Прекрасный текст в прекрасном переводе. Гений-композитор о гении-импресарио.

Сегодня 96 лет со дня смерти Сергея Дягилева, а я не знала, что бы такого вам написать, чтобы не банально.

И тут просто каким-то провидением на меня падает статья на английском, которую написал Игорь Стравинский на 25 лет со дня смерти Сергея Павловича.

Я-то всего лишь искала какие-то цитаты про него от современников, а наткнулась на целое сокровище.

Стала переводить английский вариант, а потом додумала, что оригинал должен был быть на французском, и вуаля — в архивах Ле Фигаро нахожу оригинал. Газетный скан 1953 года копирую в ворд, чищу текст, перевожу, редактирую, и вот — эссе «Дягилев, которого я знал» готово ❤️ Вроде бы раньше я такой статьи не встречала, но мы с гуглом и ИИ не нашли на русском ее.

Я не стала делать красивую верстку, потому что не нужно отвлекаться от этого мощного текста. Прочитайте его, пожалуйста, целиком. Я просто каждый абзац хочу вынести в цитаты.

Там Стравинский (долго и плодотворно работавший с Дягилевым) рассказывает, в чем его величие. Это если вдруг вы все еще думаете, да чего там — без него бы справились. Не справились бы.

Там про «барина», про музыку, про суеверия, про деспотизм, про Лифаря и разбитое зеркало, в общем, пожалуйста, получите такое же невероятное удовольствие от текста, которое получила я, прочитав его ❤️

«Не было недостатка в тех, кто утверждал, что дягилевские «Русские балеты» — это не что иное, как императорские «Русские балеты» в том самом виде, в каком они были представлены в Петербурге и Москве до Дягилева, роль которого была сведена к роли ловкого импресарио. Те, кто так говорит, совершают не только серьезную ошибку, но и вопиющую несправедливость, и просто констатируют собственное невежество»

«Заслуга Дягилева — и ее невозможно измерить — состояла в том, чтобы вдохнуть новую жизнь в этот мертвый балет, оживить его форму, скоординировать различные элементы, сделать его однородным произведением и тем самым поднять его на самый высокий уровень художественного творчества».

«Если я и получал удовольствие, прослеживая путь Дягилева, то только потому, что различные этапы этого пути подтверждают истину, что Русский балет в том виде, в котором мы его видим, был действительно исключительным творением Дягилева и его соратников. До него ничего подобного не существовало, и именно ему мы обязаны сотней с лишним достижений хореографического искусства во всем мире и тем всеобщим восхищением, которое оно вызывает».

(Ну и расшерьте, не скупитесь: пусть побольше людей почитают талантливых людей, пишущих о талантливых людях)

Уход Родиона Константиновича Щедрина - обрыв еще одной ниточки, связывавшей нас с эпохой второй половины XX века, когда человечество после страшной, опустошительной войны решило на какой-то момент "начать все заново". Эта эпоха дерзновений и вызовов, мощного роста научно-технической базы, эпоха жарких споров, искренней веры в искусство, в науку, в то, что в будущем "все будет хорошо". Тот запал, с котором Щедрин вошел на территорию академической музыки в конце 50-х - начале 60-х годов оставался с ним на всю жизнь, и тот спектр тем и жанров, который он проявил в своем творчестве в первое активное десятилетие сочинительства фактически остался до конца. Опера, балет, оратория, инструментальный концерт, хоровые полотна, камерные сочинения - все всегда было выполнено на высочайшем профессиональном уровне. Можно было спорить об идейной и художественной стороне произведений Щедрина, но профессионалом он был бесспорным, и цену себе знал очень хорошо. Щедрин - это не только "Кармен-сюита", которую неизбежно почти все вспоминают сейчас в некрологах, но это и музыка к фильму "Высота" с хитом "Не кочегары мы, не плотники", созданным 24-х летним Щедриным. Даже если бы Щедрин создал только один этот "марш-песню", ставшую потом своеобразным "мемом" (достаточно вспомнить эпизод в "Ну, погоди"), то он уже был бы достоин войти в историю. А Родион Константинович создал очень много, и я уверен его сочинения будут жить и будут изучаться. Родион Константинович - литературоцентричный классик. Его умение ценить слово - дорогого стоит. Гоголь, Набоков, Зощенко, Вознеснесенский, Лесков. К поселеднему композитор питал особую привязанность, и его особая и важная миссия в этой жизни состояла в том, чтобы вывести этого невероятного русского писателя на мировую сцену. И если Пушкина на западе сейчас знают во многом благодаря Чайковскому, Мусоргскому и Римскому-Корсакову, то Лескова будут знать благодаря Щедрину. Родион Константинович оставался настоящим жизнелюбом, и это тоже один из уроков ушедшего мастера - умение видеть земной мир во всем его несовершенстве, во всей его красоте, радоваться простым жизненным вещам, оставаться верным своему призванию... #щедрин