Дарья Хлевнюк и Николай Эппле по теме недели высказались — хоть и в фейсбуке, но — лучше всех, мне кажется:
Forwarded from Жилец вершин
Сколько платили русским писателям в журналах, в рублях за печатный лист.
Источник: Абрам Рейтблат.
"От Бовы к Бальмонту
и другие работы по исторической социологии русской литературы".
Источник: Абрам Рейтблат.
"От Бовы к Бальмонту
и другие работы по исторической социологии русской литературы".
❤1
Сегодня расскажу о недавнем нетфликсовском сериале с Кристен Белл с отличным названием The Woman in the House Across the Street from the Girl in the Window.
Сюжет
Женщина в доме — это героиня Кристен Белл: талантливая художница, которая тяжело переживает гибель своей дочери и последующий развод и запивает назначенные терапевтом таблетки вином. Поэтому когда она видит, как девушку в окне дома напротив убивают, и сообщает об этом в полицию — ей не верят. И она сама начинает сомневаться, что это не была галлюцинация. Но тем не менее она начинает разбираться в этом, пытаясь докопаться до истины...
Чем понравилось
Помимо отличного названия и блестящей Кристен Белл — тем, что это не пародия на психологические триллеры, а спуф (spoof), то есть то, что делает в большинстве своих фильмов Эдгар Райт. Здесь нет постоянного переворачивания клише и конвенций, по большей части это чистое упражнение в жанре, написанное и сыгранное не как комедия. Но в некоторые моменты внезапно включается абсурд, гипербола и прочий комедийный инструментарий, и некоторые шутки становятся ещё смешнее — как раз от этой внезапности.
Но при этом, конечно, до Райта сериалу далеко: да, детективный сюжет в итоге получился вполне оригинальным и интересным, но осталось ощущение, что не удалось поймать всё-таки вот этот идеальный райтовский баланс между уважением к жанру и комедией. Возможно, дело в том, что авторы сериала не умеют так же смешно писать, как Райт (и Саймон Пегг).
Тем не менее, если не предъявлять завышенных требований к сериалу, то от него вполне можно получить — может быть, чуть-чуть guilty — удовольствие. К тому же серий всего восемь, и идут они примерно по 25 минут.
#сериалы
Сюжет
Женщина в доме — это героиня Кристен Белл: талантливая художница, которая тяжело переживает гибель своей дочери и последующий развод и запивает назначенные терапевтом таблетки вином. Поэтому когда она видит, как девушку в окне дома напротив убивают, и сообщает об этом в полицию — ей не верят. И она сама начинает сомневаться, что это не была галлюцинация. Но тем не менее она начинает разбираться в этом, пытаясь докопаться до истины...
Чем понравилось
Помимо отличного названия и блестящей Кристен Белл — тем, что это не пародия на психологические триллеры, а спуф (spoof), то есть то, что делает в большинстве своих фильмов Эдгар Райт. Здесь нет постоянного переворачивания клише и конвенций, по большей части это чистое упражнение в жанре, написанное и сыгранное не как комедия. Но в некоторые моменты внезапно включается абсурд, гипербола и прочий комедийный инструментарий, и некоторые шутки становятся ещё смешнее — как раз от этой внезапности.
Но при этом, конечно, до Райта сериалу далеко: да, детективный сюжет в итоге получился вполне оригинальным и интересным, но осталось ощущение, что не удалось поймать всё-таки вот этот идеальный райтовский баланс между уважением к жанру и комедией. Возможно, дело в том, что авторы сериала не умеют так же смешно писать, как Райт (и Саймон Пегг).
Тем не менее, если не предъявлять завышенных требований к сериалу, то от него вполне можно получить — может быть, чуть-чуть guilty — удовольствие. К тому же серий всего восемь, и идут они примерно по 25 минут.
#сериалы
Forwarded from imwerden.de
«ImWerden», электронная библиотека Андрея Никитина-Перенского
Алексей Владимирович Юрчак. Это было навсегда, пока не кончилось : Последнее советское поколение. 2014
Копия оригинальной книги. Алексей Владимирович Юрчак. Это было навсегда, пока не кончилось : Последнее советское поколение. Электронное издание в библиотеке ImWerden
Давно сюда ничего не писал — по разным причинам: в первую очередь потому что не понимаю, как писать заметки по-старому, как обычно, как будто ничего не произошло. А как писать заметки по-новому — пока тоже не понял.
