Еще одна строка в истории улюлюйского флота. Прямое (почти) включение.

Улюлюец стремится к слиянию с Матерью-Природой. Но при этом использует технические средства, которые помогают ему отгородиться от неё. Парадокс улюлюйца в том, что именно через машины и продукты их труда мы стремимся к растворению в лесах, лугах, речке и прочих диких местах.

Именно так рассуждал философ Круглов, лежа на диване с острым приступом панкратиона. Нет, я не ошибся. Круглов только недавно вернулся с дачи и ему пришлось применить платоновский метод абордажа электрички. Обращение к античному наследию закончилось побоями.

Круглов лежал с мокрым полотенцем на лице и пытался найти символ, который бы этот парадокс смог наглядно показать. И как ни крутил, выходило одно — мангал.

Человек строит небольшую коробочку из добытого металла, потом сажает туда огонь и жарит прирученных диких зверей. Это ли не попытка единения через достижения прогресса? А что нужно сделать, чтобы сливались не отдельные личности, но весь улюлюйский народ?

Круглов разволновался и стал ходить кругами по комнате. Нужен гипермангал, в котором можно было бы приготовить тушу мамонта. Тогда это будет не только растворение с природой как пространством, но и со временем.

Весь понедельник Круглов ходил по УГУ и делился своим откровением. Особенно досталось кафедре биологии, потому что философу надо было точно понять, как воскресить мамонта. А в четверг Круглов прошёлся по всем, кто ему нужен, и пригласил в субботу на дачу для обсуждения сложного вопроса.

«Философский мангал», так прозвали это собрание, постановил, что Круглов прав. Доцент физического факультета даже набросал схему, как может выглядеть гипермангал, а биологи заявили, что мамонта воскрешать необязательно. Утка почти 75 миллионов лет не эволюционирует. Но из утки шашлык будет не самый вкусный, так что и курятина подойдёт. Хотя мамонт как символ — это, безусловно, красиво.

Вечер закончился весело, с шутками-прибаутками и потерянным кроссовком. А вот на следующий день случился коллективный приступ панкратиона. И здесь себя с лучшей стороны показал филолог Буркин, который отлично работал левой и ни разу не пропустил в корпус. Он потом объяснил, что много фольклора собирал, а там без подобного навыка бывает непросто.

Первый Губернатор дал улюлюйцам три величайших дара: прямохождение, Начальство и Летучий нужник.

С прямохождением всё понятно. Идёт улюлюец гордо по своей земле (или по чужой), но как завидит красную шапку Начальства, так сразу поклон кладёт. А если бы на четырёх точках бегал, то кланяться бы не смог! Вот как!

И если первыми двумя дарами мы пользуемся постоянно, то с Летучим нужником история просится в #codexbestiarium.

Дело в том, что Первый Губернатор прекрасно знал все прошлые и будущие нужды своего народа. Прямохождение нужно было не только, чтобы кланяться, но и плоды собирать. Начальство — для того, чтобы знать, когда и какие яблоки собирать в плетеные корзины. Но были и нужды телесные.

А что делать, если нужда есть, но негде? Тогда, если ты чист душой, а помыслами направлен в указанную Начальством сторону, то и появится Летучий нужник.

С самим явлением улюлюйцы сталкивались нередко. И если коня Конебунда всякий видел по-разному, то с нужником консенсуса было побольше. Исследователи всяческой аномальщины отмечают, что третий дар Первого Губернатора принимает наиболее подходящую для пространства форму.

В поле это может быть внезапная заросль кустов. В лесу — небольшая синяя деревянная будка. В городе — удобное скопление гаражей. Вдоль трассы — пустая заправка. В поезде неожиданно кончается санитарная зона. А главное, что, как только ты отойдешь подальше и обернешься, ничего уже не увидишь.

А ещё говорят, что Летучий нужник может даже внутри зданий появляться. Но с этой эманацией нечасто встречались, потому в статистику пока не попали.

