Поговорим о фильме Пака Чхан Ука "Объединённая зона безопасности"
Помнится, я уже писал об "Олдбое" – самом известном фильме корейского режиссера, ставшим культовым. Теперь хотелось бы поговорить о более ранней работе "Объединенная зона безопасности".
"Объединенная зона безопасности" снята в 2000 году, то есть до знаменитой "трилогии о мести", куда входит фильм "Олдбой". По большому счёту, перед нами первые шаги автора в кино. Но, тем не менее, характерный почерк уже чувствуется и здесь.
История разделения Кореи всегда воспринимается с позиций противостояния СССР и США. Редко когда мы задаёмся вопросом о том, как это разделение происходило изнутри. Да и можем ли мы это сделать, будучи гражданами других стран? Пак Чхан Ук, являясь корейцем, имеет полное право на попытку осветить те события с использованием свойственных ему приёмов.
Фильм охватывает послевоенный период, начавшийся с подписания Соглашения о прекращении огня в 1953 году. Благодаря этому документу вдоль границ между странами появилась демилитаризованная зона. Именно в её радиусе и происходит убийство двух северокорейских солдат. Расследование преступления поручено нейтральной контролирующей комиссии, состоящей из швейцарских и шведских следователей. Возглавляет комиссию девушка корейского происхождения Софи Э. Чан из Женевы. Ей суждено открыть удивительную тайну произошедшего.
Как и в "Олдбое", режиссёр великолепно работает с детективной формой фильма. До самых последних кадров внимание зрителя приковано к экрану. В то же время повествование нельзя назвать сумбурным, хаотичным. Пак Чхан Ук плавно ведёт зрителя к финалу, удивляя его своей фантазией и умением конструировать драматические истории. Вообще, как я заметил, драматизм – свойственная черта всего южнокорейского кино.
В общем, фильм настоятельно рекомендую к просмотру. Тут, кстати, одну из основных ролей играет молодой Сон Кан Хо, снявшийся в "Паразитах" в качестве отца семейства.
Также можете почитать мой обзор на книгу о Северной Корее, а я тем временем продолжу знакомство с южнокорейским кинематографом.
#фильмы
Помнится, я уже писал об "Олдбое" – самом известном фильме корейского режиссера, ставшим культовым. Теперь хотелось бы поговорить о более ранней работе "Объединенная зона безопасности".
"Объединенная зона безопасности" снята в 2000 году, то есть до знаменитой "трилогии о мести", куда входит фильм "Олдбой". По большому счёту, перед нами первые шаги автора в кино. Но, тем не менее, характерный почерк уже чувствуется и здесь.
История разделения Кореи всегда воспринимается с позиций противостояния СССР и США. Редко когда мы задаёмся вопросом о том, как это разделение происходило изнутри. Да и можем ли мы это сделать, будучи гражданами других стран? Пак Чхан Ук, являясь корейцем, имеет полное право на попытку осветить те события с использованием свойственных ему приёмов.
Фильм охватывает послевоенный период, начавшийся с подписания Соглашения о прекращении огня в 1953 году. Благодаря этому документу вдоль границ между странами появилась демилитаризованная зона. Именно в её радиусе и происходит убийство двух северокорейских солдат. Расследование преступления поручено нейтральной контролирующей комиссии, состоящей из швейцарских и шведских следователей. Возглавляет комиссию девушка корейского происхождения Софи Э. Чан из Женевы. Ей суждено открыть удивительную тайну произошедшего.
Как и в "Олдбое", режиссёр великолепно работает с детективной формой фильма. До самых последних кадров внимание зрителя приковано к экрану. В то же время повествование нельзя назвать сумбурным, хаотичным. Пак Чхан Ук плавно ведёт зрителя к финалу, удивляя его своей фантазией и умением конструировать драматические истории. Вообще, как я заметил, драматизм – свойственная черта всего южнокорейского кино.
В общем, фильм настоятельно рекомендую к просмотру. Тут, кстати, одну из основных ролей играет молодой Сон Кан Хо, снявшийся в "Паразитах" в качестве отца семейства.
Также можете почитать мой обзор на книгу о Северной Корее, а я тем временем продолжу знакомство с южнокорейским кинематографом.
#фильмы
Поговорим о романе Владимира Набокова "Король, дама, валет"
"Король, дама, валет" – второй роман Набокова, написанный на русском языке в берлинский период жизни в 1928 году. "Более зрелый, чем "Машенька", но не такой виртуозный, как "Защита Лужина" – так можно вкратце описать произведение.
По сюжету 20-летний провинциальный юноша Франц едет в Берлин к дяде, успешному коммерсанту. Тот даёт ему работу приказчика в своём магазине, оплачивает жильё и всячески опекает. В ответ протеже влюбляется в его 34-летнюю жену Марту, крутит с ней роман. Однажды Марта решает убить супруга, который ей ужасно противен. Вместе с Францем они придумывают идеальное убийство.
Набоков, получивший репутацию порнографа из-за "Лолиты", обращался к столь щепетильным темам уже в раннем творчестве. Так, жанр подобных романов с точки зрения содержания обычно определяют как бульварная литература. Пожилой и богатый муж, молодая жена и её любовник. Замысел об убийстве – последний штришок, дополняющий трафаретную картину.
Написать роман-пародию – увлекательная и непростая задача. Сервантес в своём "Дон Кихоте" пародировал рыцарский роман, Набоков решил препарировать бульварную прозу. Конечно, всё это зашло гораздо дальше, и тот самый набоковский стиль стал основным элементом книги. Герои и внешняя обстановка важны постольку, поскольку они могут быть полезны языку, чья роль доминирующая в любом произведении автора.
Читать Набокова необходимо в хронологическом порядке – только так можно проследить за становлением стиля. Вот в "Машеньке" повествование делит пространство романа на реальный мир и вымышленный. Оба мира находятся в крайнем противоречии. В "Короле, даме и валете" тенденция продолжается, но уже не так топорно. В "Защите Лужина" Набоков научился делать это таким образом, каким умеет только он. Ну, возможно, ещё Кафка, если уж о Францах заговорили.
Что ж, я не большой знаток детективов, но, думаю, финал получился нетипичным для подобного жанра. Если соберётесь всерьёз читать Набокова, знакомство с данным романом необходимо. Увлекает как язык, так и история, невзыскательность которой, тем не менее, положительно сказывается на выработке нейромедиаторов.
#книги
"Король, дама, валет" – второй роман Набокова, написанный на русском языке в берлинский период жизни в 1928 году. "Более зрелый, чем "Машенька", но не такой виртуозный, как "Защита Лужина" – так можно вкратце описать произведение.
По сюжету 20-летний провинциальный юноша Франц едет в Берлин к дяде, успешному коммерсанту. Тот даёт ему работу приказчика в своём магазине, оплачивает жильё и всячески опекает. В ответ протеже влюбляется в его 34-летнюю жену Марту, крутит с ней роман. Однажды Марта решает убить супруга, который ей ужасно противен. Вместе с Францем они придумывают идеальное убийство.
Набоков, получивший репутацию порнографа из-за "Лолиты", обращался к столь щепетильным темам уже в раннем творчестве. Так, жанр подобных романов с точки зрения содержания обычно определяют как бульварная литература. Пожилой и богатый муж, молодая жена и её любовник. Замысел об убийстве – последний штришок, дополняющий трафаретную картину.
Написать роман-пародию – увлекательная и непростая задача. Сервантес в своём "Дон Кихоте" пародировал рыцарский роман, Набоков решил препарировать бульварную прозу. Конечно, всё это зашло гораздо дальше, и тот самый набоковский стиль стал основным элементом книги. Герои и внешняя обстановка важны постольку, поскольку они могут быть полезны языку, чья роль доминирующая в любом произведении автора.
Читать Набокова необходимо в хронологическом порядке – только так можно проследить за становлением стиля. Вот в "Машеньке" повествование делит пространство романа на реальный мир и вымышленный. Оба мира находятся в крайнем противоречии. В "Короле, даме и валете" тенденция продолжается, но уже не так топорно. В "Защите Лужина" Набоков научился делать это таким образом, каким умеет только он. Ну, возможно, ещё Кафка, если уж о Францах заговорили.
Что ж, я не большой знаток детективов, но, думаю, финал получился нетипичным для подобного жанра. Если соберётесь всерьёз читать Набокова, знакомство с данным романом необходимо. Увлекает как язык, так и история, невзыскательность которой, тем не менее, положительно сказывается на выработке нейромедиаторов.
#книги
Поговорим о фильме Лилианы Кавани "Ночной портье"
Буду переодически советовать вам фильмы из киноклассики, которые стали вневременными, сумели дать ответы на острые вопросы или, наоборот, поставить эти вопросы перед зрителем. Конечно, при рекомендации о визуальной составляющей я забывать тоже не буду.
Фильм Лилианы Кавани "Ночной портье" до сих пор является одним из самых радикальных высказываний в кино. Даже "Дом, который построил Джек" Триера не способен вызывать столь сильных эмоций у реципиента, ведь в его основе лежит выдуманная история, тогда как в "Ночном портье" затрагивается щепетильная тема нацизма.
Перенесемся в пространство фильма. 1957 год, Вена. В отеле случайно встречаются бывший нацистский палач - ныне работник отеля - и приехавшая на гастроли с мужем-музыкантом жертва. Поначалу девушка старается избегать своего мучителя, но позднее перед нами открывается удивительный факт: палач и жертва более 10 лет назад были любовниками. Между ними и до сих пор существует извращённая сексуальная и эмоциональная связь.
Фильм снискал славу сразу же после выхода. Толпы зрителей у кинотеатров, восторженные и крайне негативные отзывы. В общем, как художник Кавани свою роль выполнила: о её фильме заговорили.
Сегодня, с популярностью обсуждения темы абьюзивных отношений, "Ночного портье" интерпретируют именно через эту призму. Дескать, Максимилиан абьюзил Лусию, а Лусия была зависимой жертвой. Такой подход слишком упрощает историю, да и не соответствует тому, что говорила сама Кавани. Она вкладывала в работу нечто иное.
Есть небольшое предисловие к фильму, в котором режиссёр раскрывает свои интенции. Лилиана Кавани начинает с того, что рассказывает о том, как познакомилась с одной девушкой, которая, побывав в Дахау, после войны каждое лето возвращалась туда. Эта девушка не могла объяснить свою мотивацию, но для Кавани её история сыграла значительную роль в творческих поисках. Так, она пришла к выводу, что не только преступник возращается на место преступления, но и жертва. Впоследствии и Кавани, и мы по ходу фильма убедимся в том, что на место преступления, в действительности, возвращается одна лишь жертва.
В "Ночном портье", помимо главных героев, есть старые нацисты, чья нынешняя жизнь находится в рамках закона, но их всё ещё вызывают в суд, ворошат их прошлое, так тщательно ими скрываемое. Они держатся вместе для того, чтобы лишняя информация не ушла вовне. Вот у них как раз таки нет желания возвращаться на место преступления. Один лишь Максимилиан безответственно относится к конспирации, чем порождает гнев бывших соратников. Его отношения с Лусией выходят за рамки "жертва - палач", ибо, как отмечала Кавани, отношения между жертвой и палачом находятся в постоянной динамике, предполагающей смену ролей. Можно ли это назвать любовью? Вот он ещё один каверзный вопрос.
Нацизм и война подтолкнули людей к принятию на себя определенных ролей, отказаться от которых тем сложнее, чем экстремальнее была обстановка. Послевоенное время, особенно в Германии и в Австрии, характеризовалось всеобщей амнезией. Бывшие жертвы и палачи должны были, что называется, обнулиться, и начать совместное существование. Естественно, подобная пертурбация оставила свой след и на моральном и психическом состоянии общества.
Подводя итог, хочу сказать, что фильм "Ночной портье" выделяется не только своей содержательной стороной, но и визуальной. Он неимоверно стильный, а сцену с танцующей обнаженной Шарлоттой Рэмплинг вы могли лицезреть и без просмотра самого кинофильма.
#фильмы
Буду переодически советовать вам фильмы из киноклассики, которые стали вневременными, сумели дать ответы на острые вопросы или, наоборот, поставить эти вопросы перед зрителем. Конечно, при рекомендации о визуальной составляющей я забывать тоже не буду.