Поэтому вместо заметки написал стихотворение (да, их я тоже иногда пишу).
Поэтому вместо заметки написал стихотворение (да, их я тоже иногда пишу).
НАЦИОНАЛЬНАЯ КУХНЯ РОССИИ
Все знают:
Французы жрут багет и лягушек
Итальянцы едят макароны
Американец запивает гамбургер колой
Немец жуёт сосиску
А что едят в России?
Обычно для всех секрет
Борщ? Холодец? Щи? Оливье?
Да, но вообще-то нет
Сейчас я вам расскажу о главных блюдах России
На первое в России едят страх,
Причём бесплатно
Выйдешь на улицу и чувствуешь:
В воздухе разлит страх
И такой густой — аж ложка стоит!
И не только в воздухе
В глазах, сердцах и ртах людей
Только бери да ешь!
На второе в России едят прошлое
Очень любим мы его есть
Как наешься его, так сразу разливается тепло
И других заставляем есть наше прошлое
А другие едят, объедаются и приговаривают стыдливо:
«Да, надо бы нам поменьше есть прошлого России,
Но мы так сразу не можем,
Мы к этому сильно привыкли,
Надо постепенно переставать его есть,
Но не сразу, а по чуть-чуть, кстати, можно добавки?
Ням-ням-ням-ням-ням-ням»
Вы спросите: что же ещё едят в России? А я отвечу
В России едят настоящее
В России едят будущее
В России едят время
В России едят тревогу
В России едят стыд
В России едят безысходность
В России едят боль
В России едят зависть
Загнивающий Запад говорит, что в России нечего есть, но это наглая ложь!
В России едят смерть
В России едят жизнь
Иногда, конечно, объедаются этим всем
Со всеми бывает
И тогда начинают
Блевать прошлым
Блевать страхом
Блевать смертью
Блевать болью
Заблёвываем всех вокруг и сами себя
А потом едим
Выблеванное прошлое
Выблеванное время
Выблеванную боль
Выблеванную смерть
Выблеванный страх
Иногда бывает и так, что съеденное выблеванное прошлое тоже выблёвываем и снова съедаем
Это у нас десерт
Все знают:
Французы жрут багет и лягушек
Итальянцы едят макароны
Американец запивает гамбургер колой
Немец жуёт сосиску
А что едят в России?
Обычно для всех секрет
Борщ? Холодец? Щи? Оливье?
Да, но вообще-то нет
Сейчас я вам расскажу о главных блюдах России
На первое в России едят страх,
Причём бесплатно
Выйдешь на улицу и чувствуешь:
В воздухе разлит страх
И такой густой — аж ложка стоит!
И не только в воздухе
В глазах, сердцах и ртах людей
Только бери да ешь!
На второе в России едят прошлое
Очень любим мы его есть
Как наешься его, так сразу разливается тепло
И других заставляем есть наше прошлое
А другие едят, объедаются и приговаривают стыдливо:
«Да, надо бы нам поменьше есть прошлого России,
Но мы так сразу не можем,
Мы к этому сильно привыкли,
Надо постепенно переставать его есть,
Но не сразу, а по чуть-чуть, кстати, можно добавки?
Ням-ням-ням-ням-ням-ням»
Вы спросите: что же ещё едят в России? А я отвечу
В России едят настоящее
В России едят будущее
В России едят время
В России едят тревогу
В России едят стыд
В России едят безысходность
В России едят боль
В России едят зависть
Загнивающий Запад говорит, что в России нечего есть, но это наглая ложь!
В России едят смерть
В России едят жизнь
Иногда, конечно, объедаются этим всем
Со всеми бывает
И тогда начинают
Блевать прошлым
Блевать страхом
Блевать смертью
Блевать болью
Заблёвываем всех вокруг и сами себя
А потом едим
Выблеванное прошлое
Выблеванное время
Выблеванную боль
Выблеванную смерть
Выблеванный страх
Иногда бывает и так, что съеденное выблеванное прошлое тоже выблёвываем и снова съедаем
Это у нас десерт
❤26🔥2
Использование Past Perfect в первой строчке девятой главы Catch-22 Хеллера — это 🤌
🔥12
Возможно, кто-то из вас знает, что этой весной я отсидел 20 дней в спецприёмнике. Возможно, также кто-то из вас знает, что я там наконец прочитал до конца Infinite Jest Дэвида Фостера Уоллеса (дарю лайфхак!). Так вот если вдруг у вас есть странное желание заполучить экземпляр этой книги, прошедший со мной через Сахарово, — у вас есть отличный шанс!
