Женщины Украины. Мария, Киев:
«Я мать 2 сыновей 19 и 7 лет. Когда началась война, проснулась от звонка подруги. Успела подумать, что за бред, как вдруг от взрывной волны задрожали окна и сработали сигнализации машин. Прошел месяц, я до сих пор не понимаю, как такое могло произойти, как это допустили.
Две ночи мы были в своей квартире. Было психологически очень тяжело, поэтому уехали на дачу. Она тоже в Киеве, но мы заколотили окно, и звуки взрывов теперь слышны отдаленно, это даёт ощущение безопасности.
За дни войны было очень много эмоций: животный страх, лютая ненависть, полное отчаянье, жгучая безисходность, полная апатия..... Принятия этого ужаса у меня нет до сих пор. Мне так больно — не физически, у меня болит душа. Я нахожу какие-то силы, чтобы держаться ради детей. Мне Бог послал спасение, точку опоры, которая держит меня в рассудке. Мой остров безопасности — девушка Наталья из Беларуси, мое сознание и душа находит успокоение в общении с ней.
Страх за родных, друзей, знакомых выжигает душу. Страх ночи, темноты, дикий страх раздеться и пойти в душ, потому что когда на тебя льется вода, ты начинаешь задыхаться от паники. В голове только одна мысль: если сейчас попадут в дом, ты не успеешь спасти детей. Учишься жить в этих условиях: под взрывы, с осознанием того, что завтра может не быть.
Как мне вернуть того мальчика, который учился в университете, учился быть самостоятельным, подрабатывал, решал, как поздравлять девушек на работе с 8 Марта, и знал, что дом — это его безопасный тыл? Как вернуть беззаботное детство младшему? Как уберечь их от кошмаров? Как сохранить их жизнь? Приняли ли мы правильное решение остаться в Киеве? Как принять, что на одной чаше весов безумие одного человека, а на другой столько искалеченных жизней? Как принять, что в твою страну пришли убивать те, кто должен был убить одного этого безумца? Как принять, что такое количество русских наслаждаются тем, что в Украине проливается столько крови? Что произошло такого, что человечность и сострадание к ближнему просто исчезли? Как принять себя другую, с такой огромной черной дырой вместо души? Ту, которая ненавидит всех, кто пришел с оружием в нашу страну, тех, кто наслаждается этим кровопролитием, тех, кто молчит, тех, кто ищет этой войне оправдание? Я никогда не могла подумать, что могу так сильно ненавидеть».
#женщиныукраины
«Я мать 2 сыновей 19 и 7 лет. Когда началась война, проснулась от звонка подруги. Успела подумать, что за бред, как вдруг от взрывной волны задрожали окна и сработали сигнализации машин. Прошел месяц, я до сих пор не понимаю, как такое могло произойти, как это допустили.
Две ночи мы были в своей квартире. Было психологически очень тяжело, поэтому уехали на дачу. Она тоже в Киеве, но мы заколотили окно, и звуки взрывов теперь слышны отдаленно, это даёт ощущение безопасности.
За дни войны было очень много эмоций: животный страх, лютая ненависть, полное отчаянье, жгучая безисходность, полная апатия..... Принятия этого ужаса у меня нет до сих пор. Мне так больно — не физически, у меня болит душа. Я нахожу какие-то силы, чтобы держаться ради детей. Мне Бог послал спасение, точку опоры, которая держит меня в рассудке. Мой остров безопасности — девушка Наталья из Беларуси, мое сознание и душа находит успокоение в общении с ней.
Страх за родных, друзей, знакомых выжигает душу. Страх ночи, темноты, дикий страх раздеться и пойти в душ, потому что когда на тебя льется вода, ты начинаешь задыхаться от паники. В голове только одна мысль: если сейчас попадут в дом, ты не успеешь спасти детей. Учишься жить в этих условиях: под взрывы, с осознанием того, что завтра может не быть.
Как мне вернуть того мальчика, который учился в университете, учился быть самостоятельным, подрабатывал, решал, как поздравлять девушек на работе с 8 Марта, и знал, что дом — это его безопасный тыл? Как вернуть беззаботное детство младшему? Как уберечь их от кошмаров? Как сохранить их жизнь? Приняли ли мы правильное решение остаться в Киеве? Как принять, что на одной чаше весов безумие одного человека, а на другой столько искалеченных жизней? Как принять, что в твою страну пришли убивать те, кто должен был убить одного этого безумца? Как принять, что такое количество русских наслаждаются тем, что в Украине проливается столько крови? Что произошло такого, что человечность и сострадание к ближнему просто исчезли? Как принять себя другую, с такой огромной черной дырой вместо души? Ту, которая ненавидит всех, кто пришел с оружием в нашу страну, тех, кто наслаждается этим кровопролитием, тех, кто молчит, тех, кто ищет этой войне оправдание? Я никогда не могла подумать, что могу так сильно ненавидеть».
#женщиныукраины
😢632❤174👍55😁6🤬5
Попыталась кое-что объяснить себе — может, пригодится и вам
Хочется передать привет всем, кто ржал над феминистками.
Те зверства, что творят российские военные, кажутся настолько чудовищными, что в них почти невозможно поверить. Вижу много вопросов про то, как так вышло: неужели вокруг нас все это время было столько нелюдей? Как же мы, блин, этого не замечали?
Мы, феминистки, замечали. Те, которых многие старательно представляли себе исключительно как обладательниц небритых подмышек и мужененавистниц. Мы все это время говорили о недопустимости насилия: домашнего, сексуализированного, насилия в родах, недопустимости физических наказаний детей, о недопустимости харассмента и злоупотребления властью.
