Если вы откроете страницу Коммуны на Википедии, то увидите в конце первого абзаца с определением такую цитату из The New York Times 1998 года:

... большинство коммун 1990-х годов — не пристанища „свободной любви“ для „детей цветов“, а вполне упорядоченные и финансово состоятельные кооперативы, где установлены прагматические (а не психоделические) правила ...

Мне стал интересен контекст. Оказывается, это цитата из статьи про коммуну Ganas в Нью-Йорке, её перевод я прикладываю в документе. История достойная голливудской экранизации:

Дочь русских эмигрантов, Милдред Гордон, жила обычной жизнью аризонского клерка пока на фоне кризиса из-за развода в 52 года не заболела раком лёгких. По совету друга она неохотно стала практиковать метод биологической обратной связи — ментальные техники для влияния на биологические процессы.

Милдред полегчало, и она уехала в Сан-Франциско для изучения этой методики, где в студенческом общежитии познакомилась с будущими сооснователями коммуны.

В 1979 году 6 человек объединились и выкупили в уединённом районе Нью Йорка разбитый дом.

В 1980 купили дом напротив, в 1998 купили седьмой дом. Возможно за последние 27 лет купили ещё. Сейчас их 65 человек, если верить сайту коммуны.

В 1981 году они организовали секонд Every Thing Goes. Где-то между датой публикации статьи и нашими днями они сделали кофейню Every Thing Goes Book Cafe. Бизнес у них процветает, они существуют на эту прибыль и предлагают своим участникам работать.

Я пишу «участникам», а не коммунарам, потому что они разделены на 3 категории:
• ядро — 8 человек
Открытый клуб, но накладывающий много обязательств и требующий полного объединения ресурсов.
• Расширенное ядро — около 25 человек.
Вовлеченные участники, но неготовые полностью отдать себя и свою собственность коммуне.
• Долгосрочные и краткосрочные вписчики — около 35 человек.

В коммуне действует 4 правила:
1. Никакого насилия;
2. Никакого нахлебничества;
3. Никакой нелегальщины (уточняют про наркотики);
4. Никакого необсуждаемого негатива.

Последнее правило, видимо, вытекает из метода обучения через обратную связь (Feedback learning), который разработала Милдред по аналоги с методом биологической обратной связью, спасшим, как она считает, ей жизнь.

Заключается он, как я понял, в смелой честности и открытости перед собой и окружающими во время специальных сессий. «Идея состоит в том, чтобы говорить правду и учиться слушать и слышать», — написаны в статье слова Милдред.

Решения они принимают не голосованием. Вместо этого у них система менеджеров, консультаций и рабочих групп.

Занятная практика:
1. За одну ночь они просят $60 у вписчиков, когда за целый месяц $975 (в 1998 было $450).
У нас же в коммунах Фасада нет влияния срока на цену вписа. В целом у нас редки долгосрочные вписы.
2. Расширенное ядро не делает денежные взносы, а работает, получая жильё, еду и ежемесячную стипендию $200 (в 1998).
У нас же в коммунах Фасада нет деления на ядро и расширенное ядро, и все коммунары делают ежемесячные взносы в основном для оплаты аренды.



Что стало с Милдред я не узнал (если она жива, то ей уже 103 года), но кроме положительной статьи в NYT эта коммуна удостоилась очень многих других статей не всегда хорошего содержания. В 2006 году было совершено покушение на одного из основателей коммуны со стороны бывшей участницы и сразу в СМИ вылезло куча говна.

Например, в желтушном New York Post пишут про "хиппи, заставляющих заниматься сексом с карликами, вступать в брак ради грин-карты, принимать таблетки и участвовать в странных секс-сессиях с психотерапевтом" — нестандартный набор обвинений коммуны, но ожидаемый. Больше историй и публикаций в СМИ можно найти на англоязычной странице Википедии про Ганас.

Немало грязной шумихи делает и сам потерпевший, который в 2007 покинул коммуну и подал на неё иск в суд на 20 миллионов долларов. То есть вокруг сообщества крутится много грязи, в которую не хочется лезть.



В любом случае, коммуна очень успешная и её опыт надо изучить.