Когда-то существовало у нас предприятие с длинным сложносоставным мудреным названием, включающим в себя корни "Энерго", "Урал", "Цветмет", "Ремонт". Много таких было, всяких Тяжмашгипропроектов, Уралцветметмеханобров и проч, и проч. Правление конторы было в Свердловске, и у них, как и у всех предприятий в то время было подшефное хозяйство — какой-то зачуханный колхоз в глубинке, где никто никогда не был, а председатель его достал уже с просьбой направить специалистов, у них там генератор встал, то-ли тиристорный возбудитель, то ли сам агрегат, не ясно. Людей нет, отправить некого, все заняты, а тут филиал в Башкирии, вот они пусть и едут. В филиале тоже долго не думали, ноябрь, погода плохая, слякоть, да и ехать не в Крым, а в Свердловскую область. Василич тогда ещё не был Василичем — так, безымянный молодой специалист после института. Вот его и вызвали. Объявили: едешь в командировку, распоряжение Правления. В помощь два электрослесаря, мало ли что там. Посмотришь, если что скажешь, ремонту не подлежит, пусть списывают. Делов-то.

Как он с коллегами добирался до этого населенного пункта — отдельная история. Сев в поезд, они, как было принято в те времена (Москва-Петушки не на пустом месте написано), начали пить. В какой-то момент наш герой выскочил на полустанке за очередной порцией, пока до магазина добежал, пока через головы, без очереди, объясняя, что поезд, купил бутылку, пока протискивался назад — поезда на платформе уже не было. Ноябрь, холодища, денег — сорок копеек сдачи. Пиджак, пальто, шляпа, документы и всё остальное едут в Свердловскую область и ничего не подозревают. Мы не знаем, как он объяснялся в дежурном отделении милиции, куда его забрали из телефонной будки, где он прятался от дождя, и как он их убедил, но факт на лицо — в означенный населенный пункт, к удивлению коллег, он приехал раньше и встречал их на вокзале, в белой рубашке и с бутылкой водки в руках.

Ладно, история не об этом, история об удаче, чудесном стечении фактов и обстоятельств и о методах ремонта бензиновых генераторных установок. Прибыв на место, бригада наладчиков стала устраиваться. Правление совхоза выделили комнату в местном доме колхозника, потом, как положено, ужин, выпили маленько, потом еще маленько, председатель оказался мужиком компанейским, посетили его с визитом, там ещё маленько выпили, потом суббота, баня, потом воскресение, пригласили на свадьбу механизатора. В какой-то момент Василич, в очередной раз очнувшись, с тоской подумал: а генератор-то всё-таки надо посмотреть. Как его ремонтировать, наш герой понятия не имел. Ну что-то в общих чертах он конечно представлял, но обещано за обильными возлияниями было много, а если, например, обмотка сгорела? Обмотку-то так просто не поменяешь. Незадача. "А, как-нибудь отбрехаемся", — подумал Василич, и, чувствуя себя одновременно Хлестаковым и Остапом Бендером, нетвердой рукой, на фоне застольного шума, наполнил очередной стакан. Горько! Или что там.

Прошла неделя. В последний день командировки, в назначенное время наконец-то пришли в злосчастную генераторную. Распределительный щит, древный трехфазный агрегат, бензиновый двигатель привода...
— Вот, — сказал машинист, — нихрена не работает. Не запускается.
"Стоп, стоп, — думает Василич, — это-ж обычный "Ураловский" двигатель под кожухом. Я на "Урале" самь лет ездил!".
— Не запускается? Ну-ка, ну-ка, — Василич оживился, — давай отвертку, вот так, так, что здесь? Ну-ка, вот так. Ну конечно, вот же. Так, сейчас, так, всё, давай, пробуй.

Двигатель затарахтел, генератор взял нагрузку, Василич добавил оборотов, всё. Пять минут — и письмо руководству от подшефного хозяйства, почетная грамота, премия и восхищение в глазах колхозников и колхозниц. Делов-то.

Кстати, работников Уралэнергоремонта у нас называли "негры", а само предприятие "негроремонт". Потом его переименовали в Уралэнергоцветмет, что тут же преобразилось в "Цветмуть". Или нет, сперва была цветмуть, потом негроремонт, да. А работников БРССУ называли "барсуки".