Forwarded from Зовите Оруэлла
Умирает не тот, кто уходит, а тот, кто остается. Уходящий забирает с собой всё без остатка - прошлое, настоящее и надежду на будущее. А тот, кто остался, остается в руинах с призраками. "Надо было больше.." или "не надо было вовсе". "Зачем я это.." или "почему я не..". Призраки ушедших, не более чем вопросы, на которые мы не нашли ответа.
В какой-то период, таскаться по моргам и выуживать оттуда почивших, стало привычным. Тяжело было в первый раз. Столы, трупы, запах, швы.
- Я люблю.
- Кого?
- Тебя. Других.
- Каких, других?
- Совсем других.
Работа на кладбище делает человека... уставшим.
К концу дня ты просто устаёшь от этого бесконечного "выкапывай-закапывай". Единственное, что выносит могильщик со своей работы - мозоли на ладонях.
Я бы мог сказать, что для того чтобы любить жизнь, надо увидеть смерть, но это не так. Чтобы любить жизнь, надо просто любить жизнь. Чтобы быть счастливым, нет нужды, прежде захлебнуться в горе. Любовь и счастье - это струны, они либо есть, либо нет. В противном случае, если ты набит экзистенциализмом, как плюшевый медведь синтепоном, и в тебе натянута только одна струна, то, чтобы ты не играл на ней, всё одно получится реквием.
Усложнять всё - единственный навык человека, у которого с детства ампутировали радость. Хотя причин-то, видимых, и нет. Так, баловство. Казалось бы, оставь себя в покое. Позволь себе быть просто унылым говном. Нет, надо понять. Надо поставить над собой кучу экспериментов и, из простого унылого говна, расшатать психику и превратится в нервно-унылое.
На кладбище, летом, солнце печёт особо жестоко. Может это и есть адский огонь? Лопата. Земля. Пыль. Жара и звенящая тишина. Перчатки износились. За новыми далеко. Знал же, что на второй могиле порвутся, и всё равно не взял на запас.
Промыл руки водой. Смысл кровь в свежую яму. Стоишь, куришь. Смотришь в эти минус 2 метра под уровнем дыхания и думаешь о том, что за новыми перчатками, всё же надо пойти.
В какой-то период, таскаться по моргам и выуживать оттуда почивших, стало привычным. Тяжело было в первый раз. Столы, трупы, запах, швы.
- Я люблю.
- Кого?
- Тебя. Других.
- Каких, других?
- Совсем других.
Работа на кладбище делает человека... уставшим.
К концу дня ты просто устаёшь от этого бесконечного "выкапывай-закапывай". Единственное, что выносит могильщик со своей работы - мозоли на ладонях.
Я бы мог сказать, что для того чтобы любить жизнь, надо увидеть смерть, но это не так. Чтобы любить жизнь, надо просто любить жизнь. Чтобы быть счастливым, нет нужды, прежде захлебнуться в горе. Любовь и счастье - это струны, они либо есть, либо нет. В противном случае, если ты набит экзистенциализмом, как плюшевый медведь синтепоном, и в тебе натянута только одна струна, то, чтобы ты не играл на ней, всё одно получится реквием.
Усложнять всё - единственный навык человека, у которого с детства ампутировали радость. Хотя причин-то, видимых, и нет. Так, баловство. Казалось бы, оставь себя в покое. Позволь себе быть просто унылым говном. Нет, надо понять. Надо поставить над собой кучу экспериментов и, из простого унылого говна, расшатать психику и превратится в нервно-унылое.
На кладбище, летом, солнце печёт особо жестоко. Может это и есть адский огонь? Лопата. Земля. Пыль. Жара и звенящая тишина. Перчатки износились. За новыми далеко. Знал же, что на второй могиле порвутся, и всё равно не взял на запас.
Промыл руки водой. Смысл кровь в свежую яму. Стоишь, куришь. Смотришь в эти минус 2 метра под уровнем дыхания и думаешь о том, что за новыми перчатками, всё же надо пойти.
Не остается ничего другого, кроме как - начинать всё сначала. Возвращаться и начинать сначала.
Они обнулили всё и удлинили дорогу, но не привели к её концу.
Да, будет долго, будет с самого начала, но - будет.
Они обнулили всё и удлинили дорогу, но не привели к её концу.
Да, будет долго, будет с самого начала, но - будет.
Forwarded from Зовите Оруэлла
Приблизительно так начинаются наши вечерние разговоры с женой о литературе. Ну, а, если встречают с лицом победившего феминизма, то Толстому точно влетит. Ибо гад и женоненавистник.
