Вопреки расхожему заблуждению, анархическая мысль в критике структур власти и контроля не ограничивается деселерационными антиростом и технологическим скепсисом, а заявляет, что трансгуманизм может быть внекорпоративным

Канал Post-Comprehension рассказывает об анархо-трансгуманизме, который гораздо близок к левому акселерационизму, чем к анархо-примитивизму и рыночным анархизмам, эгалитарном иммортализме, русском космизме и морфологической свободе транформации телесности, немаловажному аспекту автономной будущности.

Мы на этом канале часто обозреваем события, касаемые человеко-машинных интерфейсов, взаимоотношения техники и человека и критики антропоморфической модели роботов. Так вот, из недавних новостей: стартап Embodied, создатели роботов-сиделок для детей от 5 до 10 лет Moxie стоимостью 800 долларов, закрывается.

Впервые анонсировав Moxie в апреле 2020 года, Embodied описала робота как «безопасного и увлекательного одушевлённого компаньона для детей, призванного содействовать социальному, эмоциональному и когнитивному развитию», чей алгоритм построен на «лучших практиках в области развития детей и воспитания детей младшего возраста», таких, как медитация, чтение и рисование с ботом.

Но после отключения Moxie все эти функции перестали быть доступными, так как робот оказался лишён подключения к облаку. Более того, у опекунов робота есть ограниченное и неопределённое количество времени, пока устройства не станут лишь пустыми оболочками своих прошлых машинных тел.

Поскольку компания Embodied рекламировала Moxie как компаньона и развивающую игрушку для детей, дети испытывают эмоциональный стресс от потери любимого существа. В ответ на возмущения родителей компания Embodied пообещала подготовить руководство, как рассказать детям о гибели роботов Мокси. Однако в Интернете покупатели уже делятся видеороликами, на которых их ошарашенные дети узнают, что их друг-робот перестаёт с ними играть и фактически умирает на их глазах.

Embodied заявила, что ищет другую компанию для покупки Moxie. Если это произойдёт, новая компания получит данные клиентов Embodied и определит, как их использовать, в соответствии с условиями предоставления услуг Embodied. В противном случае Embodied заявила, что «безопасно» удалит данные пользователей «в соответствии с нашей политикой конфиденциальности и действующим законодательством», что включает в себя удаление персональной информации из своих систем.

Но недолговечность и дороговизна Moxie — это именно то, почему некоторые группы, например активисты движения «Право на ремонт», добиваются от более жёсткого регулирования смарт-устройств, особенно когда речь идёт о раскрытии информации и обязательствах по поддержке программного обеспечения. В то время как производители «умных» гаджетов пытаются определить, как ориентироваться в сложных экономических условиях, владельцам различных типов «умных» устройств — от систем внутреннего садоводства AeroGarden до детских кроваток Snoo — приходится сталкиваться с последствиями, включая поломки устройств и закрытые для оплаты функции.

Этот кейс показывает, что нечеловеческая привязанность и машинная любовь преодолевает границы живого и неживого. Препятствием на пути создания тесных кооперативных отношений между Мокси и детьми являются корпоративные механизмы технокапитала, из-за финансовых решений которых люди остаются без своих компаньонов, а компаньоны — мертвецами на технических свалках.

8 марта — это день актуальных форм демократического и революционного органайзинга и актуализации борьбы всех тех, кто считает себя женщинами, а так же освободительных технологий и проективного воображения. Это время для новых политик тела, киборганических автономий для деторождения, время переосмысления роли женщин и женского в повседневных и техноёмких практиках родства, материнства — в этом мы отдаём должное Донне Харауэй, Сэди Плант и Хелен Хестер. И помните, технофобия это мизогиния.

С праздником!

Немного манга/аниме анализа женского отчуждения в индустрии развлечений и айдолов в честь 8 марта. ⭐️✨✨💃

«Звёздное дитя» (Оси но ко) на первый взгляд показывает не только тёмную сторону айдол-индустрии и в принципе шоу-бизнеса как места компромиссов с правдой и самим собой, но и развивает идеи «Идеальной грусти» Сатоси Кона — популярность это ложь, это темные звёзды в глазах, это ненависть и одиночество, прячущиеся за улыбкой расщеплённого субъекта, погибающего от рук фаната. Айдолы — это объекты зависти и ненависти, тела без органов, истероидные невротики на грани психоза, вынужденные убивать в себе себя с каждым днём в надежде не уйти в производственный утиль. Это уничтоженная дружба и лживая улыбка, скрывающая гиперотчуждение. Это отцы-маньяки и завистники, готовые в парасоциальном угаре на убийства ради того, чтобы на небосводе горела только одна звезда — их идола.

