Кроме провокаторов, полиция в борьбе с нами использовала также дворников. Каждого из них прикрепили к определённому участку, куда он должен был давать сведения. Дворники ходили с толстой палкой и вели себя как городовые. Когда полиция гналась за революционером, дворники бросали палки ему по ногам. Во время ареста они шли сзади и избивали. Далее терпеть их было невозможно. И вот, поразмыслив, мы решили дворникам выжечь глаза, хотя они и трудящиеся. Выжгли одному. Не помогло. Выжгли другому. Тогда дворники пришли в участок и заявили, что снимают с себя полицейские обязанности, ибо жизнь им дороже. Вот так приходилось нам бороться.
А.Шпицглоз
.

Брошюра «1905–й год в Бердичеве. Заметки и воспоминания».

Соколов: Здравствуйте, товарищ полковник. Я капитан Соколов.
Архипов: Здравствуйте, капитан.
Соколов: Товарищ полковник, вы убеждены, что Прага будет очищена от частей СС?
Архипов: Да.
Соколов: Каков состав вашего полка и насколько он оснащен?
(Архипов привел удвоенное количество, чтоб звучало убедительней).
Соколов: Да, с таким полком можно воевать. Скажите, товарищ полковник, могу я сообщить в Москву, что полк идет в бой за товарища Сталина и за Россию?
Архипов: За Россию — да. Не за товарища Сталина.
Соколов: Но ведь вы присягали товарищу Сталину и, наверное, вы закончили Военную академию в Советском Союзе.
Архипов: Я закончил военное училище в Москве в 1914 году. Сталину я никогда не присягал. Я являюсь офицером РОА и я присягал генералу Власову.
Соколов: Теперь мне все ясно.

Михаил Кедия, один из лидеров грузинских эмигрантов, который во время войны активно сотрудничал с Абвером, в гарвардском интервью рассказывал следующее:

В октябре 44-го СС вызвал меня на конференцию под председательством Крегера. Крегер активно настаивал на нашем присоединении к власовской акции. Но я совершенно открыто высказал свои убеждения: мой первый враг – это Россия и лишь мой второй враг – большевизм. Я предпочитаю видеть в седле грузина Сталина, а не великоросса Власова.

В 1975 году на экраны вышел советский кинофильм «Выбор цели», в котором, как и в одноименной повести Даниила Гранина, Пэш в исполнении Олега Басилашвили говорит Оппенгеймеру: «Я русский — правда, не из тех, кто вам нравится».

(православный белогвардеец-эмигрант из ЦРУ)

В многотысячном реестре чекистских истязателей фамилия этого нелюдя входит в первую десятку советских палачей первого поколения. По совершенным им злодеяниям он стоит в одном ряду с Дзержинским, Эйдуком, Атарбековым, Ев. Бош и Михаилом Кедровым. Хотя и был он всего лишь военным комендантом Белгорода и Харькова. На равных с ним могут еще быть такие же гнусные фигуры чекистов, Годуна в Белгороде, военного коменданта Чубунова в Дмитриеве на Курщине и Н. Ховрина в Керчи. Того самого Ховрина, чья фамилия украшает мемориальную доску прибитую на здании бывшей гостиницы Вейнбаума в городе Белгороде по улице Императора Николая II, а ныне проспекту им. Ленина, 41 (ныне Гражданский пр. — прим. Ред.) Того самого матроса Ховрина, который оставил свой кровавый след в ноябре-декабре 1917 года и, запоминающийся до гробовой доски, запах горелого человеческого мяса в Белгороде, Чугуеве, Донбассе и Таганроге. Большим был любителем кремаций тот матрос. Только кремировал он людей заживо.

Обшее собрание коммунистов Поныровской волости Фатежского уезда в своей кровожадности пошло еще дальше валуйчан. Постановление этого собрания опубликовали в газете «Курская беднота» от 19.09.18 г.: «Вечная память дорогому тов. Урицкому! Дорогой товарищ, клянемся перед твоей могилой, что за твою голову срубим тысячи голов хищников!»

Дело в том, что делегацию членов Белгородского ревкома, одетых по тому времени, как все, в потертые ватники, с помятыми кепками на головах, возглавляла довольно странная фигура, точно из другого мира. Это был еще не старый человек, по виду смахивавший на предводителя дворянства. Широкополая черная фетровая шляпа, добротное демисезонное пальто, трость с набалдашником из слоновой кости, напомаженные волосы аккуратно расчесаны на прямой пробор... И фамилия его была Меранвиль де Сен-Клер. Уж очень странно он выглядел среди большевиков периода военного коммунизма. Но Яков Михайлович тут же оборвал наш смех, сказав, что у товарища большие революционные заслуги, что он принимал активное участие в Октябрьском перевороте. Яков Михайлович знал все про всех.

