В тысячелетнем противостоянии шиитов и суннитов — какую сторону принимать человеку западной христианской культуры?
Если судить по историческим аналогиям, культурной близости, отношению к инаковерию и даже по безопасности для христиан — выбор очевиден. Но именно этот выбор современный Запад игнорирует.
Сегодня западные державы, провозглашающие защиту прав человека, фактически поддерживают радикальных суннитских исламистов — даже тех, кто ежедневно совершает убийства по религиозному признаку. Сирийская HTS, вышедшая из Аль-Каиды, убила с марта 2025 года десятки тысяч представителей меньшинств — алавитов, христиан, друзов. И всё равно она получает статус «умеренной оппозиции». В то же время шиитские движения — Хезболла, хуситы, даже ливанские алавиты — считаются «террористами», хотя они не представляют такой угрозы для других общин.
С христианской точки зрения, шииты выглядят не просто менее враждебными, а почти естественными союзниками. Да, там есть политическое давление, ущемление в правах, но нет массовых демонстративных убийств. В шиитских странах христианские церкви существуют легально, и даже в тоталитарном Иране армяне и ассирийцы имеют места в парламенте. В суннитских монархиях Залива тем временем школьные учебники до сих пор учат ненавидеть шиитов и иноверцев.
Исторически шиизм формировался как религия угнетённого меньшинства, в оппозиции суннитской власти. Его подхватывали народы, покорённые халифатом: персы, берберы, жители Мессопотамии и Леванта. Шиитское учение вобрало в себя элементы доисламских верований, герменевтики и мученичества. В этом смысле оно гораздо ближе к христианской традиции страдания и эсхатологии, чем рационалистический суннизм, выстроенный вокруг власти и порядка.
Шииты чужды идее такфира (от слова куфр — неверие, знакомого по слову кяфир). Шииты не поддерживают массовых убийств на основании религиозных обвинений. Такфиризм стал "центральной идеологией" радикальных ваххабитско-салафитских групп, особенно Аль-Каиды и ИГИЛ. Более того, шииты чаще всего сами становятся жертвами такфиристов, но при этом отказываются совершать ответные действия в том же духе.
Почему же западная политика на востоке опирается именно на суннитов?
В колониальную и постколониальную эпоху сунниты оказались более покладистыми, быстрее открыли доступ к недрам, подписали соглашения о военных базах, смирились с присутствием Израиля. Для запада защита Израиля была более принципиальным вопросом, чем защита христиан. Кто против Израиля, тот против запада.
Исламисты-шииты оказались более принципиальны в борьбе с Израилем, что вероятно объясняется эсхатологическими мотивами. Именно Иран после Исламской революции стал флагманом антизападного и антисионистского сопротивления, втянув в орбиту своей борьбы Хезболлу, Сирию, хуситов, поддержал "Исламский джихад" в Газе.
Для Асада это было продолжение панарабистской идеологии XX века. Тогда главным вопросом политического выбора был палестино-израильский: либо поддержка Палестины и социализм, либо примирение с Израилем и капитализм. Тот кто выбирал общеарабское будущее должен был бороться с Израилем и крестоносцами.
Такая принципиальность обернулась катастрофой. Иран десятки лет тратил все силы на противостояние со всем миром. Асады всю свою жизнь боролись с евреями, но по итогу сейчас их родных истребляют совсем не евреи, а арабы-мусульмане за единство с которыми они боролись.
Своим выбором в пользу Палестины аятолла и Асад подставили свои народы под санкции, бомбардировки, экономическую блокаду. В то время как суннитские режимы, включая авторитарные диктатуры, заключили соглашения с Израилем, интегрировались в глобальную экономику и получили статус «надёжных партнёров».
Сирийцы и иранцы намного более вестернизированные и культурно близкие западу люди. Но из-за израильского фактора запад сделал ставку на союз с исламистами-суннитами. Притом что сунниты в массе своей ненавидят и Израиль и Запад, но суннитские элиты научились этот негатив перенаправлять в сторону шиитов и других меньшинств.
Если судить по историческим аналогиям, культурной близости, отношению к инаковерию и даже по безопасности для христиан — выбор очевиден. Но именно этот выбор современный Запад игнорирует.