Те женщины, которые прошли через насилие (а таких в России большинство), пережили опыт расчеловечивания. Расчеловечивание начинается с приемлемых вещей: вот на собеседовании вас вдруг спрашивают, когда вы собираетесь рожать, хотя вроде бы ищут специалиста, а не матку на ножках. (Ах, они же волнуются о том, сколько вы будете у них работать!) Вот в женской консультации к вам обращаются на «ты», хотя вы взрослая женщина, а не беспомощный ребёнок (Ах, врачи так устают и выгорают, что у них нет сил обращаться к пациенткам на «вы»!) Вот мужчина проверяет ваши переписки, потому что вы сами не в состоянии определить, с кем вам стоит общаться, а он лучше знает (ах, какой заботливый!)
Вот российский журналист Егор Беликов, избивший свою девушку Ольгу Житпелеву и поиздевавшийся ещё над десятком женщин, выходит сухим из воды и, едва началась война, удаляет свои покаянные посты из фейсбука и снова становится «рукопожатным» (ах, он же побывал в бомбоубежище в Киеве!)
Феминистки не раз обращали внимание на то, что насилие в российском обществе — это норма. Это норма, которой пользуются наши знакомые. Сколько приличных людей не видят ничего страшного в подзатыльнике, «вовремя» данном ребёнку. Сколько полноценных членов общества не стесняются положить стажерке руку на коленку на совещании. Сколько медицинских светил говорят женщине в родах «ты не умеешь тужиться, ты ребёнка убьешь!» Сколько женщин, интересно, слышали от полиции фразу вроде «Будет труп — приедем, опишем» в ответ на просьбу защитить от агрессивного сожителя?
В России многие применяют насилие постоянно. И ещё больше тех, кто оправдывает это насилие. В России не хватает законов, которые защищали бы уязвимых людей от насилия.
Самое вопиющее, самое чудовищное проявление этого расчеловечивания, которое российские женщины переживают по много раз в течение жизни, мы видим на фотографиях из Бучи.
Многолетнее снисходительное (в лучшем случае) отношение к феминисткам сыграло плохую шутку, коллеги. Потому что права женщин — это права человека.
Хочется передать привет всем, кто ржал над феминистками.
Те зверства, что творят российские военные, кажутся настолько чудовищными, что в них почти невозможно поверить. Вижу много вопросов про то, как так вышло: неужели вокруг нас все это время было столько нелюдей? Как же мы, блин, этого не замечали?
Мы, феминистки, замечали. Те, которых многие старательно представляли себе исключительно как обладательниц небритых подмышек и мужененавистниц. Мы все это время говорили о недопустимости насилия: домашнего, сексуализированного, насилия в родах, недопустимости физических наказаний детей, о недопустимости харассмента и злоупотребления властью.
Те женщины, которые прошли через насилие (а таких в России большинство), пережили опыт расчеловечивания. Расчеловечивание начинается с приемлемых вещей: вот на собеседовании вас вдруг спрашивают, когда вы собираетесь рожать, хотя вроде бы ищут специалиста, а не матку на ножках. (Ах, они же волнуются о том, сколько вы будете у них работать!) Вот в женской консультации к вам обращаются на «ты», хотя вы взрослая женщина, а не беспомощный ребёнок (Ах, врачи так устают и выгорают, что у них нет сил обращаться к пациенткам на «вы»!) Вот мужчина проверяет ваши переписки, потому что вы сами не в состоянии определить, с кем вам стоит общаться, а он лучше знает (ах, какой заботливый!)
Вот российский журналист Егор Беликов, избивший свою девушку Ольгу Житпелеву и поиздевавшийся ещё над десятком женщин, выходит сухим из воды и, едва началась война, удаляет свои покаянные посты из фейсбука и снова становится «рукопожатным» (ах, он же побывал в бомбоубежище в Киеве!)
Феминистки не раз обращали внимание на то, что насилие в российском обществе — это норма. Это норма, которой пользуются наши знакомые. Сколько приличных людей не видят ничего страшного в подзатыльнике, «вовремя» данном ребёнку. Сколько полноценных членов общества не стесняются положить стажерке руку на коленку на совещании. Сколько медицинских светил говорят женщине в родах «ты не умеешь тужиться, ты ребёнка убьешь!» Сколько женщин, интересно, слышали от полиции фразу вроде «Будет труп — приедем, опишем» в ответ на просьбу защитить от агрессивного сожителя?
В России многие применяют насилие постоянно. И ещё больше тех, кто оправдывает это насилие. В России не хватает законов, которые защищали бы уязвимых людей от насилия.
Самое вопиющее, самое чудовищное проявление этого расчеловечивания, которое российские женщины переживают по много раз в течение жизни, мы видим на фотографиях из Бучи.
Многолетнее снисходительное (в лучшем случае) отношение к феминисткам сыграло плохую шутку, коллеги. Потому что права женщин — это права человека.
❤1.39K👍299😢132🔥56👏48🤬23🤔11😁3
Женщины Украины. Настя, Киев/Германия:
«Я родилась и выросла в Киеве. Здесь училась, встретила замечательных людей, работала.
Я не верила в войну, но за несколько дней почувствовала, что что-то может быть. До этого у меня часто случались депрессивные эпизоды, я не знала, чем мне заниматься, и просто плыла по течению. Работала маркетологом в компании, вела их инстаграм и продвигала аккаунт визуальной новеллы. Но все было не так, хотелось уехать и начать с нуля.
Днем 22-го я доделала работу, включила сериал и ощутила себя счастливой. Меня тревожило, что все уже кричали о войне, но почему-то показалось, что все будет хорошо. Пришла зарплата, я поняла, что у меня все есть, можно путешествовать и наслаждаться жизнью. 23 февраля моя подруга, которая уехала в Турцию, сказала купить билет и ехать к ней.
