Симпатичная выставка Giuseppe Penone: Thoughts in the Roots открылась в Serpentine South в Кенсингтоне. Размышления о корнях (буквально местами), телесной памяти дерева, дыхании листвы, следах времени на материале. Пахнет хвоей как в бане.
Пеноне — одна из ключевых фигур движения Arte Povera: искусства, которое уходит от героизма, от пафоса, и возвращается к простому, живому, органическому. Он работает с деревом, бронзой, глиной, мрамором — но всё это всегда про одно: про тело природы, её дыхание, её внутренние ритмы. Представлены работы с 1969 года до наших дней — в зале галереи и на улице, в парке. Скульптуры в парке (последние две фотографии) правда выглядят так, будто они всегда были частью пейзажа — просто мы только сейчас это заметили.
Пеноне — одна из ключевых фигур движения Arte Povera: искусства, которое уходит от героизма, от пафоса, и возвращается к простому, живому, органическому. Он работает с деревом, бронзой, глиной, мрамором — но всё это всегда про одно: про тело природы, её дыхание, её внутренние ритмы. Представлены работы с 1969 года до наших дней — в зале галереи и на улице, в парке. Скульптуры в парке (последние две фотографии) правда выглядят так, будто они всегда были частью пейзажа — просто мы только сейчас это заметили.
Если вы всё ещё ищете повод доехать до Нижнего — вот он, очень весомый.
С 18 апреля в городе стартует Первая международная Биеннале экологического искусства — и это событие действительно особенное. Более 150 художников из России, Азии, Африки, Европы и Латинской Америки объединятся в одном большом разговоре о самом главном — взаимоотношениях человека и природы.
Впервые в мире биеннале посвящена экологической повестке целиком. Впервые в Нижнем — такой масштаб: выставки и события займут 6 ключевых площадок города, включая Арсенал, Художественный музей, ЦЕХ*, «Академию Маяк» и уличные пространства. Даже Мытный рынок и Гостиницу Ермолаевых переосмыслят и превратят в выставочные пространства. В рамках параллельной программы пройдут выставки в Центре современного искусства «Терминал А», в студии «Тихая», в галерее FUTURO и в галерее 9Б.
Проект инициирован Правительством Нижегородской области, куратор — Юлия Аксёнова, а среди поддержавших — губернатор Глеб Никитин и заместитель губернатора Олег Беркович, лично вовлечённые в запуск биеннале. Это история про реальную институциональную поддержку, желание региона выйти в диалог и заявить о себе как о культурной силе.
В рамках проекта будут представлены инсталляции, видео-арт, фотография, живописные, графические и скульптурные работы. Биеннале экологического искусства организована по инициативе Правительства Нижегородской области и галереи «Триумф».
С 18 апреля в городе стартует Первая международная Биеннале экологического искусства — и это событие действительно особенное. Более 150 художников из России, Азии, Африки, Европы и Латинской Америки объединятся в одном большом разговоре о самом главном — взаимоотношениях человека и природы.
Впервые в мире биеннале посвящена экологической повестке целиком. Впервые в Нижнем — такой масштаб: выставки и события займут 6 ключевых площадок города, включая Арсенал, Художественный музей, ЦЕХ*, «Академию Маяк» и уличные пространства. Даже Мытный рынок и Гостиницу Ермолаевых переосмыслят и превратят в выставочные пространства. В рамках параллельной программы пройдут выставки в Центре современного искусства «Терминал А», в студии «Тихая», в галерее FUTURO и в галерее 9Б.
Проект инициирован Правительством Нижегородской области, куратор — Юлия Аксёнова, а среди поддержавших — губернатор Глеб Никитин и заместитель губернатора Олег Беркович, лично вовлечённые в запуск биеннале. Это история про реальную институциональную поддержку, желание региона выйти в диалог и заявить о себе как о культурной силе.
В рамках проекта будут представлены инсталляции, видео-арт, фотография, живописные, графические и скульптурные работы. Биеннале экологического искусства организована по инициативе Правительства Нижегородской области и галереи «Триумф».
С 28 июня 2025 года в Palais Galliera откроется первая в Париже ретроспектива одного из самых радикальных и влиятельных дизайнеров нашего времени — Rick Owens: Temple of Love.