Фильм Лилианы Кавани "Ночной портье" до сих пор является одним из самых радикальных высказываний в кино. Даже "Дом, который построил Джек" Триера не способен вызывать столь сильных эмоций у реципиента, ведь в его основе лежит выдуманная история, тогда как в "Ночном портье" затрагивается щепетильная тема нацизма.
Перенесемся в пространство фильма. 1957 год, Вена. В отеле случайно встречаются бывший нацистский палач - ныне работник отеля - и приехавшая на гастроли с мужем-музыкантом жертва. Поначалу девушка старается избегать своего мучителя, но позднее перед нами открывается удивительный факт: палач и жертва более 10 лет назад были любовниками. Между ними и до сих пор существует извращённая сексуальная и эмоциональная связь.
Фильм снискал славу сразу же после выхода. Толпы зрителей у кинотеатров, восторженные и крайне негативные отзывы. В общем, как художник Кавани свою роль выполнила: о её фильме заговорили.
Сегодня, с популярностью обсуждения темы абьюзивных отношений, "Ночного портье" интерпретируют именно через эту призму. Дескать, Максимилиан абьюзил Лусию, а Лусия была зависимой жертвой. Такой подход слишком упрощает историю, да и не соответствует тому, что говорила сама Кавани. Она вкладывала в работу нечто иное.
Есть небольшое предисловие к фильму, в котором режиссёр раскрывает свои интенции. Лилиана Кавани начинает с того, что рассказывает о том, как познакомилась с одной девушкой, которая, побывав в Дахау, после войны каждое лето возвращалась туда. Эта девушка не могла объяснить свою мотивацию, но для Кавани её история сыграла значительную роль в творческих поисках. Так, она пришла к выводу, что не только преступник возращается на место преступления, но и жертва. Впоследствии и Кавани, и мы по ходу фильма убедимся в том, что на место преступления, в действительности, возвращается одна лишь жертва.
В "Ночном портье", помимо главных героев, есть старые нацисты, чья нынешняя жизнь находится в рамках закона, но их всё ещё вызывают в суд, ворошат их прошлое, так тщательно ими скрываемое. Они держатся вместе для того, чтобы лишняя информация не ушла вовне. Вот у них как раз таки нет желания возвращаться на место преступления. Один лишь Максимилиан безответственно относится к конспирации, чем порождает гнев бывших соратников. Его отношения с Лусией выходят за рамки "жертва - палач", ибо, как отмечала Кавани, отношения между жертвой и палачом находятся в постоянной динамике, предполагающей смену ролей. Можно ли это назвать любовью? Вот он ещё один каверзный вопрос.
Нацизм и война подтолкнули людей к принятию на себя определенных ролей, отказаться от которых тем сложнее, чем экстремальнее была обстановка. Послевоенное время, особенно в Германии и в Австрии, характеризовалось всеобщей амнезией. Бывшие жертвы и палачи должны были, что называется, обнулиться, и начать совместное существование. Естественно, подобная пертурбация оставила свой след и на моральном и психическом состоянии общества.
Подводя итог, хочу сказать, что фильм "Ночной портье" выделяется не только своей содержательной стороной, но и визуальной. Он неимоверно стильный, а сцену с танцующей обнаженной Шарлоттой Рэмплинг вы могли лицезреть и без просмотра самого кинофильма.
#фильмы
Поговорим о романе Фёдора Сологуба "Мелкий бес"
Если реализм Достоевского породил роман "Бесы", где всё взаправду и жёстко, то символизм Сологуба ограничился "Мелким бесом" с характерным жанру гротеском. Фёдор Кузьмич к своим современникам относился более снисходительно – мол, до бесов не доросли, бесенята.
Вообще говоря, русский символизм известен в первую очередь поэзией. Проза – литературная форма, в которой не так просто выдерживать образность, свойственную символистам. Вот у Сологуба вышло. Впоследствии аналогичную задачу поставит перед собой и решит имажинист Анатолий Мариенгоф.
В своём романе Сологуб рассказывает нам историю сумасшествия гимназического учителя Передонова. Передонов – человек-паранойя, ему постоянно кажется, что его кто-то преследует, кто-то хочет оклеветать. Он живёт с троюродной сестрой Варварой, на которой собирается жениться, уверовав в то, что некая княгиня обещала Варваре схлопотать Передонову должность инспектора, если они венчаются. Весь сюжет строится на ожидании Передонова, которое в конце концов доводит его до отчаяния и окончательного отрешения от мира.
"Недотыкомка" – образ, неразрывно связанный с романом. Под "недотыкомкой" понимается нечто злое, серое, полуживое-полумертвое, видимое только Передонову. Ну или, как в одном известном меме: "У вас там затемнение, у вас там сидит сущность в виде гномика". Недотыкомка – это ещё и состояние незавершённости, изводящее героя. В общем, центральный символ произведения, возникающий и в поэзии Сологуба.
Чем мне понравился "Мелкий бес", так это тем, что здесь довольно сурово прошлись по обществу начала 20 века, причём по самому привилегированному сословию – дворянству. Передонов – олицетворение упадка, коему подверглись самые образованные люди страны. У Передонова на полках стоят книги, не читанные им, на стене висит портрет Писарева для приличия. Сам же учитель размазывает еду по стенам, чтобы "насолить" хозяйке квартиры. Зная, какую отличную экранизацию "Морфия" Булгакова снял Балабанов, было бы интересно посмотреть в его исполнении и "Мелкого беса". Тут и психологизм, и мрачная атмосфера ландшафта. Балабановская стилистика, короче.
Рекомендую роман Сологуба к прочтению, ведь недаром автор сравнил его с зеркалом: "Этот роман – зеркало, сделанное искусно. Я шлифовал его долго, работая над ним усердно".
#книги
Если реализм Достоевского породил роман "Бесы", где всё взаправду и жёстко, то символизм Сологуба ограничился "Мелким бесом" с характерным жанру гротеском. Фёдор Кузьмич к своим современникам относился более снисходительно – мол, до бесов не доросли, бесенята.
Вообще говоря, русский символизм известен в первую очередь поэзией. Проза – литературная форма, в которой не так просто выдерживать образность, свойственную символистам. Вот у Сологуба вышло. Впоследствии аналогичную задачу поставит перед собой и решит имажинист Анатолий Мариенгоф.
В своём романе Сологуб рассказывает нам историю сумасшествия гимназического учителя Передонова. Передонов – человек-паранойя, ему постоянно кажется, что его кто-то преследует, кто-то хочет оклеветать. Он живёт с троюродной сестрой Варварой, на которой собирается жениться, уверовав в то, что некая княгиня обещала Варваре схлопотать Передонову должность инспектора, если они венчаются. Весь сюжет строится на ожидании Передонова, которое в конце концов доводит его до отчаяния и окончательного отрешения от мира.
"Недотыкомка" – образ, неразрывно связанный с романом. Под "недотыкомкой" понимается нечто злое, серое, полуживое-полумертвое, видимое только Передонову. Ну или, как в одном известном меме: "У вас там затемнение, у вас там сидит сущность в виде гномика". Недотыкомка – это ещё и состояние незавершённости, изводящее героя. В общем, центральный символ произведения, возникающий и в поэзии Сологуба.
Чем мне понравился "Мелкий бес", так это тем, что здесь довольно сурово прошлись по обществу начала 20 века, причём по самому привилегированному сословию – дворянству. Передонов – олицетворение упадка, коему подверглись самые образованные люди страны. У Передонова на полках стоят книги, не читанные им, на стене висит портрет Писарева для приличия. Сам же учитель размазывает еду по стенам, чтобы "насолить" хозяйке квартиры. Зная, какую отличную экранизацию "Морфия" Булгакова снял Балабанов, было бы интересно посмотреть в его исполнении и "Мелкого беса". Тут и психологизм, и мрачная атмосфера ландшафта. Балабановская стилистика, короче.
Рекомендую роман Сологуба к прочтению, ведь недаром автор сравнил его с зеркалом: "Этот роман – зеркало, сделанное искусно. Я шлифовал его долго, работая над ним усердно".
#книги
Поговорим о романе Гайто Газданова "Призрак Александра Вольфа"
В последнее время часто слышу имя этого автора. Не долго думая, решил ознакомиться с его прозой, начав с "Призрака Александра Вольфа".
Скажу сразу: сама идея романа интересна, исполнение – так себе. Учитывая, что Газданова сравнивают с Набоковым, я ожидал гораздо большего. Но ни утончённого стиля, ни увлекательного и непредсказуемого сюжета я не нашёл.
Газданов – представитель эмигрантской литературы, как вы наверняка уже поняли. Соответственно, главный герой – эмигрант из России, участник Гражданской войны на стороне белых, он же рассказчик. Он делится с нами своей историей, ключевым событием которой является убийство. Дело в том, что в 16-летнем возрасте, участвуя в Гражданской войне, герой совершил убийство, которого совершать не хотел. Это была оборона. Тем не менее данный факт всю последующую жизнь преследовал рассказчика, не давая ему вдохнуть полной грудью. Всё бы так и продолжалось, если бы однажды он не прочел один рассказ, в котором с точностью был описан тот случай. Оказывается, автор рассказа Александр Вольф – человек, выживший во время той перестрелки. Проходит время, они встречаются... Но к чему приведёт эта встреча?
Рок, судьба – вот основная тема произведения. Именно то несовершенное убийство сделало дальнейшую жизнь героев половинчатой.
В главном герое противоборствуют два начала: апполоническое и дионисийское. Одна его часть склона к размеренному образу жизни, где литература занимает основное место. Другая же половина рассказчика ведёт к кабакам и разгулу. Отсюда вечная неустроенность и неудовлетворённость.
Александр Вольф неспроста носит такую фамилию (wolf – 🐺), она – олицетворение глубокого одиночества. Здесь сразу же на ум приходит "Степной волк" Германа Гессе. Подобно Гарри Галлеру, Александр Вольф страдает влечением к смерти, он, по сути, является призраком того 23-летнего юноши, который лежал раненый в поле. Живёт он словно по инерции, как курица продолжает какое-то время бегать без головы. Вспомним приговоренного Иозефа.К. из "Процесса", вспомним героев рассказа "Стена" Жана-Поля Сартра. Объединяет их то состояние, которое испытывает человек, обречённый на смерть, и если случилось так, что смерть не пришла – её реципиент больше не будет прежним. В его случае смерть просто задержалась.
Финал романа становится освобождением одновременно и для рассказчика, и для Вольфа. Первый наконец-то сможет заниматься полноценно литературой, устроит личную жизнь. Второй же перестанет биться в "предсмертных судорогах", затянувшихся на долгие годы. Сизиф, обманувший смерть, будет освобождён от наказания.
И теперь вы спросите меня: что же не так в романе? Отвечу: "Призрак Александра Вольфа" построен на триллерной основе с попыткой заигрывать с метафизикой, но сделано это неудачно. Триллерная основа разваливается, так как финал предсказуем. Метафизические же изыскания в литературе реализовать не так-то просто – как минимум для этого нужно выработать свой неповторимый языковой стиль, который, несомненно, был у Набокова или, например, у Платонова. Что касается Газданова, то у него такого стиля я пока что не обнаружил, хотя роман относится к зрелому периоду творчества.
#книги
В последнее время часто слышу имя этого автора. Не долго думая, решил ознакомиться с его прозой, начав с "Призрака Александра Вольфа".
Скажу сразу: сама идея романа интересна, исполнение – так себе. Учитывая, что Газданова сравнивают с Набоковым, я ожидал гораздо большего. Но ни утончённого стиля, ни увлекательного и непредсказуемого сюжета я не нашёл.
Газданов – представитель эмигрантской литературы, как вы наверняка уже поняли. Соответственно, главный герой – эмигрант из России, участник Гражданской войны на стороне белых, он же рассказчик. Он делится с нами своей историей, ключевым событием которой является убийство. Дело в том, что в 16-летнем возрасте, участвуя в Гражданской войне, герой совершил убийство, которого совершать не хотел. Это была оборона. Тем не менее данный факт всю последующую жизнь преследовал рассказчика, не давая ему вдохнуть полной грудью. Всё бы так и продолжалось, если бы однажды он не прочел один рассказ, в котором с точностью был описан тот случай. Оказывается, автор рассказа Александр Вольф – человек, выживший во время той перестрелки. Проходит время, они встречаются... Но к чему приведёт эта встреча?