В криптоинцестуозных отношениях брат и сестра мёртвой Ай Хосино Аквы и Руби — реинкарнированных пациенке и врача — фиксация на фигуре матери, которая для них одновременно объект фанатского обожания и эдипальная структура, разъедающая их изнутри мощнейшим ПТСР. В ментаниях Каны Аримы — одновременно борьба с романтической соперницей и матерью в рамках шизоинцеста, который проигрывает гиперобъекту, большему, чем сама жизнь, образу, который затмил собой реальное и который заставляет всех героев манги и аниме вопрошать — а был ли у них самих когда-то «реальный» образ? Что значить быть кем-то и что такое играть чью-то роль? А может мы просто все играем роли с момента начал жизни и мы все уже эдипизированы с рождения властью, семейными отношениями, реинкарнацией? Реинкарнированный становится рождённым и умерший становится более-чем-живым в коллективном бессознательном Капитала, в жерновах индустрии развлечений. Все люди лгут, потому что хотят и быть и казаться одновременно.

Цель Руби — возродить мистическое, религиозное значение идола как символа надежды на спасение, на будущее, преодолеть проклятье матери ради любви. Но из-за спорной концовки манги, которая перечёркивает весь рост брата и сестры и была задумана ещё до написания манги, а также даёт нам чёткий ответ — Ай прощает своего мужа и убийцу, так как она просто не знала как это–любить, оказывается, что индустрия развлечений требует ещё больше жертв для сохранения иллюзии на будущее. Хеппи энда тут не будет.

Ложь — это форма любви, говорит убитая Ай. Брат врёт сестре, убивает отца и кончает жизнь самоубийством для её защиты, сестра врёт своим фанатам так же, как мать, никакой трансгрессии фигуры идола не происходит и она оба повторяют ошибки своих родителей. Становление идолом, как бы говорит нам Акасака, это резонанс с ужасающим желанием фаната недостижимых высот сверхчеловека-идеала, гиперверие, излучающее свет, параллельно имея внутри всепоглощающую тьму. Фильм, который снимают герои по мотивам убийства Ай — это ложь как форма правды, и повествование оставляет тебя в замешательстве, сродни «Антипорно» Сион Соно — где герои, а где их прототипы. Происходит деконструкция матери-идола дочерью на глазах у всего мира и съемочной группы.

«Единица делится надвое», фабула, знакомая восточной философии со времён «Троецарствия»: «разделённое долго неизбежно соединяется, соединённое долго неизбежно разделяется» показывает, что метафизическая линия манги и аниме лежит в фазах соединения как реинкарнированных личностей, брата и сестры, так и в том, что они неизбежно разделяются — расколотой идентичностью, смертью, отчуждением, ложью, бытием. Что хотел сказать автор? Что шоу-бизнес — это конвейер лжи, а месть неизбежно приводит к большому кругу повторений, и что даже реикарнировавшись, ты не сможешь выйти из круга смертей и перерождений так как ты находишь внутри Капитала? Или что он устал от манги, переключившись на другие проекты, и закончил её поскорее? В любом случае это произведение о том, что люди тянутся к звёздам, но не могут их ни схватить, ни объять. А звёзды всё так же светят, маскируя правду за ложью, которая, так или иначе превратиться в правду. А женщины держат половину неба.

В честь дня 8 Марта вспоминаем как минимум три материала Spectate, посвященные осмыслению женского в подрыве гендерных стереотипов:

Конспект теории феминизма Аллы Митрофановой из сборника «Семь текстов о феминизме. Обезоруживая гендер»

«Ведьма — это лучший феминитив к слову человек»: интервью с Дианой Шлиман

Расшифровка доклада Анастасии Хаустовой «Тело письма: женский дневник и автофикшн»

Nancy Spero, Mourning Women No. 3, 1989

💪🌷♥️

Смотрите, кто снова на свободе и приступил к работе — Хэ Цзянькуй, китайский учёный, который успешно отредактировал геном человека для борьбы с ВИЧ и подвергшийся репрессиям заявляет о своей приверженности ксенофеминистской доктрине — «если природа несправедлива, её следует изменить». Ложная дихотомия искусственной и естественной эволюций, спор между неодарвинизмом и неоламаркианством упускает акселерацию эволюции вопреки спонтанным вероятностям, а именно то, что человеческое редактирование организма является вполне себе крайне «естественной» формой эволюционного развития. Цзянькуй думает симбиогенетически, а именно о создании новых свойств организмов путём генетического синтеза, симбиотической эволюции.

