#Рубль

Темпы роста денежной массы в России демонстрируют устойчивую тенденцию к замедлению — и это не просто статистическая аномалия, а отражение глубоких структурных сдвигов в денежно-кредитной системе. За первые пять месяцев 2025 года прирост агрегата М2 составил лишь +0,89% — почти в пять раз ниже средних значений за аналогичные периоды 2022–2024 гг. Это наиболее слабая динамика с 2015 года.

Фактор №1 — монетарное сжатие. При ключевой ставке в 20% (на июнь 2025) ЦБ де-факто продолжает политику агрессивного ограничения ликвидности. Кредитование — основной драйвер роста денежной массы в 2023–2024 — сейчас затухает: высокая стоимость заимствований делает новые кредиты экономически неэффективными как для бизнеса, так и для потребителей.

Фактор №2 — затухание бюджетного импульса. После пикового давления на фискальные траты в 2022–2023 (включая военные расходы и инфраструктуру), правительство сокращает темпы эмиссионной подпитки. Попытка стабилизировать дефицит бюджета лишает экономику дополнительной денежной инъекции.

Фактор №3 — перераспределение ликвидности. Экономические агенты активно переводят средства в срочные депозиты (+27,3% г/г), тогда как остатки на текущих счетах растут вяло (+5,1%), а наличные вообще снижаются (–1,5%). Это говорит о переводе оборотной ликвидности в "замороженные" сбережения — эффективные для банковского фондирования, но не для потребления.

Денежная масса «растёт на бумаге», но доступная ликвидность в экономике сжимается. Если ставка останется на текущем уровне, ожидаемый годовой прирост М2 к ноябрю не превысит 10–11%. Это приведёт к падению внутреннего спроса, дальнейшему торможению инвестиций и риску перехода экономики в техническую рецессию уже осенью.

Таким образом, ключевой вопрос — готов ли ЦБ смягчить свою позицию в условиях дефляционного давления и угасающей деловой активности. Пока — сигналов к развороту нет.

#Золотовалютный_резерв

Рост международных резервов России до $680,38 млрд на фоне увеличения доли золота до рекордных 36,5% — это не просто отражение ценовой динамики на сырьевых рынках. Это стратегический сдвиг в архитектуре внешнеэкономической устойчивости.

Россия усиливает долю «твёрдых» активов в резервах — золото становится не только страховкой от волатильности валют, но и инструментом дедолларизации международных расчётов. Такой шаг вписывается в глобальный тренд ухода от долларового доминирования, где золото всё чаще используется как универсальный гарант расчётной стабильности, особенно в рамках сделок со странами Азии и Ближнего Востока.

Сама структура резервов сигнализирует: Банк России адаптируется к новой модели риска — с меньшей долей замороженных активов и с прицелом на автономную ликвидность. Усиление «золотой компоненты» — это ставка на ликвидный, внеполитический актив, который работает в условиях ограниченного доступа к западной финансовой инфраструктуре.

Дальнейшее укрепление такой модели может стать фундаментом нового финансового суверенитета России и повысить доверие к расчётной системе в рамках альтернативных геоэкономических блоков.

#Рынок_труда

Рост интереса российских компаний к найму подростков на летние подработки — сигнал, имеющий не только социальное, но и экономическое значение. Согласно последним данным, спрос на юных соискателей увеличился в 1,5 раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Это подтверждает как структурные изменения на рынке труда, так и позитивные сдвиги в модели потребительской и трудовой активности.

Во-первых, привлечение подростков на временную занятость помогает бизнесу закрывать сезонные кадровые потребности с минимальными затратами. Особенно это актуально для сферы ритейла, HoReCa, логистики, а также сервисов с низким порогом входа, где требуется оперативная рабочая сила в пиковые месяцы. Это разгружает основной штат и позволяет оптимизировать фонд оплаты труда без снижения качества обслуживания.

Во-вторых, вовлечение молодежи в экономику способствует расширению налоговой базы в будущем. Первый трудовой опыт формирует ответственное отношение к работе, развивает финансовую грамотность, а значит — ускоряет переход к экономически зрелому поведению. Для государства это прямое вложение в человеческий капитал и потенциал внутреннего потребления.