В ночь на 24-е меня очень трусило. Я думала, это потому, что не могу решить, ехать или нет. Проснулась в 05:07 от далеких взрывов, схватила телефон и увидела от подруги: «Ты слышишь?» Я побежала к маме, которая сразу позвонила тете. Мы стали думать, что делать. Никто не думал уезжать.
Первые дни были ужасными, за три дня я поспала пять часов. Ночью 26-го в Киеве были уличные бои, мы сидели в холодном и пыльном подвале без туалета. У меня как раз начались месячные, навсегда запомню, как меняла прокладку в темном углу.
Я боялась проснуться и прочитать новости, что мы стали Россией. Это было самым страшным. От взрывов сжималось в груди, и я чувствовала, что в какой-то момент просто упаду. Следующие дни постепенно приходила в норму, успокоилась и даже привыкла. Я знаю, что это ненормально, но в какой-то момент упала в ужасную депрессивную яму, даже думала покончить с собой. В этот момент еще первый раз заболела короной, но поняла, что нужно держаться. В подвал больше не спускались.
Хотела пойти волонтером, но в итоге моя семья убедила меня поехать в Германию, куда позвала моя работа. Мы приехали во Львов, там провели неделю, спали на полу в холодной квартире, смогли принять душ только спустя три дня, но это все мелочи по сравнению с жителями других городов. Там же я встретила свой день рождения, а через неделю мы поехали на автобусе до Берлина. Я была удивлена тем, что многие хотели нажиться в этот период и ставили такие цены на билеты, каких не было до войны. Мы с трудом нашли относительно дешевые.
Я первый раз приехала за границу, но ощущений вообще нет, ничего не чувствую. Сейчас я стараюсь не думать, просто иду за другими. Подруга зовет в Польшу. Семья хочет, чтобы я была с ними. А я просто хочу домой. Хочу в свой Киев, где на самом деле мне всегда было хорошо, просто я этого не понимала. Совсем не знаю, что делать дальше, если честно. Вся моя налаженная жизнь была разрушена в один день, все еще хочется проснуться и понять, что это был длинный и ужасный сон. Смотрю на фотографии из городов возле Киева, и где-то внутри все больше разрастается черная дыра. Это ужасная трагедия всего моего народа, боль, с которой нам нужно как-то дальше жить».
#женщиныукраины
«Я родилась и выросла в Киеве. Здесь училась, встретила замечательных людей, работала.
Я не верила в войну, но за несколько дней почувствовала, что что-то может быть. До этого у меня часто случались депрессивные эпизоды, я не знала, чем мне заниматься, и просто плыла по течению. Работала маркетологом в компании, вела их инстаграм и продвигала аккаунт визуальной новеллы. Но все было не так, хотелось уехать и начать с нуля.
Днем 22-го я доделала работу, включила сериал и ощутила себя счастливой. Меня тревожило, что все уже кричали о войне, но почему-то показалось, что все будет хорошо. Пришла зарплата, я поняла, что у меня все есть, можно путешествовать и наслаждаться жизнью. 23 февраля моя подруга, которая уехала в Турцию, сказала купить билет и ехать к ней.
В ночь на 24-е меня очень трусило. Я думала, это потому, что не могу решить, ехать или нет. Проснулась в 05:07 от далеких взрывов, схватила телефон и увидела от подруги: «Ты слышишь?» Я побежала к маме, которая сразу позвонила тете. Мы стали думать, что делать. Никто не думал уезжать.
Первые дни были ужасными, за три дня я поспала пять часов. Ночью 26-го в Киеве были уличные бои, мы сидели в холодном и пыльном подвале без туалета. У меня как раз начались месячные, навсегда запомню, как меняла прокладку в темном углу.
Я боялась проснуться и прочитать новости, что мы стали Россией. Это было самым страшным. От взрывов сжималось в груди, и я чувствовала, что в какой-то момент просто упаду. Следующие дни постепенно приходила в норму, успокоилась и даже привыкла. Я знаю, что это ненормально, но в какой-то момент упала в ужасную депрессивную яму, даже думала покончить с собой. В этот момент еще первый раз заболела короной, но поняла, что нужно держаться. В подвал больше не спускались.
Хотела пойти волонтером, но в итоге моя семья убедила меня поехать в Германию, куда позвала моя работа. Мы приехали во Львов, там провели неделю, спали на полу в холодной квартире, смогли принять душ только спустя три дня, но это все мелочи по сравнению с жителями других городов. Там же я встретила свой день рождения, а через неделю мы поехали на автобусе до Берлина. Я была удивлена тем, что многие хотели нажиться в этот период и ставили такие цены на билеты, каких не было до войны. Мы с трудом нашли относительно дешевые.
Я первый раз приехала за границу, но ощущений вообще нет, ничего не чувствую. Сейчас я стараюсь не думать, просто иду за другими. Подруга зовет в Польшу. Семья хочет, чтобы я была с ними. А я просто хочу домой. Хочу в свой Киев, где на самом деле мне всегда было хорошо, просто я этого не понимала. Совсем не знаю, что делать дальше, если честно. Вся моя налаженная жизнь была разрушена в один день, все еще хочется проснуться и понять, что это был длинный и ужасный сон. Смотрю на фотографии из городов возле Киева, и где-то внутри все больше разрастается черная дыра. Это ужасная трагедия всего моего народа, боль, с которой нам нужно как-то дальше жить».