Сегодня западные державы, провозглашающие защиту прав человека, фактически поддерживают радикальных суннитских исламистов — даже тех, кто ежедневно совершает убийства по религиозному признаку. Сирийская HTS, вышедшая из Аль-Каиды, убила с марта 2025 года десятки тысяч представителей меньшинств — алавитов, христиан, друзов. И всё равно она получает статус «умеренной оппозиции». В то же время шиитские движения — Хезболла, хуситы, даже ливанские алавиты — считаются «террористами», хотя они не представляют такой угрозы для других общин.
С христианской точки зрения, шииты выглядят не просто менее враждебными, а почти естественными союзниками. Да, там есть политическое давление, ущемление в правах, но нет массовых демонстративных убийств. В шиитских странах христианские церкви существуют легально, и даже в тоталитарном Иране армяне и ассирийцы имеют места в парламенте. В суннитских монархиях Залива тем временем школьные учебники до сих пор учат ненавидеть шиитов и иноверцев.
Исторически шиизм формировался как религия угнетённого меньшинства, в оппозиции суннитской власти. Его подхватывали народы, покорённые халифатом: персы, берберы, жители Мессопотамии и Леванта. Шиитское учение вобрало в себя элементы доисламских верований, герменевтики и мученичества. В этом смысле оно гораздо ближе к христианской традиции страдания и эсхатологии, чем рационалистический суннизм, выстроенный вокруг власти и порядка.
Шииты чужды идее такфира (от слова куфр — неверие, знакомого по слову кяфир). Шииты не поддерживают массовых убийств на основании религиозных обвинений. Такфиризм стал "центральной идеологией" радикальных ваххабитско-салафитских групп, особенно Аль-Каиды и ИГИЛ. Более того, шииты чаще всего сами становятся жертвами такфиристов, но при этом отказываются совершать ответные действия в том же духе.
Почему же западная политика на востоке опирается именно на суннитов?
В колониальную и постколониальную эпоху сунниты оказались более покладистыми, быстрее открыли доступ к недрам, подписали соглашения о военных базах, смирились с присутствием Израиля. Для запада защита Израиля была более принципиальным вопросом, чем защита христиан. Кто против Израиля, тот против запада.
Исламисты-шииты оказались более принципиальны в борьбе с Израилем, что вероятно объясняется эсхатологическими мотивами. Именно Иран после Исламской революции стал флагманом антизападного и антисионистского сопротивления, втянув в орбиту своей борьбы Хезболлу, Сирию, хуситов, поддержал "Исламский джихад" в Газе.
Для Асада это было продолжение панарабистской идеологии XX века. Тогда главным вопросом политического выбора был палестино-израильский: либо поддержка Палестины и социализм, либо примирение с Израилем и капитализм. Тот кто выбирал общеарабское будущее должен был бороться с Израилем и крестоносцами.
Такая принципиальность обернулась катастрофой. Иран десятки лет тратил все силы на противостояние со всем миром. Асады всю свою жизнь боролись с евреями, но по итогу сейчас их родных истребляют совсем не евреи, а арабы-мусульмане за единство с которыми они боролись.
Своим выбором в пользу Палестины аятолла и Асад подставили свои народы под санкции, бомбардировки, экономическую блокаду. В то время как суннитские режимы, включая авторитарные диктатуры, заключили соглашения с Израилем, интегрировались в глобальную экономику и получили статус «надёжных партнёров».
Сирийцы и иранцы намного более вестернизированные и культурно близкие западу люди. Но из-за израильского фактора запад сделал ставку на союз с исламистами-суннитами. Притом что сунниты в массе своей ненавидят и Израиль и Запад, но суннитские элиты научились этот негатив перенаправлять в сторону шиитов и других меньшинств.
Парадокс. Но этот же парадокс объединяет большую часть арабских экспертов, застрявших в 20 веке. Чтобы его избежать, они в своих аналистических текстах просто всех плохих записывают в израильские агенты. И выходит, что "израильский агент" Джолани хочет истребить "израильских агентов" друзов, а "израильские агенты" курды, глядя на это, блокируют объединение Сирии, которая противостоит сионизму.
Эпоха национальных государств рушится, общеарабское единство провалилось. Элиты суннитских арабских стран интегрируются в мировую экономику. И даже Израиль уже не является единственной крепостью крестоносцев на ближнем востоке. Крестоносцы зашли с другой стороны, расположились в монархиях Персидского залива. Судьба Палестины на самом деле уже не играет такой роли, как в 20 веке.
