​​Магия вуду. Зомби

Для большинства поклонников вуду зомби представляется самой зловещей фигурой в этой религии. Составной частью религиозной доктрины гаитян является мысль о том, что при помощи магических ритуалов тела мертвых можно вернуть к жизни — в своем новом статусе зомби они будут играть роль рабов.Мужчина или женщина становится зомби (на языке индейцев племени аравак это слово означает «дух») после того, как труп заставляют «отведать» манцинеллы, или дурмана вонючего, который содержит атропин. Зомби легко узнать по полуидиотскому выражению лица, неуклюжей походке и невнятному бормотанию.

Страх превратиться после смерти в зомби широко распространен на Гаити, и, чтобы защитить покойных от злобных колдунов, здесь существуют особые церемонии. Народ Гаити глубоко убежден, что в рядах полиции, которую здесь называют «тонтон-макуты» (Речь идет о временах правления династии Дювалье.) (как и колдунов вуду), служат сплошные зомби (считалось, что зомби служили и в личной гвардии бывшего пожизненного президента страны Папы Дока Дювалье).
Миф о зомби проник во все слои общества, вера в эту легенду не ослабевает. Рассказывают, что в 1959 году жители сумели схватить одного зомби и привели его в полицейский участок, где он неожиданно ожил, после того как ему дали выпить соленой воды! Существует множество историй о том, как люди видели своих давно умерших друзей на улицах или в домах могущественных колдунов. Многие считают, что хозяева зомби-рабов обращаются с ними чрезвычайно жестоко, потому что боятся их изощренной мести. Такова сила, приписываемая в этой коррумпированной и отсталой стране оккультным явлениям, — сила, традиционно позволявшая политикам держать мертвой хваткой жестоко подавляемое и доверчивое население.

​​Неплохой дядька

История эта случилась с моими друзьями. Возможно, она покажется вам не сильно динамичной, но жуть в том, что она реальна и прочитав её вы поймете, почему в ней нет Блейда, Ван Хельсинга и охотников за привидениями, их там нет потому, что это история про реальных людей в реальной ситуации. Короче так… Они молодая и довольно успешная пара, Кирилл и Светлана. Познакомились они в Москве, куда приехали сначала учиться, а потом и работать остались. Как это часто и случается, с покорителями столицы, они сначала снимали, каждый себе, однушки на окраинах, а потом решили жить вместе в большой однушке в центре.

Поиск не был долгим, ребятам быстро подвернулся очень удачный и подозрительно не дорогой вариант в «сталинке» на Автозаводской. Хозяйкой квартиры оказалась до мозга костей коренная москвичка лет пятидесяти-шестидясети, у которой за несколько поколений предков квартир накопилось столько, что она уже лет 20 не работала, а двое её детей живут в каких-то странах третьего мира и шикуют среди бедноты, за счёт сдачи московских квартир. Короче ребятам квартира понравилась. Они въехали и совершенно беззаботно прожили в ней около месяца. А потом началось странное…. Надо сказать, что Светлана безумно хозяйственная по своей сути девушка и свободное время она посвящала постоянной уборке и налаживанию их с Кириллом быта. И вот в сотый раз, убираясь в квартире, в сотый раз протирая пол под столом на кухне, Светлана обнаруживает под ней газету «Труд» датированную маем 1957 года. Не сказать, что она сильно удивилась найдя её, скорее была приятно удивлена и не без любопытства её полистала.
Вечером когда домой вернулся Кирилл первоё зерно неприятного ощущения было зарождено тем, что Кирилл эту газету не приносил и никогда не видел, и по мнению ребят это означало только одно, в квартире кто то бывает помимо них. Рассказав эту историю владелице, так их уверила, что в квартиру кроме неё прийти ни кто не может, а ей туда ходить не зачем. Подумаешь — газета, ну выкиньте, раз не нужна! Спустя неделю, так же при уборке или просто случайно, в центре комнаты на самом видном месте была обнаружена старая визитка с ФИО какого то научного работника. Откуда она могла взяться на самом видном месте в квартире, где царит «болезненная чистота»???!!!
Ребята не смогли дозвониться до хозяйки и узнать, чья это визитка, так как хозяйки, как оказалось позже, не было в стране (возможно, уезжала к детям). В общем промаявшись в догадках и ничего не найдя в интернете по владельцу визитки, ребята легли спать. В ту ночь первой проснулась Светлана, проснулась может в туалет, может попить но суть в том, что открыв глаза она увидела в дверном проёме мужской силуэт. Силуэт просто стоял, не двигался, понять спиной он стоит или лицом было невозможно.
Светлана: Кирилл, ты чего там стоишь?
И тут пришло время испугаться, так как Кирилл хриплым ото сна голосом лёжа рядом на кровати спросил: «Что прости?». Короче Кирилл, спустя несколько минут то же увидел этот силуэт и буквально сваливаясь с кровати, зажег свет ночника. Никого в проеме не было. Так они сидели не спускаясь с кровати около 30 минут. Даже немного посмеялись над произошедшим. Решили лечь спать и выключили свет, как только глаза привыкли к темноте силуэт стал вновь различим, всё там же в проеме. Не надо говорить, что свет стремительно был зажжен вновь. Так с включенным светом ребята просидели на постели пока не рассвело. На рассвете они забрали всё необходимое и съехали с квартиры. Когда они мне рассказывали эту историю, я спросил: «Почему вы сразу не свалили, ночью?» Они ответили: « Выйти из квартиры можно было только через проем в котором был силуэт, пройти через него было уж очень страшно и просто приближаться к нему».

​​Черная вдова

Я сидела скрестив ноги на тёмном мраморном полу, на нём играли голубоватые блики. Моя голова опущена, лицо закрывают некогда золотые волосы. Теперь они изорваны, испачканы, запутаны. На мне длинное, шелковое, белое платье и накидка на плечи. Ткань сбегает по моему изящному телу словно вода с камня, когда ткань касается пола она заворачивается кружевами и кажется будто шелк пенится. Я медленно поднимаю голову. На моём лице играет сумасшедшая улыбка. Передо мной стоит парень, его лицо скрывает большая камера. Я поднимаюсь с пола и медленно направляюсь к нему. Он медленно передвигает камеру чтобы я всегда была в кадре. Тут мои чёрные глаза сверкают красным и я произношу:

- Я знаю, ты заворожен моей красотой. Я дам тебе шанс попасть ко мне! Потом будет поздно, не хочешь выключит?

Я знаю, они подумают что над ними смеются... ну и зря! Я подхожу еще ближе к камере и протягиваю вперёд руку. Мои длинные ногти с жутким скрипом оставляют четыре бороздки на стекле. Да, имена четыре. Я наслаждаюсь скрипом, ибо знаю как передёргивает каждого кто его слышит. Я предвкушаю расправу и смеясь говорю:

- Еще можно выключить, но тогда ты забудешь меня! Продолжим?

Я знаю не кто ни в силах выключить мою запись! Но теперь они смогут увидеть меня настоящую. Всё пространство вокруг меня наполняется серым дымом. Теперь камера может снять только моё лицо и тело по пояс.

- Ты хотел меня узнать? Так смотри!

Я я поднимаю свою кисть с длинными острыми ногтями и подношу к своему лицу. И тут улыбнувшись резко всаживаю два пальца себе в глаза. Из тёмных отверстий бьёт чёрная жидкость, не кровь. Она больше похожа на нефть, липкая и склизкая, чёрная со стальным блеском. Я не чувствую боли и всё прекрасно вижу. Я начинаю медленно стаскивать с себя чужую кожу. Под нежной оболочкой скрывается белая и гладкая кожа будто лист бумаги; под прелестными пусть и грязными кудрями скрываются седые тёмно-серые волосы; лишь глаза остались такие же что и были - чёрные с красными отблесками. Глаза - зеркало души, их нельзя изменить. Я бросаю оболочку к куче кровавого месива которое лежит в нескольких метрах от меня. Она сполна выполнила своё предназначение. Я улыбаюсь так широко что видны все мои идеально белые и острые как ножи зубы. Подняв руки я со всей силы ударяю в стекло, оно тут же рассыпается на тысячи, нет миллионы осколков. Битое стекло сверкает в призрачном лунном свете, оно прекрасно! Каждый осколок преломляет свет и направляет на другой, всё заливает холодный голубой свет. Мне стоит лишь подумать как осколки словно прыгают друг на друга и составляют хрустальный трон. Я медленно восхожу на него и сажусь гордо подняв голову. С моих уст слетают последние слова для многих... песня смерти:

- Ты был ослеплён,
Как ты был глуп!
Ты лишь на внешность смотрел,
И не думал,
Что будет внутри...
Теперь же узри!
Доволен?

