Антисоветизм: преподавание


Сижу на паре — и натурально корёжит. Не, не от критики, нет, критику я уважаю, особенно честную, когда копают глубже, спорят по фактам. Корёжит от другого: вместо анализа — набор клише; вместо сложной истории — картинка в духе рекламного буклета: «была свободная, благородная Россия, а потом пришли “совки” и всё испортили; при Сталине — одни репрессии, точка». Это не разговор об истории — это внушение. И меня выводит из себя именно это: не право на мнение, а замена мышления готовыми ярлыками, то бишь это — готовый набор клише, которыми заменяют мышление.

Антисоветизм сегодня — это не одна громкая фраза — это целая атмосфера. На лекции упомянут индустриализацию — и тут же добавят: «но какой ценой!» Победу в войне — «да, но миллионы положили, будто Гитлер бы был не так уж и плох». Космос, бесплатное образование, социальная мобильность — «ну это не отменяет ГУЛАГ».

Конечно не отменяет, не отменяет перегибов в сталинское время, не отменяет политическую борьбу, которая сгубила тысячи жизней. Но почему же тогда репрессии вдруг «отменяют» всё остальное? Потому что задача не в том, чтобы анализировать, а в том, чтобы внушить: советское прошлое — это чёрная дыра, о которой лучше не думать.Коллективные усилия миллионов обнуляются фразой «жили в страхе и ничего не создавали». И это не шутка: так формируется поколение, которое знает не историю СССР, а карикатуру на неё. Любое упоминание реальных завоеваний — бесплатного образования, науки, социальной мобильности, Великой Победы в войне, космоса — встречается ремаркой «ну это не отменяет репрессии».

Справедливо: не отменяет. Но и репрессии не отменяют всего остального. А разговор, где одна правда полностью «сжирает» другие, перестаёт быть разговором — это уже технология.

Возьмем пример, что недавно лично видел: в старшей школе был урок литературы, на котором рассказывалось о литературе 20 века. Серебрянный век (1900-1917) был описан как век эксперемента, реакция на европейские тренды, свобода выражения, но пришла революция, всех нагло обманула, и свободу слова отняла, и соц реализм всем внедрила силой. И говоря о соц реализме, не забудут также истинные учителя сего мира упомянуть про случай, где заключённые читали "перевернутые" Газеты для Горького, какой сам Горький мудак, ну и в целом как в СССР не давали печататься великим писателям. Никто не будет отрицать писательский талант Булгакова, Пастернака, но простите, а что с Зощенко, Горьким, Шолохов? А в Брежневском СССР уже братья Стругацкие, Довлатов, Лиознова? Или это не истинные, не настоящие писатели, что делали все под диктовку сначала ВКПб, а затем КПСС? Но самое главное — разрешили бы этим писателям заниматься творчеством, в том виде, что и в СССР в то время, до революции? Да не при каком условии!!!

А в современном мире? Я уже не говорю об ограничениях к некоторым книгам, все таки интернет все спокойно предоставляет, но к официальной печати сейчас недоступен Глуховский, Быков и т.п. До 17 года Салтыков-Щедрин, Радищев и другие были под жёсткой цензурой.

Скажите что по делу? Тогда вы ни чем не лучше советских цензоров.

Скажите, что вы за полную свободу слова? Тогда вы окажетесь в наивной иллюзии, что полная свобода возможна — но её не было нигде и никогда.

И несмотря на все марксистские, и реально демократические мои взгляды, я прекрасно осознаю, что цензура в советской системе, особенно в период активной борьбы с контрреволюцией, будет! Будет за сотрудничество с врагами, за содействие противникам (и в интеллектуальном деле), возможен даже период, когда за словесную поддержку необходимо человека наказывать, но задача моего поколения будет не допустить тех перегибов, что были в СССР. Но это разговор о будущем, сейчас же, под маской независимого анализа и допустимого "честного" обучения продвигается формат становления в обществе открытого антисоветизма, антикоммунизма и реакционизма...

Далее

Антисоветизм: преподавание

Далее...

А это уже опасно...
Во-первых, выжигается сама память. Люди, выросшие на таком взгляде на мир, искренне не понимают, как миллионы могли верить в общее дело, зачем они рвались на фронт, строили заводы, учились ночами. Им остаётся только одно объяснение: «страх». Мол, всё держалось на нём.