Воистину видел Первый Губернатор не только в будущее, но и в самое нутро. Правда, некоторые говорят и о четвертом даре, но он пока себя никак не проявил. А Летучий нужник очень даже. Он дан нам в ощущениях свободы, как говорили древние.

В 10 километрах от Улюлюйска есть небольшой остров, у которого имён так много, что считай его безымянным.

На портуланах, которые составляли заезжие купцы, Улюлюйка считалась рекой, которая питает Чёрное и Каспийские моря своими могучими водами. И этот остров там тоже есть, назывался он «Податель слёз», потому как там стояла таможенная застава и тщательно проверяла инокрайние суда.

В петровские времена остров получил странноватое название Покой. По легенде, там закопали колокола, которые планировалось переплавить в пушки. Как улюлюйцы отчитались сданным металлом, легенда не рассказывает.

Проходил через наш край и Емельян Пугачёв. Местное население его выпады не поддержало, но и трогать не решилось. А потому он посидел какое-то время на острове и уплыл куда подальше, оставив после себя топоним Ушкуйный плац.

Наполеон прошёл мимо Улюлюйска. Но вот один из его отрядов на остров как-то попал, где и остался в состоянии дезертирства. Разумеется, после этого остров прозвали Париж.

Когда началась Первая мировая, острову решили дать название в честь союзников. Так появился абсурдный Архипелаг Антанты. Почему архипелаг, если остров один? Возможно, потому что он символизировал единение союзников. Сейчас только спиритическим сеансом можно найти ответ.

Наконец, при Советской власти остров получил конечное название Дозорный, да так на некоторых картах и стал помечаться. А на некоторых — нет. Потому что народных названий было с избытком: Рыбов, Похотный, Пятак, Хой, Иночкин.

Но чтобы совсем не запутаться, часто говорят просто — Остров. А поскольку он один в тех местах, то уточнять что-то больше и не нужно. Почему такое решение не пришло в голову нашим предкам? Возможно, потому что они любили раскрыть жизнь необычайным, словно чесночный хлеб. И получали особое удовольствие от попыток понять собеседника. Ладно хоть Атлантидой не называли.

Ясных вам выходных, улюлюйцы.

Что может один ум? Да ничего особенного, если разобраться. Будет сидеть в своём черепном сарае и смотреть по кругу одни и те же картинки. Как говорит Нектарина: «Подписывать разрешение на позволение». Странное выражение, но им в словесном отделе оно явно ясней.

А вот когда ума два? Три? Гостиница? В 1926 году в Улюлюйске проходил съезд изобретателей. Доклады, выставки, споры за чертежными столами, банкеты, куда ж без этого. Казалось, что кипучие фантазии скоро выведут Улюлюйск вместе со всеми гусями на орбиту, и будем оттуда Ербохомохоль обозревать и плевать им на макушки.

И всё шло как надо, пока не зарядили дожди. Гостиница, в которой остановились участники съезда, оказалась отрезана от остального мира. Запаса продуктов хватало, а вот развлечения уже подошли к концу. Потому на второй день заточения изобретатели начали вандалить отель и создавать диковинные вещи.

Так появился венский стул с моторчиком от кухонного лифта. Простыня-ванная. Радиоточка, которая могла выдавать запахи ванили и канифоли. Перо для письма с функцией зубной щётки и местом для хранения зубного порошка. И огромное количество других удивительных вещей, до которых нынешние китайцы с «Али» никак не могут допетрить.

Когда вода спала, изобретатели всё равно не смогли отправиться по домам. Многих из них настоятельно попросили остаться в гостинице и навести за собой порядок. Уборка продлилась около года.

А некоторые так и остались в нашем краю, заложив основы отдельных отраслей промышленности и трудовых династий. Ну и мировая история получила прекрасный пример, что бывает, когда живой ум заперт с другими — бывает весело, вот только бесполезно.

Где-то в 1901 году Улюлюйск захватила странная мода, которую газетчики прозвали «османелла» или «султанская инфлюэнца». А суть была в том, что многие франтующие граждане нашего города стали подражать быту султанов с их приближенными.