Мне подвластны
Судьбы людей,
Мироздания тайны,
Богов всех секреты!
Я знаю что там
Скрыто внутри.
Я знаю, не то что ты...

Теперь насладись,
Моим пением дивным!
Больше возможности
Просто не будет...
Песнь это то,
Что ты последний раз
В своей жизни услышишь...

Моё имя ты знаешь,
Теперь его ты скажи...

Моё пение длилось и длилось, я не знала слов. Для меня было тай ной то что я скажу через секунду. Нет, я не прекращу. Ведь эта песня единственное во всей вселенной, во всех мирах, во всех измерениях, во всём что я не знала...

Безликий парень отрывается от камеры и кивает мне. Жестом руки я разрешаю ему действовать. Он нажимает пару кнопок и вот мою песню сможет услышать каждый.

В пустой квартире не было не кого, кроме девушки которая сидела перед экраном компьютера. Она не чего н слышали кроме дивной песни которая всё длилась и длилась, пока не наполнила её изнутри... Но вечна лишь песня, девушка медленно пошатнулась и словно кукла упала со стула. Из её уст вырвалось лишь завершение песни:
-Ты Чёрная вдова!
Из глаза несчастной вытекла чёрная как нефть слеза...

​​Улыбка

Это был совершенно обычный январский день. Светило яркое солнце, снег, выпавший прошлой ночью, хрустел под ногами, оконные стекла были оплетены узорами инея, а морозный воздух приятно щекотал ноздри. Я в приподнятом настроении шел к одному своему знакомому, чтобы забрать у него кое-какие вещи. Алексей (так его звали) жил на другом конце города в частном секторе.

Если вам доводилось бывать в маленьких провинциальных городках типа нашего, то вы наверняка обращали внимание на скопления покосившихся от времени деревянных одноэтажных домиков, построенных, наверное, еще в сороковых. В одной из таких избушек и жил мой приятель. Эта, с позволения сказать, недвижимость досталось ему от покойной прабабки. Его дом выделялся среди других наличием покосившегося цинкового забора. Благодаря этому, я довольно быстро нашел его.

Хозяин дома открыл на мой стук. Одет он был в какую-то замызганную рубашонку и старые джинсы и, несмотря на мороз, не испытывал, казалось, никого дискомфорта.

— Привет, Леха, — немного растерявшись от его нестандартного для середины января внешнего вида, выпалил я. — Я тут, видно, не вовремя?

— Это ничего, — перебил меня Алексей, растянув на лице какую-то загадочную улыбку.

Внезапно подул сильный ветер, и я, съежившись от холода, натянул капюшон.

— Ты заходи в дом, а то замерзнешь, — Леха, не снимая с лица нарочитой улыбки, кивнул в сторону дома.

В доме я почему-то не почувствовал никакого тепла — казалось, что внутри даже холоднее, чем снаружи.

Оглядев комнату, я заметил ужасный даже для обитателя подобной избушки беспорядок. Повсюду валялись столовые приборы, битые тарелки, какие-то перья, пакеты и прочий невесть откуда взявшийся мусор. Казалось, что жилище было заброшено лет так двадцать назад.

В воздухе витали пыль и неприятные запахи гниющей древесины и старого заплесневелого ковра на стене.

За все время моего пребывания в доме его хозяин, обычно болтливый и задорный паренек, не произнес ни звука. Чтобы хоть как-то прервать гробовое молчание, я решил спросить Алексея о причине такого беспорядка.

— Ты проходи, не стесняйся, я тут просто ремонт затеял, — как будто прочитав на моем лице недоумение, сказал он.

Я ощущал все нарастающую тревогу. Будто почувствовал что-то ненормальное, нездоровое во всем происходящем. Что-то тут явно было не так. Меня одолевало беспокойство. Взгляд мой нервно бегал по комнате, пытаясь нащупать ту деталь, которая создавала эту чудовищную неправильность происходящего.

Пожарный топор, приставленный к стене, куча перьев в углу комнаты, странный, сладковатый запах. Сердце бешено стучало, на меня накатывается волна необъяснимого страха, окутывая словно липкой пеленою.

Леха смотрел своими выпученными, немигающими глазами, буквально буравя меня своим взглядом. Он все еще улыбался. Его улыбка не выражала ни насмешки, ни радости, ни даже безумия. Нет, люди так не улыбаются, и не могут улыбаться. Ряд длинных белых клыков, испачканных кровью и перьями, блестел в ужасающем оскале. Рот был растянут очень широко и искривлен в какой-то гротескной гримасе, кожа будто была натянута на череп, скулы обострились, щеки словно ввалились внутрь.

— Ты чего, что ты смотришь? — заикаясь, спросил я, пока его рука медленно тянулась за топором.

— Жду, пока ты отвернешься…

Каждый удар сердца отдавал в голову. Расстояние от дома до калитки я преодолел за два прыжка. Не знаю, преследовало ли оно меня, да и не хочу знать. Я просто бежал, так быстро, как только мог, не оглядываясь, рухнув от усталости, лишь когда злополучный честный сектор уже был в паре километров от меня.

Не помню, как добрался домой. Помню лишь, как напился до беспамятства и вырубился. Наутро звонить в полицию я не стал.

​​Как заключить договор с Дьяволом

Первые фактические упоминания о таких сделках начались с 1634 года, когда француз Урбен Грандье (священник, человек знающий толк в религии) составил письменный договор с князем тьмы. Инквизиция нашла этот документ и сожгла священника на костре. И это случилось ровно через 13 лет после цветов девственности, удовольствий и богатств, дарованных ему дьяволом. Ни годом раньше, ни годом позже! Все честно.

С тех пор число желающих получить земные блага в обмен на душу меньше не стало. Парижский университет официально утвердил теорию, согласно которой для колдовства обязательно необходим договор с нечистой силой. Отныне сотни людей привлекает лишь сам факт сделки.

Итак, приступим к самому процессу заключения сделки.
Сперва ответьте на вопрос «А оно вам надо?» Никто не даст правильного ответа, что такое душа. Но и отдавать ее интуитивно никому не захочется. Правда в том, что спустя 13 лет после заключения сделки вы должны умереть. Если вы, все-таки решились на это, то идем дальше.

Договор пишется на латинском языке, но это скорее всего часть ритуала, чем жесткое правило. Текст вполне можно написать на родном языке, от руки и обязательно собственной кровью. Не нужно придумывать высоколексические обороты, достаточно того, чтобы мысли были искренны. Пример: «Люцифер, я обязуюсь отдать свою душу спустя 13 лет с момента заключения договора, при следующих условиях…» Будьте сдержанны в своих желаниях. Не наглейте, вы никогда не станете властелином вселенной, миллионы гор золота тоже не свалятся на вашу голову, и разъяренные демоны разорвут вас в один момент.

Также обратите внимание на нюансы своего договора. Обговорите каждую мелочь, вплоть до того, что сделка отменяется, если один из пунктов не будет исполнен. Люцифер тоже грешен и ничто человеческое ему не чуждо, он жаждет вас обмануть в первую очередь. Помните об этом!

После того, как вы поставили свою подпись и написали священные ключи: AGLON, TETRAGRAMMATON, VAYCHEON, STIMULAMATHON, EROHARES, RETRASAMATHON, CLYORAN, ICION, ESITION, EXISTIEN, ERYONA, ONERA, ERASYN, MOYN, MEFFIAS, SOTER, EMMANUEL, SABAOTH, ADONAI, нужно произнести их вслух (выучите латинскую транскрипцию), а затем вызовите демона.

Ритуал таков: следует встать в пентаграмму, начерченную церковной свечей и повторить 13 раз: «Прошу тебя Хозяин Тьмы, Хозяин зла, Хозяин ночи, явись ко мне и выполни мою просьбу! Амен» Вы явно почувствуете, когда демон явится, и тогда зачитайте договор вслух. Только после этого распишитесь собственной кровью. Подожгите свечу, которой начертили пентаграмму и сожгите на ней договор. Тем самым вы передадите его в потусторонний мир. Если бумага тут же вспыхнет, то вы все сделали правильно – дьявол расписался. Пепел аккуратно соберите и храните в укромном уголке до истечения срока – это ваша гарантия. Отнеситесь ко всему ритуалу серьезно.