В такие моменты, главное вовремя первому начать топить Льва Николаевича за его радикализм, озабоченно вздохнуть и уставиться в пол, при упоминании патриархата и вообще маскулинности, как доминирующей, но тупиковой и изжившей себя идеологии.
Признать гениальность Набокова, недооценённость Элены Ферранте. Согласиться с тем, что Цветаева - флагман, а Гиппиус - выскочка (последнее, особенно больно признавать, хоть это и не далеко от правды, как бы я ей не симпатизировал).
Со скрежетом в зубах согласиться, что поэзия (прости господи), тоже имеет место быть и далее по списку.
Одним словом, лучше сразу, как на картинке "да я особо и не знаю ничего".
Но, прелесть этого вечернего, стихийного литкружка в том, что за всем этим наблюдает дочь. Слушает, размышляет, пропускает сквозь себя и, делает свои выводы и первые шаги в литературе. Ключевое здесь - свои выводы. Умение слушать, думать, подвергать сомнению и искать ответы.
Загвоздка в том, что человек находит только те ответы, которые соответствуют его опыту и вписываются в его кругозор. Но и она легко устраняется литературой, расширяющей границы мира, и дающей опыт, который человеку, зачастую, не обязательно получать эмпирически.
В такие моменты, главное вовремя первому начать топить Льва Николаевича за его радикализм, озабоченно вздохнуть и уставиться в пол, при упоминании патриархата и вообще маскулинности, как доминирующей, но тупиковой и изжившей себя идеологии.
Признать гениальность Набокова, недооценённость Элены Ферранте. Согласиться с тем, что Цветаева - флагман, а Гиппиус - выскочка (последнее, особенно больно признавать, хоть это и не далеко от правды, как бы я ей не симпатизировал).
Со скрежетом в зубах согласиться, что поэзия (прости господи), тоже имеет место быть и далее по списку.
Одним словом, лучше сразу, как на картинке "да я особо и не знаю ничего".
Но, прелесть этого вечернего, стихийного литкружка в том, что за всем этим наблюдает дочь. Слушает, размышляет, пропускает сквозь себя и, делает свои выводы и первые шаги в литературе. Ключевое здесь - свои выводы. Умение слушать, думать, подвергать сомнению и искать ответы.
Загвоздка в том, что человек находит только те ответы, которые соответствуют его опыту и вписываются в его кругозор. Но и она легко устраняется литературой, расширяющей границы мира, и дающей опыт, который человеку, зачастую, не обязательно получать эмпирически.
Forwarded from Зовите Оруэлла
Книги, дети и возможность сделать доброе дело. Пусть даже оно будет в 70 страниц и в мягком переплёте.
Сложно, имея три этих условия, не вписаться в предстоящее мероприятие, такое нужное, и, такое, максимально доброе.
В Туле, 13 апреля пройдёт благотворительный книжный фестиваль. Средства, собранные на нём, пойдут в фонд помощи детям с онкологией.
Механика мероприятия проста, мы собираем киниги, они продаются на фестивале, деньги идут в благотворительный фонд "Живи", а непроданные книги, находят новый дом там, где в них есть потребность (всегда), в сельских библиотеках.
С кем знаком лично - пишите/звоните, расскажу куда и какие книги можно нести.
https://www.tg-me.com/fonarmarket/606
Сложно, имея три этих условия, не вписаться в предстоящее мероприятие, такое нужное, и, такое, максимально доброе.
В Туле, 13 апреля пройдёт благотворительный книжный фестиваль. Средства, собранные на нём, пойдут в фонд помощи детям с онкологией.
Механика мероприятия проста, мы собираем киниги, они продаются на фестивале, деньги идут в благотворительный фонд "Живи", а непроданные книги, находят новый дом там, где в них есть потребность (всегда), в сельских библиотеках.
С кем знаком лично - пишите/звоните, расскажу куда и какие книги можно нести.
https://www.tg-me.com/fonarmarket/606
Telegram
Благотворительный книжный фестиваль "Фонарь"
Благотворительный книжный фестиваль «Фонарь» — 13 апреля 2025 года в ТУЛЕ!
Большой праздник литературы, смыслов и взаимной поддержки пройдет в индустриальном творческом кластере ОКТАВА. Большая гаражная распродажа книг, издательский маркет, встречи с писателями…
Большой праздник литературы, смыслов и взаимной поддержки пройдет в индустриальном творческом кластере ОКТАВА. Большая гаражная распродажа книг, издательский маркет, встречи с писателями…