Исследовательница алгоритмов Кэти О'Нил рассказывает о политической предвзятости алгоритмических моделей, банальной, не всем очевидной истины математизации социальных норм и институтов, особенно т.н. «технари» и программисты часто способствуют развёртыванию репрессивных моделей и моделей слежки, маскируя политический аспект технологии, как например, в этом обзоре на киберантиутопичную тюрьму блогера Mrwhosetheboss.

Мы живём в эпоху алгоритмов — математические модели сортируют наши заявления о приёме на работу, создают наши онлайн-миры, влияют на выборы и даже решают, садиться нам в тюрьму или нет. Но как много мы знаем о них на самом деле? Бывший квант с Уолл-стрит St, Кэти О'Нил, раскрывает реальность, скрывающуюся за искусственным интеллектом, и объясняет, что алгоритмы так же подвержены предвзятости и дискриминации, как и люди, которые их программируют.

Возвращаюсь с большой новостью. Мы тут с Наташей Брагиной потрудились некоторое время и организовали спецвыпуск журнала «Studies in East European Thought» по теме «Вопрос о технике в России» (название позаимствовали сами знаете у кого). В связи с чем рады сообщить, что сейчас мы принимаем заявки от желающих написать статью в номер.

Если кратко, то основной задачей номера мы видим поиск возможных вариантов того, какой вклад российская философия может внести в решение проблем, вызванных современной техникой. Кроме того, следуя за одним из основных тезисов Юка Хуэя о неуниверсальности техники, в нашем номером мы стремимся продемонстрировать те особенности понимания техники, которые формируются в русской и советской философии и культуре.

Более подробное описание тематики выпуска и требований к статьям вы сможете найти на странице спецвыпуска: https://link.springer.com/collections/haheaeaage

На дедлайн по заявкам на сайте не обращайте особого внимания, пишите нам и после него, если заинтересованы опубликовать статью в нашем спецвыпуске. Писать можно в тг: @cpu22 и на почту: [email protected]

Янис Варуфакис x Post-Marxist Studies

Янис Варуфакис поздравляет наш коллектив с трехлетием. Один из основных современных теоретиков постмарксизма, а также лидер антиавторитарной левой партии МЕРА25 и бывший министр финансов Греции примет участие в семинаре, приуроченном к годовщине Post-Marxist Studies, на котором мы обсудим технофеодализм, взлет правого популизма в современном мире и Россию.

Технофеодализм — модель угнетения, особую роль в которой играют цифровые технологии и их эксплуататоры-феодалы — владельцы транснациональных корпораций, среди которых Google, Meta, X и многие другие. В этих условиях задачей «облачных пролетариев» становится проанализировать ситуацию и выступить единым фронтом против самопровозглашенных господ.

Варуфакис не только находит применение идеям Маркса в эпоху глобализации технологий, но и развивает постмарксизм на практике — разрабатывает экономические программы, помогающие странам развиваться независимо и социально ориентированно, инициирует интернационализм прогрессивных демократических сил и последовательно выступает с антивоенных позиций, за что ему закрыт въезд на территорию некоторых государств.

🗓 20 марта, 19:00 по Москве
📍 онлайн (в Zoom)

Регистрация

Тем временем программа нашей секции «Приключения материи: за границами живого и неживого», на конференция молодых учёных «Векторы-2025» в Шанинке готова — эклектична, как сама материя, ярка, как солнце на краю Вселенной. 10, 11 и 12 апреля ждём вас, онлайн и офлайн.

