#Интеграция

Совещание по социально-экономическому состоянию новых регионов РФ демонстрирует системное закрепление их в структуре бюджетного перераспределения. Основной акцент — на формировании устойчивого фискального контура, обеспечивающего базовую управляемость вне зависимости от текущих экономических показателей субъектов.

Доля собственных доходов в бюджетах этих регионов остаётся критически низкой, при этом федеральные трансферты носят не компенсаторный, а конструктивный характер: речь идёт о финансировании функций воспроизводства — от жилищной инфраструктуры до занятости. Инвестиционные механизмы строятся вне рыночной логики — через госконтракты, корпорации развития, субсидируемую логистику. Это фиксирует институциональный статус регионов как пространств с повышенной управленческой чувствительностью и минимальной автономией.

Для бюджетной политики РФ это означает переход к новому формату постоянного дефицита в отдельных территориях, включённого в федеральную норму. Отказ от ожиданий краткосрочной экономической окупаемости формирует модель, в которой приоритетом становится политико-административная стабильность, а не возвратность вложений.

Долгосрочная интеграция новых регионов предполагает перераспределительную экономику, где бюджетные затраты выступают инструментом институционального контроля. Это усиливает нагрузку на систему межбюджетных отношений и требует пересмотра критериев эффективности господдержки в сторону управляемости, а не доходности.

#Финтех #Геополитика

Сербия рассматривает возможность подключения к российской платёжной системе «Мир». На первый взгляд — эпизод в международной повестке. Но по сути — кейс постепенной трансформации региональной платёжной инфраструктуры и политической переоценки финансового суверенитета.

На фоне сохраняющихся ограничений в расчётах через SWIFT, блокировок активов и давления на банки, национальные регуляторы в Европе всё чаще вынуждены выбирать между формальной интеграцией в западную платёжную архитектуру и обеспечением финансовой устойчивости при работе с Россией. Подключение к «Миру» позволяет снизить транзакционные риски, обеспечить расчёты с туристами и бизнесом из РФ, а также создать инфраструктурный задел для рублевых потоков.

Сербские власти подчёркивают, что решение будет приниматься внутренними институтами. Финтех становится не только сферой высоких технологий, но и индикатором политической субъектности. В условиях внешнего давления даже выбор процессинговой платформы превращается в элемент стратегического позиционирования.

Это укрепит экспорт финансовых решений, снизит издержки в трансграничной активности и усилит рубль как региональный расчётный инструмент. Система «Мир» при таком сценарии перестаёт быть внутренней альтернативой и становится внешнеполитическим активом.

Атаки на танкеры, связанные с маршрутами через российские порты, сигнализируют об изменении логики глобальной логистики. Риски, ранее классифицировавшиеся как форс-мажор, переходят в категорию системных, что уже влияет на структуру страхового и фрахтового рынка.

Рост премий по страхованию судов, проходящих через условно «опасные» зоны, увеличивает стоимость перевозки на 8–12% в зависимости от маршрута и объёма поставок. Это снижает конкурентоспособность не только поставщиков, но и трейдеров, работающих с российским сырьём, включая казахстанскую нефть.

Для судовладельцев это оборачивается ростом операционных издержек: проведение подводных инспекций, привлечение специализированной охраны и пересмотр маршрутов обхода. Трейдеры всё чаще закладывают потенциальные убытки в цену, что приводит к искажению рыночных котировок и удорожанию конечного продукта.

В краткосрочной перспективе это усиливает волатильность на рынке фрахта и стимулирует спрос на более защищённые транзитные направления. В долгосрочной — повышает барьеры входа и способствует регионализации торговых цепочек.

#Ключевая_ставка

Банк России допустил возможность снижения ключевой процентной ставки более чем на один процентный пункт уже на ближайшем заседании в июле. По словам заместителя председателя ЦБ Алексея Заботкина, решение будет зависеть от подтверждения устойчивой траектории инфляции к целевому уровню в 4% к 2026 году.