В-третьих, высокая активность подростков на рынке труда может быть индикатором растущей мотивации к самозанятости и предпринимательству. Поддержка таких инициатив (через гранты, программы наставничества и налоговые стимулы) формирует новый слой деловой молодежи, который способен усилить экономику малого и микробизнеса в стране.

Таким образом, рост подростковой занятости — это не просто социальный тренд, а стратегически полезный процесс, позволяющий решить одновременно задачи гибкости рынка труда, формирования устойчивого потребления и долгосрочной модернизации трудовых отношений.

#Прогноз

Депозиты дешевеют: снижение ставок по вкладам запускает перераспределение сбережений в экономике

Решение ЦБ снизить ключевую ставку до 20% стало ожидаемым триггером: крупнейшие банки начинают плавное снижение доходностей по вкладам. В течение ближайших недель тенденция охватит большинство игроков, особенно в сегменте среднесрочных и длинных депозитов. Основные линии изменений:

— Снижение ставок по вкладам усилит перелив ликвидности в фондовый рынок. Рентабельность депозитов опустится до 15–17% годовых в горизонте к концу 2025 года. На этом фоне более агрессивные инвесторы будут искать альтернативы — облигации, акции, ИИС, краудфандинг. Это может поддержать фондовый рынок и корпоративные заимствования.

— Риски для пассивного сбережения возрастут. Инфляционные ожидания населения всё ещё высоки, и депозиты уже не смогут полноценно защищать капитал от обесценивания. Это усиливает недоверие к традиционным сберегательным инструментам и подталкивает граждан к повышенному риску.

— Банки начнут конкуренцию в краткосрочном сегменте. Пока ключевая ставка остаётся высокой, краткосрочные депозиты (до 3 месяцев) будут удерживаться на относительно привлекательных условиях. Это даст гражданам маневр — держать ликвидность и следить за политикой ЦБ без долгосрочных обязательств.

— Эффект на потребление и кредитование. Снижение депозитной доходности подталкивает к росту потребительской активности и рефинансированию займов. Во II полугодии это может дать слабый, но положительный импульс розничной торговле и сфере услуг.

Вкладчики входят в новую фазу: сохранение капитала через депозиты становится менее выгодным, чем инвестиции и потребление. На горизонте 6–12 месяцев произойдёт частичный демонтаж депозитной модели поведения, заложенной в годы высокой ставки. Это не просто реакция на шаг ЦБ, а часть большого перехода в стратегии управления частными деньгами в условиях умеренной инфляции и стагнирующих доходов.

Санкционная мера Швеции — это не просто «экологический контроль», а попытка ЕС задействовать оставшиеся инструменты давления на российскую энергетическую логистику. Однако реальный экономический эффект может быть обратным: рост транзитных рисков в Балтике приведёт к удорожанию страхования, нарушению цепочек поставок и общей фрагментации морской торговли. В долгосрочной перспективе это ускорит вывод российского экспорта на альтернативные маршруты — в обход ЕС, через Арктику и Восток.

ЕС же рискует потерять остатки транзитной привлекательности и усилить свою маргинализацию в глобальной энергетике. В условиях, когда Россия демонстрирует устойчивость к санкционным шокам, такие шаги выглядят как поздняя реакция на уже упущенную экономическую инициативу.

Экономика восточных и арктических территорий России — это уже не про отдалённые рубежи, а про внутренние активы национального баланса. Восток — не логистический край, а финансово-пространственный резерв будущего. Его развитие требует не темповых показателей ввода объектов, а смены принципа: от бюджетного освоения — к стратегии капитализации территории.

Ценность этих регионов — не только в ресурсах, но в способности формировать новую экономику пространств: с высокой энергоёмкостью, длинными циклами возврата и геоэкономическим значением. Здесь недостаточно просто «строить» — нужно оценивать каждую инвестицию как финансовый актив, обеспеченный спросом, обеспечением и человеческим присутствием.

#Нефть

На фоне перераспределения потоков углеводородов и давления со стороны западных санкций Россия укрепляет своё экономическое присутствие в Африке не лозунгами, а инфраструктурой. Ратификация договора о строительстве нефтепровода в Республике Конго — это не просто проект за границей, а элемент долгосрочной стратегии энергетического реализма, в рамках которой Россия наращивает экспортные возможности вне традиционных рынков.