Замечали людей с чётками и в халатах, в салонах появился кальян, который привозили будто дорогого гостя или экспонат Кунсткамеры, а одну улюлюйку, о ужас, даже заметили в самодельных шальварах.

В газете «Гусиный путь» даже появилось предложение сделать многоженство легальным, поскольку это поможет снизить количество девиц, которые поступают в университеты, где и теряют своё женское предназначение. Ну что вы хотите, времена были такие.

Были и те, кто моду на османизм высмеивал. В «Улюлюйском кондукторе» появилась заметка некоего профессора Тучин-Людин, который внимательно изучил тот самый кальян и обнаружил на нём страшную бациллу. По словам Тучин-Людин, у бациллы было несколько жгутиков, в которых держала ятаганы, чубук, пахлаву, и при этом она страшно клацала зубами. Профессор даже её зарисовал.

В конце концов ведомство капитан-урядника заинтересовалось османеллой и начало расследование. И было оно коротким.

Источником поветрия оказался бакинский нефтяной купец. Он выдавал себя за турка и пытался продать в наш край особенную смесь для керосиновых ламп, которая якобы наполняла дома запахом турецкой черешни и моря. Но не особо преуспел, потому что черешня и море у нас есть свои, а керосина всегда было залейся, даже когда его ещё не открыли.

Купца попросили покинуть Улюлюйск в течение трёх дней и больше никогда не появляться. И буквально через неделю «султанская инфлюэнца» прошла так же стремительно, как и появилась. Но началась вторая волна велосипедизма.

Приложил картинку Тучина-Людина и желаю вам, улюлюйцы, выходных полных открытий.

От чтения веснописей может сложиться мнение, что запреты — национальный улюлюйский вид спорта. Разумеется, это не так. Мудрость Начальства в том, что она предпочитает запретить превентивно. А не разгребать последствия и потом запрещать.

В этом наше начальство предвосхитило Ноама Хомски с его теорией о влиянии языка на мышление. Ну или наоборот.

Но были в нашей истории и весьма креативные созидательные решения. Так, однажды планировалось ввести несколько новых знаков препинания, чтобы тексты писем-распоряжений были поняты однозначно и единственно правильным способом.

Например, планировалось использовать знак !.. для выражения озабоченности. Чтобы показать, насколько серьезно неисполнение чего-либо, хотели ввести ×—×. Этот знак надо было ставить в конце распоряжений и законов.

Не забывали и высокую литературу. Сочетанием ?…? хотели показывать, что чувства героя неопределенны. Разумеется, когда он говорил про любовь к Улюлюйску, требовался знак, показывающий непреклонную уверенность: Ъ!Ъ.

Пыл реформаторов насоздавал столько новых знаков, что в какой-то момент стало — пользоваться ими невозможно, потому как надо и с текущими разобраться как-то. Вот есть ; и что с ней делать?

Как человек, который много пишет и переписывает, я только рад, что планы по расширению пунктуации провалились. Но иногда немного жаль, ведь теперь молодёжь использует эмодзи, а могла бы не веселые картинки, а суровые и строгие, как сам Закон знаки, которые всем понятны Ъ!Ъ

Тут Нектарина сделала запрос на текст «Манифеста об ограждении крестьянства», решили его на крамолу проверить на всякий случай, вдруг опять пригодится. И вот пока его искал, встретил интересную записку багдадского путешественника Махша аль-Фараби. Приведу с некоторыми сокращениями и адаптацией на современный русский.

…И тогда после постоялого двора я пошёл не налево, а прямо, что скоро привело меня в небольшой лес. Там я вышел на поляну и увидел чудо: семерых мужчин в сукманах и верблюда. Двое держали его, а остальные обходили кругом. Я предчувствовал, что сейчас может совершиться нечестивое, потому на всякий случай крепко застыл и пошире открыл глаза.

Однако четверо мужей ушли в кусты и скоро вернулись оттуда с двумя большими плетёными корзинами, из которых достали пару крыльев. Я сразу увидел, что сделаны они были из пера ворон, голубей, гусей и уток. Верблюд стоял гордо и спокойно.