Палестинских арабов очень жаль, Израиль совершает в Газе военные преступления, но если убрать ее за скобки, у всех ближневосточных меньшинств один главный, экзистенциальный - как принято сейчас говорить, враг — радикальный суннитский ислам. Убивают алавитов, христиан, друзов и шиитов не иудеи, а суннитское большинство.
Да в общем и у евреев принципиально тот же враг. ХАМАС мало отличается от ХТШ и других суннитских исламистских групп, которые истребляют шиитов во всех странах. У них и источник один и тот же: ХАМАС был частью "Братьев-мусульман", а его руководство в Катаре.
На данный момент выходит, что дикие сунниты-джихадисты убивают христиан, геноцидят алавитов и шиитов, но получают признание на Западе, потому что не трогают Израиль. Они таким образом получили индульгенцию на ликвидацию меньшинств.
Новое сирийское руководство, тоже связанное с Катаром, демонстрирует готовность к сотрудничеству с Израилем, заявляя о соблюдении соглашения о разъединении сил 1974 года. Есть сообщения о заверениях аль-Джолани в нормализации отношений с Израилем к концу 2026 года.
На самом деле, человеку западной культуры, если он действительно опирается на ценности своей традиции — ценности защиты меньшинств, священного достоинства личности, свободы веры — не может быть ближе сил, чем те, кто отстаивают жизнь, а не объявляют на неё охоту во имя такфира. И в этом смысле выбор в шиитско-суннитском противостоянии должен быть не столько политический, сколько гуманистический.
С поправкой на то, что я писал о мусульманской эсхатологии, которая у шиитов имеет особенное значение.
Эпоха национальных государств рушится, общеарабское единство провалилось. Элиты суннитских арабских стран интегрируются в мировую экономику. И даже Израиль уже не является единственной крепостью крестоносцев на ближнем востоке. Крестоносцы зашли с другой стороны, расположились в монархиях Персидского залива. Судьба Палестины на самом деле уже не играет такой роли, как в 20 веке.
Палестинских арабов очень жаль, Израиль совершает в Газе военные преступления, но если убрать ее за скобки, у всех ближневосточных меньшинств один главный, экзистенциальный - как принято сейчас говорить, враг — радикальный суннитский ислам. Убивают алавитов, христиан, друзов и шиитов не иудеи, а суннитское большинство.
Да в общем и у евреев принципиально тот же враг. ХАМАС мало отличается от ХТШ и других суннитских исламистских групп, которые истребляют шиитов во всех странах. У них и источник один и тот же: ХАМАС был частью "Братьев-мусульман", а его руководство в Катаре.
На данный момент выходит, что дикие сунниты-джихадисты убивают христиан, геноцидят алавитов и шиитов, но получают признание на Западе, потому что не трогают Израиль. Они таким образом получили индульгенцию на ликвидацию меньшинств.
Новое сирийское руководство, тоже связанное с Катаром, демонстрирует готовность к сотрудничеству с Израилем, заявляя о соблюдении соглашения о разъединении сил 1974 года. Есть сообщения о заверениях аль-Джолани в нормализации отношений с Израилем к концу 2026 года.
На самом деле, человеку западной культуры, если он действительно опирается на ценности своей традиции — ценности защиты меньшинств, священного достоинства личности, свободы веры — не может быть ближе сил, чем те, кто отстаивают жизнь, а не объявляют на неё охоту во имя такфира. И в этом смысле выбор в шиитско-суннитском противостоянии должен быть не столько политический, сколько гуманистический.
С поправкой на то, что я писал о мусульманской эсхатологии, которая у шиитов имеет особенное значение.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Месяц назад обсуждали с вами успехи российского ВПК. Кроме дронов на оптоволокне, значительно выросло производство ракет и дронов-камикадзе типа "Шахед". Их не только количественно больше, но также они усовершенствованы. Новые «Шахеды» имеют увеличенную массу заряда, скорость и поднимаются на высоту до 4900 метров — вне досягаемости мобильных огневых групп. Ежедневные комбинированные атаки ракет и сотен "Шахедов" прорывают украинскую ПВО. Каждый день новостные ресурсы сообщают о десятках погибших и сотнях раненных. Применять дорогостоящие западные системы ПВО против дешевых дронов, а тем более против дронов-обманок типа "Герберы" оказывается совершенно нецелесообразно. Противоракеты стоят во много раз больше дронов, Штаты задерживают их поставки. Украинские разработчики тестируют более подходящие способы противоздушной обороны. Один из них - дроны-перехватчики. На видео опубликованное украинскими каналами применение такого дрона.