Греф: равновесным является курс в 100 руб. за доллар
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Действительно, укрепление национальной валюты, при прочих равных, всегда ухудшает экспорт и делает относительно дешевым импорт. В итоге, чистый экспорт как составная часть ВВП может ухудшаться, что с учетом его динамики обеспечит и меньший вклад в темп экономического роста страны.
Увеличение стоимости национальной валюты создает невыгодные условия для отечественных производителей, которые сталкиваются с трудностями в конкуренции на международных рынках. Это может привести к снижению объемов экспорта, что негативно сказывается на экономике, особенно в условиях, когда экспортные доходы играют ключевую роль в финансировании бюджета и поддержании экономической стабильности.
Что касается оценки по поводу «равновесного валютного курса», то по всей видимости, она взята ориентировочно, либо с потолка. В противном случае нужны расчеты и оценка самого равновесия. Применение интуитивных подходов без тщательного анализа может привести к ошибочным выводам о состоянии экономики. Равновесный курс должен учитывать множество факторов, включая инфляцию, уровень внешнего долга, состояние платежного баланса и другие макроэкономические показатели.
По интуитивной оценке и я могу сказать, что девальвация до 90 рублей за доллар вполне допустима, но не выше, ибо большая девальвация опять приведет к росту цен - подорожает импорт, что может совсем не компенсироваться экспортными возможностями. Важно помнить, что чрезмерная девальвация может вызвать инфляционные процессы, что негативно скажется на покупательской способности населения и общем уровне жизни.
Следовательно, необходимо найти баланс между конкурентоспособностью экспорта и стабильностью цен внутри страны. Это требует комплексного подхода к экономической политике, включая меры по поддержанию производительности и инвестиционной привлекательности отечественных товаров.
🎓 Эксперт: Олег Сухарев, доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник Института экономики РАН, Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Действительно, укрепление национальной валюты, при прочих равных, всегда ухудшает экспорт и делает относительно дешевым импорт. В итоге, чистый экспорт как составная часть ВВП может ухудшаться, что с учетом его динамики обеспечит и меньший вклад в темп экономического роста страны.
Увеличение стоимости национальной валюты создает невыгодные условия для отечественных производителей, которые сталкиваются с трудностями в конкуренции на международных рынках. Это может привести к снижению объемов экспорта, что негативно сказывается на экономике, особенно в условиях, когда экспортные доходы играют ключевую роль в финансировании бюджета и поддержании экономической стабильности.
Что касается оценки по поводу «равновесного валютного курса», то по всей видимости, она взята ориентировочно, либо с потолка. В противном случае нужны расчеты и оценка самого равновесия. Применение интуитивных подходов без тщательного анализа может привести к ошибочным выводам о состоянии экономики. Равновесный курс должен учитывать множество факторов, включая инфляцию, уровень внешнего долга, состояние платежного баланса и другие макроэкономические показатели.
По интуитивной оценке и я могу сказать, что девальвация до 90 рублей за доллар вполне допустима, но не выше, ибо большая девальвация опять приведет к росту цен - подорожает импорт, что может совсем не компенсироваться экспортными возможностями. Важно помнить, что чрезмерная девальвация может вызвать инфляционные процессы, что негативно скажется на покупательской способности населения и общем уровне жизни.
Следовательно, необходимо найти баланс между конкурентоспособностью экспорта и стабильностью цен внутри страны. Это требует комплексного подхода к экономической политике, включая меры по поддержанию производительности и инвестиционной привлекательности отечественных товаров.
🎓 Эксперт: Олег Сухарев, доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник Института экономики РАН, Москва
Новак: экономика готова к снижению ключевой ставки ЦБ
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Готовность экономики к снижению ключевой ставки - это актуальная тема, которую я обсуждал два дня назад. В настоящее время мы наблюдаем множество сигналов от различных заинтересованных сторон: представителей правительства, предпринимателей и общественности. Все они понимают, что высокая ключевая ставка тормозит экономическое развитие.
Однако сейчас мы сталкиваемся с интересной ситуацией. Снижение ставки пока невозможно, пока доходность по облигациям федерального займа (ОФЗ) не опустится ниже текущих уровней. Хотя мы видим небольшое снижение доходностей, на вторичном рынке по-прежнему наблюдается высокий объем предложения: инвесторы могут приобрести облигации с доходностью около 20% годовых. В таких условиях снижение ключевой ставки кажется затруднительным.
Тем не менее, если появится спрос на снижение ставки, правительство должно будет рассмотреть инструменты количественного смягчения. Безрисковые инструменты, такие как облигации с доходностью 20%, делают невозможным предоставление кредитов по более низким ставкам. Если инвестор может получить такую высокую доходность от облигаций, никто не будет готов давать кредиты дешевле.
Важно отметить, что именно рынок облигаций стал причиной текущего уровня ставок. Различные факторы, включая инфляцию, играют свою роль, но основная причина роста ставок - это увеличение доходностей ОФЗ. Хотя доходности на первичном рынке находятся на уровне около 15%, на вторичном рынке они могут быть значительно выше, что создает проблему.
И хотя желание снизить ставку существует, реальная готовность для этого пока отсутствует.
🎓 Эксперт: Ринат Хасанов, кандидат экономических наук, инвестиционный советник, создатель телеграм-канала «Финансовая доставка», г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Готовность экономики к снижению ключевой ставки - это актуальная тема, которую я обсуждал два дня назад. В настоящее время мы наблюдаем множество сигналов от различных заинтересованных сторон: представителей правительства, предпринимателей и общественности. Все они понимают, что высокая ключевая ставка тормозит экономическое развитие.
Однако сейчас мы сталкиваемся с интересной ситуацией. Снижение ставки пока невозможно, пока доходность по облигациям федерального займа (ОФЗ) не опустится ниже текущих уровней. Хотя мы видим небольшое снижение доходностей, на вторичном рынке по-прежнему наблюдается высокий объем предложения: инвесторы могут приобрести облигации с доходностью около 20% годовых. В таких условиях снижение ключевой ставки кажется затруднительным.
Тем не менее, если появится спрос на снижение ставки, правительство должно будет рассмотреть инструменты количественного смягчения. Безрисковые инструменты, такие как облигации с доходностью 20%, делают невозможным предоставление кредитов по более низким ставкам. Если инвестор может получить такую высокую доходность от облигаций, никто не будет готов давать кредиты дешевле.
Важно отметить, что именно рынок облигаций стал причиной текущего уровня ставок. Различные факторы, включая инфляцию, играют свою роль, но основная причина роста ставок - это увеличение доходностей ОФЗ. Хотя доходности на первичном рынке находятся на уровне около 15%, на вторичном рынке они могут быть значительно выше, что создает проблему.
И хотя желание снизить ставку существует, реальная готовность для этого пока отсутствует.
🎓 Эксперт: Ринат Хасанов, кандидат экономических наук, инвестиционный советник, создатель телеграм-канала «Финансовая доставка», г. Москва
Экологические проблемы решат госсредствами и нормативными требованиями
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Вообще говоря, подход этот не нов, и он уже используется: компания «Российский экологический оператор» и соответствующие регионы нашей страны активно заключают концессии, которые занимаются решением проблем мусорной реформы. Примеров практической реализации уже достаточно много: создается инфраструктуре по сортировке и переработке отходов, по сортировке отходов, по разработке технологических решений, отвечающих механизмам экономики замкнутого цикла. Так что особой новизны в такой идее я не вижу.
Должно ли государство в этой деятельности бизнесу помогать и стимулировать? Да, должно, потому что эта работа связана с экологической безопасностью нашей страны. Это не просто экономическая деятельность – если мы не будем заниматься очисткой загрязненных территорий и выстраивать эффективную, цивилизованную систему обращения с отходами, у нас все больше участков земли будет выходить из хозяйственного использования и будет замусорено.
А их мы потом будем, видимо, убирать за государственный счет. Потому что примеров рекультивации за частный счет у нас нет. Ни одного объекта в стране так не рекультивировали, потому что это дорого, каждый стоит миллиарды рублей. Если взять подмосковную свалку в Кучино-Балашихе, это стоит 4 миллиарда рублей. Если посмотреть на территорию «Химпрома» в Иркутской области, рекультивация этой территории стоит 40 миллиардов рублей. И так далее, по всей стране.
Поэтому, не решая сегодня проблемы мусорных свалок, мы завтра будем тратить на это огромные государственные деньги. А если использовать механизмы ГЧП, этот накопленный с советских времен экологический вред можно потихоньку ликвидировать. Сейчас идет работа по приоритезации 50 самых опасных с точки зрения экологического вреда объектов в России. Эта задача касается всей страны.
Поэтому новизны в озвученных на Петербургском международном экономическом форуме походах я и не вижу. Масштабы государственной поддержки могут быть разными, но все же надо понимать, что у нас сейчас не самая лучшая экономическая ситуация. Наверное, в более успешные и беззаботные нулевые годы это было бы сделать проще. А сейчас это сложнее всего из-за ограниченности финансовых ресурсов. Но это делается.
🎓 Эксперт: Александр Закондырин, председатель Общественного совета при Минприроды РФ, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Вообще говоря, подход этот не нов, и он уже используется: компания «Российский экологический оператор» и соответствующие регионы нашей страны активно заключают концессии, которые занимаются решением проблем мусорной реформы. Примеров практической реализации уже достаточно много: создается инфраструктуре по сортировке и переработке отходов, по сортировке отходов, по разработке технологических решений, отвечающих механизмам экономики замкнутого цикла. Так что особой новизны в такой идее я не вижу.
Должно ли государство в этой деятельности бизнесу помогать и стимулировать? Да, должно, потому что эта работа связана с экологической безопасностью нашей страны. Это не просто экономическая деятельность – если мы не будем заниматься очисткой загрязненных территорий и выстраивать эффективную, цивилизованную систему обращения с отходами, у нас все больше участков земли будет выходить из хозяйственного использования и будет замусорено.
А их мы потом будем, видимо, убирать за государственный счет. Потому что примеров рекультивации за частный счет у нас нет. Ни одного объекта в стране так не рекультивировали, потому что это дорого, каждый стоит миллиарды рублей. Если взять подмосковную свалку в Кучино-Балашихе, это стоит 4 миллиарда рублей. Если посмотреть на территорию «Химпрома» в Иркутской области, рекультивация этой территории стоит 40 миллиардов рублей. И так далее, по всей стране.
Поэтому, не решая сегодня проблемы мусорных свалок, мы завтра будем тратить на это огромные государственные деньги. А если использовать механизмы ГЧП, этот накопленный с советских времен экологический вред можно потихоньку ликвидировать. Сейчас идет работа по приоритезации 50 самых опасных с точки зрения экологического вреда объектов в России. Эта задача касается всей страны.
Поэтому новизны в озвученных на Петербургском международном экономическом форуме походах я и не вижу. Масштабы государственной поддержки могут быть разными, но все же надо понимать, что у нас сейчас не самая лучшая экономическая ситуация. Наверное, в более успешные и беззаботные нулевые годы это было бы сделать проще. А сейчас это сложнее всего из-за ограниченности финансовых ресурсов. Но это делается.