Наконец шестеро начали крепить ремнями крылья, а седьмой держал. Когда они закончили, державший снял шапку и положил туда палочки жребия. Удача (или несчастье) улыбнулись мужчине в потёртом охристом сукмане. Он буквально взлетел на верблюда, словно делал это ежедневно и по многу раз.

И тут я впервые увидел, как верблюд вздыхает. Он немного потоптался, посмотрел на солнце и взлетел! Верблюд куда-то исчез, и тут мужчины заметили меня. Они сразу поняли, что я инокрайний, и предложили молока и хлеба. Я не стал отказываться. И после получаса беседы я услышал, как хлопают крылья.

Верблюд опустился рядом с нами, и только тут я заметил, что у наездника за спиной был большой ларь, который теперь был набит орехами размером с кулак ребенка. Мне дали три таких ореха и сказали, что это редкие плоды надосиновики. И что в дальней дороге они развеют грусть, насытят и придадут легкости ногам.

После этого мужчины похлопали меня по плечам и попросили идти своей дорогой дальше, потому что сейчас будут делать клад из орехов и они не хотели бы лишних глаз. Я с удовольствием удалился и скоро услышал, как надо мной вновь летит верблюд. На этот раз он летел в сторону зарослей вереска. Видимо, собирать мёд.

Добавить или прокомментировать данный текст я никак не могу. А потому и не буду.

Бывает, что правильные выводы делают потому подсказал опыт. Например, часть древнего Улюлюйского княжества, которая ныне именуется Египет (в честь воеводы Игипа), дошла до антибиотиков. Они были большие любители заплесневелый хлеб положить на рану. Знали они какое действие оказывает плесень? Нет. Заметили, что это помогает? Да.

А бывает, что неправильные выводы приводят к интересной жизни. Георгий Кузьмич, например, в своё время закончил УГУ с отличием и остался преподавать, потому что очень хотел попасть в ядерную физику, где совсем другие оклады и пайки, не то что у всяких механиков или оптиков.

Своего Георгий Кузьмич, разумеется, добился, но первый же опыт работы со счётчиком Гейгера поразил его в самое сердце: он обнаружил, что если нецензурно ругаться после опытов, то молчавший счётчик начинает трещать. А ругался молодой учёный после опытов часто. И потому сделал вывод, что матерная ругань производит радиацию. А то, что надо менять халат после опытов — не понял.

Так Георгий Кузьмич перестал выражаться и стал носить несколько свинцовых пластин под одеждой. Потому его походка стала степенной, речь более медленной и потому якобы убедительной. А с таким набором мыслящего человека и карьера пошла вверх, хотя, как говорили многие коллеги, «Кузьмич считает, что икра красная — это уже атом». Лезть в чужой карман не будем.

Но вот закончилась карьера Георгия Кузьмича как-то быстро и нелепо, хотя и по-своему логично. На 20-летие службы в одном ядерном НИИ ему подарили портрет в богатой раме. И когда Георгий забивал под него гвоздь в своём кабинете, предсказуемо попал по руке. Копившиеся годами ядерные силы преодолели сначала речевой аппарат, а потом ещё пару этажей вверх и вниз. Учёный упал, а когда немного пришёл в себя, понял, что только сам себя сильно облучил радиацией неизвестной породы.

Он успел рассказать в записке историю с портретом, почему его уже не спасти, дал последние распоряжения и только после этого помер, сжимая в руке бутерброд с икрой. Долго продержался, надо заметить.

Заливать могилу бетоном, конечно, не стали. Правда и посещать не планировали.

В 1960 году Улюлюйск активно начал застраиваться новыми домами, кафе-стекляшками и прочими архитектурными атрибутами «оттепели». Вот только горожане были недовольны: автобусы меняли маршруты, всюду пыль и строительный мусор.

Разумеется, граждане писали в инстанции, а сатирический журнал «Соль» активно писал фельетоны и показывал изошутки по теме. В какой-то момент Начальство это достало, и оно приняло мудрое (как всегда) решение.