​​Побег из психиатрической больницы

Работаю я риелтором. Сталкиваюсь с разными историями в своей практике, но эта история заставила меня вновь сесть за компьютер, чтобы рассказать её читателям.

Пару месяцев назад поступили ко мне на продажу земельные участки в деревне, в Чеховском районе Московской области. Деревня тихая, места красивейшие, цена привлекательная, и до Москвы на авто за 40 минут без проблем по Симферопольке можно доехать. Участки стали распродаваться, как горячие пирожки. Поэтому езжу я в эту деревеньку каждые выходные - землю потенциальным покупателям показываю. Параллельно разузнаю о месте, чтобы досконально понимать качество товара. Что-то в интернете читаю, что-то у местных жителей расспрашиваю.
Вычитала я, что в нескольких километрах от моей деревни, в посёлке Троицкое, находится одна из старейших - построенная в начале 1900 годов - и самая крупная психиатрическая больница тюремного типа не только в Москве и Подмосковье, а и в Европе. Это то самое место, куда ссылают после суда маньяков, психов и всех, кому тяжкие преступления - убийства, разбои и так далее, сходят с рук из-за состояния психического здоровья или аффекта.

Задалась я резонным вопросом о побегах, но меня достаточно быстро успокоили - бегают оттуда редко. Раз в 10-15 лет. Как-никак всё, как в тюрьме - с высокими заборами и колючей проволокой. И если и бегут, то сразу на недалеко находящуюся железнодорожную станцию Столбовая. Но вот один побег, произошедший в начале восьмидесятых годов, отличается жестокими событиями и необъяснимыми фактами.

Работала в то время в больнице молодая женщина Татьяна. Судьба у неё сложилась не так хорошо, как хотелось бы. Родители - среднестатистические жители деревни: мать горбатилась на работе в совхозе; отец пил и бил мать, Таню и сына - младшего брата нашей героини. Татьяна окончила медучилище в Москве и очень хотела остаться работать в столице, но за годы её учебы в семье произошли перемены, которые заставили её вернуться в Троицкое. Отец спился и умер, мать своё здоровье подорвала тяжёлым физическим трудом за столько лет, а любимый младший брат «пошёл по наклонной».
Устроилась Таня медсестрой в вышеописанную больницу, матери хозяйство помогала вести и брата на путь истинный пыталась поставить. Но характером младший, видно, в отца пошёл - вспыльчивый, драчливый. Стоит кому косо посмотреть на него - сразу драку затевает. Это и стало причиной очередной трагедии этой семьи. Убили его в пьяной драке после дискотеки. Пятнадцать лет только исполнилось парню.

После смерти брата попросилась на работе Таня перевести её в отделение, где трудные подростки содержались. Как говорили те, кто знал её лично, искренне верила она, что этим ребятам, как и её брату, не хватает тепла, внимания и любви. Ко всем своим подопечным относилась как к родным. За это её и любили. Поэтому её и убили…

Никто не знает, откуда у пациентов в ту новогоднюю ночь 1982 года взялось спиртное. Пьяные разбушевавшиеся подростки вырвались из палат и, запугав немногочисленный дежурный персонал, закрыли санитарок и охрану в кладовой. Татьяна была уверена, что пациенты её послушают. Пыталась объяснить, что на дворе мороз, что их всё равно найдут и накажут ещё хуже. Но это лишь ещё больше раздражало и злило тех, кому она пыталась помочь. Татьяну зверски забили до смерти.

Эти подонки всё же добились желаемого и вырвались на свободу, отобрав ключи у охраны. Собирались в Москву новый год праздновать. Но наутро их всех нашли в лесу в радиусе пары километров от больницы. Несколько замёрзли намертво. Остальные поодиночке бродили по лесу с различной стадией обморожения и в абсолютно невменяемом состоянии.

​​Умерший питомец

Было это около пятнадцати лет назад. У моей мамы есть знакомый, которого зовут Шамиль. Вот он и поведал эту историю.

Был у него до этого случая любимый пёс по кличке Джек, который очень долго прожил (примерно лет двадцать пять) и умер от какой-то болезни или от старости. Пса этого Шамиль очень любил, а тот отвечал ему стократной взаимностью. После смерти любимца он очень долго переживал и места себе найти не мог, но время лечит, и по истечении лет боль утраты прошла. Теперь сама история от лица автора:

"Ночь выдалась настолько морозной, что пришлось заводить свою машину, стоящую в неутеплённом гараже, с автозапуска. Минут через десять подошёл к гаражу и открыл ворота. Постоял предварительно минут пять снаружи, чтобы все выхлопные газы вышли на улицу. По причине воскресного дня никого из соседей по гаражу не было, поэтому стоял на улице один и ловил ртом мелкие и редкие снежинки совсем как в мультфильме "Жил-был пёс". После открываю дверь, сажусь в салон и начинаю протирать тряпкой запотевшее изнутри лобовое стекло. За этим действом не замечаю, как в сон проваливаюсь и... отключаюсь.

Видится мне следующее: стою я в каком-то черном помещении, и вдруг в конце этого коридора открывается дверь, а оттуда бьет в глаза яркий белый свет. Сознанием я начинаю понимать, что идти туда мне нельзя, и в этот момент из этой двери выбегает мой покойный четвероногий друг Джек. Радость меня просто переполняет, ведь снова увидел его живого! Он подбегает ко мне, встаёт на задние лапы, начинает скулить и лизать моё лицо, будто тоже очень рад меня видеть. При этом я ощущаю его тепло и запах, который был присущ только ему.

Через некоторое время он снова встаёт на все четыре лапы и начинает тянуть меня за штанину в сторону этой двери со светом. И так играючи это делает: то ведёт меня, то отпускает, срываясь чуть вперёд, потом оборачивается ко мне и бежит обратно, чтобы снова схватить за штанину. Я и не замечаю, как приближаюсь все ближе и ближе к той самой двери. Тут происходит то, что заставляет меня задуматься даже в этом состоянии - из двери, по одному, начинают выходить мои покойные бабушка, дедушка, прабабушка, которую я видел только на фото, и ещё несколько человек, которых я знал, но на тот момент не мог вспомнить, кто это (они тоже были покойные). Я начинаю пятиться назад от увиденного, и тут бабушка говорит Джеку: "Фу, нельзя ему к нам, рано ещё". Тут смотрю на своего питомца и вижу в его глазах сожаление. Джек, жалобно поскуливая, бежит к ним. Они все вместе заходят в эту дверь, и она закрывается. Я сразу прихожу в себя, но уже нахожусь в больнице, где надо мной стоят врачи, у которых в глазах ужас и удивление от того, что я очнулся. Оказывается, один из соседей по гаражу нашёл меня в салоне и отвёз в больницу, благо она была недалеко от того места. Оказалось, что с выхлопной системой моего автомобиля что-то случилось и газ шёл в салон.

​​Я еще живой

На электронных часах показывало без пятнадцати семь, за окном подвывал ветер, и редкие снежинки кружили в вальсе, падая на белое покрывало земли, чтобы через какое-то время растаять и уйти в небытие. Снежинки чем-то напоминали мне людей: мы так же рождались, чтобы через какое-то время растаять и уйти в неизвестность. Старая квартира времен перестройки. Облупившаяся краска потолка; пожелтевшие обои; пустые бутылки на полу; старый деревянный стол, на котором стояла бутылка водки; три пластмассовых стаканчика; пепельница, забитая бычками. И на газетке лежала селедка. В это время в квартире находилось три человека. Я, меня, кстати, звали Антон, Сергей, имевший квадратную форму головы, густые рыжие волосы, сломанный нос и такую же рыжую бороду, а также Алексей с лысой головой и уродливым шрамом на лице. Вторую неделю мы собирались на дело, в наших планах было ограбить небольшой, но прибыльный магазин в паре кварталов отсюда. Владелец магазина был странным человеком и почему-то всегда забирал выручку только в воскресение, в десять-одиннадцать вечера. Я взглянул на часы: у нас оставалось до его появления часа три - должны были успеть. Аккуратно дочистив «Макаров», и не спеша собрав его, передернув затвор - обойма лежала у меня на коленках - нажал на курок, раздался характерный щелчок. Взяв со стола шапку-маску, достав из кармана пачку сигарет и закурив, я спросил:

— Ну что, ребят, выдвигаемся?