Более 100 силуэтов — от первых коллекций в Лос-Анджелесе до последних парижских показов. Архивные материалы, видео, неизвестные инсталляции и художественные работы, среди которых — Гюстав Моро, Джозеф Бойс и Стивен Паррино, раскрывают мир Оуэнса не только как модельера, но как философа и художника.
Проект- тотальное высказывание: от скульптур в саду до тканевых драпировок на фасаде музея. Всё продумано лично Риком, который выступил арт-директором проекта. В центре выставки — его муза и партнёрка Мишель Лами, воссоздана даже их калифорнийская спальня.
Более 100 силуэтов — от первых коллекций в Лос-Анджелесе до последних парижских показов. Архивные материалы, видео, неизвестные инсталляции и художественные работы, среди которых — Гюстав Моро, Джозеф Бойс и Стивен Паррино, раскрывают мир Оуэнса не только как модельера, но как философа и художника.
Проект- тотальное высказывание: от скульптур в саду до тканевых драпировок на фасаде музея. Всё продумано лично Риком, который выступил арт-директором проекта. В центре выставки — его муза и партнёрка Мишель Лами, воссоздана даже их калифорнийская спальня.
В белом кубе
Photo
Вылетаем в Ташкент с чувством великой миссии и предвкушением нажора: оценить восточное гостеприимство, проверить местную кухню на прочность и оказаться в историческом концентрате. В кармане — мезим, в рюкзаке — энтеросгель.
Первое, что ощущаешь, — воздух. Много воздуха. Прозрачного, лёгкого, пахнущего специями, жареным луком и бараньим жиром. Второе — в такси ремень не вставляется в фиксатор. Про себя думаешь: хорошо там, где нас нет. И где есть Яндекс Go и франшизы ресторанов Новикова.
Ташкент — будто азиатский Лас-Вегас или Дубай с населением в 3 миллиона человек: город стекла, света, стратегических планов и номиналов в миллионы на денежных купюрах. Приятно говорить: «мы сегодня потратили миллион». Пейзаж за окном меняется — от бизнес-центров, «собянинок» и надписей Tecnogym до переулков, где всё ещё царит натуральное хозяйство.
Узбекистан хорош тем, что в нём ты проверяешь свои лимиты — в первую очередь, сколько еды в тебя помещается. Я знала, что я способная, но не настолько. Здесь можно объесться хрустящей самсой, из которой мясной сок вытекает по запястью, всеми видами праздничного плова с перепелиным яйцом и изюмом, узбекским чаем (сладким, как жизнь до налоговой) с лимоном или шашлыком «Наполеон». Вкусно всё. Желудку — плохо от всего.
На Чорсу-базаре будто в Даниловском до ремонта: глина, специи, липкий воздух и пирожки «ухо-горло-нос» (угадайте, почему). Во рту — килограмм вздутого жира и лёгкий привкус конины. Отдельно важно отметить ритуальное чаепитие: напиток нужно просить свежим, крепким, "поженённым" — то есть предварительно трижды промытым в пиале, как велит традиция. Идеально закусывать пахлавой со вкусом пломбира, сушёной дыней и шоколадной курагой с грецким орехом.
Самарканд — это уже совсем другая вибрация. Ощущаешь себя частью истории, которую ещё не испортили хипстеры вроде меня. Здесь сосны с длинными иголками, песок летит в лицо, и вокруг — абсолютное спокойствие. Не гнетущее, а внутреннее. Город дышит медленно и уверенно. Это не просто узел на Великом шёлковом пути, а место, где веками рождались стили, идеи и тренды.
К слову о трендах — я давно не видела ничего более модного, чем халаты на местном базаре. Бархатные, аляповатые, с характером. Можно смело проверять качество шёлка — продавцы с радостью подожгут ткань прямо при вас, чтобы доказать: настоящий шёлк не горит.
Площадь Регистан — сердце города. Ансамбль медресе с геометрией, от которой буквально кружится голова. Мозаики выглядят так, будто кто-то соединял готику с восточной утончённостью. Всё пронизано точностью, математикой и звёздами. Здесь Улугбек создавал свою обсерваторию, и по его звёздам позже строили свои открытия Коперник и Галилей. Обязательно идите впечатляться древностью и комнатами, где наказывали неугодных учеников.