В УГУ и другие университеты стали приходить представители Парижа, с которым тогда дружили. Представители сами слабо понимали, что делают, потому что это были матросы, которые уже месяц жили в порту, в ожидании ремонта их танкера.

Но матросы отлично справились с задачей: они рассказали про петанк и серсо, о прелестях велосипедных прогулок и необходимости противостоять блоку НАТО. Лекции оказались крайне успешными.

Теперь город заполонили игроки в петанк и серсо. Они играли на остановках, в скверах и в парках. Звон петанковых шаров можно было услышать даже под родильными отделениями, где отцы ждали появление в окнах первенцев. Даже на некоторое время преступность упала, потому что молодёжь поголовно ходила с палками, которыми проткнуть не могли, но дискомфорт доставляли.

Теперь граждане стали жаловаться на игроков, а журнал «Соль» рисовать про них оскорбительные карикатуры и басни. Чтобы поддерживать градус, Начальство даже затянуло ремонт танкера и устроило чемпионат между парижанами и улюлюйцами. Победили «Дружба» и портвейн.

За этой ненавистью горожане и не заметили, как автобусы вернулись на маршруты, а строительный мусор куда-то исчез. Парижане отправились домой, и серсо с петанком начали потихоньку сворачивать.

И, кажется, теперь я понимаю, откуда у нас столько самокатов в городе. Слишком уж всё сходится.

Открытый вам на выходных, улюлюйцы.

Вспомнил вот, что не рассказывал вам, чем занимаюсь в свободное время, потому как у меня его мало. Потихоньку собираю макеты резиденций Губернатора.

То, что они выглядят как типовое жилье, не должно смущать. Архитекторы отдают людям лучшее!

Есть еще Светоносный гараж жизни, но про него отдельная история нужна.

Вечер воскресенья, пожалуй, лучшее время для культурного обогащения (не урана).

Улюлюйский пороховой завод стоял в отдалении от города, чтобы в случае чего не снесло Зурбаганскую слободу. Не то чтобы к ним плохо относились, просто зурбаганцы предпочитали жить в юртах, а их в случае чего восстановить было бы намного проще и дешевле.

Но случай произошёл, правда, не тот. Завод стоял на берегу одного из притоков Улюлюйки. И вот где-то выше по течению то ли бобры построили плотину, то ли камнями засыпало, но приток вышел из берегов и затопил завод вместе с погребом. Так Улюлюйск остался без пороха где-то на полгода.

Потому и охотники перестали ходить на зверя. Один смельчак решил восстановить прадедовский способ похода на медведя с рогатиной, но вместо этого остался в памяти потомков как отважный, но глуповатый.

А раз нет охотников, то расплодились хищники, которые стали выходить в город, пугать граждан и грозно рыкать на сторожевых псов. Хотели даже армию отправить на защиту лесов, но в тот год Ербохомохоль опять поднял голову, потому все были на границе.

Что же делать? Решение было отважным и глуповатым — написать депешу медведю с просьбой поприжать своих поданных в обмен на пару свиней и мешок медовых сот. Добровольцу, который решился отправиться в лес, сделали костюм с шипами и пообещали похороны за счёт города.

Доброволец вошёл в лес, оставил послание на пне и благополучно вернулся. Но самое удивительное, что депеша сработала! Зайцы перестали пугать граждан, лисицы отказались от набегов на городские голубятни. Улюлюйск часть своего договора тоже выполнил, благо шипованный костюм не успели потерять.

И пока пороховой завод не заработал вновь, с медведем общались депешами. Удалось даже договориться об отправке нескольких лосей и волков в пограничную службу. Планировалось, что лось будет добегать до вражеских позиций и сбрасывать с себя наиболее лютых шерстяных волчар прямо в позиции противника. Звучит дико, но лосям и волкам незнаком концепт отваги и глупости, потому всё нормально.

Ну а когда охота возобновилась, медведю отправили последнюю депешу, но уже с извинениями. Медведь ничего не ответил, но охотничий сезон в тот год провалился с таким треском, что его бы не затмило и падение дерева в звенящий от жары и тишины полдень.