Они почти одновременно кивнули головами, подтверждая, что готовы на дело. Когда мы вышли из квартиры, по нашим ноздрям ударил холодный запах свежего воздуха. На улице царствовал мрак, лишь изредка разрезаемый светом фонарных столбов, да и сиянием из окон жилых домов. Я устремил свой взгляд вверх, на темном небе висела красная луна. Мы прошли пару кварталов в полном молчании, лишь изредка поглядывая друг на друга. В моей голове снова вспыхнула идея о том, чтобы уйти на покой. Я уже четко решил для себя, что надо со всем этим завязывать. Я уже не подросток. Это раньше казалось, что это все весело, теперь уже нет: появляются другие принципы, стереотипы, теперь моим кумиром не являются прожжённые бандиты и воры в законе, теперь мне ближе примерный семьянин или что-то в таком роде. Мне давно перевалило за тридцать и уже нужно найти себе жену, завести детей и спокойно умереть в старости в мягкой уютной кровати, а не в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом на радость дворовым мальчишкам, которые впервые увидят труп. Все, это точно мое последнее дело и я соскакиваю со всего этого. Подойдя к магазину, единственное, что я произнес было:

— Ну что, заходим?

Сергей и Алексей, не говоря ни слова, словно по команде натянули на лица маски, достали пистолеты, сняли с предохранителей.

— Ну, с богом! — я мощным пинком открыл дверь и резко влетел в помещение, нацелив пистолет на продавщицу.

— Всем на пол, никому не двигаться, а тебе стоять, — я навел пистолет на кассиршу. Только сейчас я обнаружил, что в помещении, кроме нее и нас, никого не было. Ребята без слов пробежались по магазину в поисках кого-либо, никого не обнаружив, они вернулись обратно.

- Где охранник, падла? — крикнул Алексей и ткнул пистолетом ей в лицо.

- Он, он ушел, — дрожащим голосом сказала продавщица. Ее лицо и фигура были очень хороши. Она была чертовски привлекательной и молодой девушкой. Словно она была последней работой великого мастера по лепке фигур: ее контуры лица были идеальными, ее волосы завораживали на месте и манили к себе, тело соответствовало стандартам красоты, будто сделана по шаблону супер-модели, хотя и модели она бы дала сто очков вперед. Так и хотелось предложить ей встретиться, но вместо этого я крикнул:

— Куда ушел?

— Он, он сказал, что ему срочно домой надо.

— Через сколько он вернется?

— Я… я… не знаю. — Она посмотрела на меня своими красивыми глазами, они были настолько красивы и очаровательны, что им просто нельзя было не верить.

​​Ночная уборка

Работаю я в ресторане, чаще всего в ночь. Работа несложная — либо на кухне готовить, либо в зале порядок наводить. В тот вечер, мы, как обычно, закрыли входные двери, чтобы сброд всякий не входил, и начали приводить зал в порядок. Столы вымыли, мусор собрали. В итоге я остался один мыть полы. Приглушил свет, мою… Уже добравшись задним ходом до служебного помещения, я поднял голову, чтобы полюбоваться своей работой, но тут заметил, что недалеко от входа пропустил парочку грязных следов. Вернулся и до блеска натер там пол.

Опять дошел спиной до СП, затер за собой следы. И снова (не знаю почему, по привычке, видно) поднял голову и увидел эти маленькие гадкие следы. Честно говоря, этот факт меня не удивил, потому что днем детишки там невесть что вытворяют — неудивительно, что от их маленьких ножек столько грязи.

Поменял воду и пошел на чистку. Вблизи маленьких следов было еще больше, но я с ними быстро управился. Довольный, я еще раз оглядел зал и заметил, как маленькие следяшки отходят от меня и идут в сторону другого выхода. Да-да, именно следы от маленьких детских ножек зашагали куда-то. Я не поверил и протер глаза. Следы остановились на полпути до выхода. Я подбежал к кассе и, беспорядочно тыкая пальцем то на дверь, то на следы, стал спрашивать, видели ли они это. Мне сказали, что видят, как плохо я вымыл пол.

Ситуация и забавная вышла, и странная. Я снова навел чистоту и присел отдохнуть. Через какое-то время меня выдернул из дремоты негромкий шлепок по стеклянной двери. Оказалось, на ней появилось большое жирное пятно на внутренней стороне на уровне моего живота. Пятно было будто от чьей-то руки — обычно такие появляются, когда дверь толкают, вместо того, что бы нормально открыть за ручку.

Списав всё на недосып, я пошел в комнату отдыха и до самого утра проспал на диванчике. В начале десяти часов утра я лениво сполз по лестнице и краем уха услышал от ночной уборщицы Наташки, как «нечто» ночью стучало по двери и каталось по полу.

Через несколько дней мои сомнения исчезли, когда прямо за рестораном в куче мусора нашли труп мальчика лет десяти с признаками насильственной смерти…

​​Амбулатория

На востоке нашего городка есть старая больница. Сейчас она заброшена, потому что в нулевых построили в центре города новый современный комплекс. А в старой больнице три помещения было — амбулатория, стационар и нечто вроде склада. Одна из моих тёть акушеркой там работала, она и рассказывала нам, что здание амбулатории среди медсестричек считалось «беспокойным». Это здание самое старое из всего комплекса, его во времена революции построили, потом много раз ремонтировали. Какое-то время оно одно было главной больницей города, ну и, соответственно, много народу именно там поумирало. Я сам видел эту амбулаторию, хотя и не бывал там внутри — она совсем небольшая, двухэтажная. По словам тёти, дежурные ночью постоянно слышали какие-то шаги, скрипы, вздохи, голоса в комнатах, а сама тётя якобы лично слышала, как кто-то в соседней ординаторской ходил и громко лупил по батареям отопления.

Вот по памяти некоторые случаи, которые работники больницы рассказывали друг другу.

Девушка-практикантка перепугалась, увидев ночью во время дежурства через матовое стекло двери тёмный двухметровый силуэт, который смотрел на неё с той стороны. Он стоял совершенно неподвижно в течение примерно получаса, потом исчез.

Кому-то из молодых интернов, который прикорнул ночью в амбулатории, приснилось, что через входную дверь появляется старушка с охапкой дров, натыкается на него по пути при попытке пройти в соседнюю комнату и грозит кулаком, мол, отойди, мешаешь. Тётя говорит, что самое интересное тут то, что давным-давно до электрификации здания в той самой соседней комнате располагалась большая дровяная печь, о чём интерн, естественно, знать не мог.

Неоднократно ночью снаружи в окнах видели силуэты людей, которые бродили по комнатам здания в то время, как их быть там не должно.

По словам тёти, в процедурной в той амбулатории бывают непонятные скачки температуры, хотя комната сообщается с другими, да и стены и окна там хорошие, утепленные. Иногда буквально за пять минут становилось очень холодно (это летом), иногда, наоборот, все разом начинали потеть, в то время как в других комнатах в пяти метрах царила прохлада.

Вообще, многие работники и больные говорили, что в амбулатории, как правило, спится очень плохо, с кошмарами.

Пару раз замечали полтергейст — стулья передвигались, склянки падали с полок, свет включался-выключался. Хотя это всё в качестве легенд — лично видевших такое людей тётя не знала.

Ну и напоследок случай, которому тетка была свидетелем. Привели ребенка лет пяти, сидели в коридоре на втором этаже и ждали приема, мать отлучилась на минутку, вернулась — ребенка нет. Подняла тревогу, все начали искать. Никто из пациентов и медиков ничего не видел, позвонили в милицию. Но ещё до того, как те приехали, ребенок обнаружился в подсобке на первом этаже, дверь которой имела защелку наверху, до которой ребёнок не мог дотянуться. На вопрос, как он сюда попал, мальчик отвечал, что какая-то высокая рыжая тётя привела его сюда, открыла дверь и сказала, чтобы он сидел тихо, пока она не вернётся за ним. Ну, он и сидел тихо, пока подсобку не открыли. Что это за рыжая тётя была, осталось непонятным — среди медперсонала высокой рыжей не было, среди пациентов в здании тоже (по крайней мере, мальчик никого не опознал как ту самую). Возможно, конечно, что это была какая-то странная попытка похищения, а злоумышленница тихо ретировалась, но всё равно странно — в каком же режиме невидимости она должна была действовать, чтобы в переполненном людьми здании провести ребенка абсолютно незамеченной никем с одного конца второго этажа на другой конец первого этажа? К тому же подсобка была максимально удалена от выхода, что не вяжется с целями похищения. В общем, среди «своих» моя тётка и её коллеги решили, что то была проделка расшалившихся призраков.

