Мой собственный анализ около года вращался вокруг рук. Из любой точки я приходила к этому слову, благодаря чуткому уху аналитика.

Сила в руках культуриста или пианиста? Сильные или слабые руки? Я не ношу колец и не делаю маникюр - мои руки не для того, чтобы их украшать.
Удар рукой. Руку приложил... руку положил... руки выкрутил... щипал... держал... Однажды я даже вышла замуж за человека, который особым образом положил на меня руку! Наоборот тоже работает. Обнаружение в анализе того, как моя судьба закручивается вокруг этого слова, меня потрясло!

Вот что пишет Миллер в "Костяке лечения":

Аналитик стимулирует человека множить речь, и она разрастается, создавая поэму субъекта. Центробежные силы этой субъективной поэмы приведут к повторению с вариациями, вычитая патетический элемент из которого можно получить конденсат, конвергентное высказывание, ставшее хозяином судьбы субъекта.

А вам интересно, какие слова формируют вашу судьбу? За этим - добро пожаловать в анализ!

Анализ - страховка от несчастного случая?

Перенос вне анализа - это acting out, а acting out вне анализа - это не что иное, как перенос. Одна из проблем организации переноса - это понимать, как приручить дикий перенос, то есть "как заманить дикого слона в загон", как говорит Лакан в семинаре "Тревога".

Перенос, по сути, является единственным способом к пониманию acting out. Если у субъекта происходит acting out и он находится в анализе, то аналитик и есть этот Другой, которому acting out адресован.
В анализе аналитики прикладывают усилия, чтобы этого самого acting out избежать - обуздать, так сказать, перенос.

Кстати, здесь же Лакан называет аналитиков врачами, которые работают на благо пациента. Acting out получает иное распределение, и анализ играет роль страховки от несчастного случая и от заболевания. Если вы делаете анализ, вероятность подхватить во время анализа грипп, простуду или сколько-нибудь серьёзное заболевание уменьшится. Лакан даже предлагает тарифы на социальную страховку ставить в зависимость от процента находящегося в анализе населения!

Виртуальный анализ

Я несколько лет делала анализ онлайн, а потом, переместившись в реальность телесного присутствия, долго не могла привыкнуть к тому, что мой аналитик дышит, и я слышу это дыхание, определяя по нему вовлечённость аналитика в свою речь. Теперь анализ онлайн я определяю как "бездыханный", безжизненный, хотя и возможный, и большая часть анализов, которые я веду, проходят именно онлайн.

Чтобы анализ состоялся, чтобы анализант пришёл к желанию Другого в объектном и субъектном смысле, аналитику приходится взять на себя функцию репрезентации вовсе не объекта желания анализанта, а означающего. Это одновременно и меньше, и гораздо больше, поскольку аналитику нужно держаться пустот, куда призвано войти означающее, упраздняющее все другие, - то самое Ф. Занимая это место, мы даём субъекту возможность это недостающее означающее обнаружить.

На том самом месте, где субъект, приходящий в анализ, предполагает аналитика знающим, "аналитик призван просто быть - быть ничем более, как реальным присутствием, именно потому, что оно бессознательно", как мы читаем в "Переносе" Лакана.
Мы находимся в анализе как присутствие, которое молчит, поскольку ему недостаёт бытия. Но что же произойдёт с анализом, если это самое место, которому не достаёт бытия, но которое при этом само по себе призвано быть реальным присутствием, вдруг станет реально пустым и анализ переместится онлайн?
Что произойдёт с анализом, если реального присутствия, которое репрезентирует бессознательное, вдруг не станет?

Аналитик присутствует в анализе как субъект в той точке, где он исчезает, где он похерен. Он стремится войти в диалог с анализантом, будучи максимально свободным от своих собственных индивидуальных характеристик, деперсонализируется, стараясь представить идеал непредвзятости (что само по себе фикция, и от страстей свободны лишь святые, и лишь они способны избежать "агрессивных ударов милосердия").

Это даёт возможность субъекту -пациенту исчезнуть самому, повинуясь всем означающим своего требования. Это исчезновение имеет своей опорой только то самое реальное присутствие, вне которого само исчезновение оказывается под вопросом.