Рок, судьба – вот основная тема произведения. Именно то несовершенное убийство сделало дальнейшую жизнь героев половинчатой.
В главном герое противоборствуют два начала: апполоническое и дионисийское. Одна его часть склона к размеренному образу жизни, где литература занимает основное место. Другая же половина рассказчика ведёт к кабакам и разгулу. Отсюда вечная неустроенность и неудовлетворённость.
Александр Вольф неспроста носит такую фамилию (wolf – 🐺), она – олицетворение глубокого одиночества. Здесь сразу же на ум приходит "Степной волк" Германа Гессе. Подобно Гарри Галлеру, Александр Вольф страдает влечением к смерти, он, по сути, является призраком того 23-летнего юноши, который лежал раненый в поле. Живёт он словно по инерции, как курица продолжает какое-то время бегать без головы. Вспомним приговоренного Иозефа.К. из "Процесса", вспомним героев рассказа "Стена" Жана-Поля Сартра. Объединяет их то состояние, которое испытывает человек, обречённый на смерть, и если случилось так, что смерть не пришла – её реципиент больше не будет прежним. В его случае смерть просто задержалась.
Финал романа становится освобождением одновременно и для рассказчика, и для Вольфа. Первый наконец-то сможет заниматься полноценно литературой, устроит личную жизнь. Второй же перестанет биться в "предсмертных судорогах", затянувшихся на долгие годы. Сизиф, обманувший смерть, будет освобождён от наказания.
И теперь вы спросите меня: что же не так в романе? Отвечу: "Призрак Александра Вольфа" построен на триллерной основе с попыткой заигрывать с метафизикой, но сделано это неудачно. Триллерная основа разваливается, так как финал предсказуем. Метафизические же изыскания в литературе реализовать не так-то просто – как минимум для этого нужно выработать свой неповторимый языковой стиль, который, несомненно, был у Набокова или, например, у Платонова. Что касается Газданова, то у него такого стиля я пока что не обнаружил, хотя роман относится к зрелому периоду творчества.
#книги
Поговорим о книге Ивана Бунина "Окаянные дни"
Всем известно, что Бунин был желчным, сварливым человеком. Чего только стоят его многочисленные высказывания по поводу современников. Если бы эти люди использовали его слова в качестве характеристики для работодателя, то статус "безработного" для них был бы обеспечен на десятки лет вперёд.
Бунин действительно часто переусердствовал. В то же время данная черта личности позволяла ему быть предельно искренним. Он ни перед кем не заискивал, никому не старался понравиться. Именно поэтому дневниковые записи Бунина с 1918 по 1920 год, выросшие впоследствии в книгу "Окаянные дни", представляют неподдельный интерес. Это время писатель отчасти провел в Москве, отчасти в Одессе, откуда на пароходе отбыл в Париж, навсегда распрощавшись с Россией.
Дневниковые записи Бунина изобилуют всевозможными цитатами из газет, слухами и личными переживаниями насчёт случившейся революции октября и Гражданской войны. Бунин сразу даёт понять, что с новой властью ему не по пути. Он иронизирует над своими знакомыми и коллегами, которые так недавно ратовали за войну "до победного конца", а теперь с радостью приняли Брестский мир. Иван Алексеевич не собирается вступать в Пролеткульт, так как не хочет "сидеть рядом с чрезвычайкой, где чуть не каждый час кому-нибудь проламывают голову".
Размышления автора необычайно сумбурны, что объясняется тем, насколько серьезно были им восприняты события революционных дней. Бунин описывает вчерашних босяков, ставших новой аристократией. При этом никаких иллюзий насчёт их будущности писатель не испытывает. Бунин предсказывает возвращение прошлого распорядка, при котором народ будет снова под сапогом уже новой власти – более вульгарной и кровавой.
"Главарями наиболее умными и хитрыми вполне сознательно приготовлена была издевательская вывеска: «Свобода, братство, равенство, социализм, коммунизм!» И вывеска эта еще долго будет висеть — пока совсем крепко не усядутся они на шею народа".
Конечно, Бунина легко можно обвинить в предвзятости, но, удивительный факт, идентичным образом данный период описывают Андрей Платонов и Анатолий Мариенгоф. Оба этих писателя приняли новую власть и какое-то время сотрудничали с ней, но даже в их описаниях ощущается ужас происходящего. "Чевенгур" и "Циники" – не только талантливые произведения, но и портрет эпохи.
Книга "Окаянные дни", несмотря на лёгкий снобизм автора, крайне интересна и полезна. Учебники истории очень часто пишутся разного рода шулерами, а здесь мы имеем записи непосредственного свидетеля событий, оттого и создаётся эффект присутствия.
#книги
Всем известно, что Бунин был желчным, сварливым человеком. Чего только стоят его многочисленные высказывания по поводу современников. Если бы эти люди использовали его слова в качестве характеристики для работодателя, то статус "безработного" для них был бы обеспечен на десятки лет вперёд.
Бунин действительно часто переусердствовал. В то же время данная черта личности позволяла ему быть предельно искренним. Он ни перед кем не заискивал, никому не старался понравиться. Именно поэтому дневниковые записи Бунина с 1918 по 1920 год, выросшие впоследствии в книгу "Окаянные дни", представляют неподдельный интерес. Это время писатель отчасти провел в Москве, отчасти в Одессе, откуда на пароходе отбыл в Париж, навсегда распрощавшись с Россией.
Дневниковые записи Бунина изобилуют всевозможными цитатами из газет, слухами и личными переживаниями насчёт случившейся революции октября и Гражданской войны. Бунин сразу даёт понять, что с новой властью ему не по пути. Он иронизирует над своими знакомыми и коллегами, которые так недавно ратовали за войну "до победного конца", а теперь с радостью приняли Брестский мир. Иван Алексеевич не собирается вступать в Пролеткульт, так как не хочет "сидеть рядом с чрезвычайкой, где чуть не каждый час кому-нибудь проламывают голову".
Размышления автора необычайно сумбурны, что объясняется тем, насколько серьезно были им восприняты события революционных дней. Бунин описывает вчерашних босяков, ставших новой аристократией. При этом никаких иллюзий насчёт их будущности писатель не испытывает. Бунин предсказывает возвращение прошлого распорядка, при котором народ будет снова под сапогом уже новой власти – более вульгарной и кровавой.
"Главарями наиболее умными и хитрыми вполне сознательно приготовлена была издевательская вывеска: «Свобода, братство, равенство, социализм, коммунизм!» И вывеска эта еще долго будет висеть — пока совсем крепко не усядутся они на шею народа".
Конечно, Бунина легко можно обвинить в предвзятости, но, удивительный факт, идентичным образом данный период описывают Андрей Платонов и Анатолий Мариенгоф. Оба этих писателя приняли новую власть и какое-то время сотрудничали с ней, но даже в их описаниях ощущается ужас происходящего. "Чевенгур" и "Циники" – не только талантливые произведения, но и портрет эпохи.
Книга "Окаянные дни", несмотря на лёгкий снобизм автора, крайне интересна и полезна. Учебники истории очень часто пишутся разного рода шулерами, а здесь мы имеем записи непосредственного свидетеля событий, оттого и создаётся эффект присутствия.
#книги
Поговорим о романе Мишеля Уэльбека "Расширение пространства борьбы"
Прочитав дебютный роман Селина, я решил продолжить знакомство с контркультурной французской литературой. Выбор пал на Уэльбека – одного из наиболее популярных французских писателей современности.
"Расширение пространства борьбы" – первый роман автора, написанный в 1994 году. Каких-то 100 с небольшим страниц в читалке. Буквально два дня чтения. Идеально для начала.
Аннотация к роману гласит: "Экономический либерализм, сексуальная свобода: что это – истинные блага или навязанные правила игры? Таким вопросом задается герой романа, суммируя собственный горький жизненный опыт". В общем, заранее понятно, что автор будет транслировать скептическое отношение к современному мироустройству.
Главный герой романа программист 30 лет со стабильной и высокооплачиваемой работой, но с проблемами в личной жизни. Короче, сам Уэльбек. Со страниц романа он будет делиться с нами своими взглядами на современное общество, секс и, как ни странно, психоанализ. Выводы, к которым он приходит, неутешительны.
Действий в романе не так уж много. Герой у нас рефлексирующий, а значит ему свойственно наблюдать, а не принимать участие. Исходя из этого, проще выделить несколько тезисов, полностью раскрывающих суть произведения.
Итак, мир катится в тартарары. Первое, что его туда толкает, – обесценивание секса и, как следствие, любви. Сексуальная революция сделала людей более раскрепощенными, но секс и любовь отныне перестали быть синонимами. Смена партнёров стала чем-то наподобие шоппинга. Уэльбек пишет:
"Любовь, то есть невинность, способность поддаваться иллюзии, готовность сосредоточить стремление к особям противоположного пола на одном, любимом, человеке, редко сохраняется в душе после года сексуальной распущенности, а после двух – никогда. Когда в юном возрасте сексуальные связи сменяют одна другую, человеку становятся недоступны сентиментальные, романтические отношения, и очень скоро он изнашивается, как старая тряпка, напрочь теряя способность любить. А дальше живет, как и положено старой тряпке: время идет, красота блекнет, в душе накапливается горечь".
Подобное пагубное влияние писатель связывает и с психоанализом:
"Я много раз убеждался в том, что женщина, побывав у психоаналитика, в итоге становится ни к чему не пригодной. И это не побочный эффект психоанализа, а его главная задача. Под предлогом восстановления утраченного «я» психоаналитики грубо разрушают человеческую личность. Невинность, великодушие, чистота – все это гибнет в их неуклюжих лапах. Высокооплачиваемые, высокомерные и безмозглые, психоаналитики полностью истребляют в своих так называемых пациентках способность любить – как духовной, так и плотской любовью; за то, что они творят, их с полным правом можно назвать врагами рода человеческого. Психоанализ, эта безжалостная школа себялюбия, с особым цинизмом обрабатывает немного запутавшихся, но славных девушек, превращая их в низких тварей, которые не способны думать ни о ком, кроме себя, и не могут вызвать ничего, кроме отвращения".
Что это: исповедь героя нашего времени или поток человеконенавистнических высказываний? И то и другое. Уэльбек действительно правильно обозначает проблему отчуждённости современного человека. В то же время, когда он говорит об отрицательном влиянии сексуальной революции и психоанализа, он не распространяет свои выводы на мужчин. Здесь есть некая предвзятость, которая, как я уже понял, найдёт свое отражение в его последующих романах.
Так или иначе, Уэльбек последовательно критикует современное западное общество. Даже его нашумевший роман "Покорность", как мне кажется, не столько о мусульманской угрозе, сколько о духовной и идейной нищете современной Европы, в частности, Франции. Отсюда крайне настороженное отношение и правых, и левых. Уэльбек – провокатор наших дней, поэтому-то я и продолжу его читать. Но а сравнения с Селином невозможны ввиду безоговорочного превосходства последнего. По крайней мере, об этом говорят их дебютные романы. Уэльбек скучно пишет.
#книги
Прочитав дебютный роман Селина, я решил продолжить знакомство с контркультурной французской литературой. Выбор пал на Уэльбека – одного из наиболее популярных французских писателей современности.
"Расширение пространства борьбы" – первый роман автора, написанный в 1994 году. Каких-то 100 с небольшим страниц в читалке. Буквально два дня чтения. Идеально для начала.
Аннотация к роману гласит: "Экономический либерализм, сексуальная свобода: что это – истинные блага или навязанные правила игры? Таким вопросом задается герой романа, суммируя собственный горький жизненный опыт". В общем, заранее понятно, что автор будет транслировать скептическое отношение к современному мироустройству.
Главный герой романа программист 30 лет со стабильной и высокооплачиваемой работой, но с проблемами в личной жизни. Короче, сам Уэльбек. Со страниц романа он будет делиться с нами своими взглядами на современное общество, секс и, как ни странно, психоанализ. Выводы, к которым он приходит, неутешительны.
Действий в романе не так уж много. Герой у нас рефлексирующий, а значит ему свойственно наблюдать, а не принимать участие. Исходя из этого, проще выделить несколько тезисов, полностью раскрывающих суть произведения.