​​Балкон

Прошлым летом я вместе с парой приятелей ездил в Москву к нашему общему знакомому. Незадолго до отъезда мы устроили у него на дому попойку. Жил он в каком-то спальном районе в старом доме. Где это точно было, не могу сказать, поскольку в московской топонимике я ничего не понимаю, да и был там недолго. В ходе попойки я и хозяин квартиры вышли на балкон покурить. Балкон, застекленный и небольшой, если выйти туда втроем — уже тесно. Вокруг было темно, фонари во дворе не горели, окна соседних квартир зияли чернотой. Стояла глубокая ночь. Мы стоим, курим, этот приятель рассказывает мне что-то невероятно смешное (я в пьяном угаре особо не вникал в его историю, но самого его это веселило жутко) — стоит, смотрит на меня, рассказывает и смеется...

Вы когда-нибудь видели, как у человека в одно мгновение резко меняется выражение лица? Именно это и произошло с лицом этого парня. Только что он рассказывал с улыбкой в половину лица свою историю, а в следующую секунду он смотрел мне за плечо с выражением неописуемого ужаса. Я сначала подумал, что он меня разыгрывает, но с улыбкой обернулся.

Там было существо. Оно было абсолютно лысое, покрытое серой кожей, немного больше человека. Конечности были похожи на человеческие руки, с пальцами, на которых были большие темные и грязные когти. На спине отчетливо были видны очертания позвоночника. И оно медленно карабкалось по стене дома буквально в метре от меня. Жуткая тварь медленно проползла вверх и скрылась в темноте.

Мы пулей влетели в дом. Парень проверил, заперты ли двери, закрыл все окна и приказал никому их не открывать. Мы так и не рассказали про увиденное никому — все равно бы в хмельном состоянии они не поверили.

Утром, когда на улице уже было светло, я выглянул из окна балкона. На стене были отчетливо видны следы когтей…

​​Акробат

Фонари в этом городке работали по своему безумному графику: давно умершие начинали светить заново, а новые - с новыми лампочками - внезапно гасли. Надеясь, что в этот вечер те все же будут светить на всем пути до дома, до которого идти было несколько переулков, женщина с легким сердцем завернула за угол. Но ее ждало разочарование - фонари светили раз через пять, и дорога была окутана сумраком. Часы ткацкой фабрики ярко-зелеными, кому-то казавшимися космическими, цифрами показывали половину десятого. Совсем недавно прошел дождь, но тучи продолжали стоять над городом плотным навесом, держа оборону против морозного и по этой причине ясного антициклона. Туман делал одежду влажной, проникал в легкие, медленно сдавливая невидимую удавку. Женщина приподняла ворот пальто, поежившись, и ускорила шаг. Вскоре появилось неприятное ощущение, что за ней кто-то следит. И действительно, она пару раз слышала всплеск луж. Но обернуться не решалась.

- Эй, постой!

Пришлось. Молодой парень в спортивной куртке. Свет фонаря блеснул в его глазах, и женщина отшатнулась. Эти глаза... Что-то было в них.

- Смотри, как я умею, - с этими словами парень прыгнул назад через себя. - Нравится?

Женщина осмотрелась. Рядом ни души, хоть караул кричи. И ни единой машины.

- Здорово, - дрожащими губами произнесла она. - Ты молодец.

Парень улыбнулся и сел на шпагат, расставив бледные руки в стороны.

- А так нравится?
- Еще бы! Ты настоящий акробат!

В мозгу пульсировала лишь одна мысль "Бежать!" Но куда? Он же гораздо сильнее и обязательно ее догонит. Что у него на уме?

- А я и так могу, - акробат сделал "колесо" и приземлился в лужу. - Нравится?
- Очень, - женщина покосилась на светлую сторону переулка.
- Погоди. Я сейчас.

Пока парень нырнул в кусты, женщина припустилась к дому. Он догнал ее, уставшую и со сбившимся дыханием, приставил к горлу ледяное лезвие ножа и сунул в лицо корявую палку.

- Садись. Поедем со мной.

Зажал палку между ног и кивнул на "заднее место". Женщине ничего не оставалось делать, как перебросить ногу. Как назло, из головы вылетели все молитвы, а в сумочке ни тяжелого предмета, ни газового баллончика. Она попыталась крикнуть, но "Помогите!" застыло в горле комом - ее продолжал душить туман. Слезы потекли по щекам, и фонари превратились в расплывчатые пятна. Шум, шум... Автомобиль. Женщина обернулась.

- Автобус!

Это водитель междугороднего автобуса ехал на базу: в салоне светло и пусто, "Дорожное радио" в роли колыбели. Парень вздрогнул, увидев лицо водителя, и, оттолкнув от себя женщину, побежал в темноту, к кустам. Женщина расставила руки в стороны на пути у громоздкой машины. Мужчина нажал на тормоза и открыл дверь. Матерясь.

- Ты сдурела? А если бы я тебя задавил?
- До дома. Два переулка. Можно?
- Да садись. Мне не жалко, только впредь, дамочка...

Женщина не успела сесть - рухнула в проходе. По рубашке водителя расплывалось огромное алое пятно.

​​Ночное удушье

Здравствуйте! Хочу поделиться с вами одной историей из жизни. Эту историю рассказывал мне мой очень хороший друг Максим, а Максиму об этой истории поведал его друг. События происходили в какой-то деревне Алтайского края. Этому мальчику было на тот момент лет 13-14. Звали его, кажется Миша. Он приехал к бабушке летом в гости. Бабушка жила одна. Встретившись с ней, заметил, что у нее на шее были синяки. Естественно он спросил, откуда они у нее? Бабушка ему ответила, что ее кто-то душит по ночам. В этот день он остался у нее ночевать. Ночью, когда бабушка и Миша спали, он услышал сквозь сон, какой-то хрип. Проснувшись, Миша решил зайти к бабушке в комнату, чтобы узнать, почему она хрипит. Когда он зашел в комнату, то увидел, как над бабушкиной кроватью стоит силуэт человека, но вместо рук у него были копыта, а вместо головы, голова козла. Стоит, значит, он и душит бабушку. Миша попытался включить свет, но он почему-то не включался. Страх сильно охватил Мишу, когда этот силуэт начал приближаться к нему, всё ближе и ближе, протягивая копыта. Миша постоянно включал и выключал свет, и он наконец-то включился, а силуэт пропал куда-то внезапно. На следующий день, Миша уехал в город к родителям. Дом бабушки осветили. А через неделю, бабушка умерла от удушья. После похорон дом забросили, в нем уже никто не жил. И где-то спустя месяц после всех этих событий Миша приехал в ту деревню к своему другу в гости. Они позвали с собой ещё двоих друзей, и пошли гулять. Ближе к ночи, они решили пойти в дом той самой бабушки Миши. Они зашли, в одной из комнат был погреб, когда они его открыли, то увидели две горящие точки, похожие на два светящихся в темноте глаза. Оцепенев от страха, смотрели туда, потом что-то начало издавать звук, толи хрипение, толи рычание, один из друзей от страха кинул в погреб кирпичом, и один «глаз» потух. Испугавшись, выбежали из этого дома врассыпную. И только на следующий день, когда уже было светло, решили проверить, что там было в погребе. Открыли, а он был весь засыпан землей…