#женщиныукраины
❤415😢351👍46😁3🤬2
Женщины Украины. Таня, Северодонецк:
«24.02.2022 останется больной датой в моей жизни навсегда. Полседьмого утра меня будят со словами: «Вставай, началась война!» Шутка? Нет… Звоню в Харьков крестной, мне нужно знать, что с моими близкими все хорошо. Страшно, плачу, полное непонимание ситуации. В трубке мне подтвердили, что стреляют со всех сторон. Парень идёт на работу, но говорит, чтобы я срочно собирала чемоданы. Собрала. Иду купаться, в это время молодой человек возвращается, говорит, что все, нужно срочно уходить. Взрыв, стёкла начали трястись, ничего не понимаю. Ко мне бежит парень, кричит: «Собирайся бегом!» Я плачу, у меня истерика, трусятся руки, поскальзываюсь в ванне. Вся мокрая, пытаюсь одеться, взять с собой кошку. Страх за родителей, семью, животных, мир. Не понимаешь, как принять эту реальность, как жить с болью, как перестать вырывать свои брови. Как странно устроен мир, сегодня ты есть, а завтра тебя нет. Как прекрасно смотреть на солнце после холодных и темных подвалов. Как внутри ты перевариваешь всю боль за свою страну и начинаешься молиться за жизнь, и не за свою, а за семью, детей, родственников. Как учишься заново улыбаться и стараешься выходить на улицу просто вдохнуть воздуха. Как мало нужно, чтобы понять, как ты всегда был счастлив».
#женщиныукраины
«24.02.2022 останется больной датой в моей жизни навсегда. Полседьмого утра меня будят со словами: «Вставай, началась война!» Шутка? Нет… Звоню в Харьков крестной, мне нужно знать, что с моими близкими все хорошо. Страшно, плачу, полное непонимание ситуации. В трубке мне подтвердили, что стреляют со всех сторон. Парень идёт на работу, но говорит, чтобы я срочно собирала чемоданы. Собрала. Иду купаться, в это время молодой человек возвращается, говорит, что все, нужно срочно уходить. Взрыв, стёкла начали трястись, ничего не понимаю. Ко мне бежит парень, кричит: «Собирайся бегом!» Я плачу, у меня истерика, трусятся руки, поскальзываюсь в ванне. Вся мокрая, пытаюсь одеться, взять с собой кошку. Страх за родителей, семью, животных, мир. Не понимаешь, как принять эту реальность, как жить с болью, как перестать вырывать свои брови. Как странно устроен мир, сегодня ты есть, а завтра тебя нет. Как прекрасно смотреть на солнце после холодных и темных подвалов. Как внутри ты перевариваешь всю боль за свою страну и начинаешься молиться за жизнь, и не за свою, а за семью, детей, родственников. Как учишься заново улыбаться и стараешься выходить на улицу просто вдохнуть воздуха. Как мало нужно, чтобы понять, как ты всегда был счастлив».
#женщиныукраины
❤413😢310👍27😁3
Женщины Украины. Алина, Харьков/Китай:
«Уже который год я живу в Китае, но моя небольшая семья (мама, отчим и тетя) всегда жила в Украине, в родном Харькове. У меня было много обиды на свою страну, поэтому, наверно, и уехала.
Когда началась война, в Китае был уже день. Я прочла новости и тут же позвонила маме. Она сонным голосом сказала, что это так.
Первую неделю я звонила ей каждые полчаса. Даже ночью. Мне казалось, что пока мы не на связи, что-то случится, и я больше никогда не услышу ее голос. Я звонила ей отовсюду: с работы, по дороге, из дома, из душа. В душе мне было странно от осознания, что в моей стране люди спят в подвалах без возможности помыться. В один из звонков у нас возле дома подорвали танк с топливом. Я никогда не слышала, чтобы мама так истошно кричала.
Я уговорила их всех уехать в конце второй недели. Они погрузили в машину себя, маленькую собачку и маму знакомой. Под обстрелами мои родные выезжали из родной Украины 4 дня. И ещё неделю ехали по Европе в Португалию, куда я хотела переехать ещё задолго до всего. Но не так, не как беженец. Поэтому я до сих пор здесь, в Китае. Я должна быть готова помогать им финансово, и сейчас оставить Китай просто боюсь.
Моя бабушка умерла в сентябре 2021. Она пережила Вторую мировую. Ее истории всегда казались произошедшими где-то там, когда-то, будто не по настоящему. Хорошо, что она не видит всего этого, иначе ей было бы очень больно. Ее мама, моя прабабушка, в 43-м была повешена «нашими», а из петли ее достали немцы. Кто же достанет из петли нас?
Вчера мама сказала по телефону, что, оказывается, в жизни не так много и надо. Немного одежды и доброе дело. Это и толкает меня к тому, чтобы быстрее уехать туда, где я смогу наконец-то быть рядом с теми, с кем разделяю свои ценности. Я очень хотела построить новую жизнь в Португалии, купить там квартиру и стать матерью. Теперь у моей семьи нет дома. Это страшно произносить, но это факт. Есть ли смысл создавать сегодня нового человека? Зачем ребёнку видеть все это?
Я каждое утро просыпаюсь и говорю себе: «В Украине идёт война, у меня больше нет дома». Мир сошёл с ума».
#женщиныукраины
«Уже который год я живу в Китае, но моя небольшая семья (мама, отчим и тетя) всегда жила в Украине, в родном Харькове. У меня было много обиды на свою страну, поэтому, наверно, и уехала.
Когда началась война, в Китае был уже день. Я прочла новости и тут же позвонила маме. Она сонным голосом сказала, что это так.
Первую неделю я звонила ей каждые полчаса. Даже ночью. Мне казалось, что пока мы не на связи, что-то случится, и я больше никогда не услышу ее голос. Я звонила ей отовсюду: с работы, по дороге, из дома, из душа. В душе мне было странно от осознания, что в моей стране люди спят в подвалах без возможности помыться. В один из звонков у нас возле дома подорвали танк с топливом. Я никогда не слышала, чтобы мама так истошно кричала.