Итак, мир катится в тартарары. Первое, что его туда толкает, – обесценивание секса и, как следствие, любви. Сексуальная революция сделала людей более раскрепощенными, но секс и любовь отныне перестали быть синонимами. Смена партнёров стала чем-то наподобие шоппинга. Уэльбек пишет:
"Любовь, то есть невинность, способность поддаваться иллюзии, готовность сосредоточить стремление к особям противоположного пола на одном, любимом, человеке, редко сохраняется в душе после года сексуальной распущенности, а после двух – никогда. Когда в юном возрасте сексуальные связи сменяют одна другую, человеку становятся недоступны сентиментальные, романтические отношения, и очень скоро он изнашивается, как старая тряпка, напрочь теряя способность любить. А дальше живет, как и положено старой тряпке: время идет, красота блекнет, в душе накапливается горечь".
Подобное пагубное влияние писатель связывает и с психоанализом:
"Я много раз убеждался в том, что женщина, побывав у психоаналитика, в итоге становится ни к чему не пригодной. И это не побочный эффект психоанализа, а его главная задача. Под предлогом восстановления утраченного «я» психоаналитики грубо разрушают человеческую личность. Невинность, великодушие, чистота – все это гибнет в их неуклюжих лапах. Высокооплачиваемые, высокомерные и безмозглые, психоаналитики полностью истребляют в своих так называемых пациентках способность любить – как духовной, так и плотской любовью; за то, что они творят, их с полным правом можно назвать врагами рода человеческого. Психоанализ, эта безжалостная школа себялюбия, с особым цинизмом обрабатывает немного запутавшихся, но славных девушек, превращая их в низких тварей, которые не способны думать ни о ком, кроме себя, и не могут вызвать ничего, кроме отвращения".
Что это: исповедь героя нашего времени или поток человеконенавистнических высказываний? И то и другое. Уэльбек действительно правильно обозначает проблему отчуждённости современного человека. В то же время, когда он говорит об отрицательном влиянии сексуальной революции и психоанализа, он не распространяет свои выводы на мужчин. Здесь есть некая предвзятость, которая, как я уже понял, найдёт свое отражение в его последующих романах.
Так или иначе, Уэльбек последовательно критикует современное западное общество. Даже его нашумевший роман "Покорность", как мне кажется, не столько о мусульманской угрозе, сколько о духовной и идейной нищете современной Европы, в частности, Франции. Отсюда крайне настороженное отношение и правых, и левых. Уэльбек – провокатор наших дней, поэтому-то я и продолжу его читать. Но а сравнения с Селином невозможны ввиду безоговорочного превосходства последнего. По крайней мере, об этом говорят их дебютные романы. Уэльбек скучно пишет.
#книги
Поговорим о фильме Лукино Висконти "Гибель богов"
Снова обращаюсь к классическому кинематографу, как и обещал. Фильм Лукино Висконти "Гибель богов", как и фильм Лилианы Кавани "Ночной портье", рассказывает нам о влиянии нацистской идеологии на отдельных людей, а также о встраивании этих людей в новую систему.
Повествование вращается вокруг семейства Эссенбеков – промышленной аристократии, в чьих руках находятся сталелитейные заводы по всей Германии. Прототипом для Эссенбеков послужила династия Круппов, печально известная тем, что производила оружие для нацисткой Германии и использовала труд заключённых концлагерей. На примере Эссенбеков показывается моральное падение старой аристократии, которое обеспечивает приход к власти новой аристократии в лице нацистской верхушки.
Как и в "Ночном портье", в "Гибели богов" большое внимание уделяется патологии. Педофилия, инцест, болезненная феминность главного героя – всё свалено в кучу. Опять-таки упомянут миф о повальном гомосексуализме среди членов СА. Анализ нацизма сквозь призму патологии весьма и весьма интересен. Такой подход делает кино более радикальным и дискуссионным, а это немаловажно, если учитывать то, что классика зачастую бывает скучна.
Фильм изобилует в том числе и отсылками. В сюжет умело встроены оммажи Достоевскому и Шекспиру. Главное, по накалу страстей "Гибель богов" вполне может соревноваться с литературными гигантами. Я ещё по фильму "Рокко и его братья" понял, что Висконти умеет рассказывать истории. Это достаточно лицературоцентричный режиссёр.
Кстати, если продолжать проводить параллели между разными произведениями искусства, то стоит вспомнить роман Джонатана Литтелла "Благоволительницы", где главный герой является носителем всевозможных девиаций, в том числе сексуальных. Зовут, кстати, героя Максимилиан, как и нациста из "Ночного портье". Именно этот роман подтолкнул меня к просмотру данных фильмов. Некая подготовка перед прочтением большой книги, получившей Гонкуровскую премию и лестные отзывы людей, к чьему мнению я прислушиваюсь.
"Гибель богов" – фильм, который нужно смотреть и пересматривать. Режиссёр рассказывает о событиях, виденных им лично. Пожалуй, лучших фильмов о зле вам едва ли удастся найти.
#фильмы
Снова обращаюсь к классическому кинематографу, как и обещал. Фильм Лукино Висконти "Гибель богов", как и фильм Лилианы Кавани "Ночной портье", рассказывает нам о влиянии нацистской идеологии на отдельных людей, а также о встраивании этих людей в новую систему.
Повествование вращается вокруг семейства Эссенбеков – промышленной аристократии, в чьих руках находятся сталелитейные заводы по всей Германии. Прототипом для Эссенбеков послужила династия Круппов, печально известная тем, что производила оружие для нацисткой Германии и использовала труд заключённых концлагерей. На примере Эссенбеков показывается моральное падение старой аристократии, которое обеспечивает приход к власти новой аристократии в лице нацистской верхушки.
Как и в "Ночном портье", в "Гибели богов" большое внимание уделяется патологии. Педофилия, инцест, болезненная феминность главного героя – всё свалено в кучу. Опять-таки упомянут миф о повальном гомосексуализме среди членов СА. Анализ нацизма сквозь призму патологии весьма и весьма интересен. Такой подход делает кино более радикальным и дискуссионным, а это немаловажно, если учитывать то, что классика зачастую бывает скучна.
Фильм изобилует в том числе и отсылками. В сюжет умело встроены оммажи Достоевскому и Шекспиру. Главное, по накалу страстей "Гибель богов" вполне может соревноваться с литературными гигантами. Я ещё по фильму "Рокко и его братья" понял, что Висконти умеет рассказывать истории. Это достаточно лицературоцентричный режиссёр.
Кстати, если продолжать проводить параллели между разными произведениями искусства, то стоит вспомнить роман Джонатана Литтелла "Благоволительницы", где главный герой является носителем всевозможных девиаций, в том числе сексуальных. Зовут, кстати, героя Максимилиан, как и нациста из "Ночного портье". Именно этот роман подтолкнул меня к просмотру данных фильмов. Некая подготовка перед прочтением большой книги, получившей Гонкуровскую премию и лестные отзывы людей, к чьему мнению я прислушиваюсь.
"Гибель богов" – фильм, который нужно смотреть и пересматривать. Режиссёр рассказывает о событиях, виденных им лично. Пожалуй, лучших фильмов о зле вам едва ли удастся найти.
#фильмы
Поговорим о романе Эдуарда Лимонова "Дневник неудачника"
Лучшая книга Лимонова из тех, что я читал. Дистиллированная поэзия в прозе. Перечитывал дважды и ещё не раз повторю сей процесс.
"Дневник" в отличие от "Эдички" написан писателем, нашедшим и осознавшим свой стиль. Те щемящие ноты, за которые ценят первый роман Лимонова, во втором романе явили себя ещё ярче. Здесь нет ненужных отступлений, лишних персонажей. Один лишь автор и его мысли, наполненные поэтичными и неожиданными образами.
Сумбур, в общем-то, характерен для любого дневника, а для этого – тем более. Герой – неудачник, поэт, изгой общества. Быт его скромен, поэтому из материального мира он бежит в мир идеальный – мир идей и морока. Его размышления радикальны и соблазнительны. То, что вы не скажете вслух, прокричит Лимонов. Без лишних слов.
"Если вы можете проснуться однажды дождливым весенним утром, полежать, подумать, послушать музыку и честно сказать себе вдруг: «А ведь я никто в этой жизни — говно и пыль», тогда на вас еще рано ставить крест. Только честно, не для людей, а для себя признаться".
Рассказывать об этом романе – то же самое, что пытаться пересказать стихотворение или песню. Во-первых, произведение небольшого объема. Во-вторых, содержание романа представляет собой поток сознания. Короче, только непосредственное восприятие сможет вас познакомить с "Дневником".
Эдуард Лимонов уже застолбил за собой место в русской литературе. Причём конкурентов на его поле у него не наблюдается. У американцев есть Генри Миллер, у французов – Луи-Фердинанд Селин, у нас – Лимонов.
"Я люблю дерево смерти в крови у ствола и чью-нибудь судьбу короткую для примера.
Нож, проткнувший географическую карту.
Офицера в берете — это мой адъютант.
Кровь на бинтах отвалившегося в траву солдата.
Запах одеколона и коньяка.
Я люблю свое будущее.
И черные южные тени.
И женщину двадцати трех лет, пробравшуюся, чтобы меня застрелить".
#книги
Лучшая книга Лимонова из тех, что я читал. Дистиллированная поэзия в прозе. Перечитывал дважды и ещё не раз повторю сей процесс.
"Дневник" в отличие от "Эдички" написан писателем, нашедшим и осознавшим свой стиль. Те щемящие ноты, за которые ценят первый роман Лимонова, во втором романе явили себя ещё ярче. Здесь нет ненужных отступлений, лишних персонажей. Один лишь автор и его мысли, наполненные поэтичными и неожиданными образами.
Сумбур, в общем-то, характерен для любого дневника, а для этого – тем более. Герой – неудачник, поэт, изгой общества. Быт его скромен, поэтому из материального мира он бежит в мир идеальный – мир идей и морока. Его размышления радикальны и соблазнительны. То, что вы не скажете вслух, прокричит Лимонов. Без лишних слов.
"Если вы можете проснуться однажды дождливым весенним утром, полежать, подумать, послушать музыку и честно сказать себе вдруг: «А ведь я никто в этой жизни — говно и пыль», тогда на вас еще рано ставить крест. Только честно, не для людей, а для себя признаться".
Рассказывать об этом романе – то же самое, что пытаться пересказать стихотворение или песню. Во-первых, произведение небольшого объема. Во-вторых, содержание романа представляет собой поток сознания. Короче, только непосредственное восприятие сможет вас познакомить с "Дневником".
Эдуард Лимонов уже застолбил за собой место в русской литературе. Причём конкурентов на его поле у него не наблюдается. У американцев есть Генри Миллер, у французов – Луи-Фердинанд Селин, у нас – Лимонов.
"Я люблю дерево смерти в крови у ствола и чью-нибудь судьбу короткую для примера.
Нож, проткнувший географическую карту.
Офицера в берете — это мой адъютант.
Кровь на бинтах отвалившегося в траву солдата.
Запах одеколона и коньяка.
Я люблю свое будущее.
И черные южные тени.
И женщину двадцати трех лет, пробравшуюся, чтобы меня застрелить".
#книги
Поговорим о романе Дэвида Фостера Уоллеса "Бесконечная шутка"
Два с хвостиком месяца и "гештальт" закрыт. За это время я испытал весь спектр эмоций, заложенных в роман Уоллесом. Сначала "Бесконечная шутка" меня увлекла, затем увлечение сменилось непониманием и даже скукой, но ближе к середине я стал получать перманентное удовольствие – тот бич, от которого так сложно отказаться героям романа.
Первое, что вы должны сделать перед тем, как начать читать "Шутку", – это принять её. Не надейтесь, что автор сразу выложит вам все карты путём линейного повествования. Нет, пазл начнёт складываться только где-то к первой трети книги. Дальше картинка будет становиться всё разборчивее и разборчивее. Главное, чтобы у вас хватило сил не опустить руки раньше времени. Уоллес, конечно, не отвечает на все вопросы, но и его проза – это не беспроглядное кафкианское полотно. Какие-то ответы да и получает взыскательный читатель.
Перейду к главному: чем мне понравился роман?