П. Виноградская. События и памятные встречи. - М., 1968.

И вот весной 1888 года снова втроем мы уехали в Рязань, сели на пароход и пустились вниз по Оке.
Попробовали остановиться в селе Чулкове, но долго там не ужились. Очень уж дико отнеслось к нам население, никогда не видавшее у себя "господ". ... Когда же мы принялись за этюды, село не в шутку переполошилось. - Зачем господа списывают наши дома, овраги и поля? К добру ли это и не было бы какого худа?

Софья Кувшинникова

67109853_10157515837728537_6496561969946951680_n.jpg (600×338)
https://scontent.fhel3-1.fna.fbcdn.net/v/t1.0-9/fr/cp0/e15/q65/67109853_10157515837728537_6496561969946951680_n.jpg?_nc_cat=106&efg=eyJpIjoidCJ9&_nc_eui2=AeG_9Gfc4oAiurLDg-PZqpWkUyuDEhw5TqCaPYGMfffHnYC-0BhiiYkmWR7yRwDmxlMCZpeU6ux90cZ3dtehvFO2oojKLdNzbjhcnDduFSGmcQ&_nc_oc=AQkLRXj7q-QLS97L0MkTXAfKn_FQ7_mZZIbWBOeUF3D7Oxrh6GAPzZXoJ4JH92OJ3RXipFZe2cRviwvdUdL0HGAE&_nc_ht=scontent.fhel3-1.fna&oh=c25e8523fab2bc79363e71154e9eae45&oe=5D9FCF13

Ресторанов в Хоуте, где чуть более 8 тыс жителей, пожалуй, не меньше, чем в Дублине. Но мы, конечно, зашли перекусить в Beshoff. Да, да не зря ресторан назван русской фамилией. Иван Бешов, матрос с броненосца «Потемкин», ел рыбу, пил виски, дожил до 104 лет, женил на себе прекрасную ирландку Нору, родил с ней пять сыновей, а заодно и дочь, и основал в Дублине сеть рыбных ресторанов Beshoff Bros.

После участия в восстании на броненосце «Князь Потёмкин-Таврический» в 1905 году отказался возвращаться в Россию и остался в Румынии, властям которой сдался мятежный броненосец. В 1906 году по поддельным документам выехал в Турцию, откуда дальше проследовал в Великобританию и Ирландию, направляясь к сестре в США.

Однако в Ирландии его задержали по подозрению в шпионаже и посадили в тюрьму. После выхода из тюрьмы решил остаться в Ирландии и начал работать в нефтянной компании. Однако вскоре компания разорилась, и в 1922 году Бешов решил открыть собственную закусочную в Дублине, которая положила начало целой сети закусочных fish‘n‘chips.

Иван был женат и имел в Ирландии детей. Его внук Джон Бешофф утверждает, что дед трижды побывал в Советском Союзе, прожил от 104 до 106 лет (в зависимости от того, какой год рождения считать правильным) и, хоть и отошел от дел в 82 года, до конца жизни оставался активен. Сейчас Beshoffs — одна из наиболее известных сетей рыбных ресторанов в Дублине.

Не взыщите, отец Александр, придется объясниться с Вами по-настоящему. Ибо дело не столько в Вас как в богозданной личности, сколько в тех видимых и невидимых силах, которые управляют Вами. Условное собирательное имя этим силам - сионизм.

Феликс Юсупов и мопсы, 1956.

«Гнесин: Будучи зав. нотной библиотекой я подбирал ноты для передачи по радио с таким расчетом, что 60–70 процентов всех передаваемых нот были или немецкими или итальянскими. Всё это я делал потому, что хотел подчинить всё сов. радиовещание итало-германскому музыкальному влиянию. <…> Контрреволюционную деятельность вёл без вознаграждения, из идейных соображений.

Следователь: Почему именно Латвия?

Гнесин: Я настолько враждебно относился к существующему государственному строю в СССР, что мне было безразлично в какой организации состоять».

1922

По пути следования состава с телом комиссия по организ<ации> похорон во главе с Ворошиловым заученно и однообразно выходила на перрон, пожимала руки пришедшим проститься. Хмурые массы народа стояли вдоль ж<елезно>д<орожного> полотна, на перронах, на крышах домов, гроздьями висели на телеграфных столбах. И все молчали. <...> У Ворошилова подагрическая походка и отекшее лицо пьяницы. Он шел вдоль рядов людей и пожимал руки. Один раз не выдержал и поцеловал торопливо ручки ребенка, сидевшего на руках у плачущей женщины. Много было старушек, молчаливых, напоминающих своими согбенными, печальными позами и чернотою одежд больных галок. Ворошилов заскорузлым, резким движением плохо слушающихся рук брал, как чурки, их головы и куда попало и часто целовал — в затылок, щеки, платки, уши...

(некий Анатолий Батюто на Прожито)