Фокус регулятора смещается: ключевым становится не текущий уровень инфляции, а согласованность всех макроиндикаторов — цен, кредитной активности, занятости и ожиданий. Это означает переход от реактивной к проактивной денежно-кредитной политике, где ставка становится не только инструментом стоимости денег, но и каналом формирования рыночных ожиданий.

Если макроэкономические параметры подтвердят охлаждение инфляционного давления, снижение ставки на 100–150 базисных пунктов станет не экстренной мерой, а началом структурного смягчения. Для экономики это означает удешевление корпоративного и ипотечного кредитования, снижение долговой нагрузки и усиление инвестиционной активности — особенно в отраслях с высокой капиталоёмкостью. Политика нормализации может стать стимулом для сбалансированного восстановления спроса без прямого бюджетного вмешательства.

#Бизнес #Налоги

До 1 июля индивидуальные предприниматели с доходом свыше 300 тыс рублей обязаны уплатить дополнительные страховые взносы — 1% от суммы превышения, но не более 277 571 ₽. Формально это элемент социальной защищённости, но по факту — индикатор перераспределительной нагрузки внутри малого бизнеса.

Для бюджета система предсказуема: при 3 млн активных ИП с доходами выше порога — это десятки миллиардов рублей ежегодных поступлений. Однако для бизнеса возникает поведенческая развилка: при доходах около 2–3 млн ₽ в год, рост налогового давления мотивирует оптимизировать структуру доходов или перейти в статус самозанятого. Возникает устойчивая граница «до 29 млн ₽» — как потолок упрощённой системы налогообложения и точка торможения масштабирования ИП-структур.

Дополнительный акцент — на территориальных различиях. Новые регионы освобождены от взносов до конца 2025 года, что фактически фиксирует их как налогово-преференциальную зону и усиливает модель субсидирования через снижение фискальной нагрузки.

Экономически это означает, что индивидуальные предприниматели становятся частью бюджетной стратегии — с управляемой нагрузкой, встроенной в систему макрофинансовой стабилизации.

Россия медленно, но стабильно входит в состояние монетарной стагнации. Кредитная активность падает, а после повышения ключевой ставки до 21% портфель розничных кредитов сокращается на 0,2% в месяц. При этом ипотека, держащаяся исключительно на господдержке, лишь иллюзия стабильности — коммерческий рынок парализован, выдачи рухнули до минимума. И это не «плавная посадка», а управляемое сжатие экономики.

Центробанк по-прежнему делает ставку на инфляционный контроль, игнорируя, что кредит — это не роскошь, а кислородная подушка роста. Денежная масса не превышает 60% ВВП, в то время как необходимый уровень монетизации для восстановления цикла — не менее 70%. Сейчас же бизнесу и потребителю перекрыт доступ к ресурсам, а воспроизводство основных фондов откладывается «на потом».

Последствия ощутимы: автопром просел на 26,9%, мебель и стройматериалы — двузначный спад, промышленность — в фазе деинвестирования. Если денежная политика не будет скорректирована, страна рискует застрять в точке, где все базовые параметры ещё держатся, но энергия иссякает.

Экономика — это система перекачки ресурсов, не просто учётная запись. Когда перестают течь деньги, перестаёт двигаться всё. Политика жесткой ставки уже не нейтральна, она вредоносна. Пора снижать ключ до 8–10% и перезапускать внутренние механизмы роста. Иначе — это системный спад.

#Анализ

На фоне стабилизации рубля и сдерживания инфляции кредитный сектор сталкивается с новым тревожным индикатором — доля просроченных кредитов среди граждан превысила 5% впервые с 2020 года. Это не просто статистический всплеск: он интегрирован в контекст макрофинансовых изменений и отражает новую фазу адаптации населения к текущей экономической конфигурации.