🎓 Эксперт: Александр Закондырин, председатель Общественного совета при Минприроды РФ, г. Москва
Минпросвещения введет единые требования к изучению школьных предметов
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Я бы сказал, что господин Кравцов – большой мастер говорить на форумах, но реалии у нас на сегодня немножечко другие. У нас еще не разработаны единые учебники по всем школьным предметам. До сих пор по стране гуляет огромное количество разнообразных учебников, которые навыпускали за последние 20 лет (и он, кстати, в этом принимал активное участие вместе с бывшим министром образования Ольгой Васильевой). И с этой ситуацией были большие скандалы.
Это было предметом очень серьезного обсуждения на разных уровнях, включая и уровень образовательного сообщества, и родителей, и общественности. Дело в том, что из-за вольницы, когда каждый учитель мог выбирать учебник, который ему больше нравился, и учебную программу, которую он больше воспринимал, программы эти различались практически в каждом регионе. Так что если семья школьника переезжала и он приходил учиться в школу другого региона, ему очень трудно было вообще входить в учебный процесс, ибо требования и подходы были непривычными.
Это достаточно очевидное неудобство, но пришлось очень долго убеждать руководство Министерства образования, а затем и сменившего его Министерства просвещения, что с этим разнобоем школьных программ надо кончать и вводить единые программы и учебники по всей стране. Да, пособия и иные дополнительные материалы учитель может использовать на свой вкус, но учебники должны быть едиными. И, конечно же, должна быть единой система оплаты труда педагогов. Не одинаковой по регионам, в зависимости от уровня средней заработной платы, а единая оплата по федеральной тарифной ставке.
Президент еще в 2023 году на Совете по образованию и науке сказал, что надо возвращаться к лучшим традициям отечественного образования, и процесс начался. Но до конца ни одна организация, которая работать должна над этим, не исправила ситуацию. Единых программ до сих пор нет. Этим должны были заниматься те, кто разрабатывает контрольно-измерительные материалы для ЕГЭ – Федеральный институт педагогических измерений и целый ряд других учреждений при Министерстве просвещения.
Но там до сих пор идут бесконечные споры, ссоры, меняется руководство, и никто до конца разработку программ не довел. И при этом еще и не решен вопрос с оплатой труда педагогам! А там нужна не только единая тарифная ставка, но и дополнительная оплата за дополнительную работу – потому что есть дети отстающие, плохо успевающие, и нет смысла закрывать глаза на этот факт, а есть смысл заниматься с ними больше, уделять им время. Точно так же есть дети, которые идут по программе с опережением. На мой взгляд, это само по себе говорит о необходимости возвращаться к системе факультативов и специальных занятий.
За такую работу педагогам тоже нужна доплата. Но у нас, когда начинает решаться вопрос о бюджете и расходах на систему образования, министр сидит на заседании в Государственной думе и помалкивает, чтобы не спорить с депутатами. И не просит увеличить расходы, обходит этот вопрос стороной. Хорошо хоть среди депутатов есть те, кто понимает важность образования и бьется за увеличение расходов бюджета на эту сферу.
В общем, идея с едиными требованиями к обучению верная, но реализуется она сейчас не благодаря, а вопреки тому, что делало на протяжении многих лет Министерство просвещения. А вопросом о нормировании рабочего дня педагогов пытаются прикрыть вопрос об их заработной плате.
🎓 Эксперт: Сергей Комков, академик Международной академии наук педагогического образования, доктор педагогических наук, профессор, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Я бы сказал, что господин Кравцов – большой мастер говорить на форумах, но реалии у нас на сегодня немножечко другие. У нас еще не разработаны единые учебники по всем школьным предметам. До сих пор по стране гуляет огромное количество разнообразных учебников, которые навыпускали за последние 20 лет (и он, кстати, в этом принимал активное участие вместе с бывшим министром образования Ольгой Васильевой). И с этой ситуацией были большие скандалы.
Это было предметом очень серьезного обсуждения на разных уровнях, включая и уровень образовательного сообщества, и родителей, и общественности. Дело в том, что из-за вольницы, когда каждый учитель мог выбирать учебник, который ему больше нравился, и учебную программу, которую он больше воспринимал, программы эти различались практически в каждом регионе. Так что если семья школьника переезжала и он приходил учиться в школу другого региона, ему очень трудно было вообще входить в учебный процесс, ибо требования и подходы были непривычными.
Это достаточно очевидное неудобство, но пришлось очень долго убеждать руководство Министерства образования, а затем и сменившего его Министерства просвещения, что с этим разнобоем школьных программ надо кончать и вводить единые программы и учебники по всей стране. Да, пособия и иные дополнительные материалы учитель может использовать на свой вкус, но учебники должны быть едиными. И, конечно же, должна быть единой система оплаты труда педагогов. Не одинаковой по регионам, в зависимости от уровня средней заработной платы, а единая оплата по федеральной тарифной ставке.
Президент еще в 2023 году на Совете по образованию и науке сказал, что надо возвращаться к лучшим традициям отечественного образования, и процесс начался. Но до конца ни одна организация, которая работать должна над этим, не исправила ситуацию. Единых программ до сих пор нет. Этим должны были заниматься те, кто разрабатывает контрольно-измерительные материалы для ЕГЭ – Федеральный институт педагогических измерений и целый ряд других учреждений при Министерстве просвещения.
Но там до сих пор идут бесконечные споры, ссоры, меняется руководство, и никто до конца разработку программ не довел. И при этом еще и не решен вопрос с оплатой труда педагогам! А там нужна не только единая тарифная ставка, но и дополнительная оплата за дополнительную работу – потому что есть дети отстающие, плохо успевающие, и нет смысла закрывать глаза на этот факт, а есть смысл заниматься с ними больше, уделять им время. Точно так же есть дети, которые идут по программе с опережением. На мой взгляд, это само по себе говорит о необходимости возвращаться к системе факультативов и специальных занятий.
За такую работу педагогам тоже нужна доплата. Но у нас, когда начинает решаться вопрос о бюджете и расходах на систему образования, министр сидит на заседании в Государственной думе и помалкивает, чтобы не спорить с депутатами. И не просит увеличить расходы, обходит этот вопрос стороной. Хорошо хоть среди депутатов есть те, кто понимает важность образования и бьется за увеличение расходов бюджета на эту сферу.
В общем, идея с едиными требованиями к обучению верная, но реализуется она сейчас не благодаря, а вопреки тому, что делало на протяжении многих лет Министерство просвещения. А вопросом о нормировании рабочего дня педагогов пытаются прикрыть вопрос об их заработной плате.
🎓 Эксперт: Сергей Комков, академик Международной академии наук педагогического образования, доктор педагогических наук, профессор, г. Москва
ВЦИОМ: у трети россиян есть трудности с ведением предпринимательства
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Комментарий о том, что у трети россиян есть трудности с ведением предпринимательства, действительно требует более глубокого анализа и уточнений.
Во-первых, оценки в материале предельно общие. Без подробных данных о том, какие именно трудности испытывают предприниматели, невозможно понять, насколько серьезны эти проблемы и как они влияют на бизнес-среду в стране. Например, речь может идти о финансовых затруднениях, отсутствии доступа к кредитованию, высоких налогах или бюрократических барьерах. Каждый из этих факторов требует индивидуального подхода и решения.
Во-вторых, стоит обратить внимание на то, что «по данным доклада, большую часть молодых бизнесменов составляют фрилансеры (73%)». Фрилансеры - это не полноценные бизнесмены в традиционном понимании этого слова. Они представляют собой наемных работников, которые действуют независимо, но не берут на себя риски и ответственность, присущие настоящему бизнесу. Для таких работников в России была введена категория самозанятых, что подчеркивает различие между фрилансом и предпринимательством.
Бизнес – это не просто работа на себя, это способность управлять ресурсами, принимать стратегические решения и нести финансовую ответственность за свою деятельность и деятельность сотрудников. Настоящий предприниматель должен видеть перспективы масштабирования своего дела, а не просто зарабатывать деньги на выполнении заказов.
Сейчас проблемы с ведением бизнеса касаются не только молодых предпринимателей, но и более опытных. В последние годы многие предприниматели сталкиваются с серьезными вызовами: нестабильность экономической ситуации, изменения в законодательстве и ужесточение контроля со стороны государственных органов. Мы несколько лет шли к улучшению условий для бизнеса, но сейчас оказались на плато, где дальнейший рост затруднен.
Может ли государство помочь решить существующие проблемы? Безусловно, может. Однако для этого необходимо не только желание государственных структур, но и готовность к диалогу с бизнесом. Государству нужно учитывать реальные потребности предпринимателей и создавать условия для их развития. Важно, чтобы поддержка была адресной и учитывала специфику разных отраслей. Возможно, для этого потребуется привлечение экспертов из бизнеса, которые помогут выявить ключевые проблемы и предложить эффективные решения.
Таким образом, для создания здоровой бизнес-среды необходимо комплексное взаимодействие между государством и предпринимателями, которое позволит не только преодолеть текущие трудности, но и создать устойчивую основу для будущего роста и развития бизнеса в стране.
🎓 Эксперт: Олег Николаев, член генерального совета «Деловой России», генеральный директор петербургской группы компаний «Далпорт», г. Санкт-Петербург
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Комментарий о том, что у трети россиян есть трудности с ведением предпринимательства, действительно требует более глубокого анализа и уточнений.
Во-первых, оценки в материале предельно общие. Без подробных данных о том, какие именно трудности испытывают предприниматели, невозможно понять, насколько серьезны эти проблемы и как они влияют на бизнес-среду в стране. Например, речь может идти о финансовых затруднениях, отсутствии доступа к кредитованию, высоких налогах или бюрократических барьерах. Каждый из этих факторов требует индивидуального подхода и решения.
Во-вторых, стоит обратить внимание на то, что «по данным доклада, большую часть молодых бизнесменов составляют фрилансеры (73%)». Фрилансеры - это не полноценные бизнесмены в традиционном понимании этого слова. Они представляют собой наемных работников, которые действуют независимо, но не берут на себя риски и ответственность, присущие настоящему бизнесу. Для таких работников в России была введена категория самозанятых, что подчеркивает различие между фрилансом и предпринимательством.
Бизнес – это не просто работа на себя, это способность управлять ресурсами, принимать стратегические решения и нести финансовую ответственность за свою деятельность и деятельность сотрудников. Настоящий предприниматель должен видеть перспективы масштабирования своего дела, а не просто зарабатывать деньги на выполнении заказов.
Сейчас проблемы с ведением бизнеса касаются не только молодых предпринимателей, но и более опытных. В последние годы многие предприниматели сталкиваются с серьезными вызовами: нестабильность экономической ситуации, изменения в законодательстве и ужесточение контроля со стороны государственных органов. Мы несколько лет шли к улучшению условий для бизнеса, но сейчас оказались на плато, где дальнейший рост затруднен.
Может ли государство помочь решить существующие проблемы? Безусловно, может. Однако для этого необходимо не только желание государственных структур, но и готовность к диалогу с бизнесом. Государству нужно учитывать реальные потребности предпринимателей и создавать условия для их развития. Важно, чтобы поддержка была адресной и учитывала специфику разных отраслей. Возможно, для этого потребуется привлечение экспертов из бизнеса, которые помогут выявить ключевые проблемы и предложить эффективные решения.