В Узбекистане тихо. Настоящая звенящая тишина. Такая, где не нужно кричать, чтобы быть услышанным. Никто не навязывает своё мнение. Всё происходит мягко, изнутри. Всё чисто. Всё дышит. Всё принимается.
#путешествия
Первое, что ощущаешь, — воздух. Много воздуха. Прозрачного, лёгкого, пахнущего специями, жареным луком и бараньим жиром. Второе — в такси ремень не вставляется в фиксатор. Про себя думаешь: хорошо там, где нас нет. И где есть Яндекс Go и франшизы ресторанов Новикова.
Ташкент — будто азиатский Лас-Вегас или Дубай с населением в 3 миллиона человек: город стекла, света, стратегических планов и номиналов в миллионы на денежных купюрах. Приятно говорить: «мы сегодня потратили миллион». Пейзаж за окном меняется — от бизнес-центров, «собянинок» и надписей Tecnogym до переулков, где всё ещё царит натуральное хозяйство.
Узбекистан хорош тем, что в нём ты проверяешь свои лимиты — в первую очередь, сколько еды в тебя помещается. Я знала, что я способная, но не настолько. Здесь можно объесться хрустящей самсой, из которой мясной сок вытекает по запястью, всеми видами праздничного плова с перепелиным яйцом и изюмом, узбекским чаем (сладким, как жизнь до налоговой) с лимоном или шашлыком «Наполеон». Вкусно всё. Желудку — плохо от всего.
На Чорсу-базаре будто в Даниловском до ремонта: глина, специи, липкий воздух и пирожки «ухо-горло-нос» (угадайте, почему). Во рту — килограмм вздутого жира и лёгкий привкус конины. Отдельно важно отметить ритуальное чаепитие: напиток нужно просить свежим, крепким, "поженённым" — то есть предварительно трижды промытым в пиале, как велит традиция. Идеально закусывать пахлавой со вкусом пломбира, сушёной дыней и шоколадной курагой с грецким орехом.
Самарканд — это уже совсем другая вибрация. Ощущаешь себя частью истории, которую ещё не испортили хипстеры вроде меня. Здесь сосны с длинными иголками, песок летит в лицо, и вокруг — абсолютное спокойствие. Не гнетущее, а внутреннее. Город дышит медленно и уверенно. Это не просто узел на Великом шёлковом пути, а место, где веками рождались стили, идеи и тренды.
К слову о трендах — я давно не видела ничего более модного, чем халаты на местном базаре. Бархатные, аляповатые, с характером. Можно смело проверять качество шёлка — продавцы с радостью подожгут ткань прямо при вас, чтобы доказать: настоящий шёлк не горит.
Площадь Регистан — сердце города. Ансамбль медресе с геометрией, от которой буквально кружится голова. Мозаики выглядят так, будто кто-то соединял готику с восточной утончённостью. Всё пронизано точностью, математикой и звёздами. Здесь Улугбек создавал свою обсерваторию, и по его звёздам позже строили свои открытия Коперник и Галилей. Обязательно идите впечатляться древностью и комнатами, где наказывали неугодных учеников.
В Узбекистане тихо. Настоящая звенящая тишина. Такая, где не нужно кричать, чтобы быть услышанным. Никто не навязывает своё мнение. Всё происходит мягко, изнутри. Всё чисто. Всё дышит. Всё принимается.
#путешествия
Извините, но кто-то должен это сказать: контентная графомания должна быть оправдана.
Если вы пишете книгу на 700 страниц, в ней должно что-то происходить. Если вы ставите спектакль на пять часов - в нём должна быть атмосфера, которая не отпускает. Если вы создаёте большую форму - будь то литературную, визуальную или аудиальную, - она должна быть наполнена смыслом, эмоцией. Потому что зритель платит вам временем и это самая ценная валюта. Все должно быть подчинено ритму, структуре, внутренней логике.
Именно поэтому возникает совершенно искренний вопрос: почему интервью на YouTube всё чаще длятся по три часа? Без динамики, без монтажа, без ощущения, что кто-то вообще думает о зрителе. Герои повторяют сами себя. Интервьюеры теряют темп. Ощущение, что зритель - это не живой человек, а вечный ученик на бесконечной лекции без перемотки.