[Рекомендую к просмотру]

Но разве страх способен построить университеты, ракеты, победить в войне? Разве страх делает людей энтузиастами? Абсурд, но выгодный, как не трудно догадаться, современной элите.

Во-вторых, антисоветизм приучает к инфантилизму. История подаётся как комикс (лучшего сравнения не найти) : «белые и пушистые патриоты против кровавых монстров и упырей». И всё, мозг отдыхает. Никаких противоречий, никаких причин — просто моральная сказка для патриотов. А значит, никто не спрашивает: а почему в «свободной империи» крестьянин жил в нищете, грамотность была привилегией, а требования рабочих гасили пулемётами? Эти вопросы выпадают. Их заменяет миф про «великую страну, разрушенную кучкой злых большевиков».

В-третьих — и это самое главное — антисоветизм работает не на прошлом, а на настоящем. Он твердит: любой проект коммунистов обречён. «Пробовали строить новое общество — получили ГУЛАГ. Хотите снова?» И всё: идея солидарности общества, классовой борьбы, планирования ради всех людей, а не кучки богачей, народного государства, которое вкладывается в образование и медицину, обнуляется заранее. «Даже не пытайтесь». Удобно для тех, кто и так наверху.

На этом фоне особенно отвратительно смотрится мода «обелять» дореволюционную Россию вместе с белоэмигрантской средой. «Там была свобода выражения». Правда? Для помещика, для купца, для поэта в столице — да. Для крестьянина? Для рабочего? Его свобода была простая — свобода молчать. И вот это нам подают как «золотой век».

Отдельный жанр — культ «невинной интеллигенции». Каждый, кто оказался против советской власти, автоматически рисуется мучеником. Вспомним Гумилёва: талантливый поэт, без вопросов. Но его выставляют почти святым, умалчивая про его политические связи и позицию. Зачем? Чтобы закрепить формулу: если враг советской власти — значит, «невинная жертва». А дальше всё просто: значит, и власовцы, и пособники фашистов — тоже «жертвы системы». Это —ревизионизм, опасный, приводящий фактически к обелению самой страшной болезни человечества — фашизма.

Я не говорю: «надо срочно обелить СССР и рисовать райские картины». Нет. Советское прошлое было сложным, противоречивым, иногда страшным. Но оно было. Там были и победы, и ошибки, и прорывы, и трагедии. А антисоветизм всё это стирает и оставляет только чёрную тень. И делает это не ради науки, а ради того, чтобы убедить нас: социализма и коммунизма у нас быть не может.

Потому что всё тут очень просто: кто контролирует прошлое — тот контролирует будущее. Сегодня у нас забирают историю. Завтра — веру в то, что мы способны на что-то большее, чем «рынок рассудит».

Поэтому я скажу прямо: не верьте любому историческому источнику наверняка, изучайте исторические материалы, по возможности, самостоятельно. Не потому что «святое» — а потому что переписанная история перестаёт быть памятью и анализом. Она превращается в дубинку. С её помощью нас учат бояться самих себя. Но дело обстоит в том, чтобы дубину истории мы взяли в свои руки.

Я выбираю другое — я выбираю помнить. Помнить и сложное, и великое. Не ради абстрактной «ностальгии» и эстетики, а ради права на будущее. И когда мне навязывают антисоветизм как «единственно верный взгляд» — я отвечу: нет! Мы не отдадим вам нашу историю! Потому что вместе с ней вы заберёте и наше будущее.

Надеюсь, что в нашей Великой империи добра и позитива добро и позитив победит...


Продолжение следует

Антисоветизм: псевдолевые


Есть такой взгляд, что антисоветизм — это удел либералов, консерваторов и прочих идеологов центристкого-правого спектра, и тех, кто активно защищает основы капитализма. Но куда опаснее другое явление: антисоветизм, замаскированный под «левую» критику. Те самые «псевдолевые», которые громче всех заявляют о своей «верности марксизму», но при этом их слова бьют не по существующему порядку, а по тем, кто хоть раз в истории попытался этот порядок преодолеть.

Разговор о таких людях неприятный, может выйти боком мне, но он необходимый, потому что именно они сеют сомнения в головах тех, кто только начинает интересоваться марксизмом. Именно они являются одной из самых важных проблем левых сейчас. Да, разделения внутри марксистского движения есть, и по делу и нет, но какого-то единого отношение к советскому опыту до сих пор нет, и многие переходят либо к одной, либо к другой крайности. Либо Советский Союз — рай на земле, либо — мордор во плоти.