Удержание ключевой ставки на уровне 20% стабилизирует инфляционные ожидания, но одновременно обостряет давление на платёжеспособность. Падение доступности заимствований при росте стоимости фондирования ведёт к сужению кредитной воронки: банки становятся избирательнее, заемщики — осторожнее, а просрочка концентрируется в наиболее уязвимых сегментах.

Рост доли невозвратов — это не только эффект высоких ставок, но и следствие изменения поведенческой модели домохозяйств. В 2021–2023 годах кредиты служили компенсатором падающих доходов, в 2024–2025 — индикатором попытки адаптации к инфляционному шоку. Теперь же начинается фаза «вынужденного отказа» — когда заёмные деньги теряют статус повседневного инструмента поддержки потребления.

Политически ситуация ставит перед государством стратегическую задачу: сохранить устойчивость розничного сегмента без размывания банковской дисциплины. Прямая дотированная эмиссия — риск. Поддержка наиболее уязвимых категорий — временное решение. Оптимальный путь — запуск программ реструктуризации с прицелом на долгосрочную платёжеспособность, а не краткосрочную статистику.

Таким образом, всплеск просрочки — это не кризис, а ранний сигнал о необходимости скорректировать баланс между монетарной жёсткостью и социальной стабильностью. Игнорировать его — значит допустить рост недовольства на уровне домохозяйств. Учесть — значит встроить реакцию в новую архитектуру социально-экономической политики.

Инициатива ограничить льготную семейную ипотеку регионом регистрации заемщика — шаг, направленный на выравнивание регионального спроса, но с рядом критических последствий. С одной стороны, она способна перераспределить финансовые потоки в пользу менее обеспеченных регионов, где субсидируемая ставка может стать реальным драйвером локального строительного сектора и удержания населения. Также это снижает инвестиционный перегрев в крупнейших агломерациях, где семейная ипотека зачастую превращается в спекулятивный актив.

С другой — ограничение межрегионального приобретения жилья снижает гибкость рынка труда и образовательную мобильность. Молодые специалисты и семьи, ориентированные на переезд в экономически активные центры, теряют возможность готовиться к миграции заранее. Это особенно критично для регионов-«доноров» трудовых ресурсов.

Оптимальной может стать дифференцированная модель: усиленная поддержка в «депрессивных» зонах за счёт снижения ставок, но с сохранением межрегиональной свободы для социально значимых категорий. Баланс между стимулом и гибкостью — ключ к устойчивости жилищной политики.

#Экспорт

Экспорт российских цветных металлов в Китай резко вырос за первые пять месяцев 2025 года: поставки алюминия — +56%, никеля — в два раза, меди — +66%. Формально это отражает восстановление логистики и разгрузку складских запасов, накопленных из-за железнодорожных заторов. Но по сути — это структурный сдвиг внешнеторговой модели в условиях ограничений со стороны Евросоюза, включая квоты на поставки алюминия до 2026 года.

Рост экспорта в КНР обеспечивает стабильность валютной выручки, но сопровождается усилением зависимости от одного ключевого потребителя. Металлургическая отрасль РФ переориентируется в монопрофильный экспортный режим, что повышает чувствительность к политико-экономической конъюнктуре в Азии.

Для баланса внешней торговли и сырьевой стратегии это означает два вызова: ограниченная диверсификация рынков и растущая потребность в расширении внутренних производственных цепочек с высоким уровнем переработки. Альтернатива — усиление логистической инфраструктуры в восточном направлении, включая морской экспорт и сопряжённую инфраструктуру переработки.

Рост экспорта в Китай на фоне западных ограничений — не просто частная коррекция маршрутов, а индикатор глубокой трансформации экспортного контура. В новых условиях конкурентоспособность определяется не только объёмами производства, но и степенью гибкости логистики и рыночной географии.