Во-первых, Дэвид Фостер Уоллес невероятно глубоко анализирует человеческую психику. Он знаток депрессии и всевозможных зависимостей. Автор, к слову, был пациентом психоневрологической клиники, где его подвергли электрошоковой терапии. Возможно, именно оттуда растут корни такого стремления скрупулёзно описывать детали – Уоллес просто боялся "выпасть" из реального мира окончательно, навсегда забыв его. Пространство романа поистине кинематографично, визуально воспроизводимо, и это, в общем-то, во-вторых.
В-третьих, "Бесконечная шутка" содержит в себе багаж запоминающихся образов. Трагических, комических, трагикомических – разных. Ради одной короткой, яркой истории можно терпеть сотни страниц скучного повествования. Это правда того стоит. Плюс ко всему вы получаете стильных персонажей (взять, например, Джоэль). Пересказ фильмов Джеймса Инканденцы – вообще отдельная тема для разговора.¹
¹ Последние два предложения – в-четвёртых, в-пятых.
Итак, "Бесконечная шутка" – роман-вызов, сложность которого преувеличена. От него можно и нужно получать удовольствие, и этому вряд ли помешает ваше незнание тригонометрии.
#книги
Два с хвостиком месяца и "гештальт" закрыт. За это время я испытал весь спектр эмоций, заложенных в роман Уоллесом. Сначала "Бесконечная шутка" меня увлекла, затем увлечение сменилось непониманием и даже скукой, но ближе к середине я стал получать перманентное удовольствие – тот бич, от которого так сложно отказаться героям романа.
Первое, что вы должны сделать перед тем, как начать читать "Шутку", – это принять её. Не надейтесь, что автор сразу выложит вам все карты путём линейного повествования. Нет, пазл начнёт складываться только где-то к первой трети книги. Дальше картинка будет становиться всё разборчивее и разборчивее. Главное, чтобы у вас хватило сил не опустить руки раньше времени. Уоллес, конечно, не отвечает на все вопросы, но и его проза – это не беспроглядное кафкианское полотно. Какие-то ответы да и получает взыскательный читатель.
Перейду к главному: чем мне понравился роман?
Во-первых, Дэвид Фостер Уоллес невероятно глубоко анализирует человеческую психику. Он знаток депрессии и всевозможных зависимостей. Автор, к слову, был пациентом психоневрологической клиники, где его подвергли электрошоковой терапии. Возможно, именно оттуда растут корни такого стремления скрупулёзно описывать детали – Уоллес просто боялся "выпасть" из реального мира окончательно, навсегда забыв его. Пространство романа поистине кинематографично, визуально воспроизводимо, и это, в общем-то, во-вторых.
В-третьих, "Бесконечная шутка" содержит в себе багаж запоминающихся образов. Трагических, комических, трагикомических – разных. Ради одной короткой, яркой истории можно терпеть сотни страниц скучного повествования. Это правда того стоит. Плюс ко всему вы получаете стильных персонажей (взять, например, Джоэль). Пересказ фильмов Джеймса Инканденцы – вообще отдельная тема для разговора.¹
¹ Последние два предложения – в-четвёртых, в-пятых.
Итак, "Бесконечная шутка" – роман-вызов, сложность которого преувеличена. От него можно и нужно получать удовольствие, и этому вряд ли помешает ваше незнание тригонометрии.
#книги
Поговорим о романе Луи-Фердинанда Селина "Смерть в кредит"
После того, как Селина лишили Гонкуровской премии, он вдоволь напитался злобой и написал свой второй роман, который по уровню желчи и грязи на порядок превзошёл первенца. До самой макушки хватит, что называется.
На объем, кстати, Селин тоже не поскупился. 543 страницы мелким шрифтом. Роман буквально заволакивает тебя в свою трясину. Таков неповторимый стиль французского писателя: он заставляет привыкать читателя к той реальности, которую сам формирует. Принимаешь ты её или нет – твоя проблема. Селин явно не из тех, кто будет себя утруждать тем, чтобы кому-то понравиться.
"Смерть в кредит" – роман о детстве писателя, наполненном скитаниями и душевными муками. Всё это было помножено на суровую судьбу, что заставляла родителей Селина и его самого довольствоваться плодами нищеты. Бедность и подлость – вот те декорации, без которых невозможно представить реальность любого селиновского романа.
Если с содержанием всё более-менее ясно, то как дела обстоят с формой? А с ней всё в порядке. Рваный слог, предложения заканчиваются либо многоточием, либо восклицательным знаком (а то и тремя!). Естественно, не обошлось без жаргонизмов и ненормативной лексики. Ну и добавим физиологических подробностей для затравки. Жгучая смесь, не правда ли?
Чем мне ещё нравится Селин, так это тем, что к нему привыкаешь. Вот читаешь его какое-то время, скучно уже, но вдруг неожиданный поворот сюжета и интерес возникает вновь. Так и дочитываешь до конца книгу. Ждёшь продолжения. Благо писатель запечатлел каждый миг своей жизни в литературе.
Луи-Фердинанд Селин – писатель-предтеча. Отголоски его творчества вы можете заметить в работах самых разных авторов. Чарльз Буковски, Хантер Томпсон... Список при желании можно продолжить, но далеко не каждый из входящих в него писателей действительно сможет сравниться с предтечей.
#книги
После того, как Селина лишили Гонкуровской премии, он вдоволь напитался злобой и написал свой второй роман, который по уровню желчи и грязи на порядок превзошёл первенца. До самой макушки хватит, что называется.
На объем, кстати, Селин тоже не поскупился. 543 страницы мелким шрифтом. Роман буквально заволакивает тебя в свою трясину. Таков неповторимый стиль французского писателя: он заставляет привыкать читателя к той реальности, которую сам формирует. Принимаешь ты её или нет – твоя проблема. Селин явно не из тех, кто будет себя утруждать тем, чтобы кому-то понравиться.
"Смерть в кредит" – роман о детстве писателя, наполненном скитаниями и душевными муками. Всё это было помножено на суровую судьбу, что заставляла родителей Селина и его самого довольствоваться плодами нищеты. Бедность и подлость – вот те декорации, без которых невозможно представить реальность любого селиновского романа.
Если с содержанием всё более-менее ясно, то как дела обстоят с формой? А с ней всё в порядке. Рваный слог, предложения заканчиваются либо многоточием, либо восклицательным знаком (а то и тремя!). Естественно, не обошлось без жаргонизмов и ненормативной лексики. Ну и добавим физиологических подробностей для затравки. Жгучая смесь, не правда ли?
Чем мне ещё нравится Селин, так это тем, что к нему привыкаешь. Вот читаешь его какое-то время, скучно уже, но вдруг неожиданный поворот сюжета и интерес возникает вновь. Так и дочитываешь до конца книгу. Ждёшь продолжения. Благо писатель запечатлел каждый миг своей жизни в литературе.
Луи-Фердинанд Селин – писатель-предтеча. Отголоски его творчества вы можете заметить в работах самых разных авторов. Чарльз Буковски, Хантер Томпсон... Список при желании можно продолжить, но далеко не каждый из входящих в него писателей действительно сможет сравниться с предтечей.
#книги
Поговорим о сборнике рассказов Владимира Сорокина "Сахарный Кремль"
Сорокин ещё с "Нормы" выработал свой стиль, нашёл свой метод. Даже спустя четверть века он следует творческим канонам, которые стали его универсальным рецептом для выражения любой эпохи.
"Сахарный Кремль" – несомненный сиквел "Дня опричника". Здесь мы встречаем опричника Комягу и ещё несколько персонажей из предыдущей книги. Защищает их всех старая добрая Великая Русская Стена. В общем, в идейном плане ничего нового. Сам десерт "Сахарный Кремль" буквально кричит о "Норме".
"День опричника" – цельное произведение, в котором все компоненты сложились таким образом, что получилась отличная книга. Эдакая своевременная сатира на государственный строй. Было ошибкой, на мой взгляд, пытаться и дальше эксплуатировать эту тему. Тем более если нет намерения сказать что-то новое.
"Сахарный Кремль", так или иначе, написан узнаваемой рукой мэтра, поэтому ценителям прозы писателя данный сборник должен понравиться. Натурализм, пародийный язык, стилизованный под старину, и язвительность – получите и распишитесь. Читать всё же рекомендую после "Дня опричника", а перед этим и "Норму" захватите.
#книги
Сорокин ещё с "Нормы" выработал свой стиль, нашёл свой метод. Даже спустя четверть века он следует творческим канонам, которые стали его универсальным рецептом для выражения любой эпохи.
"Сахарный Кремль" – несомненный сиквел "Дня опричника". Здесь мы встречаем опричника Комягу и ещё несколько персонажей из предыдущей книги. Защищает их всех старая добрая Великая Русская Стена. В общем, в идейном плане ничего нового. Сам десерт "Сахарный Кремль" буквально кричит о "Норме".
"День опричника" – цельное произведение, в котором все компоненты сложились таким образом, что получилась отличная книга. Эдакая своевременная сатира на государственный строй. Было ошибкой, на мой взгляд, пытаться и дальше эксплуатировать эту тему. Тем более если нет намерения сказать что-то новое.
"Сахарный Кремль", так или иначе, написан узнаваемой рукой мэтра, поэтому ценителям прозы писателя данный сборник должен понравиться. Натурализм, пародийный язык, стилизованный под старину, и язвительность – получите и распишитесь. Читать всё же рекомендую после "Дня опричника", а перед этим и "Норму" захватите.
#книги
Поговорим о романе Владимира Набокова "Подвиг"
В рамках своего знакомства с творчеством Набокова прочитал его, наверное, самый непопулярный роман, относящийся к берлинскому периоду творчества. Четвёртый по счёту, написанный после "Защиты Лужина", – вещи, как вы понимаете, весьма серьёзной.
"Подвиг" – автобиографичный роман, как признавался сам Набоков. Вынужденная эмиграция, тоска по России, возраст героя – всё указывает на то, что писатель отчасти пишет о себе. Всё-таки Набокову было едва за 30, когда он закончил работу над книгой. В таком возрасте ещё могли сохраняться надежды, подогреваемые воспоминаниями о прошлой жизни.
Мартын Эдельвейс – молодой человек со швейцарскими корнями, который был вынужден эмигрировать из России, будучи подростком. Уже тогда он демонстрировал странную потребность доказывать всем свою отвагу. Мартын всегда ощущал себя смелым человеком, способным на поступок. Но когда дело доходило до действий, наш герой тушевался. Бросить себе вызов – пожалуй, самое частое решение проблемы для подобных людей. Вот и Мартын прибегнет к нему, пускай и поступок, который неосторожно назовут "подвигом", будет бессмысленным и безрассудным.
Что ещё можно сказать о Мартыне Эдельвейсе, так это то, как он похож на любого мисимовского героя. Те же противоречия между вымышленным и реальным, та же нерешительность. Итог душевной турбулентности тоже общий: юноши совершают поступки, которые якобы подтверждают их значимость, однако внешнему миру они являются необоснованными, ибо вся работа была проделана внутри, в головах исполнителей.
Роман "Подвиг" сложно оценить по достоинству, потому что он изрядно уступает по форме "Защите Лужина", недотягивает по сентиментальности до "Машеньки", не интригует так, как "Король, дама, валет". Впечатления в итоге остаются очень сумбурные. Это явно не лучший роман Владимира Набокова.
#книги
В рамках своего знакомства с творчеством Набокова прочитал его, наверное, самый непопулярный роман, относящийся к берлинскому периоду творчества. Четвёртый по счёту, написанный после "Защиты Лужина", – вещи, как вы понимаете, весьма серьёзной.
"Подвиг" – автобиографичный роман, как признавался сам Набоков. Вынужденная эмиграция, тоска по России, возраст героя – всё указывает на то, что писатель отчасти пишет о себе. Всё-таки Набокову было едва за 30, когда он закончил работу над книгой. В таком возрасте ещё могли сохраняться надежды, подогреваемые воспоминаниями о прошлой жизни.
Мартын Эдельвейс – молодой человек со швейцарскими корнями, который был вынужден эмигрировать из России, будучи подростком. Уже тогда он демонстрировал странную потребность доказывать всем свою отвагу. Мартын всегда ощущал себя смелым человеком, способным на поступок. Но когда дело доходило до действий, наш герой тушевался. Бросить себе вызов – пожалуй, самое частое решение проблемы для подобных людей. Вот и Мартын прибегнет к нему, пускай и поступок, который неосторожно назовут "подвигом", будет бессмысленным и безрассудным.
