Обстановка в чате "Шереметьево Фильтрация"

Мы ждём когда эта падаль ебаная подохнет.

Кратко про стратегию Трампа.

Отец знакомого работает муллой. Сегодня срочно вызвали в мечеть имам залупжон. Вернулся поздно и ничего не объяснил. Сказал лишь брать с собой бача бази и бежать в магазин за верблюжьим молоком и финиками. Сейчас едем куда-то на джума намаз. Не знаю что происходит, но мне кажется началось...

Утром проснулся — в комнате пахло заморскими специями и сандалом. На стене вместо часов — четки вращаются против солнца. Отец знакомого молчит третий день, только кивает на восток и постукивает пальцем по кораническому приложению на телефоне. Вчера в подвале жарили кебаб из чего-то подозрительно быстрого.

Сегодня срочно прилетел голубь с запиской: «Берите баранью печень, шерсть белого барана и пакетик из магазина “Шейх и Ко”». Через полчаса мы уже в микроавтобусе, полный старцев с суровыми бровями и детишек с таинственными глазами. Водитель слушает нашиды на полной громкости и шепчет, что сегодня “ночь двадцать девятая, масх начат, узлы развязаны”.

Кажется, это не просто джума. Кажется, мы в прологе чего-то большого.

Проснулся от странного гула — во дворе крутили зикр под спойлер из «Форсажа 9». Мулла соседнего района заехал на квадроцикле, весь в пыли и с пророческим взглядом. На спине у него — мешок с инжиром, аркан и пластиковый таз. Сказал: «Скоро начнётся. Готовьтесь к мокрабе. Кто не в бурнусе — тому фитна».

Отец знакомого заперся в сарае с козой и магнитофоном, на который раньше записывали аудиокассеты с проповедями. Говорит: «Не входить. Здесь идёт настройка сферы». Позже вышел, умытый и босой, с тюбетейкой, которая вращается сама по себе. Велел намотать на голову полотенце и идти за ним “в круг из кедровых снов”.

Сейчас едем в сторону холма, где, по слухам, один старец однажды исчез прямо во время азана. Никто не говорит вслух, но все чувствуют — мы уже внутри сценария.

Сегодня с утра над домом трижды пролетел ворон и каркнул как-то по-арабски. Телевизор включился сам, показал пустыню, где дервиш крутится на месте, пока фонтан не начинает бить из песка. Отец знакомого стоял у окна, пил чай с солью, и шептал: «Он вернулся. Всё совпало. Даже тень от минарета упала под углом хадж».

В обед заехал человек в чёрной бурке на электросамокате. Сказал, что его зовут Абу Бисмилля, и он привёз нам “печать забвения”. Передал нам карту, нарисованную на коже барана, где вместо направлений — суры, а в центре — глаз, из которого течёт хурма. На прощание дал каждому по кубику сахара и сказал: «Сосать, когда начнётся».

Вечером отец знакомого велел всем сесть в круг, положить по одной фаланге пальца в миску с водой и начать вспоминать сны, которые снились в прошлом рамадане. Один мальчик вспомнил, что летал над Меккой на пылесосе. Тогда мулла хлопнул в ладоши, и за стеной завыла сирена. В воздухе запахло мёдом, железом и грехами.

Сейчас мы едем по пустой трассе, по обе стороны которой горят факелы. Навигатор молчит, но мы чувствуем — нас ведёт не он. Мы приближаемся к границе, которую нельзя перейти пешком. Там начинается джума, о которой молчат даже хадисы.

С самого утра что-то было не так. Кошка забралась на коврик для намаза и заорала «такбир» голосом тёщи. Отец знакомого ходил кругами по двору, держа над головой таз с халвой и повторяя: «Сегодня фаза фарша. Не вздумайте спорить с маулой». На столе лежал расчёт времени заката, сделанный на калькуляторе “Кассио” 1987 года. Всё сходилось.

