Перед тем как начнётся «а ты на какие фильмы сегодня?» на подступающем «Послании к человеку», приглашаю в Дом кино на две лекции Натальи Казуровой из цикла об авторских языках национального кинематографа.

Мы с друзьями особенно ждём лекцию о турецком кино (завтра, 7 октября), потому что весной путешествовали в Стамбул — надеюсь, Наталья расскажет, как жить с турецкой ностальгией. А последняя лекция пройдёт 14 октября на волнующую всех тему: иранское кино. Приходите и делитесь в комментариях любимыми турецкими и иранскими фильмами 🩷

Диана

«Послание к человеку»🐴 пошло поехало, и я очень рада этому, но фильм открытия «Слоны-призраки» Вернера Херцога вызвал глубочайшее уныние… От начала и до конца было неясно, зачем люди в фильме делают то, что они делают: зачем герой ищет неких слонов, зачем Херцог снимает его поиски, зачем нам методично пытаются доказать, что бушмены — «такие же как мы!»

Слоны-призраки кажутся привлекательным образом — причудливые огромные животные, от которых появились местные племена, невообразимые, неухватываемые глазом и разумом. И Херцог давит на некую мистичность, невозможность их найти, их другость и гигантство, но сам фильм настойчиво доказывает обратное.

Что же это за призраки, если герои экспедиции буквально со второй попытки (показанной в фильме) делают уже вполне качественную видеозапись? Разве следы призраков можно измерить линейкой, можно ли вытащить из их какашек ДНК и описать их многовековую историю 16 млрд строк кода на мониторе? У Херцога нет ни загадки, ни мистики, зато фильм пухнет от пустой романтизации природы, коренного населения, дела всей жизни.

С самого начала меня корежило от одержимости какой-то статусностью и величиной. В фильме постоянно манифестируют, что показанное — это просто the greatest, как пел Эминем. Слоны, которых ищет герой Херцога, — САМЫЕ большие в мире. Бушмены, которые ему помогают, — САМЫЙ древний народ в мире. Куи — САМЫЙ лучший следопыт в мире. Яд из коконов местных мошек — САМЫЙ убийственный яд, одной каплей можно завалить слона! Лабораторная машина для какашек — САМАЯ современная, стоит целый миллион долларов!

Этого давления так много, что возникает ощущение, будто меня пытаются этими сверкающими фактами убедить, насколько крута эта экспедиция и эти люди, но фильм сам по себе этого не показывает. Мы не видели настоящих эмоций ученого, когда он наконец-то увидел свою мечту, мы так и не смогли рассмотреть красоту слонов, которым Херцог уделяет очень мало времени.

В начале есть отрывок из старого итальянского фильма, примерно пятиминутный эпизод с охотой на слонов — в нем было много жути и боли, в нем был саспенс и погоня, но это материал не Херцога. Слона в фильме показывают только как добычу — будь то для охотников, для ученых или для кинематографистов. Слоны скорее чучела в музее или разобранные на косточки экспонаты в архивах, но никак не живые соседи по планете.

Мысли, которые могли быть действительно важным выводом из фильма, например, что мечте часто лучше оставаться мечтой, потому что обретение того, о чем фантазируешь десятилетиями, часто оборачивается пустотой или попросту разочаровывает, зачем-то напрямую разжевывают в фильме, причем буквально минуте на десятой.

Зато в финале мы видим главного героя, который картинно стоит спиной к камере и любуется радугой саванны (не шарю в географических зонах, так что это догадка) — и в этом кадре я вижу довольно горький образ. Человек как укротитель природы, жаждущий проникнуть во все ее загадки, разворошить все ее недры и поймать всех призраков, чтобы потом в газете написали: «Убито самое гигантское наземное животное в мире!»

Если хотите блистать и модничать на «Послании к человеку» вместе с нами, дополняйте образ нашими моносережками с логотипом «К!»

Мы прошептали заклинание, поэтому сережки помогают своим обладательницам и обладателям не стоять в очереди за проходкой и кофе, очаровывают режиссеров и гостей, отпугивают вредных билетеров, притягивают зажигалку, чтобы не искать ее по всем карманам на перекурах.