​​Обиделась

Какой паршивый день. Я обиделась на весь мир. Поругалась с одноклассниками, поссорилась с лучшей подругой и рассталась с парнем. Родители уехали, и дома меня никто не ждёт. На улице середина осени, снега ещё нет, но уже достаточно холодно. Придя со школы, я наспех сделала всю эту алгебру, геометрию, ну, и другую ерунду. На это я угробила три с половиной часа. Уже было семь часов вечера и стало темнеть. Собрав в уличный рюкзак бутерброд, воду, и естественно, телефон с наушниками (куда уж без этого), я пошла на улицу. Побродив по ближайшим улицам и дворам, я забрела в дворик, около какой-то музыкальной школы. Села на качели, прослушала несколько песенок, которые меня успокаивают, я впала в какой-то транс. Вывел меня из этого крик какой-то страшной, с прыщами и целой горой косметики, тётки. Нет, я не против косметики, я и сама люблю побрызгаться духами, накрасится помадой или сделать маникюр. Но не в таком же количестве намазывать на свою, и без того страшную рожу, косметику.
"Дай ребёнку покататься, наркоманка!" – этим прозвищем меня назвала эта ведьма. Только я успокоилась, она опять испортила настроение. Пришлось уступить место её отпрыску. Немного отойдя, я села на лавочку. Мои руки окоченели, но мне было всё равно. Оскорблённая до глубины души, я не желала никого видеть ещё больше. Размышляя о жизни, я кинула взгляд на общежитие, находящиеся неподалёку. Оно не было заброшено, там жили студенты и студентки, были слышны весёлые голоса.
Но привлекло меня вовсе не это. На первом этаже окна были почти забетонированы. Оставались только небольшие, двадцати-тридцати сантиметровые щелочки. В них я увидела яркие вспышки. И...кто-то стоял у окна. Всё бы ничего, но у этого существа... не было головы... Я подумала, что это обман зрения, ерунда, темно же. И...как полная идиотка в фильме ужасов, я решила это проверить. Я даже не думала, что меня могут остановить охранники или ещё что-нибудь в этом роде. Я просто туда пошла. Войдя в здание, я увидела спящего охранника, и услышала звонкий девичий смех. Боясь, что меня поймают, я побежала в туалет. А именно в туалете были такие окна. Забежав и закрыв дверь, я поняла, что сделала. Я увидела его перед ближайшим окном с моей стороны. Разглядев то ли другой выход, при случае пожара, либо какой-то потайной ход, я забежала в первую кабинку. Замков не было, поэтому я с силой сжимала ручку двери. Оно обернулось. Подошло и с силой дёрнуло за ручку. Я еле-еле подпёрла её шваброй, но знала, что та долго не протянет. Я ползла по гадкому, склизкому полу (ну, вы понимаете, какие полы в туалетах школ и общежитий), мне было противно и меня тошнило. Через несколько секунд я выскочила из кабинки и с силой дёрнула ту, другую дверь. Она не поддалась. Та тварь, заметив меня, начала ко мне медленно придвигаться, словно играя со мной. Несколько раз я дёрнула за ручку и лишь, когда меня эта тварь была в метре от меня, я заметила ключ. Повернув его, я порезала руку. Но мне было плевать. Я вылетела за дверь и захлопнула её перед самым "лицом" этой твари. Я вылетела из общежития, как ветер, не обращая никакого внимания на крики охранника.
Я неслась по улицам, забежав в свой двор, в свой подъезд, и, наконец, в свою квартиру, я закрыла дверь на все пять замков и на, давно устаревшую, цепочку. Наскоро поужинав, я легла спать. Всю ночь мне казалось, что в дверь кто-то звонит. Может, это были соседи, может друзья, хотя, какие там друзья ночью, а может быть, это были просто галлюцинации. Утром я немного отошла от происходящего, но свой урок я не забыла.

​​Манок

При постройке Красноярской ГЭС водохранилище образовалось, оно же — Красноярское море. Кое-где поперек другого берега не видать, а в длину — так и вовсе сотни километров. И лес. Конечно, деревни, села, базы отдыха, опять же... Но далеко от них в одиночку ходить не стоит, да и вдвоем рискованно. Сколько видов зверья ушло из этих мест при строительстве ГЭС... А сколько новых завелось...


Ильич и Алексеич (друг друга по отчеству звали, потому как оба Николаи) с мая начинали места искать — где после нереста рыбу ловить, а где и просто на берегу день и ночь за разговорами провести. Ильич раньше охотой промышлял, но артрит на коленях с этим еще лет пять назад покончил, а вот баек осталось еще лет на десять.

В июне две тысячи девятого так они и сидели. На редком пологом берегу деревья отступили от воды метров на пятнадцать, образовав травянистый пляж. Моторную лодку привязали к сосне, там, где лес вновь подбирался к воде. Волны реки тихо гудели, походная печка почти не давала света.

— Ильич, я отойду, — Алексеич направился к кустам, росшим у самой воды. Если по-маленькому — оно лучше так, в воду, чтоб запахом не привлечь кого. Да и природе не вредит.

Через пару минут после того, как шум реки скрыл его шаги, мечтательный голос Алексеича раздался слева, из леса:

— Что за ночь, а? Глянь на небо!

— Ты чего там забыл? — мотнул головой Ильич. — А? Живот, что ль, подвело? Лексеич?

Николай Ильич подождал ответа, и, не дождавшись, вытащил из рюкзака рулон туалетной бумаги, подошел к соснам и вгляделся в темноту:

— Куда тебе кидать, голос подай!


Алексеич, справив нужду, прошелся до лодки, проверил, как держит канат — хорошо держал. С того места, где они расположились на ночевку, донеслась какая-то возня. Широкое водное пространство к громким крикам не располагало, так что Алексеич просто зашагал обратно, не упуская из виду огонек печки. Когда был уже недалеко, раздался голос Ильича:

— Ты чего там забыл?

— Да лодку провер...

— Ты чего там забыл? — перебил Ильич.

В интонации друга что-то Алексеичу сильно не понравилось, но ноги уже вынесли его к кругу света. Вещи лежали как раньше, только один из рюкзаков зевал распахнутым карманом. Метрах в четырех белело что-то длинное, скрученное — рулон туалетной бумаги, размотанный конец которого терялся в темноте среди деревьев. Оттуда, от узловатых сосновых стволов, голос Ильича сказал:

— Куда тебе кидать, голос подай!

И интонация, и сами слова были не к месту. Алексеич переступил ногами, хрустнула сухая хвоя.

— Ты чего там забыл?

Вот что не так было... не менялась интонация. Как записанная на пленку, раз за разом. Алексеич смотрел на рюкзак и слушал, как в горле начинает трепыхаться пульс.

— А? Живот, что ль, подвело? Лексеич? Ты чего там забыл? Голос подай!

Никого между деревьями не видно... Света мало, конечно, но уж движение какое-нибудь он бы разглядел. Шаги бы какие-нибудь... В неподвижной тишине раздалось умиротворенное хмыканье Ильича:

— В августе и не такое небо будет, звезды будут — во!

А потом добавило другим, смутно знакомым голосом:

— Ильич, я отойду.

В ушах у Алексеича зазвенело, от головы в ноги бросилась горячая слабость. Кто бы ни стоял там, среди сосен, он не понимал смысла произносимых слов. Что за тварь бродила сегодня в темноте вокруг них? Запомнила звуки речи и подманивала ими человека, как охотник подманивает птицу манком? Один из древесных стволов пересекла тень — чернее черного. Мелькнула мысль об Ильиче и пропала. Захотелось лечь и закрыть глаза: не видишь — не знаешь. Подкосилась в колене нога, и теряя равновесие, Алексеич задел печку.

Раскаленное железо отрезвило.

Заорав бессмысленно, срываясь в визг, он схватил печку за ее короткие горячие ноги и рубанул ею темноту. Труба отвалилась, вылетевший сноп искр ожег руки и лицо, но Алексеич этого не заметил.

​​Дыхание за спиной

Не дышу уже давно. Сердце бухает даже в пятках. Как всегда в такие минуты, укрыта с головой. Пробуждение всегда происходит внезапно, с ощущением чужого (другого) присутствия. Это невозможно описать и это очень страшно. Впервые увидела это еще в детстве - светлая тень, которая вызывает страх. Дыхание научилась задерживать надолго, потому что дышать страшно. Казалось, что стоит только задышать и произойдет ужасное.

Моя кровать стояла напротив двери в гостиную. Спать спиной к дверному проему было еще ужасней, чем наблюдать это. Это - сложно описать. Прозрачный светлый плащ с капюшоном, словно накинутый на пустоту.

Я всегда четко осознавала, что «оно» уже здесь. Легкая тень, которая скользит по комнате и пропадает. Смотрю сквозь ресницы, потому что глаза открыть страшно. Не смотреть - еще страшней.