Какие же тезисы мы чаще всего слышим?

Первое — «в СССР не было социализма, это был лишь госкапитализм». Эта мысль звучит чаще всего от представителей троцкизма (не только), базируется эта мысль на производственных отношениях внутри СССР, а именно — в СССР оставались товарно-денежные отношения в экономике. И для некоторых это действительно все перечёркивает, особенно для тех, кто хочет чувствовать себя «самым правильным марксистом», защищающий «настоящий социализм». Но по сути это значит одно: обесценить сам опыт строительства общества, где впервые в истории средства производства были выведены из частных рук и подчинены общественным интересам. Если это «не социализм», то что тогда считать социализмом?

Можно, как условный [Чемпион] формально найти описание социализма у классиков марксизма, но что есть цитата классиков, без практического опыта построения социализма? Но это, пожалуй, на другую тему.

Второе — «революцию предали, рабочие не управляли, а всем рулили бюрократы!». Конечно, бюрократия была, и с ней боролись — иногда успешно, иногда не очень. Но подменять этот факт утверждением, что «рабочие вообще не имели власти», значит намеренно закрывать глаза на то, что именно трудящиеся классы получили в руки такие возможности, какие до этого не имели никогда. Власть на местах, бесплатное образование, медицина, социальные гарантии, реальное участие в управлении страной через Советы — это бюрократия или всё же шаг вперёд по сравнению с капитализмом?

Третье — «в СССР не было марксизма, а была его подмена догматизмом и культом». Эта мысль встречается среди левой (и не очень) интеллигенции, и доля истину тут есть, особенно в отношении позднего союза. Но стоит задать вопрос: а где же тогда был этот «настоящий марксизм»? В кабинетах западных профессоров? В кружках эмигрантов и диссидентов? Нельзя отрицать того, что наши левые диссиденты, как и западные марксисты писали правильные вещи: Грамши, Фромм, Бодрийяр, но их ошибки тоже нельзя не замечать.

Марксизм — это не фетиш на красный флаг, это метод, который проверяется практикой. И никакая самая стройная теория о несостоятельности социализма в СССР не заменит того, что миллионы людей жили в обществе, где впервые был сделан прорыв к иной логике производства.

Зачем же такие аргументы тиражируются? Здесь всё просто: они очень удобны для антикоммунистов и всех тех, кто защищает власть капитала. Ведь под видом «левой критики» легитимизируется правый дискурс. Когда псевдолевый говорит: «СССР — это не социализм», либерал спокойно добавляет: «Значит, социализм невозможен в принципе». И публика кивает: вот ведь, сами левые признали. Возьмем всеми известного гражданина Р...*: после его ролика о сталинских репрессиях с ним вышел на связь гражданин Ш... Который добавил также в отношении Катыни свои тезисы, а также фактически легитимизировал его в глазах своей аудитории.

Далее

(Прошлая часть поста )

Можно спросить: ну а какие мотивы у самих псевдолевых?

По моим наблюдениям, чаще всего три.

Первый — идеологический. Хочется быть «самым правильным», «чистым марксистом». На деле же это превращается в сектантство: вместо диалектики идёт поиск ересей, чем страдают у нас почти каждый второй кружок.

Второй — политический. Куда проще встроиться в мейнстримную повестку, если ты критикуешь не только капитализм, но и СССР. Так ты избегаешь ярлыка «совка» и становишься «умеренным».

Третий — психологический. Гораздо удобнее отвергнуть прошлое целиком, чем разбираться в его противоречиях, в ошибках и победах одновременно.

Как дополнительный — можно отметить и целенаправленное предательство, но я останусь на позиции "не пойман — не вор".

Но настоящий диалектический подход требует рассмотрения вопроса целиком. СССР не был утопией, это верно. Но он и не был «тюрьмой народов», как любят рисовать критики. Это был противоречивый опыт движения к коммунизму, с его взлётами и провалами. Отрицать его — значит оставлять будущие поколения без уроков. Социализм не является какой-то отдельной точкой развития, а есть этап, период активной борьбы с реакцией на пути к коммунизму. Так с кем тогда СССР боролся? Сам с собой?