Таким образом, для создания здоровой бизнес-среды необходимо комплексное взаимодействие между государством и предпринимателями, которое позволит не только преодолеть текущие трудности, но и создать устойчивую основу для будущего роста и развития бизнеса в стране.
🎓 Эксперт: Олег Николаев, член генерального совета «Деловой России», генеральный директор петербургской группы компаний «Далпорт», г. Санкт-Петербург
Экологические проблемы решат госсредствами и нормативными требованиями
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: На мой взгляд, ключевой абзац газетной статьи умело замаскирован авторами (мои восхищенные аплодисменты!). И вот какой это абзац:
«Де-факто оказавшись неспособными выстроить эффективные правила рыночной экономики в сфере обращения с отходами, регуляторы, ответственные, напомним, за выполнение требований профильного нацпроекта, теперь в ускоренном порядке решают накопленные в предыдущие годы проблемы административными методами и государственными деньгами, распределяя госсредства между компаниями, в первую очередь "дочками" и "внучками" ППК РЭО, чтобы сохранять контроль над их использованием».
То есть заместитель главы Минприроды Денис Буцаев дает понять, что ему очень понравился опыт исполнителей федеральной программы «Оздоровление Волги», в ходе которой канули в Лету пара сотен миллиардов рублей – при том, что дело с места толком не сдвинулось.
В порядке исключения из правил нынешнего освоения бюджетных средств результаты «Оздоровления Волги» привлекли внимание депутата Госдумы Жанны Рябцевой. Она собрала команду и вместе с ее участниками проинспектировала объекты, которые должны были быть построены. По итогам инспекции она написала в своем Telegram-канале: «Увы, но федеральный проект "Оздоровление Волги", в рамках которого в 2018 году президент поставил задачу за шесть лет в три раза сократить сброс загрязненных сточных вод в реку, "оздоровил" больше карманы, чем реку».
Судя по всему, в отрасли обращения с ТКО, то есть твердыми коммунальными отходами, при реализации перечисленных схем с государственным участием их инициаторы мечтают о подобном исходе, памятуя мудрость Ходжи Насреддина, который обещал падишаху за 15 лет научить ишака говорить.
Если же отвлечься от представлений Дениса Буцаева, то остаются непроясненными следующие важные вопросы:
- откуда появятся необходимые государственные средства на фоне неумолимого сжатия объема бюджета вследствие санкций и его перераспределения в пользу нужд ВПК;
- откуда появится энтузиазм добросовестных инвесторов при действующей ставке ЦБ;
- откуда возьмутся эффективные и экономически выгодные технологии обращения с отходами, если их так и не изобрели и не опробовали с момента старта госпрограммы в 2019 году.
Очевидно, ответов на эти вопросы у участников сессии не было. А скорее всего, они их себе не задавали.
Если представить почти невероятное – что в органах власти, в том же Минприроды, появится твердое желание решить проблему ТКО как социально значимую, – то соответствующая программа должна была бы быть направлена на существенное сокращение образования тех самых коммунальных отходов. И действовать надо было бы не запретами, а в форме мощной и долговременной просветительской и пропагандистской кампании.
Но на это нужна политическая воля, поскольку на дыбы встанут производители всего, что неизбежно и быстро превращается в ТКО.
🎓 Эксперт: Святослав Забелин, координатор Международного социально-экологического союза, г. Владимир
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: На мой взгляд, ключевой абзац газетной статьи умело замаскирован авторами (мои восхищенные аплодисменты!). И вот какой это абзац:
«Де-факто оказавшись неспособными выстроить эффективные правила рыночной экономики в сфере обращения с отходами, регуляторы, ответственные, напомним, за выполнение требований профильного нацпроекта, теперь в ускоренном порядке решают накопленные в предыдущие годы проблемы административными методами и государственными деньгами, распределяя госсредства между компаниями, в первую очередь "дочками" и "внучками" ППК РЭО, чтобы сохранять контроль над их использованием».
То есть заместитель главы Минприроды Денис Буцаев дает понять, что ему очень понравился опыт исполнителей федеральной программы «Оздоровление Волги», в ходе которой канули в Лету пара сотен миллиардов рублей – при том, что дело с места толком не сдвинулось.
В порядке исключения из правил нынешнего освоения бюджетных средств результаты «Оздоровления Волги» привлекли внимание депутата Госдумы Жанны Рябцевой. Она собрала команду и вместе с ее участниками проинспектировала объекты, которые должны были быть построены. По итогам инспекции она написала в своем Telegram-канале: «Увы, но федеральный проект "Оздоровление Волги", в рамках которого в 2018 году президент поставил задачу за шесть лет в три раза сократить сброс загрязненных сточных вод в реку, "оздоровил" больше карманы, чем реку».
Судя по всему, в отрасли обращения с ТКО, то есть твердыми коммунальными отходами, при реализации перечисленных схем с государственным участием их инициаторы мечтают о подобном исходе, памятуя мудрость Ходжи Насреддина, который обещал падишаху за 15 лет научить ишака говорить.
Если же отвлечься от представлений Дениса Буцаева, то остаются непроясненными следующие важные вопросы:
- откуда появятся необходимые государственные средства на фоне неумолимого сжатия объема бюджета вследствие санкций и его перераспределения в пользу нужд ВПК;
- откуда появится энтузиазм добросовестных инвесторов при действующей ставке ЦБ;
- откуда возьмутся эффективные и экономически выгодные технологии обращения с отходами, если их так и не изобрели и не опробовали с момента старта госпрограммы в 2019 году.
Очевидно, ответов на эти вопросы у участников сессии не было. А скорее всего, они их себе не задавали.
Если представить почти невероятное – что в органах власти, в том же Минприроды, появится твердое желание решить проблему ТКО как социально значимую, – то соответствующая программа должна была бы быть направлена на существенное сокращение образования тех самых коммунальных отходов. И действовать надо было бы не запретами, а в форме мощной и долговременной просветительской и пропагандистской кампании.
Но на это нужна политическая воля, поскольку на дыбы встанут производители всего, что неизбежно и быстро превращается в ТКО.
🎓 Эксперт: Святослав Забелин, координатор Международного социально-экологического союза, г. Владимир
Опрос: негативное влияние медиа на свою жизнь ощущают 37% россиян
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: 37% граждан, удрученных негативным влиянием медиа, на самом деле это 37% граждан, которые переносят на медиа свою тревогу по поводу неопределенного настоящего и неопределенного будущего. В этом состоянии неопределенности мы уже находимся 5 лет с начала ковидной эпохи и в связи со спецоперацией, а также с прошедшей в 2022 году частичной мобилизацией.
И люди с тех пор консолидировались вокруг медиа, вернее, консолидировались вокруг государства, главного поставщика новостей в период неопределенности, и, естественно, эти новости люди получают через медиа. Понятно, что доставщик новостей о благосостоянии, о ключевой ставке(за которой мы следим, как раньше следили за курсом доллара и за баррелем), о ходе спецоперации в основном доставляет тревожащие новости больше, чем обнадеживающие, в связи с увеличением количества террористических актов на нашей территории с применением дронов и прочей гадости.
Понятно, что медиа поставляет сейчас в основном плохие новости, тревожащие новости, и аудитория волей- неволей переносит на медиа, на посредника, на доставщика информации свои плохие тревожные эмоции. В принципе, в мирное, спокойное, нормальное время активных потребителей медиа-контента, как я оцениваю, примерно процентов 15, не больше 20 - это те, кто находится в ежедневной повестке и следит за новостями, а не скроллит ленты новостей в Телеграм. В тревожное время их число поднимается до 40, может быть 50-60%, и сейчас я думаю, как раз их ядро и вылезло в этом опросе.
Я хотел бы еще раз заверить аудиторию, что не медиа оказывают негативное влияние, а, во-первых, сами события, которые не назовешь такими радужными (в хорошем смысле этого слова) и веселыми. И второе - когда есть запрос на тревожащие новости, вокруг собирается тревожный информационный пузырь из других сопутствующих новостей.
То есть, достаточно один раз с утра почитать или посмотреть ролик с угрожающим безопасности содержанием или каким-то конфликтом, на него будут налипать такие же невеселые новости. Ну, так психика устроена. И, соответственно, вокруг тебя на целый день образуется отрицательный информационный пузырь, который будет мять и рвать твою психику. Естественно, за этим тоже надо следить, особенно в тяжелое, угнетающее время.
Надо находить возможность сбалансировать свой новостной фон и находить также хорошие новости, они есть, на них тоже надо обращать внимание.
Если кто-то хочет прожить подольше и посмотреть, чем все это закончится, надо обращать внимание на хорошие и приятные события. Их всегда можно найти и в новостях страны, и в новостях локальных, и в новостях твоего региона. Просто за этим должен следить ты, а не ЦИПсО, не Госдеп, и даже не какие-то классические информагентства. Ты сам определяешь свое меню, и оно должно быть сбалансировано при любой погоде, в любое время.
🎓 Эксперт: Шамиль Валеев, депутат Государственного Собрания - Курултая Башкирии, г.Уфа
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: 37% граждан, удрученных негативным влиянием медиа, на самом деле это 37% граждан, которые переносят на медиа свою тревогу по поводу неопределенного настоящего и неопределенного будущего. В этом состоянии неопределенности мы уже находимся 5 лет с начала ковидной эпохи и в связи со спецоперацией, а также с прошедшей в 2022 году частичной мобилизацией.
И люди с тех пор консолидировались вокруг медиа, вернее, консолидировались вокруг государства, главного поставщика новостей в период неопределенности, и, естественно, эти новости люди получают через медиа. Понятно, что доставщик новостей о благосостоянии, о ключевой ставке(за которой мы следим, как раньше следили за курсом доллара и за баррелем), о ходе спецоперации в основном доставляет тревожащие новости больше, чем обнадеживающие, в связи с увеличением количества террористических актов на нашей территории с применением дронов и прочей гадости.
Понятно, что медиа поставляет сейчас в основном плохие новости, тревожащие новости, и аудитория волей- неволей переносит на медиа, на посредника, на доставщика информации свои плохие тревожные эмоции. В принципе, в мирное, спокойное, нормальное время активных потребителей медиа-контента, как я оцениваю, примерно процентов 15, не больше 20 - это те, кто находится в ежедневной повестке и следит за новостями, а не скроллит ленты новостей в Телеграм. В тревожное время их число поднимается до 40, может быть 50-60%, и сейчас я думаю, как раз их ядро и вылезло в этом опросе.
Я хотел бы еще раз заверить аудиторию, что не медиа оказывают негативное влияние, а, во-первых, сами события, которые не назовешь такими радужными (в хорошем смысле этого слова) и веселыми. И второе - когда есть запрос на тревожащие новости, вокруг собирается тревожный информационный пузырь из других сопутствующих новостей.
То есть, достаточно один раз с утра почитать или посмотреть ролик с угрожающим безопасности содержанием или каким-то конфликтом, на него будут налипать такие же невеселые новости. Ну, так психика устроена. И, соответственно, вокруг тебя на целый день образуется отрицательный информационный пузырь, который будет мять и рвать твою психику. Естественно, за этим тоже надо следить, особенно в тяжелое, угнетающее время.