Я уговорила их всех уехать в конце второй недели. Они погрузили в машину себя, маленькую собачку и маму знакомой. Под обстрелами мои родные выезжали из родной Украины 4 дня. И ещё неделю ехали по Европе в Португалию, куда я хотела переехать ещё задолго до всего. Но не так, не как беженец. Поэтому я до сих пор здесь, в Китае. Я должна быть готова помогать им финансово, и сейчас оставить Китай просто боюсь.
Моя бабушка умерла в сентябре 2021. Она пережила Вторую мировую. Ее истории всегда казались произошедшими где-то там, когда-то, будто не по настоящему. Хорошо, что она не видит всего этого, иначе ей было бы очень больно. Ее мама, моя прабабушка, в 43-м была повешена «нашими», а из петли ее достали немцы. Кто же достанет из петли нас?
Вчера мама сказала по телефону, что, оказывается, в жизни не так много и надо. Немного одежды и доброе дело. Это и толкает меня к тому, чтобы быстрее уехать туда, где я смогу наконец-то быть рядом с теми, с кем разделяю свои ценности. Я очень хотела построить новую жизнь в Португалии, купить там квартиру и стать матерью. Теперь у моей семьи нет дома. Это страшно произносить, но это факт. Есть ли смысл создавать сегодня нового человека? Зачем ребёнку видеть все это?
Я каждое утро просыпаюсь и говорю себе: «В Украине идёт война, у меня больше нет дома». Мир сошёл с ума».
#женщиныукраины
😢581❤153👍36😁3🔥1
Женщины Украины. Наталья, Харьков/Западная Украина:
«Добрый вечер, Настенька!
Как же важно, что вы даёте нам, женщинам Украины, выговориться! Ведь это невозможно держать в себе. Я свадебный декоратор, художница. У меня 2 прекрасных сына, была прекрасная работа, много планов.
Все говорили, и я ещё раз повторю: у нас нет жизни теперь,после 24-го февраля. Все помнят 23, день до. Все знают 24. И все, дальше мы считаем только дни ада: 1, 2, 3, 20-й.
Я ещё запомнила 4 марта — это день, когда мы не выдержали. Уже несколько ночей мы не спали совсем: интенсивность обстрелов была такая, что только выйдешь из коридора (правило двух стен и несущей! как же мы смеялись над нашим директором,который в середине февраля повесил у нас в офисе памятки по самообороне!) Спать в одежде и обуви по полчаса и бегать от самолётов в коридор оказалось выше наших сил. В 3 утра позвонили друзья. Их район нещадно бомбили, они сказали, что нас заберут.
И вот нас забрали, я еду и думаю: какая денацификация?! У меня на фирме было 2 украиноязычных коллеги, которые со смехом рассказывали, как подстраиваются под нас, а мы обожали их «мову». Нас, русскоязычных, в Харькове подавляющее большинство. И вот я еду в машине друга, с детьми, двумя переносками с котами и документами и пытаюсь понять: «Это шо ж? Мой дом, мой любимый прекрасный город сейчас бомбят, спасая меня от кого? От моей единственной украиномовной коллеги?! Вы серьезно?»
Нас сейчас в прямом смысле спасают наши западные области, которые мы считали «бандеровскими», «националистическими». Эти люди сейчас приютили нас, харьковчан, которые остались без домов, без работы, без семьи, друзей. Они сейчас, слыша нашу речь в магазинах, спрашивают: «Харкив?» И, услышав утвердительный ответ, начинают плакать и обнимать нас.
Украина действительно сплотилась сейчас, как никогда в жизни. Западные регионы принимают нас, перепуганных, потерянных, нищих. Нас приютила совершенно незнакомая семья и соседи, узнав, что мы из Харькова, привезли нам несколько ящиков продуктов, воды, вещи. Мы с детьми сидели возле этих коробок и плакали.
Вся моя семья (а это 25 человек) в разных городах и странах. Все мои друзья, коллеги в разных городах и странах. Я, мои дети и коты в чужом городе, без работы, без школы, без понимания, как нам жить дальше. У меня зачем-то забрали нашу нормальную жизнь. Мы во сне, от которого не можем проснуться.
Вот одна зарисовка: когда был пик эвакуации из Харькова и Киева, мы ехали 300 км больше 16 часов. В память навсегда врезалась картинка: широкие поля, озимые всходят, от горизонта до горизонта вереница машин. И вот обочина дороги — машины, машины и новенькая детская лошадка-качалка. Новая, хорошая, явно любимая игрушка у малыша. Бросили. Наверное, машина сломалась и пришлось утрамбовываться в другую уже без любимых игрушек. Но эта чистенькая лошадка как у Спилберга в «Списке Шиндлера» еврейская девочка в красном пальто, помните?»
#женщиныукраины
«Добрый вечер, Настенька!
Как же важно, что вы даёте нам, женщинам Украины, выговориться! Ведь это невозможно держать в себе. Я свадебный декоратор, художница. У меня 2 прекрасных сына, была прекрасная работа, много планов.
Все говорили, и я ещё раз повторю: у нас нет жизни теперь,после 24-го февраля. Все помнят 23, день до. Все знают 24. И все, дальше мы считаем только дни ада: 1, 2, 3, 20-й.
Я ещё запомнила 4 марта — это день, когда мы не выдержали. Уже несколько ночей мы не спали совсем: интенсивность обстрелов была такая, что только выйдешь из коридора (правило двух стен и несущей! как же мы смеялись над нашим директором,который в середине февраля повесил у нас в офисе памятки по самообороне!) Спать в одежде и обуви по полчаса и бегать от самолётов в коридор оказалось выше наших сил. В 3 утра позвонили друзья. Их район нещадно бомбили, они сказали, что нас заберут.