Критиковать можно и нужно, но критика должна быть направлена на то, чтобы идти вперёд, в деле движения к коммунизму, а не вычёркивать опыт, потому что он не нравится и «не марксистский». Иначе мы получаем не марксистский анализ, а инструмент буржуазной идеологии, замаскированный под левую фразу. СССР был шагом вперёд. Не финалом, а началом пути. И если мы хотим строить будущее, то должны помнить: мы идём дальше, на плечах тех, кто уже начал.


Продолжение следует

Антисоветизм: псевдолевые (советофилы)


В прошлый раз я написал о тех, кто называет себя «марксистом», но с наслаждением вычёркивает весь/часть советский(-ого) опыт(-а). Это одна крайность. Но есть и обратная, не менее опасная и в сущности такая же реакционная. Речь о тех, кто видит в СССР не противоречивую историю становления и падения первого рабочего государства, а святыню. О тех, для кого любое сомнение в правильности и безошибочности действий СССР — кощунство. Условно назовём их «советофилами», чтобы никого не оскорблять.

На первый взгляд, эти люди кажутся союзниками. Они защищают СССР от нападок либералов, они помнят достижениях СССР в космосе, индустриализации, и тд и тп. Они говорят на первый взгляд правильные вещи, и тем самым притягивают к себе симпатии. Но если присмотреться внимательнее — их защита превращается в икону, к которой нельзя прикоснуться. А икона, как известно, нужна не для анализа, а для поклонения. Можно ли на поклонении строить будущее?

Вот в этом и кроется проблема: защита превращается в отрицание (и увы, это к закону диамата не относится). Отрицание ошибок, отрицание противоречий, отрицание того, что именно неразрешённые противоречия и привели Союз к краху. Замалчивая их, мы не только искажаем прошлое, но и обрекаем себя на повторение.

Как это выглядит на практике?

— Заговоришь о репрессиях 30-х — тебе скажут, что «все сидевшие были врагами, а значит, так и надо».
— Упомянешь экономические проблемы помимо того, что написал Сталин — в ответ услышишь: «а экономика, что была второй в мире, не может быть иметь проблем» и т.п.
— Попробуешь поднять вопрос о бюрократизации и ограничении жизни — в ответ получишь обвинение в троцкизме.

Всё, дискуссия закончилась.

Но ведь марксизм — это не религия, где святые тексты повторяются наизусть. Это метод анализа действительности. А если метод подменяется догмой, то это уже антикоммунизм получается, только в другой форме, а ввиду их фактической дискредитации и Советского Союза, то и антисоветизма. Потому что превращение истории в миф мешает не меньше, чем её полное вычёркивание.

Советофилы любят говорить, что они «хранят память». Что они защищают СССР от нападок современных реакционеров, но на деле они также занимаются политической реакцией, ибо они еë фактически выкидывают. История для них перестаёт быть уроком — она становится витриной, на которую все должны смотреть и любоваться. А из витрины ты уроков не извлечёшь.

Отрицание ошибок прошлого не спасает будущее, а наоборот — толкает его к тем же самым провалам. Если мы будем повторять, что в СССР «всё было правильно», то рано или поздно окажемся в той же самой ситуации, что и в конце 80-х: когда под слоем официального оптимизма, Кэу которого все шло по плану, пока сам Советский Союз трещала по швам.

Заметьте: псевдолевые и советофилы похожи, как ни странно. Первые говорят: «социализма в СССР не было, значит, и быть не может». Вторые отвечают: «социализм в СССР был, и он уже совершенен, менять ничего не надо» (Речь идет о крайностях обеих форм, разные представители обоих лагерей могут говорить и в более умеренной риторике). Разница только в знаке. И там, и там отсутствует главное — понимание диалектических противоречий, понимание категории развития, и полный отказ от анализа исторического периода.

И то, и другое по сути — антимарксизм и антисоветизм. Просто один с минусом, другой с якобы плюсом. Потому что в обоих случаях советский опыт выводится за рамки анализа.

Возьмём тему репрессий. Псевдолевые утверждают: «это доказательство того, что СССР — тирания». Советофилы отвечают: «никаких репрессий не было, а если и были — то всё правильно». Но обе позиции одинаково искажают действительность. Репрессии были, и отрицать это глупо. Но они не были ни «случайным капризом кровавого упыря Сталина», ни «абсолютным благом для советской власти». Это было проявление реальных противоречий: борьбы внутри партии, страха перед внешней интервенцией, социального напряжения, шпиономании и доносительства.