Надо находить возможность сбалансировать свой новостной фон и находить также хорошие новости, они есть, на них тоже надо обращать внимание.
Если кто-то хочет прожить подольше и посмотреть, чем все это закончится, надо обращать внимание на хорошие и приятные события. Их всегда можно найти и в новостях страны, и в новостях локальных, и в новостях твоего региона. Просто за этим должен следить ты, а не ЦИПсО, не Госдеп, и даже не какие-то классические информагентства. Ты сам определяешь свое меню, и оно должно быть сбалансировано при любой погоде, в любое время.
🎓 Эксперт: Шамиль Валеев, депутат Государственного Собрания - Курултая Башкирии, г.Уфа
Рабочий день в России сократился впервые за три года
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Вообще говоря, количество отработанного времени в неделю меняется постоянно. Это зависит, в первую очередь, от состояния экономики. Когда она растет, продолжительность занятости увеличивается. И наоборот: когда экономика падает, длительность рабочего дня сокращается.
Так что в уменьшении длительности рабочего дня ничего удивительного нет: в первом квартале текущего года экономика охлаждалась по сравнению с предыдущим периодом. То есть политика на сдерживание инфляции, которую проводят монетарные власти, дала о себе знать.
Теперь столь большого количество людей для производства большинства товаров и услуг, как раньше, не требуется – в силу того, что население сокращает расходы на приобретение товаров и услуг. Так что мы видим не какой-то перелом ситуации на рынке труда, а просто отражение положения дел в экономике.
Надо еще сказать, что рассчитывать длительность рабочего дня достаточно сложно, потому что у Росстата нет серьезных методов оценки занятости. Для такой оценки нужно брать табели со всех предприятий, а этого не происходит, и реальную картинку Росстат до конца не видит.
Мы все время говорим о высокой занятости в бюджетной сфере – не хватает врачей, учителей, – но Росстат до конца не видит сверхзанятости людей, которые работают на полторы ставки и более. Ведь иногда предприятия или организации стремятся скрыть нарушения трудового законодательства, отмечая не полностью время, которое человек отработал.
Такая ситуация бывает и в коммерческом секторе, особенно среди малых и средних предприятий, которые вообще не отчитываются перед Росстатом. Словом, представление о том, что происходит, у него сравнительно слабое. И при расчете продолжительности рабочего дня у ведомства может возникать статистическая погрешность, отражающаяся в виде признаков того, что этот показатель меняется на какие-то сотые или даже десятые процента.
А с другой стороны, повторю, такая картина означает только одно – охлаждение экономики. Как только экономика начнет расти, продолжительность рабочего дня снова будет расти.
🎓 Эксперт: Александр Сафонов, профессор Финансового университета при правительстве РФ, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Вообще говоря, количество отработанного времени в неделю меняется постоянно. Это зависит, в первую очередь, от состояния экономики. Когда она растет, продолжительность занятости увеличивается. И наоборот: когда экономика падает, длительность рабочего дня сокращается.
Так что в уменьшении длительности рабочего дня ничего удивительного нет: в первом квартале текущего года экономика охлаждалась по сравнению с предыдущим периодом. То есть политика на сдерживание инфляции, которую проводят монетарные власти, дала о себе знать.
Теперь столь большого количество людей для производства большинства товаров и услуг, как раньше, не требуется – в силу того, что население сокращает расходы на приобретение товаров и услуг. Так что мы видим не какой-то перелом ситуации на рынке труда, а просто отражение положения дел в экономике.
Надо еще сказать, что рассчитывать длительность рабочего дня достаточно сложно, потому что у Росстата нет серьезных методов оценки занятости. Для такой оценки нужно брать табели со всех предприятий, а этого не происходит, и реальную картинку Росстат до конца не видит.
Мы все время говорим о высокой занятости в бюджетной сфере – не хватает врачей, учителей, – но Росстат до конца не видит сверхзанятости людей, которые работают на полторы ставки и более. Ведь иногда предприятия или организации стремятся скрыть нарушения трудового законодательства, отмечая не полностью время, которое человек отработал.
Такая ситуация бывает и в коммерческом секторе, особенно среди малых и средних предприятий, которые вообще не отчитываются перед Росстатом. Словом, представление о том, что происходит, у него сравнительно слабое. И при расчете продолжительности рабочего дня у ведомства может возникать статистическая погрешность, отражающаяся в виде признаков того, что этот показатель меняется на какие-то сотые или даже десятые процента.
А с другой стороны, повторю, такая картина означает только одно – охлаждение экономики. Как только экономика начнет расти, продолжительность рабочего дня снова будет расти.
🎓 Эксперт: Александр Сафонов, профессор Финансового университета при правительстве РФ, г. Москва
Стоимость малогабаритного жилья по всей России выросла на 7%
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Информация, которую привела газета, была бы интересна, если бы мы поддерживали наш рынок жилья в целом в нормальном состоянии. Тогда мы могли бы говорить о том, что вот в таком-то секторе продажи отстают, надо что-то предпринимать, вот там-то выросли цены – и это нужно учитывать. А когда по всему организму этого рынка развивается гангрена, тот факт, что некоторые его сектора ощущают себя чуть лучше или чуть хуже, чем другие, не очень много значит.
На мой взгляд, в настоящий момент мы переживаем глубочайший кризис в строительстве жилья, и ситуация тут практически тупиковая. Последние лет 5−10 рыночные отношения говорили о том, что многоэтажное жилищное строительство – это эффективно и выгодно, и главное – найти кусочек земли в городе, желательно поцентральнее. А там уж можно возводить многоэтажку быстро продать квартиры в ней. И этот оптимизма в общем-то был обоснованным.
Все это время экономика в стране была в достаточно неплохом состоянии и зарплаты людей рабочих профессий росли, а кредиты долгое время для значительной части населения, заинтересованного в улучшении своих жилищных условий, были доступны: существовали инвестиционные программы, связанные с ипотечным кредитованием. А потом мы все наткнулись на одну и ту же проблему, ипотека практически прекратила действовать – и энтузиасты-застройщики обнаружили, что вся масса выстроенных ими домов никого не привлекает.
Новые дома они уже строить не начинают – идут только стройки, где есть целевое финансирование, в том числе за счет дольщиков. А в целом я вижу вокруг огромное количество непроданного жилья, потому что эти квартиры теперь покупать некому. На этом фоне некоторый рост цен на малогабаритные квартиры (на вторичном рынке более заметный, чем на первичном), особого впечатления на аналитиков не производит.
Понятно, что те, кому позарез нужно жилье, все равно будут выкручиваться и покупать хоть что-то, взяв кредит под бешеные проценты или еще как-то. Но застройщики все равно теперь озабочены тем, как продать квартиры, потому что ипотечные схемы больше не работают – действуют только достаточно изощренные, которые позволяют хотя бы отчасти как-то смягчить жесткость условий. И да, абсолютно логично, что покупательная способность граждан при этом снижается до уровня малогабаритного жилья.
Она, кстати, снижается и до уровня иного относительно дешевого по другим причинам жилья – менее комфортного, без благоустроенных придомовых территорий, удаленного от центров городов, с плохой транспортной доступностью. В общем, мы бы от продаж хрущевок уже давно ушли, но они сейчас торгуются и будут торговаться по существенно более низким показателям удельной стоимости, чем более комфортное и современное жилье. И его покупают.
То же самое касается и нового жилья. Скажем, человек не может сегодня позволить себе купить двухкомнатную квартиру за 15 миллионов рублей, поэтому он ищет, где на вторичном рынке он сможет найти двушку за 6 миллионов – где-то в пампасах, на самом краю города, с неизвестной транспортной доступностью и по качеству не очень хорошую. А в итоге и такое жилье дорожает, потому что на ситуацию влияет перетекание спроса.
🎓 Эксперт: Сергей Щербинин, кандидат экономических наук, практикующий эксперт-оценщик, генеральный директор ООО «Консалтинг и оценка», г. Екатеринбург
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Информация, которую привела газета, была бы интересна, если бы мы поддерживали наш рынок жилья в целом в нормальном состоянии. Тогда мы могли бы говорить о том, что вот в таком-то секторе продажи отстают, надо что-то предпринимать, вот там-то выросли цены – и это нужно учитывать. А когда по всему организму этого рынка развивается гангрена, тот факт, что некоторые его сектора ощущают себя чуть лучше или чуть хуже, чем другие, не очень много значит.
На мой взгляд, в настоящий момент мы переживаем глубочайший кризис в строительстве жилья, и ситуация тут практически тупиковая. Последние лет 5−10 рыночные отношения говорили о том, что многоэтажное жилищное строительство – это эффективно и выгодно, и главное – найти кусочек земли в городе, желательно поцентральнее. А там уж можно возводить многоэтажку быстро продать квартиры в ней. И этот оптимизма в общем-то был обоснованным.
Все это время экономика в стране была в достаточно неплохом состоянии и зарплаты людей рабочих профессий росли, а кредиты долгое время для значительной части населения, заинтересованного в улучшении своих жилищных условий, были доступны: существовали инвестиционные программы, связанные с ипотечным кредитованием. А потом мы все наткнулись на одну и ту же проблему, ипотека практически прекратила действовать – и энтузиасты-застройщики обнаружили, что вся масса выстроенных ими домов никого не привлекает.
Новые дома они уже строить не начинают – идут только стройки, где есть целевое финансирование, в том числе за счет дольщиков. А в целом я вижу вокруг огромное количество непроданного жилья, потому что эти квартиры теперь покупать некому. На этом фоне некоторый рост цен на малогабаритные квартиры (на вторичном рынке более заметный, чем на первичном), особого впечатления на аналитиков не производит.
Понятно, что те, кому позарез нужно жилье, все равно будут выкручиваться и покупать хоть что-то, взяв кредит под бешеные проценты или еще как-то. Но застройщики все равно теперь озабочены тем, как продать квартиры, потому что ипотечные схемы больше не работают – действуют только достаточно изощренные, которые позволяют хотя бы отчасти как-то смягчить жесткость условий. И да, абсолютно логично, что покупательная способность граждан при этом снижается до уровня малогабаритного жилья.
Она, кстати, снижается и до уровня иного относительно дешевого по другим причинам жилья – менее комфортного, без благоустроенных придомовых территорий, удаленного от центров городов, с плохой транспортной доступностью. В общем, мы бы от продаж хрущевок уже давно ушли, но они сейчас торгуются и будут торговаться по существенно более низким показателям удельной стоимости, чем более комфортное и современное жилье. И его покупают.
То же самое касается и нового жилья. Скажем, человек не может сегодня позволить себе купить двухкомнатную квартиру за 15 миллионов рублей, поэтому он ищет, где на вторичном рынке он сможет найти двушку за 6 миллионов – где-то в пампасах, на самом краю города, с неизвестной транспортной доступностью и по качеству не очень хорошую. А в итоге и такое жилье дорожает, потому что на ситуацию влияет перетекание спроса.
