Схематичное и не во всем верное рассуждение, но что-то, кмк, в нём есть. Война даёт шанс левым. И чем больше она вовлекает в себя общество, тем более революционные/радикальные это левые. Или точнее, сегменты общества, вовлекаемые в войну в том или ином качестве, становятся базой радикальных левых. Мир же убивает и разлагает левое движение, его вытесняют либералы и "социал-предатели" всех видов. И с этим хорошо рифмуется вечная для левых "война за мир". Они живут войной, война их субстрат, питательная среда - и поэтому они предлагают мечту о мире. И проигрывают, когда он наступает. Оборотная сторона - природный милитаризм правой, расцветающий на субстрате мира, буквально порождает войну - и вслед за ней вооружённый и кровожадный пацифизм левой. Который издевательски ржёт и над либералами, и над эволюционистами-постепенцами, и над патриотами, националистами и тд.

Duvalier attacked The Comedians in the press. His Ministry of Foreign Affairs issued a brochure entitled, "Graham Greene Demasquée". It described Greene as "A liar, a cretin, a stool-pigeon... unbalanced, sadistic, perverted... a perfect ignoramus... lying to his heart's content... the shame of proud and noble England... a spy... a drug addict... a torturer." Вот это стиль, это я понимаю! Старая школа!

Евг. Пашуканис, статья «Великие державы» для «Энциклопедии государства и права» под ред. Стучки (1925 г., 2-е изд. – 1929):
«По мере укрепления международного положения СССР, становится все более очевидной шаткость или даже иллюзорность многих решений, принятых без его участия. Капиталистические державы задним числом начинают сознавать, что на месте старой императорской и буржуазной России отнюдь не образовалась пустота, которую можно игнорировать. Рано или поздно это сознание будет облечено в соответствующую официальную форму» [ЭГиП, т. 1, 1929 (1925): 263]. –
- и примечательно, что в этом издании Коммунистической академии Советский союз прямо определен «по своему удельному весу» [ib., 262] как великая держава

Если вам кажется, что пропаганда работает плохо, это, скорее всего, означает, что она работает хорошо (ну или её просто нет). Это совсем не парадокс - просто интел-извините-лектуал всюду стремится найти шедевры и гениальные идеи, а когда не находит, начинает обижаться и презирать. Между тем хорошая пропаганда (как и хорошая реклама) далека от производства шедевров - она либо в принципе незаметна, либо проста, груба и орёт из каждого утюга. И производится более или менее рутинно. А шедевры - ну что шедевры, они остаются в истории, в учебниках, в резюме создателей. И украшают жизнь.

Или, иначе говоря, всем в глубине души хочется, чтобы нас обрабатывали по нашим собственным правилам. И ещё в изящной форме. И чтобы вместо грубого давления и подлых манипуляций были вежливые предложения и красивые призывы. В специально отведенное время в специально отведённых местах. А так дела, к сожалению, не делаются. Вряд ли кто-то из уважаемых сограждан в этой книге главный герой, с которым церемониться по сюжету положено.

"In the Middle East, if you’re not on the invitation list for an important dinner, you should check the menu. Your name might be on it". (Джан Дюндар, бывший главред "Джумхуриет", вовремя обнаружил свое имя в меню, с тех пор проживает в Берлине и пописывает в ВашПост) (2020)

Ругать соотечественников за то, что они поддаются панике, дело дурное. Приятное, но дурное. Особенно, если работаешь, прости Господи, в масс-медиа. Все равно что дохлых кошек в колодцы бросать, а потом удивляться кишечным расстройствам. (2020)

Беда западного нарратива о Советском Союзе (и о России) – да-да, именно того, который воспроизводят специалисты: политологи, историки, журналисты, политики, литераторы, общественные деятели, - в том, что он вообще никак не соответствует реальности. Даже с ней не пересекается. О том, чем был и как накрылся СССР, можно спорить – но западный (точнее американский исходно) миф о нем точно нельзя считать его адекватным описанием. Это такая же пропаганда времен холодной войны, как и советский нарратив о Западе («но неспокойно на сердце у простых парижан»). Просто из-за «победы Запада в холодной войне» советская пропаганда благополучно сдохла под общие насмешки, а западная до сих пор прекрасно себя чувствует «в умах и сердцах».

