Недавно я шел по улице Пионерской и на ровном месте упал. Только что съел отменный гирос в заведении «Гирос 24/7» и собирался погреть пузо на набережной Невы, и вот такая неприятность. Не помню, когда я последний раз падал. Даже когда ходил этой зимой в мартинсах со скользкой подошвой по голольду — максимум только поскальзывался. А тут ровный асфальт, ничего не разлито, нет банановой кожуры, а я все равно упал, и чувствительно.

Все это было бы несущественно, если бы не один нюанс. В рюкзаке у меня была биография Алистера Кроули «Мегатерион». И в ней описывается такой случай. Кроули решает показать своему приятелю Сибруку, каких магических результатов он достиг за время очередной медитации. Он выбирает в толпе незнакомца и идет за ним. Кроули начинает копировать походку прохожего, осанку и вообще весь его облик. Все это время он говорит заклинания. «Имитация Кроули была настолько превосходна, что он был подобен астральному призраку другого человека». В какой-то момент Кроули «позволяет своим коленям подкоситься» и падает. Одновременно с Кроули падает тот прохожий, «словно его ноги выбило из-под него, и растягивается в неуклюжей позе на тротуаре».

Я бы не стал проводить параллели между своим падением и этим случаем из биографии Кроули. Но ведь со мной уже случалось нечто подобное. Старожилы канала «Секир» наверняка помнят, как я получил увечье во время чтения биографии сатаниста Антона Лавея (https://www.tg-me.com/soilwriter/273). Едва не умер от кровопотери! И вот снова раны и кровь. Только слепец не заметит связи!

Странности добавляет и то, что падение произошло рядом с рюмочной «На ход ноги». А за пару недель до падения я наблюдал возле рюмочной «На ход ноги» такую сцену. Трое мужчин пытались поднять с земли четвертого. Упавший мужчина был с голым торсом, он сопротивлялся сколько хватало сил, и товарищи поднимали его почему-то при помощи железных цепей от ворот, тащили, как будто собираясь его вести на средневековую экзекуцию.

P.s. Дописал этот пост, зашел почитать новости и узнал, что сегодня во время освещения храма в Новороссийске, поскользнувшись, упал патриарх Кирилл.

Часто вспоминаю о прекрасном, но очень коротком периоде, когда довелось работать в ЖЖ под началом Паши Пряникова. Сделал тогда, среди прочего, интервью с писателем-натуралистом Анатолием Онеговым под названием «Сад, огород, пчелы». Этот 80-летний дед активно вел в ЖЖ «календарь природы». Выглядело это так: «Пчелам в этом году с липой опять, увы, не повезло… Два дня назад похолодало и явился дождь…Холодновато и сегодня…. Вчера проверял грибные места, встретил только два валуя, размокших под дождем. Встретил первый цветок розового лугового василька – василек перистый или шершавый (фиолетовый) расцвел еще раньше…»

Вопросы Онегову я задавал самые идиотские, почему-то не было времени как следует подготовиться, в том числе спрашивал про политику, всякое насущное, а он на все отвечал этим рефреном: «Некогда мне. У меня тут сад, огород, пчелы». Странно, но после этого интервью Онегов перестал вести ЖЖ (буквально сразу после него. Видимо, после общения со мной он поставил крест на человеческой расе), а недавно, оказывается, вовсе умер. И вот во время «спецоперации» его замороженный дневник стал прямо-таки отдушиной, открываю его после чтения новостей на случайной записи, а там что-нибудь типа: «По прежнему жарко. Пчелы куда-то летают – в лесу цветет малина, по лугу цветут крестоцветные, понемногу расходится в цвете иван-чай, цветет пустырник…». Конечно, отвратительный малодушный подход, но целебный для психики. Наверное, если происходящее будет длиться и усугубляться, все же уеду в глушь или вовсе примкну к одному из родовых поместий «Звенящих кедров России». https://onegov.livejournal.com/