Мне может быть интересен герой, но когда я вижу таймкод «2:58:33», мне становится тревожно. Если я слушаю с перерывами, магия диалога исчезает. Если без, то это уже не просмотр, а испытание на выносливость.
Честно: есть ли хоть один человек, который досматривает такие интервью до конца? Не на фоне и не в полтора раза быстрее.
Когда я монтирую подкаст, мне тоже тяжело резать. Каждая фраза кажется нужной, а каждое молчание значимым. Но я всё равно стараюсь держать тайминг в пределах часа потому что для меня это про уважение к слушателю.
Это мое клиповое мышление или я не одна?
(К 185 сериям турецких сериалов вопросов нет, все замечательно)
Если вы пишете книгу на 700 страниц, в ней должно что-то происходить. Если вы ставите спектакль на пять часов - в нём должна быть атмосфера, которая не отпускает. Если вы создаёте большую форму - будь то литературную, визуальную или аудиальную, - она должна быть наполнена смыслом, эмоцией. Потому что зритель платит вам временем и это самая ценная валюта. Все должно быть подчинено ритму, структуре, внутренней логике.
Именно поэтому возникает совершенно искренний вопрос: почему интервью на YouTube всё чаще длятся по три часа? Без динамики, без монтажа, без ощущения, что кто-то вообще думает о зрителе. Герои повторяют сами себя. Интервьюеры теряют темп. Ощущение, что зритель - это не живой человек, а вечный ученик на бесконечной лекции без перемотки.
Мне может быть интересен герой, но когда я вижу таймкод «2:58:33», мне становится тревожно. Если я слушаю с перерывами, магия диалога исчезает. Если без, то это уже не просмотр, а испытание на выносливость.
Честно: есть ли хоть один человек, который досматривает такие интервью до конца? Не на фоне и не в полтора раза быстрее.
Когда я монтирую подкаст, мне тоже тяжело резать. Каждая фраза кажется нужной, а каждое молчание значимым. Но я всё равно стараюсь держать тайминг в пределах часа потому что для меня это про уважение к слушателю.
Это мое клиповое мышление или я не одна?
(К 185 сериям турецких сериалов вопросов нет, все замечательно)
В белом кубе
" Мне попадается на глаза великолепный репортаж о квартире-студии Никаса Сафронова. В художественном сообществе не первый год блуждает слух, что на самом деле Никас — это тайный проект Комара и Меламида, который должен стать высшей точкой их карьеры. И даже…
Пингую свой пост 5 лет назад про Никаса Сафронова. Егор позже признал, что это байка, но мне кажется, что она могла бы быть реальностью.
Президент России подарил Трампу портрет. Автор — Никас Сафронов. CNN подтверждает: это не сон. Trump, he added, was “clearly touched by it.”
Мы живём в очень сложное время, а потом появляется Никас, берёт кисть,
и весь этот огромный геополитический перформанс становится чуть более художественным. А еще Никас рассказал, что не взял за портрет денег, потому что «почувствовал, что это может сблизить наши страны». Только в него и вера! Жду NFT-версию или хотя бы лимитированный выпуск принтов. Make art great again.
Художникам на заметку: можно дарить свои произведения людям и институциям, а потом говорить, что ваши работы в их коллекции. Правда, иногда вам будут агрессивно отказывать и опровергать.
Хочу отметить, что фото предоставлено пресс-службой (the artist behind the Kremlin-commissioned artwork has given CNN an exclusive look) Никоса Сафронова. Пожалуйста, свяжитесь со мной! Зову на подкаст.
Президент России подарил Трампу портрет. Автор — Никас Сафронов. CNN подтверждает: это не сон. Trump, he added, was “clearly touched by it.”
Мы живём в очень сложное время, а потом появляется Никас, берёт кисть,
и весь этот огромный геополитический перформанс становится чуть более художественным. А еще Никас рассказал, что не взял за портрет денег, потому что «почувствовал, что это может сблизить наши страны». Только в него и вера! Жду NFT-версию или хотя бы лимитированный выпуск принтов. Make art great again.
Художникам на заметку: можно дарить свои произведения людям и институциям, а потом говорить, что ваши работы в их коллекции. Правда, иногда вам будут агрессивно отказывать и опровергать.