Но ведь этот миф подтверждают и воспроизводят сотни и тысячи эмигрантов – простых и академических – а также бесчисленные активисты в самой же России и на постсоветском пространстве! Ну да, «на таких условиях я взялся бы обратить Вестхэм в магометанство». Если человеку в не очень хорошей жизненной ситуации предложить кормушку за говорение определенных слов, он будет их говорить и сам в них поверит – потому как признавать, что врешь ради куска хлеба, вредно для психического здоровья. Но в целом это не больше доказывает соответствие мифа реальности, чем содержание бумажек, подаваемых гражданами в советские учреждения, – соответствие советского мифа реальности. И да, в советский верили по тем же причинам – осознанный цинизм требует сложной психической организации и даже при ней ведет к запойному пьянству. Тех же, кто попроще, он просто приводит в тюрьму или в психушку.

Но как же позднесоветские молодые люди, в массовом порядке этот миф разделявшие? А так же, как британские маоисты какие-нибудь. Точно та же реакция. Честно сказать, любое общество дает миллион поводов себя ненавидеть, а социалистические с их скудостью и привычкой всюду совать нос дают их примерно два миллиона. Или три. Но сам миф тут - просто сосуд для раздражения. О его адекватности чему бы то ни было это не говорит.

То есть все эти книги, статьи, доклады, выступления – bullshit? Да. Ну точнее, как любая пропаганда – треть лжи, треть вырванного из контекста и перетолкованного, треть правды, смешать до полной неразделимости. (2019)

Извините, я опять про рацион лошадей. Овощи, рожь, овёс, сено, вот этот вот всё.
1. Если это чьи-то слова, то это чьи-то слова.
2. Если это слова человека, которого вы знаете и уважаете, то а) надо отделять в них 1) мнения от сведений; 2) простые мнения от компетентных. Причём достоверность и компетентность неплохо бы градуировать. И делать поправку на память, воображение и регулярные адюльтеры памяти с воображением; б) надо учитывать контекст. И жанр высказывания. И аудиторию. И уровень знакомства с человеком. Уважать человека, которого годами читаете в соцсетях, никто не запрещает, но если вы с ним не знакомы и он не рассказал вам это лично, то его высказывание скорее ближе к первому пункту нашего списка. Ключевое во втором пункте именно "знаете".
3. Если это сообщение уважаемого информагентства с репутацией и оно не опровергнуто в течение примерно часа, то сведениям из него - но не заголовку! - можно более или менее доверять. То есть если там сказано: "NN заявил, что нас атакуют бегемоты из космоса", значит он, наверное, в самом деле заявил нечто хотя бы отдалённо похожее. Что они действительно атакуют, далеко не факт. Даже если это вынесено в заголовок. Как определять уважаемых с репутацией... Никак, опыт нужен.
4. Если это картинка, то это картинка.
5. Если это графики, таблицы и непонятные фото со спутника - это ворох сбивающей из толку и бесполезной информации. Скорее всего, кто-то пытается убедить вас в чем-то категорически вам невыгодном. Или не вас и не вам.
6. Если это фото, то нужно ещё много-много разных фото из разных источников. Иначе это картинка.
7. Если это видео, я вас поздравляю, вы смотрите порнушку. Признайтесь в этом хотя бы себе.
8. Всё это о документальном, публицистическом и новостном. Если вам нравится читать и смотреть художественное, это прекрасно. Но не надо делать из него выводов. Это даже не вранье, это сказки.
9. Если пахнет реальной опасностью для шкуры, возможно, лучше не тратить время на анализ информации, а принимать какие-то меры. Ну хоть пообедать прилично напоследок, если других вариантов нет.
10. Если ей не пахнет, лучше не забывать принюхиваться.

Лекции бывают двух типов: "все это и так знают" и "ничего не понятно". И насколько я понимаю, за тысячелетия люди так и не придумали, что с этой бедой делать. Ну кроме очевидной идеи с предварительным отбором аудитории, которая тоже так себе.