Далее

И если мы не понимаем, почему это произошло — мы рискуем снова оказаться в ситуации, где внутренние распри остановят дело строительства коммунизма. Псевдолевые стирают прошлое, советофилы его обожествляют. Первые обесценивают, вторые — превращают в догму. Но и то, и другое мешает нам идти вперёд. И если мы хотим двигаться дальше, мы должны перестать либо проклинать его целиком, либо боготворить...


Продолжение следует

Заметка: Марксисты сейчас

Я всё чаще думаю о том, что в наше время марксисты не делают ничего такого, что могло бы действительно привлечь внимание. Когда вокруг идёт буря перемен и кризисов, когда общество ищет ответы — марксисты молчат или занимаются чем-то формальным, не показывают того, что сейчас необходимо.

Недавно одна моя хорошая знакомая, человек, которого я уважаю, несмотря на разногласия, откровенно отошла от марксизма в сторону демократического социализма (по сути, социал-демократии). Можно сказать: «ну и что, это единичный случай». Но тогда возникает вопрос: а где партия? где активность коммунистов? где тот пример, который должен был бы удерживать людей и притягивать новых?

Ответ очевиден — его попросту нет.

И пока одни уходят в умеренные направления, другие прячутся за догматическими цитатами и абстрактными рассуждениями, настоящая марксистская политика так и остаётся далеким образом... Может — пора?

Российский империализм

XXI-век, как бы не старались назвать какой-либо другой эпохой, в сути своей является империалистическим этапом развития общества, и причем после развала соцблока, старая доминация американского и западного капитала увидели наглядно, что некоторые бывшие периферии переходят на уровень империалиста. Россия — яркий пример.

По Ленину, империализм — Высшая стадия капитализма, характеризующаяся господством крупных монополий, борьбой между крупными капиталистическими странами за источники сырья и рынки сбыта, за чужие территории и эксплуатацию других народов, что приводит к агрессивным войнам за новый передел мира. Для этой стадии характерно:

А) господство монополий,
Б) слияние банковского капитала с промышленным, образование финансового капитала,
В) экспорт капитала важнее экспорта товаров,
Г) создание международных союзов капиталистов, делящих мир,
Д) завершение территориального раздела мира и передел сфер влияния.

Россия сегодня демонстрирует явную концентрацию производства и капитала, олигархически контролирующий финансовый сектор, и — пусть в ограниченных масштабах — экспорт капитала. Российский капитал распространён в массовом размере только на территории стран СНГ, но даже такого объема для российского капитала было достаточно: Сбербанк в Армении и Казахстане, ВТБ в Грузии и Белоруссии, «Лукойл» в Азербайджане и Узбекистане, Газпром в Армении, Белоруссии, Туркменистане. Такое проникновение сопровождается долговой зависимостью и политическим давлением. Форма может быть «интеграционной» (ЕАЭС, ОДКБ), но содержание — чисто империалистическое.

И надо помнить, что империализм отстаивает свои интересы всеми доступными средствами. Российский капитал поддерживает свои военные базы в Таджикистане, Сирии, странах ОДКБ, активно использует ЧВК для продвижения своих интересов в Африке. Это не защита «общих ценностей», как утверждает официальная риторика, а прямая проекция силы для закрепления капитала: уран в Нигере, нефть в Ливии, алмазы в ЦАР.

Отрицание российского империализма — это путь к социал-шовинизму. Когда пропаганда говорит: «мы — жертвы Запада», она маскирует классовый характер экспансии. Ведь буржуазия получает прибыль от нефтегазового сектора, от контроля над банками и транзитом, а трудящиеся — лишь новые налоги и мобилизацию.
Как сказал один экономист:

«Формально торговля равна, но по сути западные страны получают чрезмерный рыночный доход, а Россия — сырье и низкую отдачу.»

Россия усилила своё влияние в СНГ не через эффект от доброй воли, а через инструментализацию экономической зависимости: инфраструктурные проекты, долговая нагрузка, дипломатическое давление. Это типичный метод для империалистов, который присущ и Китаю и Америке, только с российским лицом.
Тот, кто отрицает российский империализм, становится фактическим союзником буржуазии, ведь оправдывает её экспансию.

Идеология «мы — жертвы Запада» может превратиться в идейную ловушку, скрывая классовый интерес. Это как меньшевики, которые, критикуя империализм Запада, делали вид, что он не существует внутри страны.