🎓 Эксперт: Сергей Щербинин, кандидат экономических наук, практикующий эксперт-оценщик, генеральный директор ООО «Консалтинг и оценка», г. Екатеринбург
Возмещение затрат регионов на создание технопарков будет увеличено
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Что касается возмещения затрат регионов на создание технопарков из российского бюджета, то решение увеличить их является не просто осмысленным и логичным, но в чем-то даже символичным. Дело в том, что преодоление деиндустриализации в российских регионах, создание новых промышленных производств, часть из которых (пусть и небольшая) является инновационными, во многом связаны с функционированием преференциальных режимов.
Этот процесс идет или в ОЭЗ, особых экономических зонах, либо в ТОР, на территориях опережающего развития, и ТОССЕР, территориях опережающего социально-экономического развития. Либо же он происходит в индустриальных и промышленных парках, а также технопарках. Только благодаря этому часть российских территорий смогла преодолеть последствия массовой деиндустриализации и смогла понемногу возвращать индустриальный статус субъекта Российской Федерации.
Конечно, создание индустриальных и промышленных парков и технопарков, различия между которыми не очень значительны, – во многом смелое решение со стороны субъектов Российской Федерации. На это требуется значительные средства. Но регионы на это шли и идут. Могу сказать, что из субъектов Российской Федерации наиболее мощно технопарки функционируют в Московской области – там находятся около 100 индустриальных, промышленных и технопарков, и их количество растет. Этот процесс также активно идет в Татарстане и в ряде других регионов.
Технопарки, как правило, создаются с участием высших учебных заведений технического профиля. Именно в технопарках могут концентрироваться инновации, которые при определенных усилиях могут быть переданы в массовое производство. В этом отношении роль и значение технопарков трудно переоценить – они во многом являются теми механизмами, с помощью которых наш промышленный комплекс может переходить с третьего и четвертого технологических укладов (а такие предприятия у нас еще есть, что свидетельствует об определенной архаике) на пятый-шестой технологический уклад.
Так что регионы, создавая и развивая технопарки, поступают разумно и обоснованно. К сожалению, не все они это делают, но в любом случае федеральный центр принимает правильное решение, поддерживая эти усилия. Потому что без этой поддержки регионы не будут иметь технопарков, а без технопарков они окажутся территориями аграрной и отчасти промышленной архаики. Поэтому увеличение компенсации затрат регионов на эти цели можно только приветствовать.
Полагаю, что следующим шагом со стороны федерального центра должно быть принятие решения, закрепленного в нормативных актах типа постановления правительства или федеральных законов, где определяется, что ростки передового опыта в создании технопарков, которые уже есть, должны быть тиражированы, и технопарки должны получить особый статус, четко прописанный в законодательстве. Думаю, что следующая ступень в поддержке технопарков будет состоять именно в этом.
🎓 Эксперт: Дмитрий Нечаев, доктор политических наук, профессор, председатель экспертного совета АНО «Агентство региональных социально-экономических проектов», г. Воронеж
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Что касается возмещения затрат регионов на создание технопарков из российского бюджета, то решение увеличить их является не просто осмысленным и логичным, но в чем-то даже символичным. Дело в том, что преодоление деиндустриализации в российских регионах, создание новых промышленных производств, часть из которых (пусть и небольшая) является инновационными, во многом связаны с функционированием преференциальных режимов.
Этот процесс идет или в ОЭЗ, особых экономических зонах, либо в ТОР, на территориях опережающего развития, и ТОССЕР, территориях опережающего социально-экономического развития. Либо же он происходит в индустриальных и промышленных парках, а также технопарках. Только благодаря этому часть российских территорий смогла преодолеть последствия массовой деиндустриализации и смогла понемногу возвращать индустриальный статус субъекта Российской Федерации.
Конечно, создание индустриальных и промышленных парков и технопарков, различия между которыми не очень значительны, – во многом смелое решение со стороны субъектов Российской Федерации. На это требуется значительные средства. Но регионы на это шли и идут. Могу сказать, что из субъектов Российской Федерации наиболее мощно технопарки функционируют в Московской области – там находятся около 100 индустриальных, промышленных и технопарков, и их количество растет. Этот процесс также активно идет в Татарстане и в ряде других регионов.
Технопарки, как правило, создаются с участием высших учебных заведений технического профиля. Именно в технопарках могут концентрироваться инновации, которые при определенных усилиях могут быть переданы в массовое производство. В этом отношении роль и значение технопарков трудно переоценить – они во многом являются теми механизмами, с помощью которых наш промышленный комплекс может переходить с третьего и четвертого технологических укладов (а такие предприятия у нас еще есть, что свидетельствует об определенной архаике) на пятый-шестой технологический уклад.
Так что регионы, создавая и развивая технопарки, поступают разумно и обоснованно. К сожалению, не все они это делают, но в любом случае федеральный центр принимает правильное решение, поддерживая эти усилия. Потому что без этой поддержки регионы не будут иметь технопарков, а без технопарков они окажутся территориями аграрной и отчасти промышленной архаики. Поэтому увеличение компенсации затрат регионов на эти цели можно только приветствовать.
Полагаю, что следующим шагом со стороны федерального центра должно быть принятие решения, закрепленного в нормативных актах типа постановления правительства или федеральных законов, где определяется, что ростки передового опыта в создании технопарков, которые уже есть, должны быть тиражированы, и технопарки должны получить особый статус, четко прописанный в законодательстве. Думаю, что следующая ступень в поддержке технопарков будет состоять именно в этом.
🎓 Эксперт: Дмитрий Нечаев, доктор политических наук, профессор, председатель экспертного совета АНО «Агентство региональных социально-экономических проектов», г. Воронеж
Более 50% строительных закупок в соцсфере регионов проходит без конкуренции
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Ситуация сразу в нескольких секторах экономики в настоящее время вызывает вопросы и недоумение, и это в полной мере касается перспектив отрасли строительства в целом. В то же время ситуация с государственными закупками оставляет многочисленные вопросы. Кроме того, очевидно, что тема развития социальной сферы и создания объектов социальной инфраструктуры будет волновать общество и впредь. Поэтому вопросы, которые были отражены в отчете Счетной палаты о недобросовестной ситуации в сфере государственных закупок по строительству или капитальному ремонту объектов социальной инфраструктуры, весьма актуальны.
Да, строительство было и, видимо, будет оставаться если не коррупциогенным сектором, то тем, в котором могут происходить различного рода нарушения, поскольку строительство тесно связано и с привлечением многочисленной рабочей силы, и с использованием технологий, требующих обеспечения безопасности, и с созданием объектов, которые должны иметь длительный гарантийный срок эксплуатации. А при сложившихся макроэкономических условиях (при дефиците рабочей силы, высоких процентных ставках по кредитам, при сложностях в миграционном законодательстве, ограниченной возможности получения импортных товаров) строительство как отрасль испытывает и будет испытывать вызовы, которые могут вызвать кризисную ситуацию.
Поэтому внимание к этой отрасли должно быть достаточно значительным и госзакупки по отбору подрядчиков на строительные работы нуждаются в совершенствовании нормативного регулирования. Сейчас госзаказы нередко могут уходить компаниям, которые явно не в силах справиться с объемами работ. Или же в торгах могут побеждать предприятия, в силу своего монопольного положение на рынке берущие на себя больше обязательств, чем способны выполнить при немалых трудовых ресурсах и технологических возможностях. А долгие сроки выполнения контрактов в условиях высоких процентных ставок и инфляции ведут к удорожанию работ по строительству, что не всегда можно заложить заранее в закупочной документации.
Так что макроэкономические условия создают много сложностей в создании объектов социальной инфраструктуры. Кроме того, к объектам социальной инфраструктуры в настоящее время выдвигается масса требований, которых не было ранее. Это также особенность нынешней ситуации в реализации подобных контрактов. Поэтому заключения, которые были сделаны аудиторами в ходе контрольных мероприятий, требуют самого серьезного рассмотрения с точки зрения поиска решений сразу по нескольким направлениям.
🎓 Эксперт: Владимир Климанов, доктор экономических наук, директор Центра региональной политики Президентской академии, директор Института реформирования общественных финансов, автор телеграм-канала Klimanov ru, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Ситуация сразу в нескольких секторах экономики в настоящее время вызывает вопросы и недоумение, и это в полной мере касается перспектив отрасли строительства в целом. В то же время ситуация с государственными закупками оставляет многочисленные вопросы. Кроме того, очевидно, что тема развития социальной сферы и создания объектов социальной инфраструктуры будет волновать общество и впредь. Поэтому вопросы, которые были отражены в отчете Счетной палаты о недобросовестной ситуации в сфере государственных закупок по строительству или капитальному ремонту объектов социальной инфраструктуры, весьма актуальны.
Да, строительство было и, видимо, будет оставаться если не коррупциогенным сектором, то тем, в котором могут происходить различного рода нарушения, поскольку строительство тесно связано и с привлечением многочисленной рабочей силы, и с использованием технологий, требующих обеспечения безопасности, и с созданием объектов, которые должны иметь длительный гарантийный срок эксплуатации. А при сложившихся макроэкономических условиях (при дефиците рабочей силы, высоких процентных ставках по кредитам, при сложностях в миграционном законодательстве, ограниченной возможности получения импортных товаров) строительство как отрасль испытывает и будет испытывать вызовы, которые могут вызвать кризисную ситуацию.
Поэтому внимание к этой отрасли должно быть достаточно значительным и госзакупки по отбору подрядчиков на строительные работы нуждаются в совершенствовании нормативного регулирования. Сейчас госзаказы нередко могут уходить компаниям, которые явно не в силах справиться с объемами работ. Или же в торгах могут побеждать предприятия, в силу своего монопольного положение на рынке берущие на себя больше обязательств, чем способны выполнить при немалых трудовых ресурсах и технологических возможностях. А долгие сроки выполнения контрактов в условиях высоких процентных ставок и инфляции ведут к удорожанию работ по строительству, что не всегда можно заложить заранее в закупочной документации.
Так что макроэкономические условия создают много сложностей в создании объектов социальной инфраструктуры. Кроме того, к объектам социальной инфраструктуры в настоящее время выдвигается масса требований, которых не было ранее. Это также особенность нынешней ситуации в реализации подобных контрактов. Поэтому заключения, которые были сделаны аудиторами в ходе контрольных мероприятий, требуют самого серьезного рассмотрения с точки зрения поиска решений сразу по нескольким направлениям.
🎓 Эксперт: Владимир Климанов, доктор экономических наук, директор Центра региональной политики Президентской академии, директор Института реформирования общественных финансов, автор телеграм-канала Klimanov ru, г. Москва
Площади под яровую пшеницу в России могут упасть до минимума за десятилетие
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Ничего удивительного в сокращении посевов нет. У меня в управлении разные объекты недвижимости, в том числе фермы. Так вот, арендаторы бросили сеять пшеницу и перешли сначала на сою, а сейчас – на тыквы.
Отказ от зерновых в пользу масличных и бобовых культур – общая тенденция для нынешнего российского растениеводства, потому что разница в рентабельности стала разительной. Просто здесь велика инерция – заменить одну культуру другой на полях несколько сложнее, чем изменить выкладку товаров на полке.
Однако факт остается фактом: последние года три пшеница для аграриев (особенно небольших фермеров) перестала быть источником заработка, как это было раньше. В 2020 году мировые цены на нее начали взлетать и достигли пика в 2022 году. А вот дальше тренд стал нисходящим.