Что ещё можно сказать о Мартыне Эдельвейсе, так это то, как он похож на любого мисимовского героя. Те же противоречия между вымышленным и реальным, та же нерешительность. Итог душевной турбулентности тоже общий: юноши совершают поступки, которые якобы подтверждают их значимость, однако внешнему миру они являются необоснованными, ибо вся работа была проделана внутри, в головах исполнителей.
Роман "Подвиг" сложно оценить по достоинству, потому что он изрядно уступает по форме "Защите Лужина", недотягивает по сентиментальности до "Машеньки", не интригует так, как "Король, дама, валет". Впечатления в итоге остаются очень сумбурные. Это явно не лучший роман Владимира Набокова.
#книги
Поговорим о романе Юкио Мисимы "Весенний снег"
"Весенний снег – первый роман Юкио Мисимы из тетралогии "Море изобилия", которая считается вершиной творчества автора. Именно в этих четырех романах японский писатель наиболее полно отобразил свою систему взглядов на мир. При этом позднее творчество Мисимы явно перекликается с ранним. Корни мисимовского мировоззрения мы видим ещё в "Исповеди маски", задающей тон не только творческой судьбе писателя, но и жизненной.
"Весенний снег", как и многие другие произведения Мисимы, знакомит нас с мечтающим, остро чувствующим мир юношей по имени Киёаки. Он из богатой и знатной семьи, у которой в усадьбе два дома: в японском и европейском стилях. В начале 20 века в аристократических японских семьях была мода на всё европейское. Перенималась не только архитектура, но и культура. Мисима – яркий пример европейского влияния.
Киёаки много мечтает, держится особняком, не выказывает желания учиться. У него есть один близкий друг – Хонда. Стать друзьями они смогли лишь благодаря тому, что Хонда усвоил особенности общения со скупым на разговоры Киёаки. Дружба домами и географическая близость соединяет Киёаки и с Сатоко, девушкой, влюбленной в него. Вокруг взаимоотношений этой троицы и вращается сюжет книги. И нет, это не любовный треугольник, как вы могли бы подумать.
Пересказывать содержательную часть произведения – дело неблагодарное всегда, а в случае с Мисимой – тем более. Он образный писатель со своей яркой и неповторимой эстетикой. Непосредственное восприятие здесь превыше всего, так что читайте. Желательно в хронологическом порядке, так как творчество Мисимы представляется в виде некоего пазла, детали которого необходимо соединять в строго установленной очередности. Тогда и личность автора станет более понятна. Скажу лишь одно: тетралогия "Море изобилия" должна дать ответы на все вопросы, касающиеся жизненного пути писателя. По крайней мере, я на это надеюсь.
#книги
"Весенний снег – первый роман Юкио Мисимы из тетралогии "Море изобилия", которая считается вершиной творчества автора. Именно в этих четырех романах японский писатель наиболее полно отобразил свою систему взглядов на мир. При этом позднее творчество Мисимы явно перекликается с ранним. Корни мисимовского мировоззрения мы видим ещё в "Исповеди маски", задающей тон не только творческой судьбе писателя, но и жизненной.
"Весенний снег", как и многие другие произведения Мисимы, знакомит нас с мечтающим, остро чувствующим мир юношей по имени Киёаки. Он из богатой и знатной семьи, у которой в усадьбе два дома: в японском и европейском стилях. В начале 20 века в аристократических японских семьях была мода на всё европейское. Перенималась не только архитектура, но и культура. Мисима – яркий пример европейского влияния.
Киёаки много мечтает, держится особняком, не выказывает желания учиться. У него есть один близкий друг – Хонда. Стать друзьями они смогли лишь благодаря тому, что Хонда усвоил особенности общения со скупым на разговоры Киёаки. Дружба домами и географическая близость соединяет Киёаки и с Сатоко, девушкой, влюбленной в него. Вокруг взаимоотношений этой троицы и вращается сюжет книги. И нет, это не любовный треугольник, как вы могли бы подумать.
Пересказывать содержательную часть произведения – дело неблагодарное всегда, а в случае с Мисимой – тем более. Он образный писатель со своей яркой и неповторимой эстетикой. Непосредственное восприятие здесь превыше всего, так что читайте. Желательно в хронологическом порядке, так как творчество Мисимы представляется в виде некоего пазла, детали которого необходимо соединять в строго установленной очередности. Тогда и личность автора станет более понятна. Скажу лишь одно: тетралогия "Море изобилия" должна дать ответы на все вопросы, касающиеся жизненного пути писателя. По крайней мере, я на это надеюсь.
#книги
Поговорим о книге Джона Норвича "Краткая история Франции"
Уже третья книга из серии "Краткая история" от издательства "КоЛибри", которую мне довелось прочитать. До этого я мельком ознакомился с историей таких государств, как США и Англия. Была ещё Германия, но это уже не из этой серии книга, хотя концепт тот же.
Франция – государство с огромной историей, в которой нашлось место Столетней войне, Тридцатилетней войне, четырём революциям, религиозному экстазу и богохульству. Утончённость французской культуры умело сочетается с кровавыми событиями, которые в свою очередь стали объектом художественного переосмысления, питая творческий потенциал французов.
Джон Норвич, автор книги, по национальности британец, но его детство и часть взрослой жизни связаны с Францией. Таким образом, во время чтения ощущается любовь автора и неподдельный интерес к этой стране. Сама попытка уместить всю историю страны в одну книгу требует самоотдачи, отсутствие которой сделает чтение невозможным. Норвич со своей задачей справился.
Нас ведут за руку от древнейших времён до самых интересных периодов вроде революции 1789-1799, наполеоновских войн, режима Виши. Точка в повествовании ставится на окончании Второй мировой войны. Дальше автор боится оказаться предвзятым, поэтому завершает книгу.
Что ещё можно отметить, так это то, что в "Краткой истории Франции" регулярно упоминаются французские писатели, которые всегда были тесно связаны с историей своей страны.
Виктор Гюго – не только (да и не столько) писатель, сколько политик и гражданин. Со своей Францией он пережил двух Наполеонов у власти, три революции и осаду Парижа в ходе франко-прусской войны.
Эмиль Золя – ещё один писатель из числа неравнодушных, выступивший в защиту Дрейфуса со знаменитой статьей "Я обвиняю", после публикации которой его изгнали в Англию. Вообще, французское общество всегда было радикальным во взглядах. Так, Золя был изгнан из-за непримиримости по отношению к антисемитизму, тогда как Луи Фердинанда Селина через каких-то сорок с небольшим лет за этот самый антисемитизм отправят в ссылку. Всего лишь поменялось направление ветра. Бывший бы когда-то в большинстве, в 1940-х Селин оказался в меньшинстве.
Вот такая неспокойная история Франции. Менявшее Республики как перчатки, французское общество так же быстро расправлялось со старыми идеями в культуре. Кино, литература, философия – трудно назвать область, где бы эта страна не произвела революцию.
#книги
Уже третья книга из серии "Краткая история" от издательства "КоЛибри", которую мне довелось прочитать. До этого я мельком ознакомился с историей таких государств, как США и Англия. Была ещё Германия, но это уже не из этой серии книга, хотя концепт тот же.
Франция – государство с огромной историей, в которой нашлось место Столетней войне, Тридцатилетней войне, четырём революциям, религиозному экстазу и богохульству. Утончённость французской культуры умело сочетается с кровавыми событиями, которые в свою очередь стали объектом художественного переосмысления, питая творческий потенциал французов.
Джон Норвич, автор книги, по национальности британец, но его детство и часть взрослой жизни связаны с Францией. Таким образом, во время чтения ощущается любовь автора и неподдельный интерес к этой стране. Сама попытка уместить всю историю страны в одну книгу требует самоотдачи, отсутствие которой сделает чтение невозможным. Норвич со своей задачей справился.
Нас ведут за руку от древнейших времён до самых интересных периодов вроде революции 1789-1799, наполеоновских войн, режима Виши. Точка в повествовании ставится на окончании Второй мировой войны. Дальше автор боится оказаться предвзятым, поэтому завершает книгу.
Что ещё можно отметить, так это то, что в "Краткой истории Франции" регулярно упоминаются французские писатели, которые всегда были тесно связаны с историей своей страны.
Виктор Гюго – не только (да и не столько) писатель, сколько политик и гражданин. Со своей Францией он пережил двух Наполеонов у власти, три революции и осаду Парижа в ходе франко-прусской войны.
Эмиль Золя – ещё один писатель из числа неравнодушных, выступивший в защиту Дрейфуса со знаменитой статьей "Я обвиняю", после публикации которой его изгнали в Англию. Вообще, французское общество всегда было радикальным во взглядах. Так, Золя был изгнан из-за непримиримости по отношению к антисемитизму, тогда как Луи Фердинанда Селина через каких-то сорок с небольшим лет за этот самый антисемитизм отправят в ссылку. Всего лишь поменялось направление ветра. Бывший бы когда-то в большинстве, в 1940-х Селин оказался в меньшинстве.
Вот такая неспокойная история Франции. Менявшее Республики как перчатки, французское общество так же быстро расправлялось со старыми идеями в культуре. Кино, литература, философия – трудно назвать область, где бы эта страна не произвела революцию.
#книги
Поговорим о романе Юрия Мамлеева "Шатуны"
В условиях цензуры любая литература, не вписывающаяся в рамки официальной, становится маргинальной. Роман "Шатуны", несомненно, является маргинальным. Герои этого романа тоже маргинальны. Маргинален и сам автор.
Немного о сюжете. Федор Соннов, мужчина около сорока лет, стремясь разгадать загадку человека, совершает убийства. Подобный интерес к метафизической составляющей смерти приводит неграмотного, но жадного до мистики Соннова в круг интеллигентов-метафизиков. Их одолевают схожие мысли, только ко всему они подходят с позиции более интеллектуальной, выстраивая целые концепции.
Первое, что приходит на ум, когда начинаешь читать Мамлеева, это то, как он похож на Андрея Платонова. Воспевание темных мистических сил, пристальное внимание к смерти – то, без чего невозможно представить ни первого, ни второго. Обоих эпоха загнала в подполье и, вещая из этого погреба, их голоса приобретали какие-то загробные, эсхатологические интонации.
Бредовый и нарочито абсурдный мир мамлеевского романа таковой только на первый взгляд. Будьте уверены, многие герои были списаны с его знакомых. Мамлеев создаёт гротескный образ советской интеллигенции, не нашедшей себя в советской реальности. Конечно, всё это становится частью метафизического реализма – жанра, родоначальником коего является автор.
Нельзя не отметить влияния символистов. Герои "Шатунов" неоднократно упоминают Александра Блока. Сам Мамлеев использует слово "недотыкомка", отсылающее нас к "Мелкому бесу". К предтечам можно отнести и Леонида Андреева, ещё одного певца смерти.
Нередко Мамлеева сравнивают с Сорокиным, что в корне неправильно. Сорокин ценен в первую очередь своим умением работать с текстом. У Мамлеева же, напротив, слог скромен. Нет у него и того языкового стиля, что был у Платонова. Однако, Мамлеев иной раз забирается в такие метафизические дебри, которые не снились ни Платонову, ни Сорокину. При этом, ввиду отсутствия яркого авторского стиля, Мамлеев, на мой взгляд, уступает обоим. Всё-таки в литературе важны и содержание, и форма. Тем не менее роман "Шатуны" занимает значимое место в русской андеграундной литературе второй половины 20 века.
#книги
В условиях цензуры любая литература, не вписывающаяся в рамки официальной, становится маргинальной. Роман "Шатуны", несомненно, является маргинальным. Герои этого романа тоже маргинальны. Маргинален и сам автор.
Немного о сюжете. Федор Соннов, мужчина около сорока лет, стремясь разгадать загадку человека, совершает убийства. Подобный интерес к метафизической составляющей смерти приводит неграмотного, но жадного до мистики Соннова в круг интеллигентов-метафизиков. Их одолевают схожие мысли, только ко всему они подходят с позиции более интеллектуальной, выстраивая целые концепции.