Я провожу в твиттере благотворительный аукцион, и пока что лидирует там ставка всего лишь в 2500 рублей. Участвуйте!
Все вырученные деньги я переведу проекту ua2eu, который помогает депортированным гражданам Украины выехать из России, и известному благотворительному фонду «Гражданское содействие», активно помогающему сейчас украинским беженцам.
Я провожу в твиттере благотворительный аукцион, и пока что лидирует там ставка всего лишь в 2500 рублей. Участвуйте!
Все вырученные деньги я переведу проекту ua2eu, который помогает депортированным гражданам Украины выехать из России, и известному благотворительному фонду «Гражданское содействие», активно помогающему сейчас украинским беженцам.
❤12😢2
Каждый раз когда вижу в новостях название немецкого концерна Rheinmetall, вспоминаю эту запись в «Соло на ундервуде» Довлатова:
«Писатель Демиденко — страшный хулиган. Матерные слова вставляет куда попало. Помню, я спросил его:
— Какая у тебя пишущая машинка? Какой марки?
Демиденко сосредоточился, вспомнил заграничное название "Рейнметалл" и говорит:
— Рейн, блядь, металл, хер!»
«Писатель Демиденко — страшный хулиган. Матерные слова вставляет куда попало. Помню, я спросил его:
— Какая у тебя пишущая машинка? Какой марки?
Демиденко сосредоточился, вспомнил заграничное название "Рейнметалл" и говорит:
— Рейн, блядь, металл, хер!»
🔥7
Forwarded from Stray observations
Сто лет назад — 2.2.22 — исполнилось 40 лет Джойсу и был опубликован «Улисс». По поводу юбилея, разумеется, много всего организуется и публикуется, меня пока что больше всего заинтересовал подкаст с самоочевидным названием Friends of Shakespeare and Company Read Ulysses. Известный парижский магазин Shakespeare and Company (основанный Сильвией Бич, издательницей «Улисса») собрал звёздную команду — Маргарет Этвуд, Оливию Лэнг, Бена Окри и так далее — и попросил их прочитать вслух роман Джойса. Один эпизод — одна глава.
Ещё хочу поворчать на материал «Коммерсант Weekend» с отзывами современников на роман. В нём, среди прочего, приводится цитата из Беккета: «Вы жалуетесь, что это написано не по-английски. Это вообще не написано. Это не предназначено для чтения». Беккет такое писал, но не об «Улиссе», а о «Финнегановом помине», когда он ещё назывался просто Work in Progress:
Ещё хочу поворчать на материал «Коммерсант Weekend» с отзывами современников на роман. В нём, среди прочего, приводится цитата из Беккета: «Вы жалуетесь, что это написано не по-английски. Это вообще не написано. Это не предназначено для чтения». Беккет такое писал, но не об «Улиссе», а о «Финнегановом помине», когда он ещё назывался просто Work in Progress:
Forwarded from Феминистское Антивоенное Сопротивление
Ожидание Годо в Сараеве
В 1993 году во время войны в Югославии писательница Сьюзан Зонтаг поехала в осажденный город Сараево, чтобы поставить спектакль «В ожидании Годо» по пьесе Самюэля Беккета в разрушенном бомбардировками театре. Труппа состояла из профессиональных актеров, оставшихся в городе, и местных жителей.
По воспоминаниям, многие сараевцы воспринимали приезд невероятно известной и популярной Зонтаг как гуманитарную миссию, многие верили, что ее присутствие может защитить город от бомбежек или оказать влияние на мировых политиков, отказывавшихся участвовать в защите города от сербов. Зонтаг делила все тяготы осады со своей труппой, подвергая себя такой же опасности, как и все остальные:
«Я отправилась в Сараево в середине июля 1993 года ставить «В ожидании Годо» не столько потому, что всегда хотела поставить пьесу Беккета (а я всегда хотела), сколько потому, что это давало мне практический повод вернуться в Сараево и пробыть там месяц или больше. В апреле я провела там две недели; судьба разбитого города и то, что он символизировал, стали мне очень близки, а некоторые его жители сделались моими друзьями. Но я не могла опять быть просто свидетельницей — знакомиться с людьми, посещать их, дрожать от страха, чувствовать себя храброй, огорчаться, вести душераздирающие беседы, все больше возмущаться, худеть. Если уж возвращаться, то принять участие и что-то сделать».