Впрочем, производителям снять все сливки с мировой конъюнктуры и на пике не удалось: государство остановило рост внутренних цен с помощью квот на вывоз зерна и экспортных пошлин. А потом начался рост издержек: техника, удобрения, семена. Про дефицит рабочей силы и рост издержек на нее и говорить не хочется. В общем, рентабельность пшеницы на сегодня является околонулевой, если не отрицательной.
Самое плохое во всем этом то, что разоряются фермеры. Большим агрохолдингам легче диверсифицировать свою работу, да и с государством найти общий язык проще. А небольшие предприятия с рынка уходят. На мой взгляд, как-то плохо это вяжется с заботой о возрождении села, о демографии и так далее.
🎓 Эксперт: Олег Николаев, сооснователь ассоциации виноградарей и виноделов «Севастополь», член Генерального совета «Деловой России», основатель АНО «Национальная туристическая инициатива» (г. Севастополь), генеральный директор петербургской группы компаний «Далпорт», винодел (марка «Остров»), член ФПС партии «Новые люди»
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Ничего удивительного в сокращении посевов нет. У меня в управлении разные объекты недвижимости, в том числе фермы. Так вот, арендаторы бросили сеять пшеницу и перешли сначала на сою, а сейчас – на тыквы.
Отказ от зерновых в пользу масличных и бобовых культур – общая тенденция для нынешнего российского растениеводства, потому что разница в рентабельности стала разительной. Просто здесь велика инерция – заменить одну культуру другой на полях несколько сложнее, чем изменить выкладку товаров на полке.
Однако факт остается фактом: последние года три пшеница для аграриев (особенно небольших фермеров) перестала быть источником заработка, как это было раньше. В 2020 году мировые цены на нее начали взлетать и достигли пика в 2022 году. А вот дальше тренд стал нисходящим.
Впрочем, производителям снять все сливки с мировой конъюнктуры и на пике не удалось: государство остановило рост внутренних цен с помощью квот на вывоз зерна и экспортных пошлин. А потом начался рост издержек: техника, удобрения, семена. Про дефицит рабочей силы и рост издержек на нее и говорить не хочется. В общем, рентабельность пшеницы на сегодня является околонулевой, если не отрицательной.
Самое плохое во всем этом то, что разоряются фермеры. Большим агрохолдингам легче диверсифицировать свою работу, да и с государством найти общий язык проще. А небольшие предприятия с рынка уходят. На мой взгляд, как-то плохо это вяжется с заботой о возрождении села, о демографии и так далее.
🎓 Эксперт: Олег Николаев, сооснователь ассоциации виноградарей и виноделов «Севастополь», член Генерального совета «Деловой России», основатель АНО «Национальная туристическая инициатива» (г. Севастополь), генеральный директор петербургской группы компаний «Далпорт», винодел (марка «Остров»), член ФПС партии «Новые люди»
Площади под яровую пшеницу в России могут упасть до минимума за десятилетие
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Аграриям приходится приспосабливаться к реальным условиям, поэтому посевные площади для яровой пшеницы у нас в стране действительно вполне могут уменьшиться. Собственно, такая тенденция уже прослеживается.
Некоторые фермеры переходят на масличные и зернобобовые культуры, прежде всего – на рапс и подсолнечник. Это связано с увеличением экспорта семян этих культур и продукции, изготавливаемой из этих семян, в Китай. И это нормально – российские фермеры просто стремятся соответствовать конъюнктуре рынка.
Но в целом показатели по пшенице у нас должны остаться на сравнительно высоком уровне, достаточном для обеспечения собственных нужд. Поэтому я считаю, что ничем особенным для продовольственной безопасности страны отмеченная журналистами тенденция не грозит.
🎓 Эксперт: Александр Гаврилюк, исполнительный директор Агропромышленного кластера «КУБАНЬ», заместитель председателя ВКП(П) по Краснодарскому краю, г. Краснодар
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Аграриям приходится приспосабливаться к реальным условиям, поэтому посевные площади для яровой пшеницы у нас в стране действительно вполне могут уменьшиться. Собственно, такая тенденция уже прослеживается.
Некоторые фермеры переходят на масличные и зернобобовые культуры, прежде всего – на рапс и подсолнечник. Это связано с увеличением экспорта семян этих культур и продукции, изготавливаемой из этих семян, в Китай. И это нормально – российские фермеры просто стремятся соответствовать конъюнктуре рынка.
Но в целом показатели по пшенице у нас должны остаться на сравнительно высоком уровне, достаточном для обеспечения собственных нужд. Поэтому я считаю, что ничем особенным для продовольственной безопасности страны отмеченная журналистами тенденция не грозит.
🎓 Эксперт: Александр Гаврилюк, исполнительный директор Агропромышленного кластера «КУБАНЬ», заместитель председателя ВКП(П) по Краснодарскому краю, г. Краснодар
К «дашборду губернаторов» подключены 43 региона
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Звучит красиво, можно сказать, по-зумерски - «дашборд губернатора». Но по факту мало чем отличается от точно такой же системы оценки работы, которая была еще в 1964-1965 годы - во время брежневско-косыгинской системы госуправления. Именно тогда внедрили (точнее, вернули) систему персональной оценки работы отдельных чиновников, причем по всей вертикали власти, от всесоюзных министерств до райкомов. Просто сейчас все то же самое происходит на новом технологическом уровне: вместо бумажных отчетов, которые отправляли в Москву, вместо телефонограмм и фельдъегерей - ГАС «Управление».
Так что я понимаю как энтузиазм федерального центра, так и вполне обоснованные опасения у представителей регионов. Все то же самое, как было в середине 1960-х годов, когда, собственно, и появилась именно та советская номенклатура, наследником которой и является отчасти современная - как бы не менялась технологическая оболочка.
Плюсы, конечно, есть. Система позволяет в режиме реального времени отслеживать использование бюджетных средств, направленных из федерального центра, что способствует более эффективному контролю за их целевым расходованием. «Дашборд» предоставляет возможность мониторинга реализации нацпроектов в каждом регионе, выявляя проблемные места и позволяя оперативно принимать меры для их устранения.
Вроде как обещают, что все это стимулирует конкуренцию: наличие федеральных рейтингов и открытый доступ к информации об успехах и неудачах других регионов может стимулировать поиск лучших практик управления. Опять-таки, чем не социалистическое соревнование?
И минусы новой системе такие же, как были у брежневско-косыгинской системы. «Дашборд» может стать инструментом давления на губернаторов со стороны федерального центра, ограничивая их свободу действий и инициативу в решении региональных проблем.
Существует риск, что губернаторы будут больше сосредоточены на достижении формальных показателей, чем на реальном улучшении жизни людей в регионе. Обратная сторона соцсоревнований (историей проверено) - это приписки. И неважно, будут они бумажные или в ГАС.
В стремлении избежать «красных элементов» на дашборде региональные власти могут прибегать к искажению информации и манипулированию данными. Это в крови чиновников, а как пририсовать себе лишний «плюсик» - дело техники.
Но появился и минус, который в советское время представить не могли: внедрение и эффективное использование «дашборда» требует значительных инвестиций в IТ-инфраструктуру и обучение персонала. Кроме того, могут возникнуть проблемы с интеграцией данных из различных источников. Придется опять вручную вбивать?
Тут и самый главный минус - внедрение «дашборда» может привести к увеличению бюрократической нагрузки на региональные власти, требуя от них заполнения многочисленных отчетов и форм. И неважно, будет ли это заполняться быстро, нажатием кнопки, или, как прежде, медленно - шариковой ручкой на бумажке.
🎓 Эксперт: Антон Чаблин, кандидат политических наук, главный редактор аналитического издания «Акценты», г. Ставрополь
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Звучит красиво, можно сказать, по-зумерски - «дашборд губернатора». Но по факту мало чем отличается от точно такой же системы оценки работы, которая была еще в 1964-1965 годы - во время брежневско-косыгинской системы госуправления. Именно тогда внедрили (точнее, вернули) систему персональной оценки работы отдельных чиновников, причем по всей вертикали власти, от всесоюзных министерств до райкомов. Просто сейчас все то же самое происходит на новом технологическом уровне: вместо бумажных отчетов, которые отправляли в Москву, вместо телефонограмм и фельдъегерей - ГАС «Управление».
Так что я понимаю как энтузиазм федерального центра, так и вполне обоснованные опасения у представителей регионов. Все то же самое, как было в середине 1960-х годов, когда, собственно, и появилась именно та советская номенклатура, наследником которой и является отчасти современная - как бы не менялась технологическая оболочка.
Плюсы, конечно, есть. Система позволяет в режиме реального времени отслеживать использование бюджетных средств, направленных из федерального центра, что способствует более эффективному контролю за их целевым расходованием. «Дашборд» предоставляет возможность мониторинга реализации нацпроектов в каждом регионе, выявляя проблемные места и позволяя оперативно принимать меры для их устранения.
Вроде как обещают, что все это стимулирует конкуренцию: наличие федеральных рейтингов и открытый доступ к информации об успехах и неудачах других регионов может стимулировать поиск лучших практик управления. Опять-таки, чем не социалистическое соревнование?
И минусы новой системе такие же, как были у брежневско-косыгинской системы. «Дашборд» может стать инструментом давления на губернаторов со стороны федерального центра, ограничивая их свободу действий и инициативу в решении региональных проблем.
Существует риск, что губернаторы будут больше сосредоточены на достижении формальных показателей, чем на реальном улучшении жизни людей в регионе. Обратная сторона соцсоревнований (историей проверено) - это приписки. И неважно, будут они бумажные или в ГАС.
В стремлении избежать «красных элементов» на дашборде региональные власти могут прибегать к искажению информации и манипулированию данными. Это в крови чиновников, а как пририсовать себе лишний «плюсик» - дело техники.
Но появился и минус, который в советское время представить не могли: внедрение и эффективное использование «дашборда» требует значительных инвестиций в IТ-инфраструктуру и обучение персонала. Кроме того, могут возникнуть проблемы с интеграцией данных из различных источников. Придется опять вручную вбивать?
Тут и самый главный минус - внедрение «дашборда» может привести к увеличению бюрократической нагрузки на региональные власти, требуя от них заполнения многочисленных отчетов и форм. И неважно, будет ли это заполняться быстро, нажатием кнопки, или, как прежде, медленно - шариковой ручкой на бумажке.
🎓 Эксперт: Антон Чаблин, кандидат политических наук, главный редактор аналитического издания «Акценты», г. Ставрополь
Минпромторг подготовит предложение о продлении параллельного импорта на 2026 г.
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: На мой взгляд, такое решение продиктовано больше необходимостью и касается наиболее чувствительной группы товаров. Режим параллельного импорта по большому счету определяет продление реэкспорта до определенных стран, которые через систему купли-продажи становятся собственниками товаров и имеют полное право и возможность реализовывать их далее на вторичных рынках.
На сегодняшний день, на мой взгляд, продление режима параллельного импорта обусловлено тем, что происходит некая синхронизация обеспечения комплектующих, как я уже сказал, необходимых товаров до момента либо запуска, либо выхода на проектную мощность отечественной индустрии. Сам внутренний рынок, внутреннее производств наращивается, но ему необходимо еще время. И поэтому, я думаю, ведомство Минпромторг следит как раз за ситуацией с увеличением объема производства, с технологической частью и продлевает этот период, как видно из решения и предложения, всего лишь на один год. То есть он носит краткосрочный характер. Я думаю, это обусловлено тем, что внутренней индустрии, внутреннему производству нужно еще время для того, чтобы нарастить технологии и нарастить выпуск.
