Какую задачу мы сейчас решаем?
Главный вопрос-вывод после иммерсивной программы по групповой динамике, которую я недавно прошла.
Как только вы оказываетесь рядом с другим человеком, реальность раздваивается: есть вербальная часть коммуникации, то что вы говорите и слышите, а есть гигантская невербальная — про то, а что на самом деле между вами происходит.
В группе 80% всего действия происходит в невербалике. Более того, там разыгрывается такой театр, рождается такое мощное коллективное бессознательное, что оно начинает управлять поведением людей и группы в целом. 🌚
Таким образом люди создают систему и сами становятся её частью. А она, в свою очередь, начинает обладать качествами, не присущими членам этой группы по-отдельности. Это называется эмерджентная система. И она, как всякое живое, всегда будет стремиться к защите своих границ и выживанию, при этом зачастую игнорируя внешние сигналы.
Например, если она чувствует, что внутри разлад, и она теряет контроль за происходящим, то будет создавать внешнего врага, чтобы члены системы сплотились вокруг него.
Еще в системе есть распределение ролей, и своя симптоматика для каждой:
⁃ Топы часто ощущают повышенную ответственность и перегруз. Вместо того, чтобы замедлиться и разобраться, а что на самом деле происходит в организации, и какую задачу мы сейчас решаем, они начинают еще активнее действовать или просто смиряются. Это прямой путь к выгоранию или открытым конфликтам;
⁃ Рядовые специалисты часто ощущают себя недооцененными, начинают обвинять руководство, проецируя на него те качества, которые есть в них самих или ожидая от него то, чего им не хватает в себе. Это рождает ощущение безысходности, подавленности и зависимости;
⁃ Средний менеджмент чувствует себя зажатым в тиски, пытается лавировать между топами и специалистами, в итоге — ощущение разорванности на части.
Есть ли выход из этой матрицы? Да — осознанность, то есть понимание в каждом моменте времени, что с тобой происходит, что происходит с другими, и вопрос «какую задачу мы сейчас решаем?»
А еще, управляемый конфликт — это отлично! Он неизбежен, когда есть группа людей в заданных рамках, и его нужно делать видимым, о нем разговаривать, и искать общую цель, которая приведет к полезным результатам.
Только вот парадокс — мы часто всеми силами игнорируем наличие противоречий и несогласий, продолжая носить маску. Но как показывает опыт, в бизнесе растет запрос на искренность, трушность и настоящее «зачем».
Главный вопрос-вывод после иммерсивной программы по групповой динамике, которую я недавно прошла.
Как только вы оказываетесь рядом с другим человеком, реальность раздваивается: есть вербальная часть коммуникации, то что вы говорите и слышите, а есть гигантская невербальная — про то, а что на самом деле между вами происходит.
В группе 80% всего действия происходит в невербалике. Более того, там разыгрывается такой театр, рождается такое мощное коллективное бессознательное, что оно начинает управлять поведением людей и группы в целом. 🌚
Таким образом люди создают систему и сами становятся её частью. А она, в свою очередь, начинает обладать качествами, не присущими членам этой группы по-отдельности. Это называется эмерджентная система. И она, как всякое живое, всегда будет стремиться к защите своих границ и выживанию, при этом зачастую игнорируя внешние сигналы.
Например, если она чувствует, что внутри разлад, и она теряет контроль за происходящим, то будет создавать внешнего врага, чтобы члены системы сплотились вокруг него.
Еще в системе есть распределение ролей, и своя симптоматика для каждой:
⁃ Топы часто ощущают повышенную ответственность и перегруз. Вместо того, чтобы замедлиться и разобраться, а что на самом деле происходит в организации, и какую задачу мы сейчас решаем, они начинают еще активнее действовать или просто смиряются. Это прямой путь к выгоранию или открытым конфликтам;
⁃ Рядовые специалисты часто ощущают себя недооцененными, начинают обвинять руководство, проецируя на него те качества, которые есть в них самих или ожидая от него то, чего им не хватает в себе. Это рождает ощущение безысходности, подавленности и зависимости;
⁃ Средний менеджмент чувствует себя зажатым в тиски, пытается лавировать между топами и специалистами, в итоге — ощущение разорванности на части.
Есть ли выход из этой матрицы? Да — осознанность, то есть понимание в каждом моменте времени, что с тобой происходит, что происходит с другими, и вопрос «какую задачу мы сейчас решаем?»
А еще, управляемый конфликт — это отлично! Он неизбежен, когда есть группа людей в заданных рамках, и его нужно делать видимым, о нем разговаривать, и искать общую цель, которая приведет к полезным результатам.
Только вот парадокс — мы часто всеми силами игнорируем наличие противоречий и несогласий, продолжая носить маску. Но как показывает опыт, в бизнесе растет запрос на искренность, трушность и настоящее «зачем».
❤10🔥9👍4
Хорошая архитектура, как и хороший дизайн, и хорошая одежда, делает человека немного лучше, как бы формирует его нового.
Вчера провели встречу с автором Ельцин-центра, Гиперкуба и Matrex в инновационном центре Сколково Борисом Бернаскони для студентов нашего МВА. Место было выбрано не случайно — пентхаус с камином Lunar на Ленинском 38 от компании Hutton, которые в этом году стали грантодателями.
Борис рассказал и про хитрость архитектора Брунеллески при работе с заказчиком знаменитого флорентийского собора Санта-Мария-Дель-Фьоре, и про особенности современных заказчиков, и про феномен советского модернизма.
Говорили о том, что Москва — это город девелоперов и эклектики. Зато у нас есть много памятников архитектуры, чем, например, не может похвастаться Нью-Йорк.
А еще, архитектура — это не про реальность, а про будущее, и какими мы в этом будущем можем быть. Может, поэтому меня так завораживал с детства советский брутализм: гигантский мемцентр Ленина в Ульяновске в мраморе на высоком берегу Волги, широкие как по линейке расчерченные проспекты. Что-то в этом есть от «Звездных войн» и киберпанка одновременно.
Среда влияет на нас больше, чем мы бы хотели. Замечали, что есть места, где идеи как будто роятся в воздухе?
Вчера провели встречу с автором Ельцин-центра, Гиперкуба и Matrex в инновационном центре Сколково Борисом Бернаскони для студентов нашего МВА. Место было выбрано не случайно — пентхаус с камином Lunar на Ленинском 38 от компании Hutton, которые в этом году стали грантодателями.
Борис рассказал и про хитрость архитектора Брунеллески при работе с заказчиком знаменитого флорентийского собора Санта-Мария-Дель-Фьоре, и про особенности современных заказчиков, и про феномен советского модернизма.
Говорили о том, что Москва — это город девелоперов и эклектики. Зато у нас есть много памятников архитектуры, чем, например, не может похвастаться Нью-Йорк.
А еще, архитектура — это не про реальность, а про будущее, и какими мы в этом будущем можем быть. Может, поэтому меня так завораживал с детства советский брутализм: гигантский мемцентр Ленина в Ульяновске в мраморе на высоком берегу Волги, широкие как по линейке расчерченные проспекты. Что-то в этом есть от «Звездных войн» и киберпанка одновременно.
Среда влияет на нас больше, чем мы бы хотели. Замечали, что есть места, где идеи как будто роятся в воздухе?
❤12🔥3🕊2