Россия — не «жертва» и не «осаждённая крепость», как рисуют нам федеральные СМИ, а полупериферийный империалист, действующий теми же методами, что и США или Китай. Чтобы противостоять буржуазным амбициям, нужно признать: у нас перед глазами не «альтернатива капитализму», не третий путь, а все тот же капитализм. Только коммунизм есть путь для человечества.»


Продолжение следует

Пока я в процессе написания своего материала — крайне рекомендую к прочтению: https://www.tg-me.com/OlegTka4/392

Империализм XXI века: капитал не имеет родины.

Капитал никогда не имел родины, но ещё сто лет назад он нуждался в ней как в форме. Национальное государство было его щитом, его армией, его аппаратом насилия и дипломатии. Английские банки не мыслились без британского флота, Ост-Индийская компания не даст соврать, американские корпорации без морской пехоты не получили бы свои "Банановые республики", и так далее.

Сегодня эта схема ломается. Капиталу больше не требуется одна страна, чтобы держаться на плаву. Он выстраивает свою архитектуру глобально: налоги уплачиваются в Нидерландах или Ирландии, офис регистрируется в Сингапуре, сборочные цеха работают в Китае или Вьетнаме, а судиться корпорация идёт в Лондон или Нью-Йорк. Apple — наглядный пример. Производство размещено в Китае, налоги в Европе сведены почти к нулю за счёт схемы «Double Irish with a Dutch Sandwich» (в 2014 году компания платила эффективную ставку всего 0,005%), прибыль идёт со всего мира, а штаб-квартира остаётся в США. То же самое делают Amazon, Google, Tesla и десятки других гигантов. Но они, ввиду своего основного рынка в лице США, и учитывая строение американской системы, так или иначе, но нуждаются в инструменте государства.

В Европе транснациональный капитал поднялся ещё выше. Airbus — это продукт объединения французского, немецкого и испанского капитала, а Евросоюз превратился в аппарат управления интересами корпораций, где зарегистрированы тысячи лоббистов. Государства здесь уже не главные игроки, а лишь части механизма, подчинённого наднациональной логике капитала. То есть в ЕС государства будут разделены лишь до тех пор, пока не будет создано механизма иного, нежели "расходы государству, а прибыль корпорациям", а также пока сильно национальное сознание сознание. Хотя, Тетчер и Рейган уже показали всему миру, что приватизировать можно даже то, что ранее и не предполагалось. В этом вопросе российский капитал, между делом добавлю, тоже не далеко ушел, но об этом чуть позже.

В других регионах корпорации берут на себя и функции, которые когда-то считались исключительной прерогативой государства. Частные военные компании вроде Blackwater воевали в Ираке и Афганистане, охраняя интересы корпораций. У «Газпрома» и «Роснефти» есть собственные силовые структуры и логистика. В Африке нефтяные и горнодобывающие компании содержат частные армии. Даже дороги, эта базовая функция государства, обсуждаются как объект приватизации.

И наконец, вершина этой пирамиды — инвестиционные фонды вроде BlackRock и Vanguard, контролирующие активы на сумму более двадцати триллионов долларов, что превышает ВВП США. Эти структуры владеют долями в крупнейших корпорациях одновременно в Америке, Европе и Азии. Они не просто оторваны от государства, они управляют им опосредованно, при этом не нуждаясь в нём как в опоре. Армия — частная, да и выполняет задачи в прокси-войнах достаточно хорошо, инфраструктура и логистика — частные подряды, или как у нас в России: РЖД находится под фактическим влиянием клана Ротенбергов и Ковальчуков, а вагоны и сам транспорт в руках отдельных частников, так и автодороги уже планируют сделать платными.

Если кратко: те базовые функции, которые обычно были за государством, уже давно переходят в руки частников, и от государства останется тот необходимый минимум для поддержания власти капитала (все таки сделать миллионную армию пока не под силам ни одному бизнесу мира), также государства будут необходимы и в культурном плане (национальная самоидентичность, "арбитр" между кланами и т.п.).