Хочу отметить, что фото предоставлено пресс-службой (the artist behind the Kremlin-commissioned artwork has given CNN an exclusive look) Никоса Сафронова. Пожалуйста, свяжитесь со мной! Зову на подкаст.
Редко пишу что-то про лайфстайл (хотя, если вам интересно — могу и почаще), и уж тем более нечасто говорю «по-девчачьи», то есть не про коллаб искусства и моды, а просто как я живу и выгляжу. Но сегодня захотелось.
Во-первых, я, кажется, открыла секрет красивой кожи. Он очень сложный: гены и перестать о ней думать. Прям совсем. Как только отпускаешь — прыщи, пятна, всё исчезает магическим образом. То же самое, кстати, с фигурой. И, вообще, со всем в жизни.
Подруги смеются, что у меня в косметичке один крем и умываюсь я росой на рассвете, кое-что там всё же лежит. Например, когда я увидела свежую съёмку c сайта SERGEY NAUMOV (референс справа), мне захотелось попробовать "здоровый, проснувшийся в шале под Ниццей, а не в Москве/Лондоне" вид. Хотя бы в теории.
Да, я верю в то, что по-настоящему свежий вид дают только нормальный отпуск и загар, но румяна тоже вполне рабочая схема. Заказала всю весеннюю коллекцию “A Spring Tale” Сергея Наумова. Названия выбирала по принципу манифестации: у меня, например, блеск Crazy Rich. Работает, как минимум, психологически.
Во-первых, я, кажется, открыла секрет красивой кожи. Он очень сложный: гены и перестать о ней думать. Прям совсем. Как только отпускаешь — прыщи, пятна, всё исчезает магическим образом. То же самое, кстати, с фигурой. И, вообще, со всем в жизни.
Подруги смеются, что у меня в косметичке один крем и умываюсь я росой на рассвете, кое-что там всё же лежит. Например, когда я увидела свежую съёмку c сайта SERGEY NAUMOV (референс справа), мне захотелось попробовать "здоровый, проснувшийся в шале под Ниццей, а не в Москве/Лондоне" вид. Хотя бы в теории.
Да, я верю в то, что по-настоящему свежий вид дают только нормальный отпуск и загар, но румяна тоже вполне рабочая схема. Заказала всю весеннюю коллекцию “A Spring Tale” Сергея Наумова. Названия выбирала по принципу манифестации: у меня, например, блеск Crazy Rich. Работает, как минимум, психологически.
В флагманском пространстве LIMÉ на Кузнецком мосту открылась первая коллективная выставка галереи — «Тихий час». Экспозиция -приглашение взглянуть на мир глазами ребёнка — с доверием, открытостью и вниманием к деталям, которые обычно ускользают в суете.
Девять художников работают с темой детской оптики: хрустальные тайники, монстры из металлолома, живопись, текстиль, гравюры и скульптуры. Среди участников — Александра Пацаманюк, Иван Горшков, Родион Китаев, Арина Шабанова, Ирина Корина, Яков Хомич, Маша Lam, Дарья Барыбина, Людмила Баронина.
Выставка не о детстве напрямую, а о типе восприятия, с которым мы сталкиваемся именно в детстве: где вещи наделены чувствами, где важны текстуры, воспоминания и мифы из повседневности. Также в рамках выставки «Тихий час» LIMÉ Gallery впервые запускает медиаторские туры.
Снова могу поздравить бренд, который уже не в первый раз под кураторством SAMPLE делает выставки лучше, чем некоторые галереи! Коллегам на заметку.
Девять художников работают с темой детской оптики: хрустальные тайники, монстры из металлолома, живопись, текстиль, гравюры и скульптуры. Среди участников — Александра Пацаманюк, Иван Горшков, Родион Китаев, Арина Шабанова, Ирина Корина, Яков Хомич, Маша Lam, Дарья Барыбина, Людмила Баронина.
Выставка не о детстве напрямую, а о типе восприятия, с которым мы сталкиваемся именно в детстве: где вещи наделены чувствами, где важны текстуры, воспоминания и мифы из повседневности. Также в рамках выставки «Тихий час» LIMÉ Gallery впервые запускает медиаторские туры.
Снова могу поздравить бренд, который уже не в первый раз под кураторством SAMPLE делает выставки лучше, чем некоторые галереи! Коллегам на заметку.