Приехал дядя с юга, привёз ящик фиников и маленького старика в клетке. Сказал: «Это шейх Сабзибиз, он был замурован в тамбуре с 2004-го. Сейчас он нам расскажет». Старик что-то промычал и рухнул в суру. Его замотали в скатерть и поставили в угол. Отец знакомого сказал, что это знак: пора собираться.

Мы надели чапаны, намазали лбы тмином и вышли. В машину погрузили три ковра, сушёную змею, лампу от IKEA и девушку, которая когда-то читала Коран наоборот и теперь предсказывает погоду по вкусу арбуза. По дороге забрали местного имама, который отказался от слов и теперь объясняется только дыханием.

Сейчас едем к холму, где якобы однажды пророс минарет. Справа мелькнул знак: «Осторожно, зона джинов. Не кормить». Музыка играет сама — что-то между муэдзином и dubstep. Никто не говорит, но все улыбаются. Намаз будет таким, что тапки сами пойдут в рай.

Проснулся — мулла стоит на табуретке, ловит вайфай с Мекки.
Отец знакомого в подвале рисует на стене карту джума по звёздам из манной каши.
На кухне — дым, в кастрюле вращается чётко-омлет.
В дверь постучали: зашёл старик, сказал “бисмилля” и исчез.

Сели в машину. Компас крутится, GPS пишет “иншаАллах”.
Мулла шепчет: «Если будет верблюд — не смотреть в глаза. Он знает».
Джума сегодня не по расписанию. Сегодня она выбрала нас.

Утром во дворе стоял осёл в ниqab’е. Смотрел строго, молча.
Отец знакомого вышел, дал ему хурму и сказал: «Он пришёл за нами».

В комнате — пять мулл, один в шортах. Все молятся на вентилятор.
На полу — карта, вместо направлений — имена ослов. Один из них зовут «Шайтан Гари».

Сели в телегу, осёл сам включил навигатор. Голос: «Поверните налево на суру Аль-Бакара».
Мимо проехал кортеж из трёх баранов и одного очень уставшего дервиша.

Мулла шепчет: «Если осёл захочет говорить — просто слушай. Это не метафора».
Сегодня джума на троих: ты, мулла и транспорт из хадисов.

Проснулся — осёл стоит на кухне, жуёт тасбих и смотрит «Такбир ТВ».
Отец знакомого в углу делает таджвид на яйце. Говорит: «Шайтаны активированы, срочно делай вуду из молока».

На улице ослы в парандже читают зикр через капельницу. Один прошипел: «Ля илляха и фильтры нет».
Старый мулла бросает в воздух мисбаха и кричит: «Астафируллах, он вернулся в форме джамаль-бурека!»

Сели в повозку. Навигатор говорит на фарси, но только во сне.
По пути встретили шайтан-осла с тремя хвостами и надписью «Фард-сунна inside». Он предложил подсадить нас на бид’у. Мулла согласился, но только на пробу.

Говорят, сегодня джума будет на уровне макама аль-тарш.
Если услышишь «Аминь» с эхом — значит, ты уже не здесь.

Проснулся — индус с палкой бьёт в кастрюлю и орёт: «Субхана чай масала!»
Осёл в тюрбане стоит у шкафа и декламирует хадис про айфон.
Отец знакомого варит хариссу и зовёт всех на “маленький киямат в гараже”.

В мечеть заехал пакистанец на мопеде, привязал к рулю козу и крикнул: «Бид’а по акции!»
Мулла шепчет: «Сегодня фитна глобальная. Даже Трамп надел изар и заблокировал Зелебобу в Телеграме».

Путин прислал факс: «Будьте готовы, я иду с умрой и риторикой».
Зелебоба отвечает с крыши: «У меня сунна, джавелин и плов».

Ослы танцуют в кругу. Один — в костюме Байдена, второй — просто светится.
Мы едем на джума. Справа дервиш, слева индус с лопатой, впереди только шайтан и граница смысла.