В наличии: желтый, синий, оранжевый, фиолетовый, прозрачный матовый 🟡

900₽ за 1 шт., для заказа пишите @hitheredi, которая порхает туда-сюда по Дому кино.

фото: konstantin petrunin

Воскрешение / Kuang ye shi dai / Resurrection (2025) Би Ганя

В воскресенье посмотрела «Воскрешение» (2025) Би Ганя, уже отвоевавшее себе специальный приз жюри Каннского фестиваля. Это третий полнометражный игровой фильм режиссера, а в прошлом году в рамках спецпрограммы от «К!» мы показывали его дебютную работу «Кайлийская меланхолия» (2015) 💙🫧🦪 .

«Воскрешение» — любопытная вещица. Сновидения и кино, мечтатели и сновидцы, иллюзии, вечно умирающие и возрождающиеся dreamers. В начале фильма нам говорят, что люди, которые перестали видеть сны, теперь живут вечно. Но фильм повествует о тех, кто всё же продолжает их видеть, а то есть продолжает страдать, мучиться, скрываться, испепеляться. Но всё же они/мы предпочитаем такую судьбу, чем «фальшивый мир» всех остальных.

Очередная синефильская ода всему кинематографу, тут вам и оммаж к раннему кинематографу, и любование немецким экспрессионизмом, и стилистика нуара, и сцена из «Леди из Шанхая» Орсона Уэллса, и «Политый поливальщик» братьев Люмьер (целых два раза, чтобы вы точно не пропустили), и мотивы Ясудзиро Одзу, и красные коридоры улиц, явно вдохновлённые такими же узкими отельными коридорами из «Любовного настроения» Вонга Карвая. Этих «и» так много, что в какой-то момент сдаёшься и просто начинаешь смотреть фильм, а не играть в узнавание отсылок.

Дотошный, вычищенный до блеска, до последней снежинки, до мельчайшей крупицы кадр. В каждой части мелькает стальной клинок, мужчины бьют друг друга нещадно. Женщины же зашивают раны, наносят грим, читают письма и поют песни.

Бросались в глаза и мучили парочку затёртых клише, связанных с кино в кино и кино-сновидением: взвод фотоаппарата как отпечаток души, множество отражений и желания оказаться «по ту сторону зеркала», и повторяющийся эпизод со сгорающей свечой, подобно человеческой душе, и кадр со зрителями, выгорающих белым светом, исчезающими, подобно призракам с плёнки объектива. Помимо этого, много тяжеловесных образов, как, например, зуб, из которого появился Будда, но не такой, какой должен быть, и человек, у которого вместо сердца или души (или всё вместе) коробочка-моторчик с искрящейся плёнкой.

Я так и не поняла, понравилось мне или не понравилось, но «Воскрешение» меня удивило, а это, может быть, даже и важнее. Фильм поделен на пять частей, каждая из которых отсылает к зрению, слуху, вкусу, обонянию и осязанию. Я изнывала и мучилась на второй и третьей главах, уставши от обилия театральности, синефилии, затёртых клише, стерильности кадра, слишком явного увлечения стилистикой разных эпох кинематографа, зеркал и ножей, но наслаждалась залитой солнцем четвёртой, обонятельной, правда, вновь обыгрывающей тему, что кино, что сновидение — это лишь хорошо продуманный фокус с подставными лицами. Однако даже за фокусами остаётся нечто предельно важное. Для меня это как иногда бывает с большими романами или сериалами: надо сначала перетерпеть, чтобы потом было хорошо. Правда, финал всё же вызвал смешок (ну или почти истерический смех), который, как мне кажется, не предполагался создателями. В совокупности всех этих отсылок, загадок, знакомых и не очень метафор складывается метанарратив про всё те же взаимозависимые отношения кино и сновидений, кино- и сно- видцев. Ну что же, может, это и не так уж страшно: всем нам снятся повторяющиеся сны, и кинематографу тоже.

Повтора «Воскрешения» в рамках программы «Послание к человеку» не будет, но говорят, что фильм выйдет в прокат в январе. Отметьте в календарике, чтобы не пропустить, а если уже посмотрели, то поделитесь впечатлениями — мне кажется, в этом случае они могут быть совсем полярными.

— Наташа Прудникова