И вот нас забрали, я еду и думаю: какая денацификация?! У меня на фирме было 2 украиноязычных коллеги, которые со смехом рассказывали, как подстраиваются под нас, а мы обожали их «мову». Нас, русскоязычных, в Харькове подавляющее большинство. И вот я еду в машине друга, с детьми, двумя переносками с котами и документами и пытаюсь понять: «Это шо ж? Мой дом, мой любимый прекрасный город сейчас бомбят, спасая меня от кого? От моей единственной украиномовной коллеги?! Вы серьезно?»
Нас сейчас в прямом смысле спасают наши западные области, которые мы считали «бандеровскими», «националистическими». Эти люди сейчас приютили нас, харьковчан, которые остались без домов, без работы, без семьи, друзей. Они сейчас, слыша нашу речь в магазинах, спрашивают: «Харкив?» И, услышав утвердительный ответ, начинают плакать и обнимать нас.
Украина действительно сплотилась сейчас, как никогда в жизни. Западные регионы принимают нас, перепуганных, потерянных, нищих. Нас приютила совершенно незнакомая семья и соседи, узнав, что мы из Харькова, привезли нам несколько ящиков продуктов, воды, вещи. Мы с детьми сидели возле этих коробок и плакали.
Вся моя семья (а это 25 человек) в разных городах и странах. Все мои друзья, коллеги в разных городах и странах. Я, мои дети и коты в чужом городе, без работы, без школы, без понимания, как нам жить дальше. У меня зачем-то забрали нашу нормальную жизнь. Мы во сне, от которого не можем проснуться.
Вот одна зарисовка: когда был пик эвакуации из Харькова и Киева, мы ехали 300 км больше 16 часов. В память навсегда врезалась картинка: широкие поля, озимые всходят, от горизонта до горизонта вереница машин. И вот обочина дороги — машины, машины и новенькая детская лошадка-качалка. Новая, хорошая, явно любимая игрушка у малыша. Бросили. Наверное, машина сломалась и пришлось утрамбовываться в другую уже без любимых игрушек. Но эта чистенькая лошадка как у Спилберга в «Списке Шиндлера» еврейская девочка в красном пальто, помните?»
#женщиныукраины
😢747❤137👍61😁3🤯2
Женщины Украины. Наталья, Киев/Хмельницкая область:
«Решила написать, потому что большинство историй от девушек с востока, а я вот та самая «нацистка», о которых так много говорят.
Я родилась в украиноязычной семье в украиноязычном городке. В моём окружении не было людей, которые разговаривают на русском. При этом мы смотрели фильмы на русском и слушали русские песни. Русский я учила в школе, он мне, честно, не нравился, много правил и непонятный твёрдый знак, а вот книги на нем я читала с удовольствием. Первый русскоязычный друг у меня появился, наверное, в универе. Но если спросить, кто из моих одногруппников на каком языке разговаривал, я, наверное, и не вспомню. Да и неважно это было.
О вопросах языка я начала задумываться уже после 2014 года, когда все говорили о каком-то ущемлении русскоговорящих. В Киев я переехала за мужем в 2019-м, работала учителем в школе. И если меня спросят, кто из моих учеников на каком языке говорит, я не вспомню, хотя знаю, как зовут их питомцев и кто какой мультик любит. У меня русскоязычный директор и завуч, многие учителя тоже говорят на русском.
Но я принципиально не говорю на русском. А зачем? Мой украинский лучше и богаче, мне так проще, хотя он и не идеальный. И мне нравятся законы о защите украинского языка. Их должно быть больше. Я хочу читать модные журналы и смотреть фильмы на своём родном (наши озвучки фильмов объективно круче). Я хочу читать вывески и меню в Киеве на украинском. Хочу, чтобы мне говорили «Вітаю вас», когда захожу в банк или салон. Я понимала, что сама могу влиять на это только своей копейкой. Я покупала вещи в интернет-магазинах, только если мне отвечали и вели страницу на украинском. Я покупатель, я могу выбирать. Я ходила к украиноязычному парихмахеру и мастеру маникюра. Я с трудом, но нашла инструктора по вождению, который учит на украинском. (к слову, в Киеве их трое или четверо). Если меня обслуживали на украинском, я давала большие чаевые и говорила, что мне было приятно слышать свой язык.
Сейчас я живу у родителей. Город у нас маленький, все всех знают. И если в магазине слышат русскую речь, смотрят с опаской. До войны такого не было. Русский ассоциируется с врагом, с захватчиком, мародёром и насильником. После войны, когда мы победим, я хочу, чтобы русскоязычные украинцы выучили язык своей страны. Он второй по красоте в мире. И тогда никто не придёт их «спасать».
Первые две недели я спать не могла, боялась ветра и громких звуков, просыпалась от ужасов, что в мой дом в Киеве попала бомба и я с кошками на руках куда-то бегу. Сейчас я успокоилась вроде. Но на днях была бомбежка совсем рядом. Так что безопасность всегда относительна. За границу ехать не хочу, потому что я единственная женщина в семье, которая умеет водить. И если надо будет уезжать, то именно я повезу маму и животных, а у нас их много.
Работа спасает. У нас частная школа, очень быстро и качественно начали приспосабливаться. Так, полдня голова занята детьми, уроками, подготовкой. Про будущее тут никто не говорит. Я человек плана на пять лет вперёд. У меня весной должна была быть Франция на недельку, летом на две в Португалию, фестивали музыкальные, на море с палатками. Мы с мужем искали дом под Киевом, планировали завести ещё собаку, через год ребёнка. Муж работает (работал) в немецкой фирме под Киевом. А я пока уверена, что у меня есть работа до июля. А с нового учебного — никто не знает».
#женщиныукраины
«Решила написать, потому что большинство историй от девушек с востока, а я вот та самая «нацистка», о которых так много говорят.