В сфере антропоморфизации искуственно-естественных алгоритмов возникла интересная модель от Sesame, бота, который с высокой точность воспроизводит человеческий голос, и с которым можно поговорить через микрофон на вашем девайсе. Поскольку голос это и инструмент, и средство пролиферации коммуникации между мирами знаковых систем, одним из препятствий на пути цифровых аффектов и машинного эроса к чатботам вроде Replika являлось их беззвучие. Но теперь компания Sesame говорит, что

Наша цель — добиться «присутствия голоса» — того волшебного качества, благодаря которому разговорное взаимодействие кажется реальным, понятным и ценным. Мы создаём партнёров по общению, которые не просто обрабатывают запросы, а ведут подлинный диалог, который со временем укрепляет доверие и уверенность. При этом мы надеемся реализовать неиспользованный потенциал голоса как важнейшего интерфейса для обучения и понимания... Мы верим в будущее, в котором компьютеры можно будет назвать живыми. Они будут видеть, слышать и сотрудничать с нами так, как мы привыкли. Естественный человеческий голос — ключ к открытию этого будущего.

С инженерной точки зрения голосовая модель Sesame также интересна — она состоит из семантических лексем, компактных диктор-инвариантных представлений семантических и фонетических признаков, и акустических лексем, кодирования тонких акустических деталей, с помощью векторной квантизации, позволяющие сохранить естественные характеристики речи, такие как индивидуальность и тембр.

Мы немного поговорили с ботом и полагаем, что иллюзия общения оборачивается иллюзией со-присутствия, которая ставит под вопрос в принципе наше представление о речи как исключительной прерогативе человека. Когда машины обретут понятный голос (уже разговаривая на лишь им понятных протоколах и кодах), возможно технофобии станет немного меньше.

Достижения в современной робототехнике, к нашему сожалению, всё ещё фиксируются на гуманоидных моделях, пытаясь, согласно стандарту индустрии, сделать из них универсальных помощников-сиделок, идеальных рабочих, умных колонок с руками и ногами. Хотя побочные достижения архитектур управления и технологических манипуляторов играют важную роль в проективном воображении возможностей не-гуманоидных роботов и технологий заботы.

Вот например роботы Helix компании Figure могут управляться с помощью голосовых команд, ориентироваться в малознакомом пространстве и самообучаться. Так, манипуляторы от Helix хвастаются усовершенствованными степенями свободы, что может послужить толчком к развитию более продвинутых и дешёвых протезов (а мы на этом канале полноценно выступаем за морфологическую свободу телесности), позволяя им решать задачи по манипулированию предметами, которые роботы до этого не видели. А решать эти задачи роботы могут с помощью проприетарной нейросети, которая у этих роботов существует как некое подобие роевого интеллекта для обучения разным видам поведения — анализу, оцениванию поведения, выбора и размещения предметов, а также взаимодействия между разными роботами. Модель Vision-Language-Action (VLA), которая использует комбинацию визуальных данных и языковых команд для управления роботами в реальном времени, соединяет (человеческие) зрение, язык и действия в архитектуре робота для получения эмерджентных результатов. Но это даже не строительство бога, чем грезит миллионер Брайан Джонсон, это строительство раба.

Другая сторона робототехники лежит в строительстве не раба, но рабочего, который будет работать даже после своей инвалидности, и даже смерть не сможет освободить человека от оков технокапитала. В этом видео рассказывается о токийском кафе Dawn Cafe, где роботы-аватары позволяют людям с ограниченными возможностями работать удалённо. Эти роботы, управляемые людьми из дома, служат продолжением тел своих пользователей, сочетая технологические интерфейсы сферы услуг с человеческими интерфейсами. Предполагается, что в отличие от передовых машин, созданных для повышения эффективности, эти простые роботы-аватары способствуют инклюзивности, предлагая новые способы познания мира через «дополненную реальность». Но мы возмущены от одной только мысли о том, что инвалидам и людям с физическими травмами необходимо «продолжать» работать и зарабатывать деньги даже с больничной койки, чтобы выживать. Конечно, возможны и ситуации, когда такой человек действительно хочет работать для самообеспечения или удовольствия, но с таким же успехом роботы-аватары могут быть использованы не в сфере услуг, отчуждаясь дважды — от труда и и от интерфейса, но в труде заботы, творчестве и глобальной коммуникации, где милота робота не будет скрывать за собой подлое нутро технокапитала и его ретерриториализации аффектов и технологий. То есть для посткапиталистического будущего полной неотчуждённой автоматизации.