Мне было шестнадцать, когда внезапно не стало папы. Любимого, красивого и самого умного.
После его смерти я стала меньше бояться «их». Но пришлось многое пережить, чтобы прийти к этому.
Просто теперь я знала, что, проснувшись с диким сердцебиением, я увижу его. Обычно он сидел на углу шкафа, под самым потолком. Они очень быстро исчезают, наверное, не любят, когда их видят.

Отца застрелили на пороге квартиры. Начало девяностых было очень криминальным. Сложно найти второго такого мужчину, который так бы заботился о семье.
В ночь перед сорока днями легли, с младшей сестрой, спать в родительской спальне. Долго болтали, но, наконец, погасили ночник. Нужно сказать, что дверь в соседнюю комнату(гостиная) была открыта.
Описываю, что происходило дальше, причем наши ощущения абсолютно схожи.

Словно через закрытую плотно дверь, раздались голоса и стук посуды. По ощущениям это было застолье человек на тридцать. Рюмки, тарелки, смех... и четкое понимание - в нашей квартире все уже давно спят.
Страшно... Быстро ткнули ночник, и тут я в первый раз заметила Его. Краем глаза зацепила. На уровне света и тьмы. Он был другой. Грустный, и... не знаю, как сказать... Наверное, впервые не возникло панического страха.

Что это было, я не знаю. Может быть, ангелы собрались на папины Сороковины?
Теперь я часто его вижу и уже не пугаюсь. Я люблю тебя, мой Ангел Хранитель, мой папочка.

​​А ты все съел?

Случай, произошедший со мной 14 лет назад. Мне тогда было всего 7 лет, и родители отправляли меня к бабушке, так сказать под присмотр. А помимо меня, бабушка присматривала еще за младшим братом, ему тогда было 3 года. Брат жил в коммуналке и сидели мы все время у него. Соседка была только одна, да и та почти все время была в Ленинграде.
Бабушка была большой любительницей готовить, а еще больше она любила, когда едят то, что она готовит. Поэтому, все время пыталась закормить нас с братом. Чаще всего, порции у нее были просто безразмерные, а она как назло сидела и смотрела пока мы доедим. А после этого она все время говорила, выйдите из комнаты и покажите бабе-яге (которая якобы за дверью стояла все время) пустые тарелки. Ну и мы, маленькие же были, носили эти тарелки, показывали кому то.
Сели мы как то ужинать. Бабушка, как обычно, горы до небес положила. Сидим скорченные, жуем и тут, на наше счастье, к нам на окно залез какой то дворовой кот. Бабушка наша была если не сказать брюзга, то очень осторожная, и она никогда бы не стала трогать грязного уличного кота, поэтому она тут же покинула свой "пост надзирателя" и пошла в кухню за веником. Мы тут же повыскакивали и в открытое окно давай выбрасывать все, что было в тарелках (нас так воспитали, что нельзя, что бы что то пропадало, поэтому, бабулины харчи мы не выбрасывали в окно просто так, а сейчас все это съел бы кот). Сашка (брат) выкинул все, что было, а я выбросила большую часть, чуть-чуть оставила на тарелке. Кота сгонять не пришлось, он сам сразу упал на землю, вслед за угощеньем. Бабушка выглянула из коридора:
- Ушел кот?
Мы помахали головами и сделали вид, что что-то едим. Бабушка вернулась в комнату, выключив свет в коридоре (90 годы, электроэнергию надо экономить то). Саша показывает бабушке тарелку, я поел мол. Ну и по привычке несет тарелку показать бабе-яге. Открывает дверь, слышу втирает там что то: "Я сам все съел, смотри". И слышу, как открывается дверь в коммуналку, а дальше звон упавшей на пол тарелки и крик Саши. Я тут же глазами на бабушку. Но брат сразу влетает в комнату, начинает запираться на все засовы, плачет и бухтит потихоньку:
- Тупая баба-яга (плачет) она меня ударила, сюка.
Я, давай ржать, с того, что малой матом ругается. Бабушка же в растерянности. Вышла в коридор, там темно и пусто, дверь замкнута. Думала, что Сашка что-то наплел, как обычно. Но потом, мы посмотрели на него на свету и увидели, что его и правда кто то стукнул по носу. В ход сразу пошли "зеленка и баиньки".
Утром опять повторение бабушкиных гор из еды. А у меня еще и с утра живот болел. Я есть не стала, ждала момент пока бабушка уйдет в другую комнату за очками или за книжкой. Дождалась наконец, встаю из за стола и быстрее с тарелкой бежать в кухню, высыпать еду по кастрюлям. Только открываю дверь, как прям у меня перед носом проползает, что то огромное, волосатое. Я прижалась к дверь, с тарелки все рассыпала. А "огромное волосатое" все ползет из подъезда в комнату соседки (двери друг напротив друга на расстоянии как ширина нашей двери). И вдруг оно как упадет, поскользнувшись на рассыпанных мною макаронах. Но мое внутренне торжество тут же переросло в стыд и позор. Оказалось, что это была соседка тетя Тая, это она ковры свои ходила вытряхивала, вернулась вчера вечером. Я сразу тяну ей руку, помогаю подняться. Она, видимо, в недоумении, спрашивает:
- Это ты мне за Санька отомстила?
Я делаю глаза невинной овечки, мол, ничего не знаю. Зато, тетя Тая с глазами какающей собачки, говорит:
- Вчера я его уронила, сегодня ты меня. Вот знала же я, надо было вчера извиниться.
Ну и прихватив свой ковер, пошла в комнату, макароны с зада соскребать. Так это и осталось нашим секретом. Брат, наверное, и по сей день думает, что это баба-яга ему лицо начистила.

​​Рассказ отца Александра

День начинался как всегда. Встал рано утром, позавтракал и решил заняться кое-какими делами по хозяйству. Зная, что в деревне никого нет и все дачники уже разъехались, решил отпустить Дика погулять, не опасаясь, что пес кого-то может облаять и напугать своим грозным видом. За делами я не заметил, как начали опускаться сумерки. Принеся в дом охапку дров, я собрался растопить печь, как вдруг услышал громкий лай, доносившийся с улицы. Глянув в окно, я увидел Дика, беспокойно бегающего у калитки и нервно лающего в сторону заброшенной церкви. Сначала я подумал, что кто-то из дачников всё же остался, а Дик заметил человека.

Выйдя на улицу, я решил привязать пса и вдруг… услышал звон колокола!

Сначала я очень удивился, так как никакого колокола в старой церкви не было и в помине. Но через несколько секунд раздался ещё один протяжный звон, затем ещё один. И как только я открыл калитку, Дик жалобно скуля и дрожа всем телом, забился в свою будку.

Меня охватила тревога, и я поспешил зайти в дом. Закрыв на замок входную дверь, я прильнул к окну и стал вглядываться сквозь полумрак в сторону заброшенной церкви.

Неожиданно в тёмных оконных проёмах церкви я увидел мерцающие огоньки. Кот Васька, мирно дремавший на печи, спрыгнул на пол, злобно заурчал и спрятался под кровать… Не в силах пошевелиться от охватившего меня ужаса, я стоял как вкопанный и наблюдал за происходящим.

На пороге церкви показались несколько человеческих фигур, облачённых в траурные одеяния. Они медленно, держа в руках горящие свечи, стали выходить из дверей храма, а следом за ними четверо человек несли деревянный гроб. И вся эта процессия, сопровождаемая звоном колокола и мерцанием свечей, медленно двинулась по пустынной деревенской улице. Когда они поравнялись с моим домом, я услышал протяжный, жалобный вой своего пса. Свет от горящих свечей освещал их бледные, измождённые лица с пустыми чёрными глазницами… Мужчины, женщины, старики и даже дети… Картина была реалистичной и от того пугающей.

Жуткая процессия остановилась около моего дома. «Хорошо, что я успел закрыть калитку», — подумал я в тот момент. Но не тут-то было. Засов сам собой отскочил и калитка медленно, со скрипом отворилась. В проёме калитки я увидел фигуру. Это была женщина в одежде монахини, со свечой, зажатой бледными скрюченными пальцами. От переполнявшего меня ужаса я не мог пошевелить даже пальцем.

Женщина подошла к окну и стала вглядываться сквозь стекло, как будто пытаясь что-то разглядеть. И увидела меня, стоящего в оцепенении. После чего, повернувшись к толпе, крикнула:

— Он здесь! Он здесь!