В далекие времена, когда ГОСТы ещё не изобрели и даже немок не брали в жёны, поссорились два Малых Князя: Назар Сильный лук и Тихон Топорище. Они были сыновьями Великого Князя Всеволода Большое русло и должны были однажды наследовать ему. Но поссорились на охоте, когда не смогли поделить зайца.

Всеволод был мудрым человеком и сразу, как сыновьям стало уже можно, начал передавать премудрости управления, торговли и дипломатии. И постановил, что дела сыновья должны решать совместно, чтобы, пока один воюет, Ербохомохоль, второй мог бы справедливо править.

Как я говорил, братья поссорились, но дела-то надо было решать. Тогда они завели гонца Ивашку. Он каждый день ходил от одного терема к другому с бумагами. За что и получил прозвище Переходник (ударение на «о»).

Разумеется, долго так не могло продолжаться. Ивашка начал почитывать письма и записки, благо никакой печати на них не было, потому как терема стояли через улицу.

Так Ивашка стал самым осведомленным после Великого Князя, чем и пользовался. Однажды он взял большую сумму в долг и тайно скупил почти весь улюлюйский запас клёпок для бочек. Данный фокус тогда никто не понял… А скоро в Улюлюйск привезли большую партию сухого вина. Тогда оно действительно было сухое, его надо было кипятком запаривать. Вина привезли много, но, как оказалось, хранить его жидким было негде — не хватало бочек. Тогда Ивашка в три цены и опять же тайно продал запас клёпок.

Всё шло к тому, что скоро рядом с теремами Нахара и Тихона вырастет ещё один, но Всеволод историю с клёпками быстро раскусил. И получил Ивашка вместо дома домовину.

Что же касается братьев, они на деньги Ивашки отстроили небольшую избу, куда приходили утром и уходили вечером. Там они продолжали обмениваться записками, но уже без посредников. Считается, что так и появилась работа.

Ну а братья, как пишут веснописи, всё-таки помирились. Их дружба длилась неделю, а потом на примирительной охоте они не поделили утку. И всё по-новой.

Понимания вам на выходных, улюлюйцы.

Я тут записал видео, но спутник Ербохомохля украл звук. Так будем считать, что это просто длинная картинка. Но расшифровку прилагаю. Потому как красоту надо показывать.

Был вот сегодня на выставке «Улюлюйский рукодел». И встретился с коллекционерами изделий самого Якова Кибуцина. Он прославился как первейший ювелир по ручкам для рычагов передач.

И тут забрезжила надежда — вызов на историческую родину. Яков не захотел ехать с пустыми руками и потому начал творить магнум опус — огромную менору.

Но пока он её делал, вызов накрылся, словно карбюратор от воды.

Яков очень расстроился, сделал топор и пошел с ним в ОВИР, где и был задержан. И вместо исторической родины отправился постигать тайны лесного хозяйства с менее изысканными инструментами.

В конце видео я желаю вам хороших выходных.

Рассказали мне в субботу историю не только про Якова Кибуцина, но и нечто похожее на байку, в которой пешки восстали против короля.

Один выпускник колонии для малолетних, назовём его Толя, поскольку имя не сохранилось, после отбывания срока решил изменить жизнь. Похвальное стремление привело Толю в ПТУ деревообработки. Там он и познакомился с остальными участниками этой истории.

Сидел Толя, если что, за то, что вскрыл ларёк. Но всё-таки вновь ступил на скользкую дорожку, решив стать спекулянтом и подпольным мастером по изготовлению всяких красивых деревянных штук. Начал он с рогов, которые успешно маскировал под лосиные, подставок для обуви и других несложных штук. Копеечку они приносили, и скоро Толя снял два гаража, где разместил самодельные станки и посадил однокашников выполнять заказы.

И тут случился он — царь-клиент. Тот захотел 20 шахматных досок с полным набором фигур. Толя нашёл ребят из ПТУ, и работа закипела… И скоро выяснилось, что производители пешек получают меньше тех, кто делает королей и ферзей. Толя объяснил, что пешку точить может Рекс, который охранял ГСК, а королей и ферзей уметь надо делать. Пешечников этот довод не убедил.