Теряя присутствие Другого, онлайн -анализанты иногда в тревоге спрашивают: "Вы здесь?" - требуя голосом подтвердить своё присутствие. Но звучащий из компьютера голос остаётся цифровым, не проникая в тело.

Чем мы заняты в анализе онлайн? Он как удобный и практичный виртуальный секс вместо того, другого, для которого нужно иметь дело с реальностью тела другого, со всеми его подробностями, запахами и выделениями. По идее, оба приводят к похожему результату - оргастической разряде, но делает ли это их одинаковыми? Если нет, то в чём разница? Скандальное сравнение, конечно.

#ШколаКлиническогоОбразованияЛакановскихАналитиков
#антикурспоЛакану
#znakperemen

#Вэтотдень 40 лет назад, 25 июня 1984, ушел из жизни Мишель Фуко, 🇫🇷философ и историк, один из самых влиятельных мыслителей XX в.

Создал первую во Франции кафедру психоанализа, преподавал психологию в Высшей нормальной школе и в университете Лилля, возглавлял кафедру истории систем мышления в Коллеж де Франс.

Среди его основных работ - «Надзирать и наказывать» (1975), в которой исследуется эволюция тюремных систем, и «История сексуальности» (1976-1984), в которой он рассматривает, как западные общества осмысливали и регулировали сексуальность.

Фуко ввел такие ключевые понятия, как биополитика и государственность, показывая, как институты и дискурсы формируют индивидуальное и социальное поведение. Он также изучал такие сферы, как безумие, медицина и тюрьмы, демонстрируя, как эти сферы отражают и укрепляют структуры власти.

Его методология, часто описываемая как археологическая и генеалогическая, оказала глубокое влияние на гуманитарные науки, в частности на социологию, антропологию и критическую теорию.

#анализантыговорят
"Достаточно подумать про уверенность, чтобы её лишиться"

Мыслящего, представляющего субъекта нет.
Субъект не принадлежит миру, ⏩⏩⏩он есть граница мира. Всё, что мы видим, может быть так же другим. Всё, что мы можем вообще описать, может также быть другим, нет никакого априорного порядка вещей.

Нельзя говорить о воле как о носителе этического. Если добрая и злая воля изменяет мир, то она может изменить только границу мира, а не факты, не то, что может выражаться в языке.

Короче говоря, при этом условии мир должен вообще стать другим, он должен, так сказать, уменьшиться или возрасти как целое. ⏩⏩⏩Мир счастливого совершенно другой, чем мир несчастного.

Клиническая презентация больных.

Над диваном Фрейда висела картина "Клинический урок в Сальпетриер" Андре Бруйе, запечатлевшая представление больных в клинике в отделении профессора Шарко.
Хотя Фрейд присутствовал на клинических презентациях Шарко, он сам этим не занимался - это было не в его стиле.
Лакан, однако, пустился в опасное мероприятие и изменил эту практику, создав клиническое отделение представления больных в Венсене.

Сегодня во Франции успешно продолжается представление больных, о чём свидетельствуют переведённые нами в Штудиях и ШКОЛЕ материалы клинических презентаций.

Психоаналитическая клиника должна заключаться не только в том, чтобы ставить вопросы к анализанту и
"не только в том, чтобы подвергать сомнению анализ, но и в том, чтобы подвергать сомнению аналитиков, чтобы они учитывали рискованность их практики, которая оправдывает существование Фрейда."

Представление больных - это постановка. Она позволяет пациенту придать своим экзистенциальным трудностям измерение драмы, в которой заинтересованы другие люди. Присутствие аудитории во время беседы пациента с аналитиком не только не является препятствием, но даже может рассматриваться как важный элемент всей сцены.
На вопрос пациента, обеспокоенного этим присутствием, Лакан ответил : "Это специально отобранные люди, которых интересует то, что с вами происходит". Этот ответ вводит измерение интереса - слушания, которое ожидает знания.
Речь идёт не об аудитории, которая знает заранее, а об аудитории, которая приходит, чтобы чему-то научиться у пациента. И пациент это должен знать.

Таким образом, знакомство с пациентами - это возможность для пациента, который пережил невыразимый опыт, поделиться своими знаниями с другими людьми, которые в этом заинтересованы. Это само по себе имеет терапевтический характер, поскольку восстанавливает связь там, где первоначальное событие изолировало субъекта от других людей.