Как только на внутреннем рынке отечественные компании смогут полностью заместить зарубежные товары, то необходимость в этом параллельном импорте по большому счету отпадет. Поэтому, на мой взгляд, это вопрос времени и органичной синхронизации. Органичная синхронизация в производстве, в индустриях, работает исключительно при мониторинге контролируемых и контролирующих органов. Поэтому такое решение говорит о том, что ведомство полностью держит руку на пульсе. Отечественной индустрии, промышленности нужно еще время для того, чтобы этот режим был впоследствии отменен.
🎓 Эксперт: Эмиль Мартиросян, кандидат экономических наук, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: На мой взгляд, такое решение продиктовано больше необходимостью и касается наиболее чувствительной группы товаров. Режим параллельного импорта по большому счету определяет продление реэкспорта до определенных стран, которые через систему купли-продажи становятся собственниками товаров и имеют полное право и возможность реализовывать их далее на вторичных рынках.
На сегодняшний день, на мой взгляд, продление режима параллельного импорта обусловлено тем, что происходит некая синхронизация обеспечения комплектующих, как я уже сказал, необходимых товаров до момента либо запуска, либо выхода на проектную мощность отечественной индустрии. Сам внутренний рынок, внутреннее производств наращивается, но ему необходимо еще время. И поэтому, я думаю, ведомство Минпромторг следит как раз за ситуацией с увеличением объема производства, с технологической частью и продлевает этот период, как видно из решения и предложения, всего лишь на один год. То есть он носит краткосрочный характер. Я думаю, это обусловлено тем, что внутренней индустрии, внутреннему производству нужно еще время для того, чтобы нарастить технологии и нарастить выпуск.
Как только на внутреннем рынке отечественные компании смогут полностью заместить зарубежные товары, то необходимость в этом параллельном импорте по большому счету отпадет. Поэтому, на мой взгляд, это вопрос времени и органичной синхронизации. Органичная синхронизация в производстве, в индустриях, работает исключительно при мониторинге контролируемых и контролирующих органов. Поэтому такое решение говорит о том, что ведомство полностью держит руку на пульсе. Отечественной индустрии, промышленности нужно еще время для того, чтобы этот режим был впоследствии отменен.
🎓 Эксперт: Эмиль Мартиросян, кандидат экономических наук, г. Москва
РЖД переносят сроки строительства Восточного полигона
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Решение о переносе сроков начала строительства третьего этапа Восточного полигона не явилось какой-то особой неожиданностью после того, как в конце прошлого года РЖД было принято решение урезать инвестиционную программу на 2025-й год почти вдвое, с полутора триллионов до 880 миллиардов рублей. Поэтому, безусловно, эти работы отложены, и вполне возможно, что они будут отложены не на год и не на два, а гораздо дольше, поскольку РЖД в сегодняшних реалиях вряд ли может себе позволить вот такие капиталовложения в основные свои фонды, строительство, расширение путей. Ну а помощи от государства ждать тоже не приходится в условиях дефицитности бюджета и в этом году, и, судя по всему, в несколько ближайших лет.
Кроме того, стоит отметить, что этот год преподнес еще один сюрприз для железнодорожников - упали объемы перевозок, и упали они довольно серьезно, примерно на 7,5% за первые 5 месяцев этого года, если сравнить с аналогичным периодом прошлого. Это значительное снижение объемов перевозки, а значит, и доходов, которые недополучили РЖД.
Более того, те цифры, которые показывают падение перевозок, допустим, металлургической продукции - около 30%, того же угля и так далее, говорят о том, что российская экономика замедляется. Как раз таки перевозки товаров, промышленных грузов тому самый надежный показатель. Этот процесс запущен и уже сейчас виден, и этот процесс довольно инерционный - он продлится как минимум весь текущий год, а может быть, это снижение продлится и далее.
Поэтому, конечно, в этих условиях говорить о том, что РЖД все-таки смогут через год или через два приступить к строительству третьего этапа Восточного полигона, не приходится. Скорее всего, его придется откладывать и далее.
Не получится ли так, что объемы грузоперевозок упадут настолько, что существующих уже мощностей будет достаточно? Наверное, это все-таки не так, но, тем не менее, РЖД начинают задумываться о том, насколько действительно обоснованы прогнозы, которые были еще полтора-два года назад, о сохранении, увеличении роста перевозок в восточном направлении. Не получится ли так, что действительно эти мощности, на которые придется выложить огромнейшие деньги, не будут задействованы полностью?
🎓 Эксперт: Константин Селянин, независимый финансовый аналитик, г. Екатеринбург
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Решение о переносе сроков начала строительства третьего этапа Восточного полигона не явилось какой-то особой неожиданностью после того, как в конце прошлого года РЖД было принято решение урезать инвестиционную программу на 2025-й год почти вдвое, с полутора триллионов до 880 миллиардов рублей. Поэтому, безусловно, эти работы отложены, и вполне возможно, что они будут отложены не на год и не на два, а гораздо дольше, поскольку РЖД в сегодняшних реалиях вряд ли может себе позволить вот такие капиталовложения в основные свои фонды, строительство, расширение путей. Ну а помощи от государства ждать тоже не приходится в условиях дефицитности бюджета и в этом году, и, судя по всему, в несколько ближайших лет.
Кроме того, стоит отметить, что этот год преподнес еще один сюрприз для железнодорожников - упали объемы перевозок, и упали они довольно серьезно, примерно на 7,5% за первые 5 месяцев этого года, если сравнить с аналогичным периодом прошлого. Это значительное снижение объемов перевозки, а значит, и доходов, которые недополучили РЖД.
Более того, те цифры, которые показывают падение перевозок, допустим, металлургической продукции - около 30%, того же угля и так далее, говорят о том, что российская экономика замедляется. Как раз таки перевозки товаров, промышленных грузов тому самый надежный показатель. Этот процесс запущен и уже сейчас виден, и этот процесс довольно инерционный - он продлится как минимум весь текущий год, а может быть, это снижение продлится и далее.
Поэтому, конечно, в этих условиях говорить о том, что РЖД все-таки смогут через год или через два приступить к строительству третьего этапа Восточного полигона, не приходится. Скорее всего, его придется откладывать и далее.
Не получится ли так, что объемы грузоперевозок упадут настолько, что существующих уже мощностей будет достаточно? Наверное, это все-таки не так, но, тем не менее, РЖД начинают задумываться о том, насколько действительно обоснованы прогнозы, которые были еще полтора-два года назад, о сохранении, увеличении роста перевозок в восточном направлении. Не получится ли так, что действительно эти мощности, на которые придется выложить огромнейшие деньги, не будут задействованы полностью?
🎓 Эксперт: Константин Селянин, независимый финансовый аналитик, г. Екатеринбург
Аналитики и участники рынка ждут роста цен на нефть
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Рост цен на нефть до 76 долларов уже учитывает текущий градус эскалации ирано-израильского конфликта. Дальнейший рост цен возможен только в случае реальной угрозы перекрытия свободного прохода судов через Ормузский пролив.
При этом шокового повышения цен вряд ли стоит ожидать даже в этом случае, поскольку рынок уже реагирует на текущую напряженность в регионе. Он перестраивает логистику поставок, уменьшая объемы нефтяного трафика через этот пролив.
Поэтому в случае реализации сценария полного перекрытия пролива я жду роста нефтяных котировок до 85-90 долларов максимум, да и то на короткое время. Поскольку очевидно, что Ирану просто не позволят полностью заблокировать пролив на длительный срок.
Ирано-израильский конфликт, безусловно, поднял мировые цены на нефть, что оказалось выгодно России в условиях падающего нефтяного рынка и политики ОПЕК+ по ускоренному снятию дополнительных добровольных ограничений на добычу у 8 стран. Сейчас мы можем продавать нашу нефть снова выше 60 долларов за баррель, что даст весомую прибавку к нашему бюджету. Однако такая ситуация вряд ли продлится дольше нескольких месяцев. Все-таки фундаментальные факторы на рынке нефти говорят, скорее, о переизбытке предложения на фоне слабого прироста мирового спроса. Поэтому вскоре после окончания конфликта мировые цены вновь вернутся к весенним уровням в 65 долларов за баррель.
Также текущая ситуация отодвинула перспективу согласованного решения ЕС и Большой Семерки по снижению уровня так называемого ценового потолка для российской нефти с 60 до 45 долларов за баррель. Это тоже нам в плюс.
Наконец, мы ожидаем роста спроса на российскую нефть со стороны тех покупателей, которые в наибольшей степени могут пострадать от перекрытия Ормузского пролива, а это Китай и Индия. Но в любом случае мы получаем лишь краткосрочные положительные эффекты. Проблемы слабого мирового нефтяного рынка и ожидаемого ужесточения санкций, к сожалению, никуда не исчезли.
🎓 Эксперт: Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Рост цен на нефть до 76 долларов уже учитывает текущий градус эскалации ирано-израильского конфликта. Дальнейший рост цен возможен только в случае реальной угрозы перекрытия свободного прохода судов через Ормузский пролив.
При этом шокового повышения цен вряд ли стоит ожидать даже в этом случае, поскольку рынок уже реагирует на текущую напряженность в регионе. Он перестраивает логистику поставок, уменьшая объемы нефтяного трафика через этот пролив.
Поэтому в случае реализации сценария полного перекрытия пролива я жду роста нефтяных котировок до 85-90 долларов максимум, да и то на короткое время. Поскольку очевидно, что Ирану просто не позволят полностью заблокировать пролив на длительный срок.
Ирано-израильский конфликт, безусловно, поднял мировые цены на нефть, что оказалось выгодно России в условиях падающего нефтяного рынка и политики ОПЕК+ по ускоренному снятию дополнительных добровольных ограничений на добычу у 8 стран. Сейчас мы можем продавать нашу нефть снова выше 60 долларов за баррель, что даст весомую прибавку к нашему бюджету. Однако такая ситуация вряд ли продлится дольше нескольких месяцев. Все-таки фундаментальные факторы на рынке нефти говорят, скорее, о переизбытке предложения на фоне слабого прироста мирового спроса. Поэтому вскоре после окончания конфликта мировые цены вновь вернутся к весенним уровням в 65 долларов за баррель.
Также текущая ситуация отодвинула перспективу согласованного решения ЕС и Большой Семерки по снижению уровня так называемого ценового потолка для российской нефти с 60 до 45 долларов за баррель. Это тоже нам в плюс.
Наконец, мы ожидаем роста спроса на российскую нефть со стороны тех покупателей, которые в наибольшей степени могут пострадать от перекрытия Ормузского пролива, а это Китай и Индия. Но в любом случае мы получаем лишь краткосрочные положительные эффекты. Проблемы слабого мирового нефтяного рынка и ожидаемого ужесточения санкций, к сожалению, никуда не исчезли.