А потому гараж пошёл на гараж. Тут могут возникнуть вопросы, мол, в чём же эпичность истории, если в гараже много народу не поместится. Просто массовая драка, обычный вторник.

Нюанс был в том, что пешки и короли стали просто маленьким камешком в лавине противоречий: кто у кого Люську увёл, кто с цыганами поддельным золотом торговал, кому вообще давно пора лицо поправить по совокупности заслуг. В итоге в ГСК схлестнулось около полусотни человек, и побоище продолжалось три дня и три ночи с переменным успехом сторон.

Куда смотрела милиция? В основном за тем, чтобы драка не выходила за пределы ГСК, а что там делают люди сомнительной морали и законопослушности — это уже их заботы. Тем более, пока они бьются, уровень мелкой преступности снижается.

Битва пешек и королей всё-таки закончилась. Для кого-то больницей, а для кого и крытой. Но рассказывают, что глава пешечников потом в авторитеты выбился и спустя годы службы его даже короновали.

Мечты сбываются, хоть иногда и зря.

Долгое время улюлюйцы не знали сраму. Не было его как идеи и концепции. А потому наши предки купались в реках и озёрах нагишом, нисколько не смущаясь наготы своей.

Но вот при Губернаторе Воканском было решено составить подробную опись края. Для чего надо было отправиться в разные уголки и подробно зафиксировать все местные богатства и обычаи, чтобы знать, сколько налогов собирать и как.

Правда, когда отряды исследователей доходили до известных краёв, им открывались новые. Об этом ещё древние веснописцы говорили: «Велика и обильна земля наша. А вот описи ей нет».

А что делают разгорячённые после перехода учёные и солдаты? Правильно, снимают портки и прыгают со всей силой в водоём. Так было до встречи с озером, которое назвали Раковное.

Правда раки местные оказались совсем дикими. Они клешнями цеплялись за уды купальщиков и оставляли на них и сердцах глубокие раны. Но если не мыться, то скоро все в грязи и болезнях погибнут.

Тогда Начальник экспедиции Воканский (брат Губернатора) постановил идти с боем против раков. Солдаты по привычке разделись, взяли палаши и скоро, посрамлённые, выбежали на песчаный берег. Ещё две атаки успехом не увенчались.

Тогда Воканский-брат издал приказ: заходить в воду в портках, дабы не было посрамления воинству и упадку населения Улюлюйскому. И это помогло! Раков смогли победить, сварить и употребить с местными травами. Экспедиция удалась уже на этом этапе.

Когда отряды вернулись, Воканский рассказал о своём изобретении брату. Тот подумал и постановил, что теперь все улюлюйцы должны места срамные прикрывать, дабы не нанести повреждений важным инструментам прибавления улюлюйского народа.

Исключение было сделано для Купалиного дня, потому что в эту ночь, как известно науке, раки уходят искать подходящие горы. Ну а срам… Срамно историю не знать, а портки всегда укоротить можно.

Тут прислали видео, которое доказывает превосходство улюлюйских технологий над прочими. ербхомохольмский робот-убивец (а других там сделать и не могут), заслышав улюлюйскую гармонь, пускается в пляс и потом склоняет лапы с манипуляторами. Вроде железяка бездушная, а понимает. Всё понимает, в отличие от её создателей и покровителей.

Правда, сисадмин нашего НИИ говорит, что гармонист — опаснейший хакер. Он своими переливами сначала взломал защитные системы, а потом получил доступ к управлению роботом. Противоречия в его и своём видении ситуации не вижу.

И ведь это не компьютерная графика, а настоящая видеохроника. И она незаметно подтверждает, что описания величия Улюлюйска в веснописях, — настоящая правда. Кто умеет читать между строк, читает две книги. С видео ситуация аналогичная.

В средневековых городах Европы была «почта мясников». Удивляться тут особо нечему: мясники регулярно выезжали в деревни за свинками-коровками и заодно брали с собой письма и посылки.