Мировая энергетика стоит перед вызовом двойного давления — растущего спроса и идеологически навязанных «зелёных» сценариев. Но данные говорят иное: к 2050 году потребление энергии вырастет вдвое, и без ископаемых источников мир не справится с этим ростом. Сегодня 81% мировой энергии по-прежнему дают уголь, нефть и газ — и эти цифры устойчивы.

Несмотря на многотриллионные инвестиции в возобновляемую энергетику, её доля в энергобалансе мира увеличилась всего на 4 п.п. за десятилетие. Это не прогресс, а подтверждение ограничений технологий. Развитие требует не отказа от традиционных источников, а разумной интеграции. Китай демонстрирует взвешенный подход — наращивает угольную генерацию, строит АЭС и при этом доминирует в производстве оборудования для ВИЭ. Россия также должна действовать исходя из своих интересов — как энергетической державы, а не подражателя чужим «переходам».

Попытки Запада — прежде всего евроатлантических лево-либералов — навязать глобальный энергопереход через «чистый ноль» фактически ведут к энергетическому регрессу. Это политическая повестка, а не экономическая необходимость. Плотность энергии у нефти, угля и газа в десятки раз выше, чем у солнца и ветра. Без плотного энергетического ядра невозможно обеспечить промышленность, урбанизацию, рост цифровой инфраструктуры. Особенно — в развивающихся странах, где население будет расти на миллиарды.

Россия, обладая крупнейшими запасами традиционных ресурсов и критическими компетенциями, не должна идти на поводу у чужих фантазий. Напротив — нужно усилить поддержку ТЭК, сократить налоговое давление, инвестировать в технологии переработки и синтетики. Именно ископаемая энергетика — при правильной модернизации — способна обеспечить устойчивость, экспорт, доходы и суверенитет. Не «зелёный» поворот, а энергетический реализм — вот, что требует времени.

#Прогноз

Росатом выходит в транспорт будущего: Battery Swap как основа нового экспортно-промышленного кластера

Переход от классических зарядных станций к системе быстрой замены аккумуляторов (Battery Swap) становится стратегическим вектором для ТВЭЛ — топливного дивизиона Росатома. Проект, предусматривающий строительство двух гигафабрик (Калининград и Новая Москва) на 50 тыс. аккумуляторных блоков в год, а также создание сети автоматизированных пунктов замены, формирует новую индустрию на стыке энергетики, логистики и автомобилестроения.

Технология позволяет заменить батарею за 2–4 минуты и ориентирована в первую очередь на коммерческий транспорт. Это не просто удобство, а сдвиг в логике владения — аккумуляторы перестают быть активом владельца, снижая капитальные затраты и упрощая модель эксплуатации.

Проект открывает три ключевых вектора роста:

— Импортозамещение и технологическая независимость. Аккумуляторы нового поколения, локализованные мощности, переработка отработанных литий-ионных батарей — это комплексная база для российской суверенной электромобильности.

— Экспортный потенциал. Battery Swap — ниша, слабо освоенная даже на глобальном рынке. Успешная стандартизация и производство в РФ могут превратить Росатом в поставщика решений для стран БРИКС+ и Юго-Восточной Азии — регионов, где массовая электрификация ещё впереди.

— Трансформация рынка труда и инвестиций. Развитие инфраструктуры и IT-сопровождения технологии создаёт десятки тысяч рабочих мест, активизирует сопутствующие отрасли (металлы, электроника, машиностроение) и формирует новый инвестиционный сегмент для частного и государственного капитала.

Переход к Battery Swap может ускорить структурную перестройку экономики, снизить логистические издержки, улучшить экологические показатели городов и открыть России выход на перспективный экспортный рынок высокотехнологичных решений в сфере мобильности.

При успешной стандартизации и государственной поддержке проект Росатома способен стать драйвером роста новой промышленной экосистемы, ускоряющей как внутрироссийскую модернизацию, так и экспортный прорыв в глобальный Юг. Это пример точечной технологической экспансии, где РФ может не догонять, а предвосхищать.