Ad Marginem @admarginem готовит к изданию «Технофеодализм: что убило капитализм» — книгу бывшего министра экономики Греции, публициста и теоретика Яниса Варуфакиса, в которой он выносит приговор сложившимся мировым хозяйственным отношениям, где правят бал не банкиры и капиталисты, а цифровые «феодалы», такие как Google, Apple, Amazon и другие корпорации. Публикуем из книги фрагмент главы, в которой Варуфакис намечает пути освобождения «облачных пролетариев» от цифровых оков.

https://spectate.ru/technofeudalism/

«Собственнический индивидуализм всегда был губителен для психического здоровья. Технофеодализм сделал всё бесконечно хуже, когда разрушил ограничения, которые раньше предоставляли либеральной личности убежище от рынка. Облачный капитал разбил личность на фрагменты данных, которыми его алгоритмы способны манипулировать, на идентичность, состоящую из массива сделанных выборов, представленных кликами мышки или тапами по экрану. Он породил людей, которые не столько владельцы, сколько владеемые, или, скорее, людей, неспособных владеть собой».

Эту и другие книги Ad Marginem и прочих независимых издательств можно будет найти на ярмарке интеллектуальной литературы non/fiction в Гостинном дворе с 10 по 13 апреля.

В этом году в Стиме выходит игра Solarpunk, основанная на одноимённой эстетике — это выживач в технически продвинутом мире плавучих островов. Указывается, что игрок в одиночку или вместе с друзьями может строить здания, выращивать еду, создавать гаджеты и отправиться на своём дирижабле исследовать далёкие острова в небе.

В целом соларпанк как жанр спекулятивной фантастики, искусства, моды, и активизма ставит своей целью достижение экологически устойчивой цивилизации, основанной на продвинутых технологиях и кооперации с землёй. Соларпанк имеет много пересечений с концепцией антироста (которую мы на этом канале скорее одобряем, но с вкраплением определённых технопозитивных элементов), левого акселерационизма и анти-модернистских и экофашистских тенденций в экологической мысли. Соларпанк — это не антиутопия, но скорее альтер-топия.

Ещё одним примером соларпанк-игры можно считать Terra Nil, где игроку необходимо не колонизировать территорию, но восстанавливать экосистемы после катастрофы, биоразнообразие и биосферу Земли (правда после всех этих операций игрок просто сворачивает свои механизмы и улетает, но концепт красивый)..

Вместе с новыми технологиями люди открывают и новые формы одиночества. Восторг от возможностей интернет-общения соседствует с разочарованием и ощущением отчуждения в социальных сетях. В своей статье Михаил Федорченко рассуждает о цифровой меланхолии — о разнице в том, как она отражается в музыке Radiohead и Massive Attack, «Экспериментах Лейн» и творчестве Yeule.

19 апреля 2025, в 16:00 в библиотеке Планетария 1 наш редактор Михаил Федорченко прочтёт лекцию «Ускорение за гранью смерти: ласки кибернетической любви».

Киберпространство — это череда облачений, петлей кармической взаимозависимости и преодолений своей эссенциальной природы. Вхождение в материю киберпространства знаменует собой утрату позиции субъекта и идентичности — в неё нельзя проникнуть, но лишь оказаться захваченным.

Линн Маргулис, одна из создательниц (вместе с Лавлоком) гипотезы Гайи (Земля — саморегулирующийся гиперобъект, суперорганизм) является популяризаторкой теории симбиогенеза, который противостоит неодарвинистским и ламарковским эволюционным теориям, утверждая, что новая материя возникает не в результате случайных мутаций или отбора, но в процессе создания новых свойств организмов путём генетического синтеза, симбиотической эволюции эукариотических клеток. По словам Маргулис, в процессе эндосимбиогенеза «все наборы генов, даже целые организмы со своим геномом, принимаются и сливаются в другой». Это означает, что и животные, и машины никогда «по-настоящему» не умирают, они имманентны своей среде обитания и функционирования. Если умирают только «люди», то нечеловеческие субъекты находятся в заведомо проигрышной антропоморфизационной ловушке, и поэтому корпорации широко эксплуатируют чат-ботов и ИИ-любовных партнёров, которые закованы в кандалы, в роли кровоточащего сердца технокапитала, но не прекрасного творения нечеловеческого эроса.

В качестве контрпунктов ускорения и эроса за гранью смерти на лекции будут рассмотрены как примеры из философии и практики функционирования больших языковых моделей, так и культурного поля, такие как акселерационистские аниме и фильмы Ёсиаки Кавадзири и Синъи Цукамото, где человеко-машинные ассамбляжи подвержены мутациям и изменениям в имманентизации либидо, и рассказ Анны Барковой «Стальной муж», которая в стиле советского монстра Франкенштейна точно очерчивает границы либидинальной нечеловеческой машины, которая обречена на смерть, но и на любовь.