А вот в Скандинавии, ещё за 1500 лет до изобретения ИКЕИ и Лего, почтальонами работали нищие. За кров и нехитрую еду они пересказывали новости, слухи, скандалы, интриги и прочие расследования.

Нищих в Улюлюйске и быть не могло, только малобогатые, а мясники предпочитали сами держать небольшие стада на окраинах города. Неужели в Улюлюйске не было альтернативной почты? Ещё как была.

Где-то в 1395 году к Улюлюйску пристали корабли с генуэзскими флагами. Оттуда высыпало огромное количество инженеров и солдат, которые начали осаду Улюлюйска. Сами горожане, впрочем, об этом не знали и потому жили обычным порядком. Но когда у заставы появились огромные стенобитные и метательные машины, то задумались.

Тогда воевода Поскон Зеленая борода предложил испечь огромный каравай, положить его на огромный рушник и так выйти встречать гостей. Каравай получился настолько огромным, что ведро четверговой соли было ему небольшой солонкой.

Наряженные горожане вышли с хлебом-солью-рушником, и захватчики растерялись. Тем временем улюлюйцы закружились в танце вокруг солдат и потихоньку стали выбивать у них из рук пики и багры. Главный генуэзец слишком поздно понял, что происходит, и сдался. Улюлюйцы подняли рушник на жерди и стали под ним потчевать караваем.

Так а причём тут улюлюйский военный гений и почта? А при том. На всякий случай пленных расселили по разным уголкам края. И обязали построить метательные машины, которые могли бы отправлять пакеты с грамотами на несколько верст. Послания паковали в мешки, набивали опилками и плотно завязывали. А к веревке цепляли свистульку, чтобы принимающая сторона точно знала, что сейчас придёт сообщение.

Как пишут веснописи, такая почта проработала почти два века, пока её не заменила скучная ямская.

Хороших вам посланий на выходных, улюлюйцы.

Почти все выходные провели с Нектариной в лесу, где молились велосипедному колесу. А когда добрался до новостей, знатно удивился. А потом вспомнил историю депутата Нерчинского.

Виталий Нерчинский очень хотел перейти из категории «владелец пяти ларьков» в Начальство и выдвинулся в депутаты Улюлюйской губернской думы. Но и без Виталия там было достаточно достойных кандидатов (вроде владельца шести ларьков), так что надо было придумать нечто, что точно привлечет внимание.

Кандидат поговорил со старыми приятелями, и они посоветовали зайти на выборы с красивой историей, например, покушением. Ведь если покушение есть, значит, кому-то ты неудобен. А дальше избиратели сами всё додумают и создадут легенду, в которую поверят.

Тогда Виталий нашёл пару улюлюйских КМС по стрельбе из лука и принёс им арбалет. Задача была проста: выстрелить в Виталия и промахнуться. Тут важен сам факт запуска болта, а не его цель.

КМСы начали усиленно тренироваться и уже через неделю могли при любом ветре сбить банку от газировки при любом ветре и положении. Нерчинский обрадовался и назначил время покушения.

Вот только один из нанятых лучников хорошо так ошибся, что бывает среди профессионалов. Болт пролетел мимо заранее заготовленной банки «Доктора Пеппера» и пронзил руку Нерчинского, где и застрял в складках пиджака. Кандидат в депутаты взвыл от боли и потерял сознание.

Когда Нерчинский очнулся, в его палате уже сидели журналисты, которые описали покушение со всем набором штампов о средневековье. Резонанс был большой, но вылетел в трубу — выборы Виталий проиграл с треском. Но зато его выбрали председателем Улюлюйского сообщества лучного спорта — там он развернулся так, что нынешним деятелям не снилось. Например, именно лучники Нерчинского отбили атаку воронов во время парада в честь Губернатора, а скоро взяли под защиту Международный аэропорт Улюлюйска.

Правда, Нерчинский периодически жаловался на боль в руке, но вспоминал он о ней только в присутствии журналистов.