#Кредитная_Политика

Несмотря на снижение ключевой ставки Банком России в июне, лишь шесть из 15 крупнейших банков скорректировали вниз условия по потребительским займам. Остальные сохраняют высокий уровень ставок, предпочитая удерживать маржинальность и страховать кредитный портфель от роста просрочек. Это создаёт разрыв между политикой регулятора и реакцией банковского сектора.

Причина — в устойчивом восприятии розничного сегмента как высокорискового. После роста просроченной задолженности и увеличения объёмов резервирования по необеспеченным кредитам, банки ориентируются не столько на стоимость фондирования, сколько на риск-модель. Это означает, что снижение ключевой ставки пока не передаётся в реальный сектор через удешевление кредита.

Для экономики — это ограничение на расширение внутреннего потребления. Доступность заёмных средств остаётся низкой, особенно для уязвимых групп населения. В итоге — слабая реакция на монетарные стимулы, сокращение мультипликативного эффекта потребления и торможение ВВП.

Если эта инерция сохранится, эффективность смягчения денежно-кредитной политики будет снижаться. Альтернатива — усиление координации между ЦБ и фискальными институтами, включая возможные программы госгарантий или таргетированные кредитные инструменты в приоритетных секторах. Без включения этого механизма ставка теряет экономический вес как инструмент роста.

#Автопром

По итогам первых месяцев 2025 года продажи автомобилей в России сократились на 28%, и без экстренных мер падение может достичь 40%. Минпромторг фиксирует резкое замедление розничного спроса на фоне высоких ставок и ограничений Центробанка по автокредитам. Фактически, кредитная активность в сегменте остановлена, что делает невозможным поддержание спроса без прямого вмешательства государства.

Дополнительным дестабилизирующим фактором стало поведение таксопарков. В преддверии вступления в силу закона о локализации такси (март 2026), фиксируется рост объявлений о продаже подержанных иномарок на 157%. Это создает аномальное предложение на вторичном рынке и усиливает давление на цены и первичный сегмент, включая отечественные марки.

Рынок сжимается, производственные мощности недозагружены, цепочки сбыта дестабилизированы. Минпромторг уже анонсировал антикризисные меры, включая возможное расширение субсидий и новых механизмов кредитной поддержки. Однако без системного решения — синхронизации денежно-кредитной и промышленной политики — удержать отрасль в положительной динамике будет затруднительно.

Автопром остаётся точкой напряжения: одновременно и маркером глубины внутреннего спроса, и индикатором эффективности государственной координации в условиях ограниченного кредитного плеча.

#Анализ

Рост задолженности по зарплатам — тревожный сигнал, за которым стоит не только финансовая слабость отдельных компаний, но и структурное напряжение в реальном секторе экономики. По данным ВКП, объём задолженности в марте 2025 достиг ₽1,5 млрд (по Росстату) и ₽2,4 млрд (по профсоюзам) — максимального уровня с 2020 года. В числе антилидеров — регионы с высокой долей промышленности: Урал, Сибирь, Дальний Восток.

Этот всплеск не случаен. Высокая ключевая ставка в 20% сжимает доступность заёмных ресурсов. Строительство, обрабатывающая промышленность и ЖКХ — секторы, критично зависящие от оборотного финансирования и госзаказа — теряют ликвидность. Банковский кредит не компенсирует разрыв, и предприятия начинают переносить кассовый дефицит на персонал.

Наиболее острые случаи — в новых регионах и на предприятиях второго эшелона: «Шахта Инская», «Рассвет», «Энерготехсервис». Многие из них либо в стадии банкротства, либо имеют системные юридические конфликты. В этих условиях просрочка зарплат становится не частной проблемой, а индикатором системного срыва финансовой устойчивости промышленного ядра страны.