Первое, что приходит на ум, когда начинаешь читать Мамлеева, это то, как он похож на Андрея Платонова. Воспевание темных мистических сил, пристальное внимание к смерти – то, без чего невозможно представить ни первого, ни второго. Обоих эпоха загнала в подполье и, вещая из этого погреба, их голоса приобретали какие-то загробные, эсхатологические интонации.
Бредовый и нарочито абсурдный мир мамлеевского романа таковой только на первый взгляд. Будьте уверены, многие герои были списаны с его знакомых. Мамлеев создаёт гротескный образ советской интеллигенции, не нашедшей себя в советской реальности. Конечно, всё это становится частью метафизического реализма – жанра, родоначальником коего является автор.
Нельзя не отметить влияния символистов. Герои "Шатунов" неоднократно упоминают Александра Блока. Сам Мамлеев использует слово "недотыкомка", отсылающее нас к "Мелкому бесу". К предтечам можно отнести и Леонида Андреева, ещё одного певца смерти.
Нередко Мамлеева сравнивают с Сорокиным, что в корне неправильно. Сорокин ценен в первую очередь своим умением работать с текстом. У Мамлеева же, напротив, слог скромен. Нет у него и того языкового стиля, что был у Платонова. Однако, Мамлеев иной раз забирается в такие метафизические дебри, которые не снились ни Платонову, ни Сорокину. При этом, ввиду отсутствия яркого авторского стиля, Мамлеев, на мой взгляд, уступает обоим. Всё-таки в литературе важны и содержание, и форма. Тем не менее роман "Шатуны" занимает значимое место в русской андеграундной литературе второй половины 20 века.
#книги
Поговорим о романе Джонатана Литтелла "Благоволительницы"
Писать художественную книгу, в сюжет которой вплетены реальные исторические события подобного масштаба, всегда непросто и даже опасно, так как есть риск оказаться неточным в деталях, а то и в главном. Или же, напротив, слабый автор может увлечься погоней за достоверностью, забыв о художественной составляющей.
Однако, из этого тупика есть выход, а именно – написание индивидуальной (на фоне всеобщей) истории, рассказанной от первого лица. Подобная форма повествования избавляет писателя от ответственности, ведь человек – это не исторический архив, он что-то может понять превратно, где-то намеренно солгать. Именно поэтому автора такого произведения невозможно обвинить в намеренном искажении исторической правды, как бы кто того не хотел. Впрочем, у романа Джонатана Литтелла с достоверностью всё в порядке, а значит всё вышесказанное относится к нему косвенно.
Роман "Благоволительницы" написан от лица офицера СС Максимилиана Ауэ, гомосексуалиста и интеллектуала. Он – верный исполнитель воли фюрера и участник самых отвратительных акций нацистов во время Второй мировой войны. По образованию Ауэ юрист, хотя всегда мечтал заниматься литературой. За 700 страниц текста читателю предстоит убедиться в начитанности рассказчика.
Действие книги разворачивается на Восточном фронте (Украина, Северный Кавказ, Сталинград), в Польше, Венгрии, Франции и Германии. Литтелл показывает достойный уровень знания русской истории и культуры. Его герой, пребывая на Кавказе, восхищается Лермонтовым и в какой-то момент становится похожим на Печорина, ввязываясь в ненужную дуэль. Убивающий молодого лингвиста Фосса горец напоминает нам "Хаджи-Мурата" Толстого. А если взять во внимание кропотливое отношение Литтелла к географии событий, реальным историческим лицам и датам, то вывод о проделанном титаническом труде напрашивается сам. Долгие 18 месяцев писатель собирал необходимую информацию из разных источников, путешествовал по Кавказу, Восточной Европе.
Говоря о художественных особенностях романа, стоит отметить то внимание, которое Литтелл уделяет психической патологии. Так, Максимилиан предстаёт в романе гомосексуалистом, испытывающим влечение к сестре. Тут можно, конечно, подключить фрейдизм и сказать, что его гомосексуализм – следствие недоступности объекта полового влечения. Но, чем ближе мы будем знакомиться с рассказчиком, тем более интересные детали всплывут наружу. Это и сексуальное насилие в детстве, и потеря отца – одним словом, автор хочет заставить нас сопереживать злодею.
Умело Литтелл использует и галлюцинации в качестве литературного приёма. Одна из самых сильных сцен в романе – это сцена с агонизирующим от ранения в голову в Сталинграде Ауэ. Герою представляются разные абсурдные образы, частью одного из которых является сумасшедший доктор Сардина, который на аэростате ищет "край света". Думаю, отсылка на романы Селина "Путешествие на край ночи" и "Смерть в кредит" видна невооружённым глазом.
Вообще, Литтелл показался мне отличным стилистом. "Благоволительницы" – прекрасно собранное именно с литературной точки зрения произведение. Автор – хороший имитатор. Вышеназванная сцена (и не только она) – не столько отсылка, сколько языковая и образная имитация литературного стиля Луи-Фердинанда Селина. Учитывая обильные упоминания других писателей (Юнгер, Флобер, Сартр), думаю, Джонатан Литтелл мог позаимствовать что-то и у них.
"Благоволительницы" – роман, относящийся к большой литературе. Тем приятнее, что написан он относительно недавно. А главное, автор этого романа воплотил в жизнь несбывшееся желание Селина и таки получил "Гонкуровскую премию".
#книги
Писать художественную книгу, в сюжет которой вплетены реальные исторические события подобного масштаба, всегда непросто и даже опасно, так как есть риск оказаться неточным в деталях, а то и в главном. Или же, напротив, слабый автор может увлечься погоней за достоверностью, забыв о художественной составляющей.
Однако, из этого тупика есть выход, а именно – написание индивидуальной (на фоне всеобщей) истории, рассказанной от первого лица. Подобная форма повествования избавляет писателя от ответственности, ведь человек – это не исторический архив, он что-то может понять превратно, где-то намеренно солгать. Именно поэтому автора такого произведения невозможно обвинить в намеренном искажении исторической правды, как бы кто того не хотел. Впрочем, у романа Джонатана Литтелла с достоверностью всё в порядке, а значит всё вышесказанное относится к нему косвенно.
Роман "Благоволительницы" написан от лица офицера СС Максимилиана Ауэ, гомосексуалиста и интеллектуала. Он – верный исполнитель воли фюрера и участник самых отвратительных акций нацистов во время Второй мировой войны. По образованию Ауэ юрист, хотя всегда мечтал заниматься литературой. За 700 страниц текста читателю предстоит убедиться в начитанности рассказчика.
Действие книги разворачивается на Восточном фронте (Украина, Северный Кавказ, Сталинград), в Польше, Венгрии, Франции и Германии. Литтелл показывает достойный уровень знания русской истории и культуры. Его герой, пребывая на Кавказе, восхищается Лермонтовым и в какой-то момент становится похожим на Печорина, ввязываясь в ненужную дуэль. Убивающий молодого лингвиста Фосса горец напоминает нам "Хаджи-Мурата" Толстого. А если взять во внимание кропотливое отношение Литтелла к географии событий, реальным историческим лицам и датам, то вывод о проделанном титаническом труде напрашивается сам. Долгие 18 месяцев писатель собирал необходимую информацию из разных источников, путешествовал по Кавказу, Восточной Европе.
Говоря о художественных особенностях романа, стоит отметить то внимание, которое Литтелл уделяет психической патологии. Так, Максимилиан предстаёт в романе гомосексуалистом, испытывающим влечение к сестре. Тут можно, конечно, подключить фрейдизм и сказать, что его гомосексуализм – следствие недоступности объекта полового влечения. Но, чем ближе мы будем знакомиться с рассказчиком, тем более интересные детали всплывут наружу. Это и сексуальное насилие в детстве, и потеря отца – одним словом, автор хочет заставить нас сопереживать злодею.
Умело Литтелл использует и галлюцинации в качестве литературного приёма. Одна из самых сильных сцен в романе – это сцена с агонизирующим от ранения в голову в Сталинграде Ауэ. Герою представляются разные абсурдные образы, частью одного из которых является сумасшедший доктор Сардина, который на аэростате ищет "край света". Думаю, отсылка на романы Селина "Путешествие на край ночи" и "Смерть в кредит" видна невооружённым глазом.
Вообще, Литтелл показался мне отличным стилистом. "Благоволительницы" – прекрасно собранное именно с литературной точки зрения произведение. Автор – хороший имитатор. Вышеназванная сцена (и не только она) – не столько отсылка, сколько языковая и образная имитация литературного стиля Луи-Фердинанда Селина. Учитывая обильные упоминания других писателей (Юнгер, Флобер, Сартр), думаю, Джонатан Литтелл мог позаимствовать что-то и у них.
"Благоволительницы" – роман, относящийся к большой литературе. Тем приятнее, что написан он относительно недавно. А главное, автор этого романа воплотил в жизнь несбывшееся желание Селина и таки получил "Гонкуровскую премию".
#книги
Поговорим о романе Мишеля Уэльбека "Покорность"
Между "Покорностью" и дебютным романом Уэльбека "Расширение пространства борьбы" пропасть в 20 лет. Но что значат годы для саркастичного и последовательного в своих взглядах писателя? Ничего, просто цифры. Уэльбек ни в коей мере не изменил собственным творческим канонам. Он по-прежнему против – против современного мироустройства, против всего, что популярно.
В романе "Покорность" Уэльбек рисует фантасмагоричную картину: во Франции на президентских выборах побеждает лидер партии "Мусульманское братство". В ходе выборов, чтобы не допустить победы "Национального фронта" во главе с Марин Ле Пен, социалисты и часть правых объединились в коалицию с "Братством". Отныне президентом республики стал Мохаммед бен Аббас, представитель так называемого умеренного ислама.
На этом фоне удивительно наблюдать за метаморфозами, которые претерпевает французское общество. Девушки перестают носить мини-юбки, повязывают платки на голове. Сорбонна теперь исламский университет, где работают одни мужчины. Здесь же работал до выборов и будет работать после Франсуа – главный герой "Покорности". Всю свою жизнь он интересовался двумя вещами: творчеством Гюисманса и сексом. И вот, земную жизнь пройдя до половины, даже чуток зайдя за эту половину, профессор оказался в сумрачном лесу. Теперь он стоит перед выбором: уйти на почетную и достойно оплачиваемую пенсию в 44 года или принять ислам и продолжить преподавание за куда большее вознаграждение.
Уэльбек бьёт по слабым местам, показывая либеральную демократию в самом невыгодном свете. Уэльбек говорит: "Мы, европейцы, уничтожили религию, сословия, нации. Приступили к уничтожению семьи. Но что мы получили в итоге?". И тут он нам показывает сорокалетнего ребёнка, интересы которого вращаются вокруг одного лишь совокупления и удовлетворения гастрономических потребностей. Ну и Гюисманс, конечно. Много Гюисманса. Понятное дело, образ гиперболизированный и карикатурный, но основания под собой имеет. Этого уже достаточно, чтобы вызвать баттхёрт у широкой публики.
Однако, сказать, что Уэльбек критикует современность с правой или с левой позиции нельзя. Ещё с написания эссе "Оставаться живым", Ульбек обозначил свое кредо. По мнению Уэльбека, поэт (писатель) должен сохранять свою независимость, в том числе политическую.
"Никуда не вступайте. Или вступайте, а потом сразу же выходите. Никакая общественная идея не должна привлекать вас надолго. Борьба бок о бок с единомышленниками делает человека счастливым, вам это не нужно. Ваша стезя - несчастье. Ваша сторона жизни - темная".
Вообще, довольно занимательное эссе, написанное в эдаком шопенгауэровском стиле. "Жизнь есть боль и ты в ней ноль". Рекомендую.
Итак, роман "Покорность" – отличный повод подумать над закатом Европы, столкновением цивилизаций и прочими ништяками, коими нас снабжает западная профессура. Также при чтении вы сможете осознать и своё место во всём этом беспорядке. Уэльбек выбор сделал: он – насмешник. А вы?
#книги
Между "Покорностью" и дебютным романом Уэльбека "Расширение пространства борьбы" пропасть в 20 лет. Но что значат годы для саркастичного и последовательного в своих взглядах писателя? Ничего, просто цифры. Уэльбек ни в коей мере не изменил собственным творческим канонам. Он по-прежнему против – против современного мироустройства, против всего, что популярно.