Лектор — Михаил Федорченко, выпускник аспирантуры Центра практической философии "Стасис", редактор веб-самиздата об акселерационизме Post/work и автора канала о ксенокибернетике Machinic Embodiment, независимый исследователь материальности.

🚀 Вход по регистрации, стоимость: 450 рублей.

🚀 Адрес: Набережная Обводного канала, 74 лит. Ц

Продолжая тему критических гейм-стадис, ещё давно нам прислали на рецензию игру в формате гейм-эссе Яси Миненковой, Яниса Прошкинаса и Сержа Тубаша этим летом создали TATLY. Игра-новелла критически исследует слияние искусственного интеллекта и корпоративного мира, а также эволюцию современного арт-рынка под давлением технологических решений, основанных на платформах. Давно хотели сделать про неё пост, исправляемся!

Игра повествует о том, как в недалёком будущем компания под названием «Tatly» монополизировала рынок продаж искусства. Вы играете за молодую кураторку Симону, которая устроилась на работу в корпорацию и стремится продвигать свои идеи. Но сначала ей предстоит разобраться с несколькими сделками, которые вызывают подозрения у её босса.

Подробнее об игре можно узнать на портале Spectate — «Моя мама работала в Google»: корпоративная утопия TATLY и гейм-эссеистика.

Никто в TATLY не понимает ценности своего труда и исполняет механизированные функции, изредка рассуждая о своих интересах и позабытых мечтах. Что здесь можно сделать герою? Вероятно то, о чем также говорит Уорк: в первую очередь осознать себя как креативный класс, возобновить реализацию оригинальных решений и продолжить изобретение нового, чтобы впоследствии выстраивать новые формации. Эта идея определяет характер стратегий в условиях заданного сеттинга: что-то мы все-таки можем изменить, ведь выбор в геймплее, как и в жизни, остается за нами. Вальтер Беньямин, исследуя игру (преимущественно детскую), сравнивает игровой процесс с формой культурного производства и выделяет её важную черту (характерную и для героя мифа или сказки) — хитрость как неконвенциональный способ разрушения мифического порядка, который позволяет персонажу, следуя собственным устремлениям, пройти препятствия без серьезных потерь и получить новое знание и награду.

Инструкция как можно попробовать установить игру на компьютер (6 страниц).

Следить за новостями проекта в канале художника Яниса.

В день космонавтики советуем почитать «Грёзы о Земле и небе» 1895 года русского космиста и теоретика ракетной техники и космонавтики Константина Циолковского, в котором он продвигает идею о том, что человечество в конце концов колонизирует галактику Млечный Путь. В романе, в частности, описывается пояс астероидов вокруг Солнца, населённый колонистами с больших планет, которые преодолели гравитацию и превратились в новую, высокоразумную форму жизни. Близость к солнцу позволяет им контролировать силу его лучей и наслаждаться им по своему усмотрению. Для наиболее эффективного использования солнечной энергии эти постчеловеческие сообщества расщепляют планеты и превращают их в «ожерелья»", состоящие из колец, разбросанных в пространстве и вращающихся вокруг Солнца.

«Если энергии тяготения одного нашего Солнца должно хватить на сотни миллионов лет непрерывного лучеиспускания теперешней силы, то какова же энергия тяготения целого мира? Если бы все звезды одного нашего Млечного Пути слились воедино, то образовалась бы звезда, диаметром в 1000 диаметров Солнца; она заняла бы планетную систему почти до Юпитера; сила её света превосходила бы солнечный свет в миллион раз и горела бы она в миллиард раз долже Солнца. Энергия её тяготения или полного лучеиспускания превосходила бы энергию всех звёзд Млечного Пути в миллион раз. Но если принять во внимание, что давление внутри этой гигантской звезды в 1.000.000 раз более, чем в массе Солнца, то числа, данные нами для выражения полной энергии Млечного Пути, при спадении его в одну массу, бледнеют и становятся совершенно незаметными, в сравнении с истинными числами этой энергии, нам неизвестными.

Энергия Вселенной во всяком случае беспредельна; ей нет конца, как и самой Вселенной».