Лакан по завершении предоставления больного никогда не ставил диагноз.
Франсуа Легиль вспоминал, что просто бежал за Лаканом, чтобы тот сообщил диагноз его пациента, которого Лакан только что представил. Тогда Лакан сказал, "фобический невроз", а в1969 году он же сказал, что фобического невроза не существует, показав, что то в психоаналитической теории нет прямолинейного прогресса.

Ален Ванье: "Лакан говорил, что в ходе представления больного для него особенно важным было то, что говорили люди, которые там присутствовали, что они говорили, когда подвозили потом его домой на машине. Они указывали на слепые пятна психиатров, психоаналитиков и самого Лакана, что было неизбежно".

Представление Лаканом пациентов позволяет точнее очертить его позицию по отношению к психотическому субъекту. Лакан предлагал себя там в качестве зрелища в своей роли психоаналитика. Любой, кто с тех пор практикует представление больных, сможет вам сказать, что в этом нелёгком действии на первом месте находится аналитик, за которым мы наблюдаем. Под сомнение также ставится диагноз и направление лечения врача больницы, который предлагает презентацию.

На презентации пациентов Лакана приглашали врачи, которые предполагали, что он что-то знает, но Лакан перевернул ситуацию с ног на голову, поставив пациента на это место. Лакан подчинялся логике необычной встречи. Зачастую ценой такого подчинения Лакан добивался того, чего хотел, а именно: как можно более точного свидетельства субъективного переживания психоза, особенно в том, что касается отношения субъекта к речи.

Однажды Лакан сказал про себя, что он психотик: "Конечно, я стараюсь быть им как можно меньше! Но я не могу сказать, что это идёт мне на пользу. Если бы я был более психотичным, я бы, наверное, был лучшим аналитиком".

#ШколаКлиническогоОбразованияЛакановскихАналитиков
#антикурспоЛакану
#znakperemen

Одиночество — это не тогда, когда вы ночью просыпаетесь от собственного завывания, хотя это тоже одиночество. Одиночество — это не тогда, когда вы возвращаетесь домой и все лежит, как было брошено год назад, хотя это тоже одиночество. Одиночество — это не телевизор, приемник и чайник, включенные одновременно для ощущения жизни и чьих-то голосов, хотя это тоже одиночество. Это даже не раскладушка у знакомых, суп у друзей… Это поправимо, хотя и безнадежно.

Настоящее одиночество, когда вы всю ночь говорите сами с собой — и вас не понимают.
Для меня одиночество — это когда жизнь полна людей, а душой зацепиться не за кого...

Михаил Жванецкий

Жак-Ален Миллер:
"Нет ничего более человечного, чем преступление".

В "моральной ответственности за содержание сновидений " Фрейд задается вопросом об участии субъекта в содержании сновидений: должен ли субъект чувствовать ответственность за это? Скрытое содержание большинства снов состоит в исполнении аморальных желаний. Согласно Фрейду, человек всегда мечтает вопреки закону; суть мечты - это нарушение закона. В формулировке Фрейда мечтатели - это преступники в масках.

С аналитической точки зрения аморальное - это часть нашего существа. Наше существо включает в себя не только ту часть, которой мы гордимся, которую мы демонстрируем на трибуне или в суде, замечательную часть, ту, которая составляет честь человечества, но и ужасную часть. Не только “честь”, но и “ужас”. Психоанализ показал, что наше существо включает в себя эту непознанную часть, вытесненное бессознательное, и то, что Фрейд называет Оно, находится в непрерывной связи с Я. Мы несознательные преступники. Согласно Фрейду, все моральное сознание и теоретическая и практическая разработка дискурса права - это реакция на зло, которое каждый воспринимает в своем Оно. Привлекательность преступников находит свое оправдание в том, что он исполняет желания, присутствующие в каждом из нас. Мы все маленькие уроды или застенчивые монстры.

Есть законное убийство человека. Если придать этому правильную форму, если представить всё в надлежащем свете, убийство перестанет быть убийством, а станет законным действием. Для Жозефа де Местра высшей фигурой цивилизации, центральной фигурой был палач, человек, который убивает во имя закона и человечества. По мнению Местра, сам христианский Бог любит кровь, она ему нужна.

