это химеры и гаргульи саунда.

Обложка Марии Эрнст
В треке Xillo (12) использован вокал Ангелины Кувшиновой

Страница релиза:
https://liminalrecs.com/releases/limrec237

Альбом на площадках:
https://album.link/limrec237

Его, как обычно, можно бесплатно скачать на моём bandcamp:
https://yurivinogradov.bandcamp.com/album/proslogion

#игразолы

Небольшая и очень приятная рецензия на мой Proslogion от Леонида Кравченко