В романе "Покорность" Уэльбек рисует фантасмагоричную картину: во Франции на президентских выборах побеждает лидер партии "Мусульманское братство". В ходе выборов, чтобы не допустить победы "Национального фронта" во главе с Марин Ле Пен, социалисты и часть правых объединились в коалицию с "Братством". Отныне президентом республики стал Мохаммед бен Аббас, представитель так называемого умеренного ислама.
На этом фоне удивительно наблюдать за метаморфозами, которые претерпевает французское общество. Девушки перестают носить мини-юбки, повязывают платки на голове. Сорбонна теперь исламский университет, где работают одни мужчины. Здесь же работал до выборов и будет работать после Франсуа – главный герой "Покорности". Всю свою жизнь он интересовался двумя вещами: творчеством Гюисманса и сексом. И вот, земную жизнь пройдя до половины, даже чуток зайдя за эту половину, профессор оказался в сумрачном лесу. Теперь он стоит перед выбором: уйти на почетную и достойно оплачиваемую пенсию в 44 года или принять ислам и продолжить преподавание за куда большее вознаграждение.
Уэльбек бьёт по слабым местам, показывая либеральную демократию в самом невыгодном свете. Уэльбек говорит: "Мы, европейцы, уничтожили религию, сословия, нации. Приступили к уничтожению семьи. Но что мы получили в итоге?". И тут он нам показывает сорокалетнего ребёнка, интересы которого вращаются вокруг одного лишь совокупления и удовлетворения гастрономических потребностей. Ну и Гюисманс, конечно. Много Гюисманса. Понятное дело, образ гиперболизированный и карикатурный, но основания под собой имеет. Этого уже достаточно, чтобы вызвать баттхёрт у широкой публики.
Однако, сказать, что Уэльбек критикует современность с правой или с левой позиции нельзя. Ещё с написания эссе "Оставаться живым", Ульбек обозначил свое кредо. По мнению Уэльбека, поэт (писатель) должен сохранять свою независимость, в том числе политическую.
"Никуда не вступайте. Или вступайте, а потом сразу же выходите. Никакая общественная идея не должна привлекать вас надолго. Борьба бок о бок с единомышленниками делает человека счастливым, вам это не нужно. Ваша стезя - несчастье. Ваша сторона жизни - темная".
Вообще, довольно занимательное эссе, написанное в эдаком шопенгауэровском стиле. "Жизнь есть боль и ты в ней ноль". Рекомендую.
Итак, роман "Покорность" – отличный повод подумать над закатом Европы, столкновением цивилизаций и прочими ништяками, коими нас снабжает западная профессура. Также при чтении вы сможете осознать и своё место во всём этом беспорядке. Уэльбек выбор сделал: он – насмешник. А вы?
#книги
Поговорим о романе Владимира Набокова "Камера обскура"
Сам Набоков не любил этот роман, считая его худшим в своём творчестве. Персонажи казались ему клишированными. Однако, писатель отмечал коммерческий успех книги, за что и был благодарен ей.
Рассказывая историю порочной любви почти сорокалетнего искусствоведа-семьянина Бруно Кречмара к шестнадцатилетней Магде, Набоков забыл использовать свой изящный и образный язык. Видимо, запамятовал он и те литературные приёмы, которые заставляли читателя постоянно сомневаться в происходящем. Даже в "Соглядатае" Набоков был верен своему стилю. Здесь же он писал как будто вполсилы.
"Камера обскура" – очень кинематографичный роман. Кино не только вплетено в сюжет романа, но и говорит о себе между строк. Набоков большое внимание уделяет описанию окружающей героев действительности. Когда же Кречмар лишается зрения, описание становится совсем уж подробным. Вообще говоря, "Камера обскура" представляется в большей степени сценарием, нежели романом. И это главный недостаток книги.
"Камера обскура" – второй роман для меня после "Подвига", в котором ощущается необычайная холодность автора. И если в "Подвиге" можно было найти тот великолепный танцующий язык, то в "Камере обскура" не остаётся следа и от него. "Книга, написанная нейросетью", – вот лучшая аннотация.
Жанровая принадлежность книги тяготеет к триллеру. В этом она схожа с "Королем, дамой и валетом". Однако в этот раз Набоков использует данный жанр не в качестве пародии, а всерьёз. Концовка романа вообще достойна Хичкока. И прописана-то как. Неспроста Алексей Балабанов так хотел экранизировать этот роман.
Я бы не стал называть "Камеру обскура" типичным набоковским романом, хотя бы потому, что ценят писателя за его необыкновенный языковой стиль, коего здесь, увы, нет. Но, так или иначе, книга прочтения стоит. После сжигать не надо.
#книги
Сам Набоков не любил этот роман, считая его худшим в своём творчестве. Персонажи казались ему клишированными. Однако, писатель отмечал коммерческий успех книги, за что и был благодарен ей.
Рассказывая историю порочной любви почти сорокалетнего искусствоведа-семьянина Бруно Кречмара к шестнадцатилетней Магде, Набоков забыл использовать свой изящный и образный язык. Видимо, запамятовал он и те литературные приёмы, которые заставляли читателя постоянно сомневаться в происходящем. Даже в "Соглядатае" Набоков был верен своему стилю. Здесь же он писал как будто вполсилы.
"Камера обскура" – очень кинематографичный роман. Кино не только вплетено в сюжет романа, но и говорит о себе между строк. Набоков большое внимание уделяет описанию окружающей героев действительности. Когда же Кречмар лишается зрения, описание становится совсем уж подробным. Вообще говоря, "Камера обскура" представляется в большей степени сценарием, нежели романом. И это главный недостаток книги.
"Камера обскура" – второй роман для меня после "Подвига", в котором ощущается необычайная холодность автора. И если в "Подвиге" можно было найти тот великолепный танцующий язык, то в "Камере обскура" не остаётся следа и от него. "Книга, написанная нейросетью", – вот лучшая аннотация.
Жанровая принадлежность книги тяготеет к триллеру. В этом она схожа с "Королем, дамой и валетом". Однако в этот раз Набоков использует данный жанр не в качестве пародии, а всерьёз. Концовка романа вообще достойна Хичкока. И прописана-то как. Неспроста Алексей Балабанов так хотел экранизировать этот роман.
Я бы не стал называть "Камеру обскура" типичным набоковским романом, хотя бы потому, что ценят писателя за его необыкновенный языковой стиль, коего здесь, увы, нет. Но, так или иначе, книга прочтения стоит. После сжигать не надо.
#книги
Поговорим о книге Льва Гумилева "От Руси к России"
Лев Гумилев – человек необыкновенной судьбы. Будучи сыном знаменитых родителей – Анны Ахматовой и Николая Гумилева – он впитал от первого родителя талант рассказчика и склочный характер, от второго – любовь к Востоку. Казалось бы, жизнь благоволит ребёнку, однако в советское время с такой родословной едва ли можно было надеяться на что-то хорошее. Гумилев отсидит 14 лет в сталинских лагерях. Впоследствии он скажет: "До войны я сидел за папу, а после войны – за маму".
Несмотря на то, что Гумилев долгое время не мог окончить университет из-за своих ссылок, он не терял времени зря. Именно там он выучил восточные языки, продолжил знакомство с историей степных народов – темой дотоле малоизведанной в академической науке.
Более поздний Гумилев ассоциируется с разработанной им пассионарной теорией этногенеза. Эта теория даёт дефиниции понятиям "этнос", "суперэтнос", "консорция", "субэтнос", "конвиксия". Всё это группы людей, связанных между собой в той или иной форме. Они составляют из себя иерархию, на вершине которой находится суперэтнос. Также Гумилев вводит понятие "пассионарности". Под пассионарностью понимается некое внутреннее стремление к активности, доходящее до готовности пойти на смерть ради достижения желаемого результата. Есть разные фазы пассионарной активности. Этнос, по Гумилеву, живёт 1200 лет, а потом его ждёт стадия гомеостаза.
Именно с позиций своей пассионарной теории этногенеза Лев Гумилев исследует историю России в своей поздней работе "От Руси к России". Ведёт повествование историк от Рюрика до Петра 1. В этой книге Гумилев открыто противоставляет Восток и Запад. Впервые он озвучивает мысль о том, что татаро-монгольское завоевание было не завоеванием, а взаимовыгодным сотрудничеством. Именно из него, по Гумилеву, сложился российский (или евразийский) суперэтнос. Золотая Орда послужила защитой России от натиска католического Запада (Литва).
Основная ценность книги, как ни странно, не в описании событий истории России, а в рассказах о Хазарском каганате, Монгольской империи и её становлении под руководством Чингисхана, рассказах о распрях в Польше, Литве. Непосредственно российскую же историю Гумилёв даёт поверхностно и излишне предвзято.
Повествование Гумилева предельно тенденциозно. Многие историки считают Гумилева мифологизатором, пытающимся соединить разрозненные факты и свои философские воззрения. Однако, рецензенты отмечают талант Гумилева рассказывать эти полувыдуманные истории, ведь автор обладает завидной эрудицией. Не забывайте, что многие свои книги Гумилев писал в ссылке, где доступ к историческим источникам был ограничен.
Ещё с чем связано имя Гумилёва, так это с евразийством. Евразийство – идейно-политическое и философское течение, появившееся в 20-е гг. прошлого века. Именно об этом течении будет следующая книга, о которой я расскажу на канале. Лев Гумилев там тоже присутствует, но он уже не один. Книга обещает быть интересной.
#книги
Лев Гумилев – человек необыкновенной судьбы. Будучи сыном знаменитых родителей – Анны Ахматовой и Николая Гумилева – он впитал от первого родителя талант рассказчика и склочный характер, от второго – любовь к Востоку. Казалось бы, жизнь благоволит ребёнку, однако в советское время с такой родословной едва ли можно было надеяться на что-то хорошее. Гумилев отсидит 14 лет в сталинских лагерях. Впоследствии он скажет: "До войны я сидел за папу, а после войны – за маму".
Несмотря на то, что Гумилев долгое время не мог окончить университет из-за своих ссылок, он не терял времени зря. Именно там он выучил восточные языки, продолжил знакомство с историей степных народов – темой дотоле малоизведанной в академической науке.
Более поздний Гумилев ассоциируется с разработанной им пассионарной теорией этногенеза. Эта теория даёт дефиниции понятиям "этнос", "суперэтнос", "консорция", "субэтнос", "конвиксия". Всё это группы людей, связанных между собой в той или иной форме. Они составляют из себя иерархию, на вершине которой находится суперэтнос. Также Гумилев вводит понятие "пассионарности". Под пассионарностью понимается некое внутреннее стремление к активности, доходящее до готовности пойти на смерть ради достижения желаемого результата. Есть разные фазы пассионарной активности. Этнос, по Гумилеву, живёт 1200 лет, а потом его ждёт стадия гомеостаза.
Именно с позиций своей пассионарной теории этногенеза Лев Гумилев исследует историю России в своей поздней работе "От Руси к России". Ведёт повествование историк от Рюрика до Петра 1. В этой книге Гумилев открыто противоставляет Восток и Запад. Впервые он озвучивает мысль о том, что татаро-монгольское завоевание было не завоеванием, а взаимовыгодным сотрудничеством. Именно из него, по Гумилеву, сложился российский (или евразийский) суперэтнос. Золотая Орда послужила защитой России от натиска католического Запада (Литва).
Основная ценность книги, как ни странно, не в описании событий истории России, а в рассказах о Хазарском каганате, Монгольской империи и её становлении под руководством Чингисхана, рассказах о распрях в Польше, Литве. Непосредственно российскую же историю Гумилёв даёт поверхностно и излишне предвзято.
Повествование Гумилева предельно тенденциозно. Многие историки считают Гумилева мифологизатором, пытающимся соединить разрозненные факты и свои философские воззрения. Однако, рецензенты отмечают талант Гумилева рассказывать эти полувыдуманные истории, ведь автор обладает завидной эрудицией. Не забывайте, что многие свои книги Гумилев писал в ссылке, где доступ к историческим источникам был ограничен.
Ещё с чем связано имя Гумилёва, так это с евразийством. Евразийство – идейно-политическое и философское течение, появившееся в 20-е гг. прошлого века. Именно об этом течении будет следующая книга, о которой я расскажу на канале. Лев Гумилев там тоже присутствует, но он уже не один. Книга обещает быть интересной.
#книги