Подобные соглашения позволяют создавать физические каналы поставок в дружественные юрисдикции, формируя устойчивые схемы расчётов, логистики и валютных поступлений. Строительство трубопровода в Конго — это одновременно и энергетический, и политический инструмент. Он расширяет окно доступа к ресурсам Глобального Юга и создает точку опоры для будущих российских инвестиций в регионе.

Проект также снижает зависимость российской нефтяной отрасли от европейской инфраструктуры и логистических рисков. Это движение в сторону большей предсказуемости экспортной выручки, валютной стабильности и диверсификации каналов сбыта. Геоэкономическая ставка здесь проста: не ждать, пока вернутся прежние рынки, а формировать новые. Идея транспортировать нефть туда, где есть спрос и интерес к партнёрству, — это не реакция на кризис, а смена модели развития.

#Анализ

Расширение географии территорий опережающего развития (ТОР) и особых экономических зон (ОЭЗ) — это не просто элемент административной политики, а попытка сформировать новые очаги инвестиционного роста на стратегических рубежах России. Указ Президента о создании новых ТОР в Магаданской и Сахалинской областях открывает возможность для диверсификации экономики в регионах, традиционно завязанных на сырьевой сектор, и усиливает вектор восточного поворота.

Для Магадана это решение выглядит особенно уместным: регион обладает не только значительными запасами золота, олова и угля, но и логистическим потенциалом в виде порта, включенного в арктическую транспортную сеть. Создание ТОР в этой зоне позволит привлекать капиталоемкие проекты в переработке сырья и логистике, тем самым снижая экспорт сырьевых потоков в необработанном виде.

Сахалин, где нефтегаз формирует две трети валового регионального продукта, получает дополнительную инфраструктурную и налоговую платформу для закрепления капитала внутри региона и стимулирования производственной кооперации с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Это может стать точкой роста для новых производственных кластеров с выходом на внешние рынки.

Существенно и то, что в новых ТОР снижен порог входа для инвесторов (от 50 млн руб.), что делает проекты доступными не только для крупного бизнеса, но и для региональных промышленных инициатив. Таможенные послабления и налоговые преференции способны создать эффект мультипликатора — не только в прямом инвестировании, но и в росте занятости и деловой активности.

На фоне сжатия частных инвестиций в центральной части страны и стагнации в ряде отраслей, ставка на локальное стимулирование периферийных регионов становится одним из немногих действенных инструментов поддержания экономической инерции в 2025 году.

В 2025 году темпы инфраструктурного строительства в регионах России начали замедляться — часть проектов буксует, сроки сдвигаются, а в отдельных территориях фиксируются фактические паузы.

Один из косвенных, но чётких индикаторов этой тенденции — снижение производства цемента: в феврале объём упал на 7,6% к аналогичному периоду прошлого года, а за два месяца — на 2,6%. Это говорит о спаде спроса на ключевой строительный материал и, следовательно, о задержке в капитальных вложениях. Причины — сдвиги графиков, переоценка бюджетных приоритетов и влияние высокой ключевой ставки на инвестиционные решения.

Расширение территорий опережающего развития — это возможность, но не гарант. Без локального кадрового потенциала даже самые щедрые преференции превращаются в временные проекты. Восточные регионы испытывают дефицит не только в инвестициях, но и в подготовленных специалистах — инженерах, логистах, технологах.

Пока система среднего профобразования не синхронизирована с индустриальными планами, регионы будут зависеть от вахтового труда. Это снижает уровень локализации экономики и ослабляет мультипликативный эффект.

Настоящий вызов — не в привлечении капитала, а в формировании человеческой базы, способной этот капитал удерживать и приумножать. Иначе территории рискуют остаться «витринами развития» с импортированными командами и краткосрочными циклами.

#Господдержка

Государственная поддержка отраслей, столкнувшихся с внешними и внутренними ограничениями, выходит на новый виток. Правительство корректирует субсидийную модель: фокус с экстренных мер поддержки смещается на стимулирование инвестиционных механизмов и устойчивого развития.

