Эффект Рингельмана
Этот эффект был впервые описан Максимилианом Рингельманом (агроном и ветеринар), в 1913 году. Эксперимент показал, что когда люди выполняют задачу сообща, их суммарный результат оказывается меньше, чем сумма индивидуальных результатов. Например, когда два человека вместе тянут тяжесть, они достигают примерно 93 % от того, что могли бы достичь по отдельности; когда восемь человек — ~49 %. То же с перетягиванием каната, и чем больше группа — тем ниже эффективность на каждого в среднем из-за «социальной лени». Эффект проявляется особенно заметно при длительной работе, менее — в краткосрочных заданиях.
Позднее к эксперименту возвращались неоднократно.
Уже в 1980-90-х годах была серия исследований, показывавших, что люди из коллективистских культур (например, в Китае, Тайване) проявляют меньшую «социальную лень» – они иногда работают лучше в группах, чем в одиночку, особенно когда вклад каждого виден.
В странах с коллективистскими ценностями эффект «социальной лени»проявляется слабее, особенно если члены группы хорошо знакомы или ощущают себя частью «своей» группы. Есть экспериментальные данные, что женщины в некоторых условиях проявляют меньшую склонность к социальной лени, чем мужчины. Например, когда группа состоит из незнакомцев, женщины более склонны сотрудничать и не «халтурить». Источником такой разницы могут быть социальные нормы, различия восприятия ответственности и чувствительности к социальному одобрению.
Ещё одно исследование с дошкольниками показало, что девочки чуть хуже справляются с социальной ленью, когда вклад их анонимен — чем мальчики.
Итого:
Эффект снижается — когда видно, кто сколько сделал. Если индивидуальный вклад виден или оценивается публично, социальная лень снижается.
Идентичность группы (чувство «мы») тоже играет роль: когда люди чувствуют себя частью группы, когда группа значима, когда есть общие цели, нормы, признание, социальная лень заметно уменьшается.
Если задача интересная, сложная, даёт возможность проявить себя, либо когда результат важен — эффект Рингельмана слабее.
Также обратная связь, социальное признание — помогают снизить «социальную лень».

Немного спекулятивной картографии: граница предпочтительного употребления крепких и слабоалкогольных напитков в Европе 1990 года почти совпадала с железным занавесом. А когда он рухнул, декоммунизация/деспиртизация бывшего соцлагеря пошла по германо-британской, а не французской модели.

Недавно в чате обсуждали современную депрессивность Испании, а тут готовый ответ — отказались от своей идентичностьи, перешли от вина к пиву, вот и результат!

Удивляет несколько Южный Кавказ: Армения, страна с самой древней винодельней в пещере Арени, конкретно перешла на крепкое (впрочем — можно понять, фруктовые дистилляты у них получаются неплохие), так же как Азербайджан, Грузия уже на грани... Моя версия — это побочка продолжающейся модернизации, переход с напитков произведённых в домашних хозяйствах на фабричные: нормальное винное производство наладить сложнее, чем поставить спиртозавод.

И только Молдова — спокойная среди бурь! Годы летят, десятилетия, а они знай подливают в стакан изабеллу... 😁🥂

#ялюблюкарты

Почему объяснять нужно через истории?

Мир запоминается не через обезличенные формулы, а через истории. Объяснение, лишённое образа, ускользает. Особенно это заметно в образовании: там, где есть пример — появляется интерес к предмету. Современное обучение боится быть «слишком простым». Но именно простота помогает включиться в материал. Пётр говорит о том, что через нарратив можно передать ритм научного мышления.

Наука — путь, в котором важен стиль обретения знаний. Хороший рассказ удерживает этот стиль. Истории, которые мы рассказываем о науке, формируют то, как мы потом будем думать.

Today is Pablo Picasso’s birthday. He was a proud member of the French Communist
Party, but did you know that he had a falling out with them over a drawing he did of
Stalin?