Я родилась в украиноязычной семье в украиноязычном городке. В моём окружении не было людей, которые разговаривают на русском. При этом мы смотрели фильмы на русском и слушали русские песни. Русский я учила в школе, он мне, честно, не нравился, много правил и непонятный твёрдый знак, а вот книги на нем я читала с удовольствием. Первый русскоязычный друг у меня появился, наверное, в универе. Но если спросить, кто из моих одногруппников на каком языке разговаривал, я, наверное, и не вспомню. Да и неважно это было.
О вопросах языка я начала задумываться уже после 2014 года, когда все говорили о каком-то ущемлении русскоговорящих. В Киев я переехала за мужем в 2019-м, работала учителем в школе. И если меня спросят, кто из моих учеников на каком языке говорит, я не вспомню, хотя знаю, как зовут их питомцев и кто какой мультик любит. У меня русскоязычный директор и завуч, многие учителя тоже говорят на русском.
Но я принципиально не говорю на русском. А зачем? Мой украинский лучше и богаче, мне так проще, хотя он и не идеальный. И мне нравятся законы о защите украинского языка. Их должно быть больше. Я хочу читать модные журналы и смотреть фильмы на своём родном (наши озвучки фильмов объективно круче). Я хочу читать вывески и меню в Киеве на украинском. Хочу, чтобы мне говорили «Вітаю вас», когда захожу в банк или салон. Я понимала, что сама могу влиять на это только своей копейкой. Я покупала вещи в интернет-магазинах, только если мне отвечали и вели страницу на украинском. Я покупатель, я могу выбирать. Я ходила к украиноязычному парихмахеру и мастеру маникюра. Я с трудом, но нашла инструктора по вождению, который учит на украинском. (к слову, в Киеве их трое или четверо). Если меня обслуживали на украинском, я давала большие чаевые и говорила, что мне было приятно слышать свой язык.
Сейчас я живу у родителей. Город у нас маленький, все всех знают. И если в магазине слышат русскую речь, смотрят с опаской. До войны такого не было. Русский ассоциируется с врагом, с захватчиком, мародёром и насильником. После войны, когда мы победим, я хочу, чтобы русскоязычные украинцы выучили язык своей страны. Он второй по красоте в мире. И тогда никто не придёт их «спасать».
Первые две недели я спать не могла, боялась ветра и громких звуков, просыпалась от ужасов, что в мой дом в Киеве попала бомба и я с кошками на руках куда-то бегу. Сейчас я успокоилась вроде. Но на днях была бомбежка совсем рядом. Так что безопасность всегда относительна. За границу ехать не хочу, потому что я единственная женщина в семье, которая умеет водить. И если надо будет уезжать, то именно я повезу маму и животных, а у нас их много.
Работа спасает. У нас частная школа, очень быстро и качественно начали приспосабливаться. Так, полдня голова занята детьми, уроками, подготовкой. Про будущее тут никто не говорит. Я человек плана на пять лет вперёд. У меня весной должна была быть Франция на недельку, летом на две в Португалию, фестивали музыкальные, на море с палатками. Мы с мужем искали дом под Киевом, планировали завести ещё собаку, через год ребёнка. Муж работает (работал) в немецкой фирме под Киевом. А я пока уверена, что у меня есть работа до июля. А с нового учебного — никто не знает».
#женщиныукраины
❤503😢143👍77🤔55🤬30🔥7😁7🤯7
Женщины Украины. Марина, Сумы/Германия:
«Я из города Сумы, наша область находится на границе с Россией. Я бы хотела рассказать свою историю. Она не такая ужасная, как у некоторых, но тоже имеет место.
Мне 29 лет, у меня есть маленький ребенок, которому будет три. До войны я очень нервничала, совсем потеряла сон, когда подходили даты вторжения, которые называли в СМИ. Документы у меня, по крайней мере, были собраны. А за пару дней я купила три банки консервов. Я мало себе представляла войну, думала, это будет недолго, посидим в квартире. Когда все началось, мы съехали к родителям, у них свой дом. Я взяла вещей буквально на неделю — так, просто поездка.
Но все затянулось. Нельзя было включать свет. Я видела, как в город зашла российская армия: танки в огромном количестве, мы слышали, как они бьют. Однажды, когда было тихо, мы вышли за калитку и увидели наводчика, который бежал в противоположную сторону от места, куда должен был бить танк. Раздался удар, людям снесло дом просто подчистую, а он возвращается назад — посмотреть.
Все 12 дней, которые мы были дома, раздавались бесконечные тревоги. Мы прятались в подвале — в обычном подвале, где хранятся овощи. Никого он не спас бы, он дрожал, даже когда били в других районах. Мы видели, как ночью по нашему огороду бежит какой-то человек, хотя это все и запрещено. Как какие-то отметки появлялись по городу, а затем были разбросаны маленькие мины противопехотные, телефоны мобильные со взрывчаткой, игрушки. Для кого это было сделано? Для наших детей? Против кого война?
7 или 8 марта, я уже не помню, в 4 утра слышим, как над домом летит истребитель. Настолько низко, что дом весь вибрирует. Я хватаю ребенка спящего, заматываю его в одеяло и бегу в подвал. От этого истребителя ничего бы не спасло, это просто звериный инстинкт. И мы слышим взрыв буквально километрах в двух — соседний район, где я выросла, обычные жилые дома. Этот истребитель кинул бомбу на жилые дома, погибли 24 человека, среди них дети. В чем они виноваты?
Они начали обстреливать предприятия, на которых хранятся химические вещества. Я не знаю, я не химик, но если в них попадают, вряд ли это что-то хорошее.
Мы прятались постоянно в этом подвале, повесили там ковры, чтобы было теплее, соорудили кровать. Все равно там было холодно, сыро, страшно бесконечно. А главное — непонимание, за что? Я всю жизнь говорила на русском, сейчас это ненавистный мне язык, использую его, только чтобы вам рассказать эту историю. Я ненавижу всем сердцем язык и страну, что принесли нам столько горя и слез. Мы не просили нас спасать, у нас все было прекрасно. У нас начали строить дороги по всей стране, мы начали планировать будущее. Летом собирались с семьей на море. Это все разрушено.