Политико-экономическая логика ясна: удержание текущей макрополитики при сохраняющемся долговом давлении усиливает нагрузку на регионы. Если в ближайшее время не будет пересмотра механизмов оборотного финансирования, Урал и Сибирь могут столкнуться с нарастающим эффектом замедления — от снижения занятости до протестных настроений.

Восстановление платёжной дисциплины требует не только усиления фискального контроля, но и точечной интервенции в ключевые цепочки ликвидности — особенно в тех отраслях, где оборотный цикл длинный, а кадровая база чувствительна к рискам. Удержание экономической устойчивости здесь — прямое условие сохранения политической стабильности в стратегических регионах.

#Банковская_коньюктура

Публичное согласие главы ВТБ Андрея Костина с оценкой Германа Грефа об охлаждении российской экономики — это не просто обмен репликами на финансовом конгрессе, а формализация элитного консенсуса: экономика входит в фазу структурного замедления. Такой уровень согласия между крупнейшими системообразующими банками сигнализирует о готовности к переоценке текущей модели роста.

Фиксация «охлаждения» в официальной риторике — это признание сжатия кредитной активности, насыщения потребительского спроса и перегрева в отдельных секторах. После адаптационного подъема 2022–2023 годов внутренние мультипликаторы ослабли: доступ к длинному капиталу ограничен, экспорт — под давлением, фискальная политика — в режиме баланса.

В этой конфигурации инфраструктурные проекты и оборонный сектор удерживают ВВП от стагнации, но не создают устойчивой базы для роста частных инвестиций. Без синхронизации денежно-кредитной политики с реальным сектором возникает риск фиксации «плато»: роста без ускорения, занятости без повышения производительности и бюджета без новых источников.

Консенсус между ВТБ и Сбербанком — это не декларация, а подготовка общественного мнения к возможным мерам: от коррекции ключевой ставки до возобновления масштабных программ реинвестирования капитала.

Обострение торговых конфликтов приостановлено, но трансформация логистики РФ — нет. Пауза в санкционном давлении не столько ослабляет риски, сколько расширяет возможности: компании из Азии и Ближнего Востока закрепляются в нишах, которые при агрессивной изоляции оставались нестабильными.

Рынок параллельного импорта зафиксировался в новой структуре — с гибкими маршрутами через Гонконг, Турцию и ОАЭ. Это создало точку инерционной устойчивости, где не только импорт, но и экспорт начинают ориентироваться на внеевропейский контур. Финансовые потоки тоже меняют опору: расчёты в юанях и дирхамах вытесняют доллар в ряде контрактов.

Санкционная пауза — это не жест, а условие: экономика России закрепляется в логике постзападной торговли. И чем дольше окно сохраняется, тем выше будет цена его закрытия для самих инициаторов. РФ не просто адаптировалась, она изменила траекторию — и теперь изолировать её можно только от прошлого, но не от будущего.

#Прогноз

Помидоры и логистика: дипломатический конфликт с Баку как стресс-тест для экономической связности России

Обострение отношений с Азербайджаном выходит за рамки привычной «овощной дипломатии» — это вызов устойчивости сразу трёх направлений: аграрного импорта, логистических коридоров и товарной рентабельности на фоне переориентации внешней торговли. Для Москвы риск заключается не в масштабах товарооборота ($5 млрд в год), а в его структуре: Азербайджан — ключевой поставщик недорогой сезонной продукции и участник коридора «Север–Юг».

На юге России логистические цепочки напрямую завязаны на бакинские поставки. Альтернатива есть — Турция, Иран, внутреннее производство — но не на всех сегментах и не в нужных объёмах. В ближайшие месяцы это может привести к локальным дефицитам и росту цен на 10–15% в овощной корзине, особенно зимой.

Параллельно под удар попадает «Север–Юг»: если напряжённость перейдёт в затяжную фазу, рентабельность инвестиций в инфраструктуру снизится. Даже частичная приостановка трафика способна сократить доходы портов и перевозчиков, что критично в условиях перегрузки восточных направлений.