Репетировали и играли спектакль при свечах, так как электричества в городе не было. Осада Сараева началась 5 апреля 1992 года и закончилась 29 февраля 1996 года, когда стороны подписали соглашение о прекращении огня. За годы осады погибло 5400 мирных жителей. В 1994 и 1995 годах по городскому рынку Маркале били из минометов — погибло в общей сложности более ста человек, десятки были ранены.
Мирные жители умирали не только от огня противника, но и от голода. Зонтаг, возвращаясь между репетициями домой, публично много рассказывала про осаду и про то, в какой ситуации живут люди.
Чтобы согреться зимой, сараевцы жгли все, что могли найти — в ход шла одежда, обувь и автомобильные шины. Сейчас многие, кто пережил осаду в Сараеве, публично поддерживают украинцев и украинок, оказавшихся в зоне оккупации. Присутствие Зонтаг и постановку многие вспоминают с теплом и благодарностью, актёры рассказывали, что работа над спектаклем, в котором герои находятся в состоянии вечного абсурдного ожидания, помогла им пережить войну.
Эссе «Ожидание Годо в Сараеве» — по ссылке.
В 1993 году во время войны в Югославии писательница Сьюзан Зонтаг поехала в осажденный город Сараево, чтобы поставить спектакль «В ожидании Годо» по пьесе Самюэля Беккета в разрушенном бомбардировками театре. Труппа состояла из профессиональных актеров, оставшихся в городе, и местных жителей.
По воспоминаниям, многие сараевцы воспринимали приезд невероятно известной и популярной Зонтаг как гуманитарную миссию, многие верили, что ее присутствие может защитить город от бомбежек или оказать влияние на мировых политиков, отказывавшихся участвовать в защите города от сербов. Зонтаг делила все тяготы осады со своей труппой, подвергая себя такой же опасности, как и все остальные:
«Я отправилась в Сараево в середине июля 1993 года ставить «В ожидании Годо» не столько потому, что всегда хотела поставить пьесу Беккета (а я всегда хотела), сколько потому, что это давало мне практический повод вернуться в Сараево и пробыть там месяц или больше. В апреле я провела там две недели; судьба разбитого города и то, что он символизировал, стали мне очень близки, а некоторые его жители сделались моими друзьями. Но я не могла опять быть просто свидетельницей — знакомиться с людьми, посещать их, дрожать от страха, чувствовать себя храброй, огорчаться, вести душераздирающие беседы, все больше возмущаться, худеть. Если уж возвращаться, то принять участие и что-то сделать».
Репетировали и играли спектакль при свечах, так как электричества в городе не было. Осада Сараева началась 5 апреля 1992 года и закончилась 29 февраля 1996 года, когда стороны подписали соглашение о прекращении огня. За годы осады погибло 5400 мирных жителей. В 1994 и 1995 годах по городскому рынку Маркале били из минометов — погибло в общей сложности более ста человек, десятки были ранены.
Мирные жители умирали не только от огня противника, но и от голода. Зонтаг, возвращаясь между репетициями домой, публично много рассказывала про осаду и про то, в какой ситуации живут люди.
Чтобы согреться зимой, сараевцы жгли все, что могли найти — в ход шла одежда, обувь и автомобильные шины. Сейчас многие, кто пережил осаду в Сараеве, публично поддерживают украинцев и украинок, оказавшихся в зоне оккупации. Присутствие Зонтаг и постановку многие вспоминают с теплом и благодарностью, актёры рассказывали, что работа над спектаклем, в котором герои находятся в состоянии вечного абсурдного ожидания, помогла им пережить войну.
Эссе «Ожидание Годо в Сараеве» — по ссылке.
❤1
Вот этот мой текст Линор Горалик включила в поэтический раздел второго номера ROAR, за что ей большое спасибо.
(У ROAR ещё выходит и англоязычная версия, и читать свой текст в переводе, конечно, довольно странный опыт.)
(У ROAR ещё выходит и англоязычная версия, и читать свой текст в переводе, конечно, довольно странный опыт.)
🔥9❤5