Пакет, обсуждаемый на уровне ключевых министерств, показывает переход от точечного реагирования к параметрической системе – когда финансирование обосновано не столько отраслевой спецификой, сколько потенциальной отдачей в ВРП, экспорт и занятость. Дотации — не компенсация, а инструмент структурной трансформации.

На фоне снижения ресурсной ренты и повышения фискальной нагрузки в ряде секторов, перераспределение субсидий должно не просто латать отдельные разрывы, а формировать устойчивую платформу для роста. Эффективность бюджетного рубля выходит на первый план. В выигрыше окажутся те, кто способен предложить долгосрочные проекты с понятной окупаемостью и внешним мультипликативным эффектом.

В этом контексте корректировка системы господдержки — не сворачивание стимулов, а их адаптация к новой нормальности: где каждый вложенный рубль — элемент технологического и экономического суверенитета.

#Прогноз

Сюрпризная сверхприбыль: как 1,63 трлн рублей внеплановых доходов изменит бюджетные приоритеты

Федеральный бюджет РФ в 2025 году получит дополнительные 1,63 трлн рублей доходов, которые не были учтены в базовом прогнозе. Это стало возможно благодаря росту экспортной выручки, улучшению администрирования и высокой собираемости НДПИ и пошлин.

Эта сумма эквивалентна 7% всех годовых доходов бюджета, что позволяет сделать несколько ключевых выводов:

— Фискальное пространство расширяется. Появление внеплановой подушки создаёт задел для наращивания расходов без изменения параметров заимствований или налоговой нагрузки. Высока вероятность ускоренного финансирования инвестиционных, оборонных и социальных программ.

— Инфляционные риски сдерживаются. Поскольку речь идёт о перераспределении уже поступивших средств, а не эмиссионном стимулировании, риски разгона инфляции остаются умеренными. Тем не менее масштаб инвестиций в экономику (особенно вглубь года) может повысить давление на цены в строительстве и госсекторе.

— Окно для манёвра — временное. Часть дополнительных поступлений имеет разовый характер (например, пик экспортной цены), а значит — не может служить основой для устойчивой политики. Минфин, скорее всего, распределит эти средства аккуратно, с прицелом на покрытие дефицитов в региональных бюджетах и подготовку к пиковым выплатам по госдолгу в 2026 году.

— Укрепление курса на мобилизационную экономику. Вероятность, что эти средства пойдут в адресные инвестиции в ОПК, инфраструктуру и импортозамещение — высокая. Это логично в рамках текущей бюджетной стратегии, где устойчивость обеспечивается не за счёт либерализации, а через контроль и приоритетное инвестирование.

Внеплановые доходы бюджета дают краткосрочную гибкость для адаптации экономики, но не отменяют потребности в структурных реформах. Главное — как будет использовано это окно: либо для латания дефицитов, либо как катализатор для обновления экономической модели. Решения, принятые в ближайшие месяцы, зададут параметры бюджета-2026 и стратегию на трёхлетку.

#Анализ

Майский рост экспорта редкоземельных металлов из Китая на 23% — это не просто торговая динамика, а стратегический сигнал. На фоне сохраняющегося геоэкономического противостояния с США, Пекин демонстрирует гибкость в управлении своими критическими ресурсами. Хотя общий уровень поставок всё ещё ниже прошлогоднего, сам факт наращивания экспорта может свидетельствовать о пробном манёвре в преддверии ключевых переговоров — попытке перезапустить каналы влияния через экономику, а не санкции.

Редкоземельные металлы — основа глобальной технологической цепочки: от оборонки до «зелёной» энергетики. И КНР, контролирующая до 70% их производства и переработки, традиционно использует это преимущество как рычаг внешнеполитического давления. Увеличение экспорта в мае следует рассматривать как часть стратегического торга — Пекин даёт понять: смягчение ограничений возможно, но не бесплатно.

Предстоящая встреча в Лондоне приобретает особую значимость. Для США это возможность добиться доступа к ключевым компонентам высоких технологий без эскалации тарифной войны. Для Китая — шанс продемонстрировать конструктивность, сохранив контроль над критическим ресурсом и одновременно добиться уступок в других секторах. Таким образом, редкоземельные становятся не просто темой встречи, а центром экономической дипломатии будущего.