Империализм XXI века — это не соперничество отдельных стран, а соперничество транснациональных капиталов, которые используют государства как разменные фигуры. Поэтому говорить «Россия инвестирует в ЦАР» некорректно: инвестирует Лукойл, который завтра может сменить юрисдикцию, перевести офис в Сингапур, а Юр.лицо — в Амстердам.
(Конкретно сам Лукойл конечно вряд-ли, он слишком зависим от российского рынка, но вот условному Apple это не будет проблемой, если появится резкая нужда в переезде из основного офиса)

Далее

Государство остаётся инструментом, никакого сверхимпериализма, как у Каутского, тоже не будет, но вот то недалёкое будущее, которое было изображено в том же Сyberpunk 2077 — возможно. И то образ будущего там крайне гиперболизирован

Капитал никогда не имел родины. Но если раньше его опора на национальное государство было единственным возможным механизмом расширения за пределы своего рынка, то сегодня эта опора, в ходе процесса глобализации, становится все слабее и слабее, даже учитывая всю такую же необходимость в нём, как главного защитника.


Продолжение следует

Эгоизм системы и эгоцентризм личности

[Извиняюсь за косноязычие, готовлю сейчас кое-что другое]

Несколько часов назад я поспорил с одним человеком об Эрене из Атаки титанов, у нас прозвучало две позиции, что Эрен — или «эгоист» или «эгоцентрист». Кажется, будто это пустая игра в термины. Но на деле в этих словах лежит ключ к пониманию не только персонажа, но и самой логики мира, в котором он действует (и не только его мира).

Эгоизм в привычном смысле — это стремление к личной выгоде, поведение, определяемое стремлением человека к собственной пользе и выгоде в убыток окружающим. Эрен явно не об этом. Его решения не давали ему удовлетворения собственного, они приносили лишь ненависть и страдание даже для него самого. Но именно в этой боли он оставался в центре: «никто другой не будет решать за меня». Это уже не эгоизм, а эгоцентризм — неспособность выйти за пределы собственного «Я», даже когда это «Я» страдает.

Но проблема в том, что сама система в AoT — эгоистична. Она существует не ради кого-то конкретного, а ради собственного воспроизводства. Страх перед титанами перерастает в подчинение, подчинение — в агрессию, агрессия — в новый виток страха. Это и есть «системный эгоизм» — движение, которое обслуживает только себя. И внутри этой логики каждый отдельный субъект превращается в эгоцентриста. Человек может быть готов пожертвовать собой, может ненавидеть или любить, но всё равно остаётся замкнут в собственном восприятии. Даже когда он уверен, что выражает «волю народа», как Эрен, на деле он лишь выдает частное за всеобщее.

Эта связка — эгоизм системы и эгоцентризм индивида — и делает весь мир AoT столь замкнутым. Система подпитывает индивидуальное «Я», а «Я» снова и снова воспроизводит систему.

Разорвать этот круг могут лишь те, кто отказывается подменять общее частным. Однако в финале центральными становятся не решения Эрена, а выбор Микасы и Леви: они не навязывают свою боль другим, но их решение было завязано на том же самом механизме, на котором было завязано решение проблемы Эреном. Их «Я» по сути заменят «Я» Эрена, то есть происходит обычные переворот, который не влечет за собой каких-либо радикальных изменений в системе, разве только убирает перегибы. Но в этом и содержится главная мысль: опасность не в том, что кто-то любит себя слишком сильно, а в том, что частное выдаётся за всеобщее. И здесь речь уже не только об Эрене и мире АоТ, если вы понимаете о чем я...

😆 Боже, это смех... 😆

ЛизОЧКА (в России нет финкапа;) выложила пост, где она жаловалась на неадекватов в личке. Я человек такой, что не будет ехидничать над таким, но не поддержать тезисы Тяжкуна невозможно...

Для Л-скуфов, жожеков; любая красная, молодая, с неплохой внешностью (уж красивой не могу назвать, прости, не мой вкус) девушка, которая говорит о том, о чем они часами спорят в интернете — уже объект для подражания (оттуда, Лизочка, и шутки про твоих куколдов), причем у некоторых это доходит до крайностей.

Да, может тебе искренне непонятно этого, но для некоторых граждан это уже повод для... КХМ... Не буду продолжать.

А со Стаса я вообще выпал... Стас и Киященко — достаточно хорошие знакомые, которые снимали совместные ролики, делали совместные стримы, и естественно крупная часть аудитории Стаса — это жожеки.

Оговорюсь: с отдельными представители жожеков пообщаться можно, но вот с их группой в целом...