Сегодня всё делается во имя большинства людей, это очищает убийство от всякой жестокости там, где раньше было наслаждение наказанием. Казни преступников были народными праздниками. Люди наслаждались ими. С тех пор в ряде стран смертная казнь была отменена. Следствием этого является то, что преступник, который был воплощением наслаждения, теперь перерабатывается как отходы. В некотором смысле эта утилитарная эволюция не обходится без определенного унижения человеческого достоинства преступника и без научного стремления объективировать преступление и преступника, лишить его субъективности. Психоанализ пытается восстановить субъективное значение преступного деяния.

Итак, что было бы правильным, если бы не игнорировался психоанализ? Можно было бы сказать, что это было бы право, которое подрывало бы веру в истину и принимало бы во внимание различие между истинным и реальным, что истинное никогда не может перекрывать реальное. Это право рассматривало бы юридический дискурс как сеть кажимостей. Это право учитывало бы, что субъект представляет собой разрыв в объективной причинности. Обладатели этого права должны знать, как поступить с оставшейся непрозрачностью.

Судьи, адвокаты, профессора права лучше, чем кто-либо, знают, что правосудия не существует. Право - это не справедливость. Справедливость нужно оставить в руках Божьих на время Страшного суда. Для нас, на Земле, достаточно речи о праве.

"Перечитать Фрейда" означает просто перечитать Фрейда. Кто этого не делает, тот злоупотребляет словом "психоанализ".

Жак Лакан, Рим, 1974 год

"Открытие психоанализа - это человек как говорящее животное. Задача аналитика - собрать воедино слова, которые он слушает, и придать им смысл, значение. Чтобы провести хороший анализ, необходимо согласие, близость между анализантом и аналитиком.

Через слова одного другой пытается получить представление о том, о чём идет речь, и найти за пределами очевидного симптома сложный узел истины".

Жак Лакан, Рим, 1974

https://znakperemen.ru/analizaprosa/

Анализ запроса. Памятка помогающему специалисту
без привязки к методу от #znakperemen

Желание нельзя не только удовлетворить, но и сформулировать.

В анализе или вне его, мы имеем дело, по преимуществу, с требованиями, обращёнными к Другому, - это то, что вполне поддаётся артикуляции.

Однако, в требовании, обращённом к Другому, этот Другой подвергается отрицанию, поскольку это требование любви, которое взыскует само бытие Другого. Это и есть то, что находится по ту сторону любого удовлетворения и что взыскуется в любви.

Желание по отношению к требованию располагается по ту и по эту его сторону, в зависимости от того, идёт ли речь о требовании по отношению к потребности или о требовании в терминах означающего.

Введение требования предполагает какую-то утрату для потребности - то, что утрачивается, когда потребность получила выражение в словах. Потребность, таким образом, переходит в план безусловного, становится доступной лишь в результате отрицания отрицания, и в этом потустороннем требования мы находим черты абсолютного условия, в которых представлено желание как таковое.

Вычтите из требования любви то, что взыскует потребность, - и получите ту крайнюю полосу, где представлено желание как абсолютное условие, которое удовлетворяет лишь самоё себя.

В любом случае желание выходит за рамки любого ответа на уровне удовлетворения, взыскуя ответа абсолютного, организованного в интервале между двумя планами требования - планом означаемым и планом означающим.

Вершиной, точкой равновесия между этими двумя планами является фаллос - "означающее отношения человека к означаемому", которое мы в анализе и исследуем.

На подступах к собственному желанию посредником для субъекта выступает Другой как место речи, с которым субъект не в силах справиться и поэтому выстраивает себе в помощь невротические структуры - истерию или невроз навязчивости.

По материалам 5 семинара Лакана и результатам работы в Артели БФЛ.

Самое страшное не то, что у человека есть судьба, навязанная ему словом, навязанная ему долгом в результате обмена, предписанного структурами родства.

Самое страшное - этой судьбы лишиться, от этого долга отказаться, проклясть себя самого как встречу с истиной и оказаться от себя всецело отчуждённым.

Это отречение второй степени, глубочайший отказ, открывающий перед человеком бездонную пропасть, когда Бог судьбы умер. Самая большая жертва состоит в отрицании того, во что веришь.

Человек стал заложником слова, чтобы сказать себе, что Бог умер, - и в этот момент разверзается пропасть, судорога на уровне тела - психосоматика, являющая собой тот предел, на котором мы сталкиваемся с означающим.

"Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью."

Чем больше перечитываю, тем больше проникаюсь этой цитатой. Мой девиз на ближайшее время.

Как мы сталкиваемся с понятием das Ding – понятием реального – в области этики?

В семинаре «Этика» Лакан проводит связь между желанием субъекта и das Ding. Он ещё рассмативает этику психоанализа в свете «Критики практического разума» Канта, который подразумевает преобладание долга по отношению ко всему, что считается желательным. Лакан помещает фрейдовскую das Ding и кантовскую формулу долга – «Поступай так, чтобы максима твоего действия могла быть принята в качестве максимы универсальной», в которой Кант обращается к разуму, к разумности, – на разные чаши весов. Пытаясь доказать, что разум имеет реальный вес, Кант приводит в пример человека, который выбирает между виселицей и сексуальными утехами и между виселицей и предательством друга.

Рассуждения Фрейда лежат в совершенно иной плоскости – в плоскости das Ding, Trieb – который ничего общего не имеет с умеренностью или с гармоническим устроением человека и общества. Фрейдовская мысль, развиваясь от принципа удовольствия, регулируемого принципом реальности, к тому, что лежит по ту его сторону, вышла за пределы нормы и патологии. В das Ding он увидел то, что может жизни предпочесть смерть.

Фрейд сделал шаг, чтобы показать нам, что не существует суверенного блага, потому что суверенное благо, то есть das Ding, – мать, объект инцеста – является запретным благом, и что оно не существует. А другого блага нет.

Удовлетворение влечения происходит не там, где находится его цель, влечение огибает эту цель. Сублимация, которая может принести удовлетворение влечению, не затрагивая его цель, говорит о том, что во влечении связано не с объектом как таковым, а с das Ding – вещью, отличной от объекта. Отсюда формула сублимации: «Объект возводится в достоинство вещи» (Ж. Лакан, Семинары. Книга 7. Этика. М.: Гнозис, 2006, с. 147).

Человек вводит означающее по образу das Ding, которая как раз и характеризуется тем, что представить её невозможно. Таким образом, das Ding находится в том соотношении, в котором человек является посредником между реальным и означающим. «Вещь – это то, что в Реальном терпит от означающего ущерб». (Ж. Лакан, Семинары. Книга 7. Этика. М.: Гнозис, 2006, с. 163). С этого момента эта Вещь всегда будет представлена пустотой – например, пустотой вазы – и только религия постарается этой пустоты избежать.

Моральный императив – «ты должен» без всяких условий – это для Лакана не что иное, как невозможное, в котором мы признаём топологию нашего желания. «Единственное, в чём человек, во всяком случае, в аналитической перспективе, может быть виновен, так это в том, что он поступился своим желанием» (Ж. Лакан, Семинары. Книга 7. Этика. М.: Гнозис, 2006, с. 406).

#ШколаКлиническогоОбразованияЛакановскихАналитиков
#антикурспоЛакану
#znakperemen

Любовь не выпросить и не заслужить. Это дар, которого может не случиться.

"Любовь - это, по сути дела, нужда быть любимым тем, кто мог бы вызвать у вас чувство вины. И, если вас любит именно такой человек, дело спорится особенно хорошо.

Предмет любви начинает восприниматься как инстанция, от которой исходит активное осуждение.
Мало того что с ней связывается теперь вся система запретов, именно к ней обращаются теперь за позволением!

Нельзя игнорировать тот факт, что в самых подлинных и доброкачественных любовных отношениях даёт о себе знать даже не идеал Я, а сверх -Я как таковое, порой в самой обескураживающей и непостижимой форме!"

Семинар "Перенос"

"Суть маленького а как раз в том, чтобы вынудить существо покинуть пределы жизни".
Ж. Лакан, "Перенос "

В мольбе молящий видит себя молящим. Внутри речи того, кто молит, всегда есть место молящего.

Но желающий ничего не может сказать о себе, не упразднив себя как желающего. Даже сбой на уровне языка не способен высказать это, потому что как только субъект начинает говорить, он оказывается в позиции попрошайки и переходит в регистр требования.

ТАК ЧЕГО ЖЕ ТЫ ХОЧЕШЬ?