В этот момент раздался громкий стук в дверь и мне показалось, что весь дом пошёл ходуном, а земля вот-вот уйдёт из под ног. В ужасе я закричал:

— Что вы хотите от меня?

— Батюшка, благослови, — и, опустившись на колени, женщина повторила. — Благослови!

И толпа, подхватив её мольбы, тоже стала кричать:

— Благослови! Благослови!

В висках нестерпимо застучало, в полубреду я схватил старую икону Христа Спасителя, висевшую в углу комнаты, распахнул окно и крикнул, выставив перед собой икону:

— Благословляю! Благословляю!

В этот момент раздался оглушительный звук колокола, потом ещё и ещё! А я, как обезумевший, все громче и громче повторял слова молитвы. Потом в глазах всё поплыло: люди, гроб, монахиня…

Я очнулся от жуткого холода. Вокруг была кромешная тьма. Я с трудом поднялся с холодного пола. Включил в комнате свет и увидел распахнутое окно и лежащую на подоконнике икону...

​​Девочка в косынке

Мне эту историю поведала приятельница. Рассказываю ее словами: «Я с детьми переехала к новому месту жительства и службы мужа. Муж сообщил, что ему дали ордер на трехкомнатную служебную квартиру, так как две семьи отказались от нее. Пошли осматривать квартиру. Квартира как квартира, почему, думаю, эти семьи отказались, непонятно. Потолки уже побелены, рамы и подоконники покрашены. Осталось наклеить обои и заселиться.

На следующий день я начала клеить обои в большой спальне. Клеила одна, так как муж был на службе, а 14-летний сын должен был присматривать за младшей сестрой. Где-то к 18 часам я закончила и зашла в маленькую спальню, которую планировали для дочери. Здесь обои остались и были в хорошем состоянии. На полу, прислоненная к стене, стояла рамка под стеклом с фотографией кота. В комнате был встроенный шкаф. Я открыла его и увидела скрученный матрац, по всей вероятности подростковый. Развернула его. Внутри матраса оказалась маленькая кукла и какие-то лоскутки. Положив куклу в шкаф, я улеглась на матрац и сразу уснула.

Мне приснился странный сон. Будто в этой комнате возле окна девочка лет 8, и кот сидит на подоконнике. На голове у девочки повязана косынка. Проснулась, надо, думаю, еще поработать, а у самой непонятное чувство тревоги. Где-то после часа работы я услышала тихое пение, явно детское. И идет оно из маленькой спальни. Я заглянула туда. Никого. И опять чувство непонятной тревоги, граничащее со страхом, охватило меня.

На следующий день я опять прилегла вздремнуть в маленькой спальне – и снова увидела во сне девочку в косынке. Мы переехали, дочь поселилась в той маленькой спальне. Как-то она, показывая куклу, спросила: «А чья это кукла в шкафу? Можно мне с ней поиграть?» Я разрешила. А спустя неделю после этого разговора, ночью прибежала дочь, просит: «Можно я лягу с тобой? Мне страшно». Утром спрашиваю, что ей приснилось. Ко мне, говорит, ночью девочка в косынке приходит и стоит возле моей кровати. Это ее кукла.
Я была ошеломлена, даже не знала, что сказать и как успокоить свою дочь. Все разрешилось само собой. Возвращаясь из магазина, я заметила стоящую возле подъезда незнакомую женщину. Что-то мне подсказало, что она ко мне пришла.
- Вы за куклой?
Женщина, изможденная как после тяжелой болезни, кивнула головой.
- Аня ее очень любила, и мне эта кукла как память очень дорога.
- Аня в косыночке ходила? – продолжала я.
- Да, после химиотерапии у нее выпадали волосы.
- А кот где Ваш? – допытывалась я.
- Не знаю. Не стало моей девочки – не стало и кота. Ушел и не вернулся.
Она не спрашивала, откуда я что знаю, а я не стала расспрашивать. После того как женщина забрала куклу, девочка в косынке больше не беспокоила нас».

​​Шутники

А давно ли вы были в деревне? В обычной такой деревне, с огородами, козами, коровами, лошадками, хозяйством в общем. В деревне, в которой с утра выходишь во двор, окунул голову в бочку с дождевой водой, вытянул с грядки морковку, раза три мокнул в той же бочке и ешь с удовольствием. В деревне, в которой, что бы сходить в туалет, нужно пройти по двору, обойти баньку и только там ты найдешь "удобства". По утрам тебя будит не назойливый визг будильника, намЯкивающий на необходимость плестись на работу, а петух, оповещающий тебя о наступлении нового прекрасного дня... В деревне, где сплошь и рядом, вечерами бабульки рассказывают о банных, водяных, леших и других существах.

На завалинке сидят двое пожилых: один с бородой - Николай, второй в кепке - Иван и оба какие-то низкорослые, босоногие, мохнатые. Не глядя на тёплую погоду были одеты в теплые безрукавки на меху. Сидят тихонько, не спеша потягивают беломор, греются "на солнышке".
- А ты в курсе, что у нас тут новосёлы? - неожиданно поинтересовался тот, что с бородой.
- Нет. - ответил второй.
Дедки, нужно отметить те ещё... Шутники. Не глядя на возраст, любили разыграть кого-нибудь - пошалить.
- Ну, что, надо навестить. По-нашему. - с улыбкой сказал первый.
- А то. - натянув кепку на глаза, подтвердил второй.
Дедушки решив навестить "новеньких", разошлись. По своим домам.
Костя и Маша давно хотели купить дом в деревне, что бы летом можно было отдохнуть от городской суеты, отдалиться от смога, заполняющего любой город, и просто провести время вдвоем. Костя молодой мужчина, на вид двадцати шести лет, но реально тридцать трёх, а Маша - его супруга двадцати пяти лет.
- Вот она - наша мечта. - раскинув руки в стороны, радостно сказал Костя.
- Дааа. Наконец-то. - дополняла его Маша. - Свой огород, прикупим курей... Красота.
Наперебой мечтая и строя планы на всё лето, пошли перетаскивать вещи из микроавтобуса в дом. Они уже более пяти лет в браке, но до сих пор с нежностью относятся друг к другу, что в наше время встречается редко. Заигрывая, как в первые дни, щекоча и смеясь перенесли все коробки с необходимым скарбом в дом.
Костя, подправил забор где требовалось, Маша приготовила нехитрый обед. Покушав, они поставили во дворе раскладушки и легли позагорать, перебрасываясь неспешно текущими мыслями. День прошёл в непринужденной обстановке, солнце клонилось к горизонту, завтра предстоял первый "хозяйственный" день. Нужно было перекопать грядки, довести до ума забор. В общем, нужно было заняться хозяйством.
Приготовив всё ко сну, супруги устроились на старенькой, но удобной и довольно большой кровати. За окном уже стемнело, но сон не спешил к ним. Они лежали обнявшись и обговаривали план завтрашних действий. Маша всё говорила, говорила, не замечая что благоверный уже уснул. Всё щебетала...как её монолог прервал какой-то звук во дворе. Сначала она не предала этому значения - мало ли какое животное бегает: кошка, или ёжик. Хотела продолжить беседу, но поняла, что муж уже спит. Закрыла глаза, как звук во дворе повторился. Теперь было слышно, что это не кошка и не ёж.
- Костя. - стала будить супруга Маша. - Костя проснись, что это там во дворе?
- Не знаю. - приходя в себя ответил он. - Пойди посмотри. - улыбнувшись, сказал Костя и закрыл глаза. Но не надолго - что-то громыхнуло за стеной.
Подскочив на кровати, смотрели друг на друга, непонимающими глазами. Какой-то скрежет доносился с чердака, что-то скребло входную дверь. Костя выглянул в окно, что располагалось рядом с дверью, в сенях - никого. Мурашки пробежали вдоль спины. Маша сидела на кровати, укутавшись одеялом и вздрагивала при малейшем шуме. Костя нашёл в сенях топор и не решившись выходить, вернулся в комнату. Топор положил на стул рядом, обнял жену и тихо её успокаивал: "Это всё ветер и деревенские коты. Ничего страшного." А у самого сердце чуть не выпрыгивает.
Шум и грохот всё нарастал, и отговорки про животных уже никак не спасали.