Цензурных слов нет, нецензурные и без меня скажут. Всем, кто сейчас в Москве, сил и удачи - и надеюсь, все ваши целы!

Что касается смертной казни, то при общественном обсуждении вопрос надо ставить, полагаю, так: "Считаете ли Вы, что судья, если он сочтёт (или присяжные сочтут) по итогам работы следователя, прокурора и адвоката, что Вы виновны, скажем, в убийстве из хулиганских побуждений либо по мотивам национальной, политической или идеологической ненависти, должен иметь право приговорить Вас к смертной казни?"

- А можно мне таблетку?
- Синюю или красную?
- Пустырник! (2020)

Пока Бела Кун проходил военную подготовку, он трижды навестил меня в Надьенеде, где я жила у своих родителей вместе с дочкой, которая родилась вскоре после того, как отца призвали в армию. Однажды я спросила, как он переносит воинскую дисциплину. Бела Кун ответил: «Подчиняюсь, чтоб какой-нибудь сопляк-подпоручик не вздумал мне сделать замечание. Этого я уже не стерпел бы. А тогда все кончилось бы для меня плачевно. Впрочем, в анархо-индивидуалистическом бунте я вообще не вижу смысла». (Из биографии Бела Куна за авторством его вдовы)

Как понять, что ты начитал по теме минимально необходимый уровень? Ну вот как только ты начинаешь здороваться со сносками в новых работах, как со старыми знакомыми, да ещё и замечать в них опечатки, вот тогда и можно сказать, что минимальная планка взята.

Кажется, отношения западных демократий с диктаторами (термин условный) из внешнего мира неминуемо проходят следующие стадии: урод и клоун, причём кровавый (даже если никого ещё не убил) - а этот парень понимает в экономике! - ...и знает душу своего народа... - "любимый диктатор Запада" - что этот клоун о себе вообразил?! - хуже Гитлера! А дальше... дальше бывают варианты. Немного похоже на динамику отношений некоторых дам с ухажёрами из иной социальной страты.

Опечатка: "тактическое отупление".
P.S. Опечатка, конечно, в первом слове - оно стратегическое.

читаю мемуары Романа Гуля –
- и думаю старую и совсем не оригинальную, но вот сейчас вновь остро ощущаемую мысль –
- насколько прошлое – близко. –
- вот московское издание, подготовленное ныне уже покойным Олегом Коростелевым – вышло в 2001 году –
- и оно отделено от меня временем уже большим, чем было между ним и первым, нью-йоркским изданием трехтомника –
- то есть московское издание – вот оно, воспринимаемое если не как новое, но как часть современности – а между ним и первым изданием огромная дистанция, но она никак не временная – это дистанция сред, разительности перемен здесь между 1980 и 2000 годом –
- Гуль рассказывает о смерти жены [замечательные страницы и прекрасно построенный рассказ, перебивкой – где в хронологическое повествование врывается Нью-Йорк конца 1970-х, «мне проще об этом с конца», замечает автор] –
- и там письмо от Александры Львовны Толстой, с соболезнованиями – вот она, на расстоянии вытянутой руки – и говоря слова утешения, вспоминает смерть папы, 1910 год –
- и вот, вне всякой принужденности, натянутости мысли – легким скольжением – ты вдруг уже в средине XIX века, «Севастопольские…» -
- а жена Гуля из Рамзая – поместья Данилевского-мл., сына Гр. Данилевского [отец ее там земским врачом служил] – «Правительственный Вестник», харьковская литературная традиция, Квитка-Основьяненко, Костомаров… и вот ты вновь там же, даже уже скорее в 1830 – 40-х годах –
- читая книжку, последний том которой вышел в оригинальном издании, когда я уже был на свете – отправленный в типографию бывшим студентом-юристом Московского ун-та, перед призывом в 1916 спрашивавшим частных советов у тогда еще совсем молодого приват-доцента Ивана Ильина –
- и в чьем послужном списке «романтически стояло: “Участвовал в боях и походах против Австро-Венгрии”»

- Революция? Это когда вторые и третьи ученики привлекают к ответственности первых?

Нильс Стробек, "Лимон", 1972.