Сценарии:

— Минимальный разрыв. Объём торговли сокращается на 15–20%, но ключевые цепочки сохраняются. Эффект на потребительский рынок ограничен, инфляция — до 0,3–0,5 п.п. в продовольствии.

— Среднесрочное давление. Конфликт переходит в институциональную фазу: блокировка отдельных категорий товаров, ужесточение логистики. Удар по аграрному импорту и инфраструктуре.

— Стратегическая адаптация. Частичное замещение поставок через альтернативные маршруты и партнёров. Для этого требуется минимум 6–9 месяцев и политическая воля к диверсификации.

Россия сталкивается не с дипломатическим эпизодом, а с системным кейсом: насколько устойчива её внешнеэкономическая модель к точечным конфликтам в зоне региональных интересов. Оперативный диалог и ускорение аграрного импортозамещения — не просто ответ, а инвестиция в устойчивость и ценовую стабильность.

Экономический смысл запуска завода по производству боеприпасов в Венесуэле гораздо шире, чем кажутся на первый взгляд. Это не просто экспорт вооружения — это создание локального промышленного кластера, включающего полный цикл производства АК-103 на месте. Такой подход снижает логистические риски, укрепляет трудовые и налоговые базы, стимулирует технологическую жизнь региона.

Для России это инструмент выхода за пределы традиционного рынка — мы не только продаём готовую продукцию, но и прокладываем цепочку добавленной стоимости за рубежом. Венесуэла получает устойчивую занятость, перенимает компетенции, начинает формировать собственную экспортную базу. Это создаёт условия для мультипликативного эффекта: местные смежные отрасли — металлообработка, упаковка, сервис — тоже получают импульс.

В долгосрочной перспективе создаётся новый южноамериканский оплот российской промышленной политики — экономический союз, основанный на технологической интеграции и совместном развитии. Это пример «умной» международной экспансии.

#ЦБ #Ключевая_ставка

Заявление главы Банка России о завершении фазы адаптации экономики к внешним ограничениям — это не просто институциональный отчёт, а стратегический сигнал. Регулятор формализует смену парадигмы: от режима внешней реакции к стадии внутреннего переосмысления и структурного переустройства. Фактически, зафиксирован переход от мобилизационной модели к фазе системного управления ростом.

Центральный тезис — отказ от прежней зависимости от внешнего фондирования и переориентация на внутренние источники капитала. Это подразумевает не только устойчивость, но и изменение структуры капиталообразования: банковская система становится не каналом перераспределения экспортной ренты, а драйвером инвестиций в локализованные технологические цепочки.

Фокус смещается в сторону роста производительности: от цифровизации и логистики до технологической суверенизации. Именно этот переход определит конкурентоспособность России в условиях новой мировой полярности, где доминируют не только ресурсы, но и способности к их переработке в высокодоходные активы.

Ставка становится не просто якорем инфляции, а инструментом контроля за качеством роста. Уровень ключевой ставки в ближайшие кварталы будет оцениваться не изолированно, а в привязке к инвестиционной активности, структуре потребления и динамике реальных доходов.

Президент США Дональд Трамп снял санкции с некоторых российских активов. Об этом говорится на сайте американского Минфина.

В частности, из санкционного списка исчезли принадлежащий бывшему президенту Международной шахматной федерации (ФИДЕ) Кирсану Илюмжинову банк «Русский финансовый альянс».

Также ограничения сняты с Темпбанка, РФК-Банка, иранского «Мир Бизнес Банка».

Отменены санкции для «Промсырьемпорта», «Глобальных концепций групп», «Рособоронэкспорта», Global Vision Group, «СТГ Логистик», «Маритайм Ассистанс» и других.

Ранее президент США подписал указ об отмене санкций, действовавших в отношении Сирии. В Белом доме отметили, что действия американского лидера направлены на «продвижение и поддержку пути страны к стабильности и миру».