🎓 Эксперт: Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов, г. Москва
Все мобильные устройства внесут в одну базу
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Хорошо, что государство озаботилось данным вопросом и планирует завести единую базу мобильных устройств. На Западе так делают уже давно, и вопрос не только в кибербезопасности, вопрос еще и в государственной безопасности. Потому что фальсификация IMEI - это все равно что фальсификация отпечатков пальцев у человека. Это цифровой след, который оставляет устройство.
Если мы его подменяем, то можем очень эффективно скрывать свою деятельность в цифровом мире. И речь касается не только того, какую информацию мы получаем и передаем, а в каких целях мы это используем - в законных и незаконных, в противоправных и непротивоправных, в преступных и неприступных, в шпионских и не шпионских.
Дело еще и в том, что таким образом мы фиксируем перемещение устройства географически. То есть кто, где, когда соединяется, в каком времени, в какой локации и так далее. Это очень-очень важно, и правильно, что мы этим тоже озаботились.
🎓 Эксперт: Денис Ефремов, директор департамента инноваций и технологического предпринимательства Ульяновского государственного технического университета, региональный координатор федерального партпроекта «Цифровая Россия» по Ульяновской области
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Хорошо, что государство озаботилось данным вопросом и планирует завести единую базу мобильных устройств. На Западе так делают уже давно, и вопрос не только в кибербезопасности, вопрос еще и в государственной безопасности. Потому что фальсификация IMEI - это все равно что фальсификация отпечатков пальцев у человека. Это цифровой след, который оставляет устройство.
Если мы его подменяем, то можем очень эффективно скрывать свою деятельность в цифровом мире. И речь касается не только того, какую информацию мы получаем и передаем, а в каких целях мы это используем - в законных и незаконных, в противоправных и непротивоправных, в преступных и неприступных, в шпионских и не шпионских.
Дело еще и в том, что таким образом мы фиксируем перемещение устройства географически. То есть кто, где, когда соединяется, в каком времени, в какой локации и так далее. Это очень-очень важно, и правильно, что мы этим тоже озаботились.
🎓 Эксперт: Денис Ефремов, директор департамента инноваций и технологического предпринимательства Ульяновского государственного технического университета, региональный координатор федерального партпроекта «Цифровая Россия» по Ульяновской области
Счетная палата предложила повысить в 10 раз плату за использование водных ресурсов
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Реализация такого предложения, безусловно, позволит пополнить бюджет. Чтобы понять, поможет ли эта мера в чем-то еще, на мой взгляд, важно осознать, куда должны идти эти деньги. Если мы просто собираем их, потому что их не хватает на что-то, это один вариант. Думаю, с тем же успехом можно было бы поднять ставку по любой статье расходов предприятий. А если мы хотим таким образом побудить предприятия к каким-то экологичным действием, – это уже другая история.
Понятно, что если плата за водопользование растет, то предприятие побуждается к уменьшению расходов воды. Опять же, если плата вводится за недостаточный учет, то есть предприятие действительно не особо ее считает, то, конечно, некий экологический эффект от десятикратного повышения ставки тоже будет. Но главный вопрос все же – куда мы эти деньги денем.
Если они просто поглотятся бюджетом, то предприятия будут считать, что их в очередной раз кинули – и будут пытаться обмануть государство. У нас же почти национальная игра такая: государство говорит поступать в экологической сфере так-то и так-то, а предприятия, пользуясь приостановкой контроля и малым количеством проверяющих инспекторов, государство регулярно дурят.
Понятно также, что бизнес всегда стремится минимизировать затраты, поэтому будет пытаться сделать это и на сей раз. Так что если мы хотим еще и природоохранного эффекта, крайне важно, чтобы собранные деньги пошли на экологические мероприятия – хотя бы на программу «Экологическое благополучие», которая придет на смену программе «Оздоровления Волги».
Если мы пополняем эту статью расходов бюджет, наверное, это будет хорошо. Потому что это означает, что на природоохранные мероприятия у государства появятся деньги, которых сейчас в бюджете мало. Тогда экологический эффект будет. А вот эффекта на самих предприятиях будет, вероятно, не очень большой, потому что доля водопользования в их затратах очень невысока. А значит, предприятия не ощутят существенного давления.
Хуже пойдет с историей с акваториями, потому что их в пользование берут не только для того, чтобы закачать воду куда-то, а еще и для рекреации. Любая база отдыха, любой санаторий, любое предприятие, оказывающее прогулки на водном транспорте, должны иметь договора о водопользовании на акваторию. И если мы шарахнем высокими ставками по ним, это шарахнет по гражданам, потому что предприятия всегда переадресуют затраты гражданам. Тогда у нас вырастут цены на внутренний туризм, про необходимость развития которого мы уже годами говорим.
Получается, что, пополняя таким путем бюджет, мы можем затормозить развитие этого туризма. Который, кстати, тоже пополняет бюджет.
Но, повторю, в предложении поднять ставки за пользование водой для меня ключевым остается понимание того, куда именно пойдут собранные деньги. В зависимости от этого повышение ставки может позитивно повлиять на экологию – либо стать просто еще одним побором с предприятий. Что для бюджета, может, и окажется небесполезно, но с точки зрения охраны природы даст так себе эффект.
🎓 Эксперт: Асхат Каюмов, председатель Совета НОД «Экологический центр "Дронт"», г. Нижний Новгород
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: Реализация такого предложения, безусловно, позволит пополнить бюджет. Чтобы понять, поможет ли эта мера в чем-то еще, на мой взгляд, важно осознать, куда должны идти эти деньги. Если мы просто собираем их, потому что их не хватает на что-то, это один вариант. Думаю, с тем же успехом можно было бы поднять ставку по любой статье расходов предприятий. А если мы хотим таким образом побудить предприятия к каким-то экологичным действием, – это уже другая история.
Понятно, что если плата за водопользование растет, то предприятие побуждается к уменьшению расходов воды. Опять же, если плата вводится за недостаточный учет, то есть предприятие действительно не особо ее считает, то, конечно, некий экологический эффект от десятикратного повышения ставки тоже будет. Но главный вопрос все же – куда мы эти деньги денем.
Если они просто поглотятся бюджетом, то предприятия будут считать, что их в очередной раз кинули – и будут пытаться обмануть государство. У нас же почти национальная игра такая: государство говорит поступать в экологической сфере так-то и так-то, а предприятия, пользуясь приостановкой контроля и малым количеством проверяющих инспекторов, государство регулярно дурят.
Понятно также, что бизнес всегда стремится минимизировать затраты, поэтому будет пытаться сделать это и на сей раз. Так что если мы хотим еще и природоохранного эффекта, крайне важно, чтобы собранные деньги пошли на экологические мероприятия – хотя бы на программу «Экологическое благополучие», которая придет на смену программе «Оздоровления Волги».
Если мы пополняем эту статью расходов бюджет, наверное, это будет хорошо. Потому что это означает, что на природоохранные мероприятия у государства появятся деньги, которых сейчас в бюджете мало. Тогда экологический эффект будет. А вот эффекта на самих предприятиях будет, вероятно, не очень большой, потому что доля водопользования в их затратах очень невысока. А значит, предприятия не ощутят существенного давления.
Хуже пойдет с историей с акваториями, потому что их в пользование берут не только для того, чтобы закачать воду куда-то, а еще и для рекреации. Любая база отдыха, любой санаторий, любое предприятие, оказывающее прогулки на водном транспорте, должны иметь договора о водопользовании на акваторию. И если мы шарахнем высокими ставками по ним, это шарахнет по гражданам, потому что предприятия всегда переадресуют затраты гражданам. Тогда у нас вырастут цены на внутренний туризм, про необходимость развития которого мы уже годами говорим.
Получается, что, пополняя таким путем бюджет, мы можем затормозить развитие этого туризма. Который, кстати, тоже пополняет бюджет.
Но, повторю, в предложении поднять ставки за пользование водой для меня ключевым остается понимание того, куда именно пойдут собранные деньги. В зависимости от этого повышение ставки может позитивно повлиять на экологию – либо стать просто еще одним побором с предприятий. Что для бюджета, может, и окажется небесполезно, но с точки зрения охраны природы даст так себе эффект.
🎓 Эксперт: Асхат Каюмов, председатель Совета НОД «Экологический центр "Дронт"», г. Нижний Новгород
Выпускников-медиков хотят не допускать к работе без трех лет стажа в госклиниках
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: С упорством, достойным лучшего применения, Минздрав (думаю, под давлением правительства) пытается решить проблему дефицита медицинских кадров методами насилия. Вместо того, чтобы радикально решать ее, например, через повышение доходов врачей и медицинских сестер.
Первоначальная версия принудительного распределения для обязательной работы в государственных организациях оказалась юридически несостоятельной, и теперь министерство предлагает новую версию законопроекта. Эта версия также является юридически несостоятельной и, конечно же, будет отменена.
Сейчас предлагается провести выпускникам медицинских вузов так называемую первичную аккредитацию и отправить их работать в государственные клиники. Если же они не выполнят возложенные на них обязательства работы в государственных клиниках, они потеряют аккредитацию и не смогут работать по специальности.
Таким образом, министерство предлагает вариант, при котором дефицит кадров будет решаться через создание препятствий для врачей работать по специальности. С таким же успехом врачей можно было бы и отстреливать.
Это очевидно плохое решение. Я думаю, оно так и не станет законом, потому что оно принципиально незаконно. Получается, что люди, которые не выполняют обязательств по отработке, лишаются удостоверения своей профессиональной компетентности. Это все равно, что отбирать у них дипломы или делать еще что-нибудь столь же болезненное.
Нет, это незаконно. Я думаю, что этот законопроект не пройдет.
🎓 Эксперт: Василий Власов, профессор НИУ ВШЭ, вице-президент Общества доказательной медицины, г. Москва
Подробнее с материалом можно ознакомиться здесь
💬 Мнение: С упорством, достойным лучшего применения, Минздрав (думаю, под давлением правительства) пытается решить проблему дефицита медицинских кадров методами насилия. Вместо того, чтобы радикально решать ее, например, через повышение доходов врачей и медицинских сестер.
Первоначальная версия принудительного распределения для обязательной работы в государственных организациях оказалась юридически несостоятельной, и теперь министерство предлагает новую версию законопроекта. Эта версия также является юридически несостоятельной и, конечно же, будет отменена.
Сейчас предлагается провести выпускникам медицинских вузов так называемую первичную аккредитацию и отправить их работать в государственные клиники. Если же они не выполнят возложенные на них обязательства работы в государственных клиниках, они потеряют аккредитацию и не смогут работать по специальности.
Таким образом, министерство предлагает вариант, при котором дефицит кадров будет решаться через создание препятствий для врачей работать по специальности. С таким же успехом врачей можно было бы и отстреливать.
Это очевидно плохое решение. Я думаю, оно так и не станет законом, потому что оно принципиально незаконно. Получается, что люди, которые не выполняют обязательств по отработке, лишаются удостоверения своей профессиональной компетентности. Это все равно, что отбирать у них дипломы или делать еще что-нибудь столь же болезненное.
Нет, это незаконно. Я думаю, что этот законопроект не пройдет.
🎓 Эксперт: Василий Власов, профессор НИУ ВШЭ, вице-президент Общества доказательной медицины, г. Москва