Советую, как у Шерман, сделать рубрику неадекваты в личке, так будет легче душе, поверь)))

Государство, которого не было

Погружаясь в пучину схоластики, чем усердно занимались кабинетные теоретики в 70-х — 80-х, оторвавшись от живой практики строительства коммунизма, мы неизбежно натыкаемся на вопрос о государстве. И тут, с важным видом доставая затертый том, наш [педант], который лихо решился именоваться "Чемпионом" (чего, марксизма?) цитирует Ленина: государство есть «машина для угнетения одного класса другого». Цитата верна. Но далее следует «гениальный» вывод: раз в СССР был построен социализм, а при социализме, по его мнению, государства быть не может, значит, его и не было. Всё, точка. Партия, Советы, армия, МВД, КГБ, Госплан — всё это была не государственная машина, а некая мистическая «ассоциация трудящихся», союз, как он сам именует, который почему-то сохранял все атрибуты государства, кроме самого главного — классового гнёта (и то достаточно спорно). Оказывается, многомиллионная страна с строгой бюрократической иерархией, законами, судами, тюрьмами, границами и аппаратом принуждения... не была государством. Гениально!

Подобная позиция, претендующая на сверхортодоксальность, является грубейшим извращением марксизма, подменой диалектики формальной логикой, а анализа реальности — священным писанием МЭЛС?... Он упорно не желает видеть, что социализм — это не застывшее идеальное состояние, а процесс перехода, и в этом процессе государство не исчезает в один миг по взмаху волшебной палочки, а коренным образом меняет свою природу и функцию, начиная отмирать.

Да, Ленин называл пролетарское государство «не государством в собственном смысле слова» или «полугосударством» (фиг вспомню), но это была диалектическая характеристика его новой сущности, а не магическое заклинание, отменяющее его форму. Суть в том, что из орудия подавления большинства меньшинством оно превращается в орудие подавления свергнутого эксплуататорского меньшинства большинством — в диктатуру пролетариата. И пока существуют остатки старого уклада (а их в СССР, особенно на ранних этапах, была уйма: товарно-денежные отношения, частнособственнический психологический уклад, семейные подряды в сельском хозяйстве, а главное — враждебное капиталистическое окружение), до тех пор эта форма необходима.

Утверждать, что в СССР «не было государства» — значит отрицать очевидное, так как:
А) Был аппарат принуждения (милиция, суды, исправительные учреждения), который защищал социалистическую законность.

Б) Был аппарат управления (Советы, министерства, Госплан), который организовывал хозяйственную жизнь.

В) Была армия, защищавшая страну от внешнего врага.

Г) Были те остатки капитализма, которые не могли отменить отчуждение труда.

Более того, прибавочный продукт все советское время отчуждался от него и не был возвращён в должной мере, сначала по объективным причинам (неразвитость страны в принципе, необходимость быстрой модернизации), а затем уже и экономическим (теневой сектор, зарождающиеся вновь тресты и тд)

Называть это «не государством» — это чистейшей воды словесная эквилибристика, не имеющая отношения к реальности. Тот факт, что это государство служило интересам трудящихся и в перспективе должно было отмереть, не отменяет того, что на историческом этапе социализма оно было необходимо и существовало в виде социалистического государства. Не государства как капиталистическое государство, которое было до революции, но как переходное состояние общества.

Таким образом, наш «теоретик», пытаясь быть радикальнее самих классиков, на деле занимается их карикатуризацией. Он вырывает цитаты из диалектического контекста и строит из них догму, которая противоречит всей исторической практике. Его «открытие», что СССР не был государством, — это не прорыв в марксизме, а симптом отрыва от материалистического понимания истории, где теория проверяется практикой, а не подменяется пустым формализмом. Ведь если следовать его логике, то выходит, что В.И. Ленин, И.В. Сталин и все советские люди, называвшие СССР государством, либо были глупцами, не понимавшими марксизм, либо сознательными обманщиками. И то, и другое — абсурд.

Я знаю начетчиков и в моем маленьком болоте, так что позвольте-с я свои доказательства выложу в следующем посте (и поверьте, там не только одна цитата из «Священного Писания» 🤫)

Да этот отец русского марксизма и на Ткача лез?!)))
🤣🤣🤣
Я не могу, он слишком мемный,

Ислам есть иудаизм для гоев

Анекдот:

Чем отличается Моисей от Сталина?
Моисей вывел евреев из Египта, а Сталин из Политбюро 🥰😍

За столом сидит 6 советских наркома, что у них под столом?

12 колен Израилевых 😇🇮🇱❤‍🔥✡️