Нам удалось бежать из города. Мы начали путь 9 марта и только 17 марта добрались до Германии. Да, здесь, мы в безопасности, нам сочувствуют, помогают чем могут. Простите, я не могу не плакать…
Моя семья осталась дома. Я здесь с мамой и сыном. Мой муж, которого я так сильно люблю, остался там. Мы не знаем, когда мы теперь увидимся. Все это происходит с нами. За что? Зачем это все?
Мне безумно жаль моего ребенка, который говорит, что мы не можем поехать домой, потому что там бухкают танки, там плохие люди. Он знает это, а ему трех нет.
Я каждое лето в детстве проводила в Москве, потому что у меня там были родственники, и это так для нас было круто. Сейчас для меня России больше нет. Что они делают с женщинами… Как может 11 мужчин терзать 9-летнюю девочку? Это словами не назвать. Для меня России больше нет. Ни страны, ни культуры. Есть только поле, мордор, орки. Вы меня простите за эти слова. Но в истории можно проследить примеры стран, которые развивались, а потом канули в небытие. Для меня Россия — одна из этих стран. О ней никто не должен через 100 лет вспомнить, как будто ее никогда и не было. Я больше не говорю на русском языке. Мы не братья. Это непростимо.
Я же еще молодая, но моя жизнь уже разрушена. Как мне жить, я уже не знаю».
#женщиныукраины
«Я из города Сумы, наша область находится на границе с Россией. Я бы хотела рассказать свою историю. Она не такая ужасная, как у некоторых, но тоже имеет место.
Мне 29 лет, у меня есть маленький ребенок, которому будет три. До войны я очень нервничала, совсем потеряла сон, когда подходили даты вторжения, которые называли в СМИ. Документы у меня, по крайней мере, были собраны. А за пару дней я купила три банки консервов. Я мало себе представляла войну, думала, это будет недолго, посидим в квартире. Когда все началось, мы съехали к родителям, у них свой дом. Я взяла вещей буквально на неделю — так, просто поездка.
Но все затянулось. Нельзя было включать свет. Я видела, как в город зашла российская армия: танки в огромном количестве, мы слышали, как они бьют. Однажды, когда было тихо, мы вышли за калитку и увидели наводчика, который бежал в противоположную сторону от места, куда должен был бить танк. Раздался удар, людям снесло дом просто подчистую, а он возвращается назад — посмотреть.
Все 12 дней, которые мы были дома, раздавались бесконечные тревоги. Мы прятались в подвале — в обычном подвале, где хранятся овощи. Никого он не спас бы, он дрожал, даже когда били в других районах. Мы видели, как ночью по нашему огороду бежит какой-то человек, хотя это все и запрещено. Как какие-то отметки появлялись по городу, а затем были разбросаны маленькие мины противопехотные, телефоны мобильные со взрывчаткой, игрушки. Для кого это было сделано? Для наших детей? Против кого война?
7 или 8 марта, я уже не помню, в 4 утра слышим, как над домом летит истребитель. Настолько низко, что дом весь вибрирует. Я хватаю ребенка спящего, заматываю его в одеяло и бегу в подвал. От этого истребителя ничего бы не спасло, это просто звериный инстинкт. И мы слышим взрыв буквально километрах в двух — соседний район, где я выросла, обычные жилые дома. Этот истребитель кинул бомбу на жилые дома, погибли 24 человека, среди них дети. В чем они виноваты?
Они начали обстреливать предприятия, на которых хранятся химические вещества. Я не знаю, я не химик, но если в них попадают, вряд ли это что-то хорошее.
Мы прятались постоянно в этом подвале, повесили там ковры, чтобы было теплее, соорудили кровать. Все равно там было холодно, сыро, страшно бесконечно. А главное — непонимание, за что? Я всю жизнь говорила на русском, сейчас это ненавистный мне язык, использую его, только чтобы вам рассказать эту историю. Я ненавижу всем сердцем язык и страну, что принесли нам столько горя и слез. Мы не просили нас спасать, у нас все было прекрасно. У нас начали строить дороги по всей стране, мы начали планировать будущее. Летом собирались с семьей на море. Это все разрушено.
Нам удалось бежать из города. Мы начали путь 9 марта и только 17 марта добрались до Германии. Да, здесь, мы в безопасности, нам сочувствуют, помогают чем могут. Простите, я не могу не плакать…
Моя семья осталась дома. Я здесь с мамой и сыном. Мой муж, которого я так сильно люблю, остался там. Мы не знаем, когда мы теперь увидимся. Все это происходит с нами. За что? Зачем это все?
Мне безумно жаль моего ребенка, который говорит, что мы не можем поехать домой, потому что там бухкают танки, там плохие люди. Он знает это, а ему трех нет.
Я каждое лето в детстве проводила в Москве, потому что у меня там были родственники, и это так для нас было круто. Сейчас для меня России больше нет. Что они делают с женщинами… Как может 11 мужчин терзать 9-летнюю девочку? Это словами не назвать. Для меня России больше нет. Ни страны, ни культуры. Есть только поле, мордор, орки. Вы меня простите за эти слова. Но в истории можно проследить примеры стран, которые развивались, а потом канули в небытие. Для меня Россия — одна из этих стран. О ней никто не должен через 100 лет вспомнить, как будто ее никогда и не было. Я больше не говорю на русском языке. Мы не братья. Это непростимо.
Я же еще молодая, но моя жизнь уже разрушена. Как мне жить, я уже не знаю».
#женщиныукраины
😢856❤121👍69🤬27🤔19😁8😱7