#Авторынок #Импорт

Ценовой разрыв между иномарками и автомобилями отечественного производства становится все более системным. Согласно последним данным, темпы роста цен на иностранные авто опережают динамику цен на Lada в 1,5 раза. Причины лежат не только в логистике и курсовой волатильности: ключевым фактором становится геополитическая переоценка стоимости доступа к импортным технологиям.

Это формирует структурную инфляцию в сегменте внешних поставок, превращая иномарки в маркер ограниченного доступа, а не универсального потребительского выбора. Напротив, отечественный автопром, опираясь на расширенные меры господдержки, локализацию узлов и синергию с азиатскими партнерами, удерживает ценовую предсказуемость и начинает восприниматься как платформа для формирования нового потребительского стандарта.

В перспективе — это больше, чем конкуренция за рынок. Это трансформация модели потребления: импортный автомобиль — инструмент престижа и исключения, локальный — признак функциональной рациональности и перехода к более устойчивой экономике. В таких условиях реиндустриализация автопрома становится не просто задачей, а точкой опоры экономической стратегии России.

#Инсайд

Индекс биткоина от Мосбиржи — первый слой цифрового покрытия контрактов на сырьё

С 10 июня Мосбиржа начинает публикацию индекса биткоина — шаг, который многие восприняли как репутационный жест. Однако, по информации источника, близкого к внешнеторговому блоку правительства, за этим стоит необходимость адаптировать инфраструктуру к новому формату расчётов, который уже обсуждается с рядом крупных экспортёров и финансовых посредников в ОАЭ и Восточной Азии.

Инициаторами запуска стали экспортные группы в сырьевом и энергетическом секторах, заинтересованные в формировании альтернативной цифровой привязки для будущих поставок. В частности, речь идёт о тестировании схем, при которых опорным ориентиром выступает индекс BTC/USDT, отражающий мультивалютную ликвидность вне зависимости от западных расчётных систем.

Формально — это просто индекс. По факту — блок в новой архитектуре цифровых трансграничных расчётов, где криптоактивы выступают не как спекулятивные инструменты, а как «клиринговые прокси» для контрактов в товарах и логистике. Готовятся схемы, в которых биткоин становится частью механизма хеджирования и расчёта — с возможным зеркалированием в цифровом рубле или юане.

Этот механизм особенно важен в условиях готовящегося выхода части контрактов из-под доллара и евро. В Кремле делают ставку на то, что цифровая инфраструктура должна быть готова до того, как наступит политическое окно возможностей.

Россия не признаёт криптовалюту платёжным средством, но готовит её как инструмент нового внешнеэкономического суверенитета. Индекс — лишь интерфейс, за которым запускается новая логика расчётов.

#Агропродукция

Мировые цены на продовольствие в мае продемонстрировали коррекцию после многомесячного роста: индекс ФАО снизился на 0,8%, чему способствовало сезонное удешевление зерна, масел и сахара. Но за кажущейся стабильностью скрываются структурные сдвиги, которые важно учитывать в национальной стратегии продовольственной и экспортной политики.

Цены на растительные масла просели вслед за расширением производства в Юго-Восточной Азией, спрос на подсолнечник снижается. Сахар теряет позиции уже третий месяц подряд — эффект торговых войн США и глобального охлаждения спроса в индустриальных кластерах. А зерновые под давлением из-за хорошей погоды и ожиданий рекордного урожая в США.

Для России это двойственный сигнал: с одной стороны, растущие запасы и усиление конкуренции на внешних рынках могут ограничить экспортную маржу. С другой — создаются условия для удешевления внутренней продовольственной корзины и опережающего насыщения аграрного сектора ресурсами. Учитывая прогноз по росту мирового производства зерна в следующем сезоне, уже сейчас стоит переосмыслить логистические и торговые приоритеты.

В краткосрочной перспективе — стабилизация цен, в долгосрочной — необходимость технологического апгрейда и углубления переработки как способа повышения добавленной стоимости.

Возвращение Японии к закупке российской нефти — это не просто логистический эпизод, а маркер растущего расслоения в глобальной санкционной архитектуре. Сделка Taiyo Oil, даже если и оформляется как исключение, свидетельствует об изменении ключевого приоритета: от политической лояльности — к энергетической рациональности.

С экономической точки зрения это означает следующее:

Гибкость Востока усиливается. Страны Азии всё более чётко выстраивают баланс между международными обязательствами и внутренней энергетической безопасностью. Потребность в надёжных поставках начинает доминировать над риторикой санкционного давления.

Российская нефть сохраняет конкурентные преимущества. Даже в условиях логистических и политических барьеров, предложения по цене и стабильности остаются привлекательными — особенно на фоне глобальной волатильности рынков энергоносителей.

Формируется новая энергетическая география. Если подобные кейсы получат продолжение — мы увидим постепенное восстановление российской доли на «вторичном» рынке: не в декларациях, а через параллельные каналы и посреднические схемы.

Остро обозначившийся отток студентов в мегаполисы — это не просто вопрос образовательной миграции, а индикатор разрыва в системе регионального воспроизводства человеческого капитала. Там, где молодёжь массово покидает свои города ради Москвы, Санкт-Петербурга или Казани, рано или поздно формируется кадровая воронка: экономика работает, но специалистов нет. Причём речь идёт не о высоких технологиях, а о базовых отраслях — медицине, инженерии, сельском хозяйстве, образовании.

Региональные экономики теряют не только «головы», но и энергию развития. Кадровый голод тормозит инвестиции, а отсутствие квалифицированных управленцев и рабочих рук мешает модернизации производства и социальной сферы. Даже при наличии финансирования, многие программы инфраструктурного обновления или импортозамещения буксуют именно из-за дефицита специалистов на местах.

Решение — в целевой модернизации региональных вузов, создании экономических кластеров с гарантированным трудоустройством и развитии локальных «точек притяжения» — от науки до аграрных технологий. Только так можно удержать людей не уезжать, а развивать свою территорию.

#Энергетика

На фоне усложнившегося инвестиционного климата и высоких процентных ставок в РФ, энергетический сектор находит гибкие формы финансирования новых инфраструктурных проектов. Один из них — механизм авансовых платежей за мощность (CWIP), предполагающий, что крупные потребители электроэнергии могут частично финансировать строительство новых ТЭС до их ввода в эксплуатацию. Это снижает потребность в дорогом проектном кредитовании и ускоряет запуск новых объектов.

Идея выглядит не как экстренная мера, а как системный ответ на макроэкономические вызовы. Россия, не полагаясь на западное фондирование, фактически активирует внутренние резервы капитала — через корпоративный сектор, инфраструктурные бюджеты и адресные расчётные модели. При правильной настройке регуляторики и прозрачности отчетности, CWIP может снизить совокупную стоимость мощности для потребителя и простимулировать локализацию в машиностроении.

Ключевой вопрос — контроль исполнения. Если привязать авансовые платежи к соблюдению графиков и качеству строительства, такой подход создаст синергию между промышленными потребителями, банками и генерацией. В условиях геоэкономического давления это движение к суверенному и прагматичному энергомодернизационному циклу.

Инициатива о введении прогрессивной шкалы пособий на детей отражает очевидную попытку перейти от универсальной модели поддержки к более адресной стимуляции многодетных семей. В условиях демографического спада и ухудшающегося возрастного профиля населения России, подобный шаг может стать значимым с точки зрения макроэкономической устойчивости — через поддержку трудового потенциала на долгосрочном горизонте.

Однако с экономической точки зрения ключевой вопрос — не в размере выплат, а в системности воздействия. Увеличение пособий без сопутствующего улучшения инфраструктуры, рынка жилья и региональных условий труда не приведёт к устойчивому приросту рождаемости. Это создаст нагрузку на бюджет (особенно при росте доли получателей 3–4+ категории), но без мультипликативного эффекта для экономики.

В долгосрочной перспективе мера может быть эффективна лишь как часть более широкой программы «демографического пакета»: налоговых льгот, поддержки занятости родителей, программ переобучения и модернизации региональных вузов. Без этого риск её воспринимать как популистскую инициативу с ограниченным эффектом — сохраняется.