Этой шутке оказалось слишком тесно в сториз инстика, так что встречайте и тут: «Зебальд и Заебальд»

Съездили с Артемом Фаустовым в Павловск. Хотел там найти старуху-язычницу, которая совершает ритуалы у парковой статуи Гермеса (https://www.tg-me.com/soilwriter/236). Очень часто думаю об этой старухе. Видел как-то ролик Vice про современных греческих неоязычников. Их мистерии на фоне аутентичных афинских руин напоминают анимацию в сочинском санатории. А от этой старухи возле парковой статуи Гермеса веет подлинным древним ужасом, как от картины «Древний ужас» Бакста. Но сейчас не об этой старухе речь, я о ней еще напишу как следует.

Достаточно сообщить, что старухи-язычницы на месте не оказалось. Было жарко, и мы с Артемом стали искать укромный угол в тени. В итоге нашли водоем, заболоченный и зловонный. И все же купаться очень хотелось, но вот загвоздка — мы не прихватили плавок. Словом, мы надеялись приобщиться к античным мистическим ритуалам, а в итоге оказались в скандальном гомоэротическом супербестселлере «Лето в пионерском галстуке» (позволю себе обширную цитату):

«Юрка задумался. Кажется, вон там за поворотом было местечко. Пляж — громко сказано, но лодку пришвартовать можно. Одна проблема — у него не было с собой плавок.
— Мне не в чем, Володь. Плавки в отряде, а трусы… — Юрка замялся. Семейники… Намочить их значило насквозь промочить шорты. — Ну… не голышом же в шорты потом.
— Зачем голышом в шорты, если можно голышом в реку? — подмигнул Володя, в предвкушении расстёгивая рубашку, хотя ребята ещё не двинулись с места. — А что? Ни одной девчонки за километр, никто не увидит.
— Резонно, — признал Юрка и повернул лодку в сторону пляжика.
Но всё-таки он растерялся. Раздеться… Нет, в действительности и правда ничего такого в этом не было, мальчики же. Юрка сто раз купался нагишом. И не только купался — и в душ ходил, и в раздевалку, и никогда при этом не стеснялся перед товарищами. Но то товарищи, а то — Володя, это совсем другое. Впервые в жизни такое — другое».

В эпиграфы для этой мини-новеллы так и просится двустишие василеостровского поэта Венсана Дево:


«Мы хотели чего-то,
Но не этого».

45 лет назад умер Набоков. Недавно дочитал его антироман «Бледный огонь», который представляет собой поэму вымышленного поэта и комментарии к этой поэме. Не самое легкое чтение, это ясно, но стоило продираться, чтоб познакомиться ближе к концу с неуклюжим киллером Градусом, страдающим диареей.

Особенно же понравились некоторые стихотворные фрагменты, касающиеся тайны смерти. Не хотелось обрушивать их на вас ни с того ни с сего, и вот обрушиваю, когда появился формальный повод:

В моей безумной юности была пора,
Когда я почему-то подозревал, что правда
О посмертной жизни известна
Всякому – один лишь я
Не знаю ничего, и великий заговор
Книг и людей скрывает от меня правду.
 
Был день, когда я начал сомневаться
В здравомыслии человека: как мог он жить,
Не зная, что за рассвет, что за смерть, что за рок
Ожидает сознание за гробом?
 
И наконец, была та бессонная ночь,
Когда я принял решение исследовать ее и биться
С этой подлой, недопустимой бездной,
Посвятив всю мою исковерканную жизнь этому
Единому заданию. Ныне мне шестьдесят
один год. Свиристели
Поклевывают ягоды. Звенит цикада.


Или же:

Покойники, кроткие покойники — кто знает? —
Живут, быть может, в вольфрамовых нитях,
И на моём ночном столике горит
Умершая невеста другого.
И может быть, Шекспир затопляет целый
Город бесчисленными огнями,
И пламенная душа Шелли
Завлекает бледных ночниц в беззвездные ночи.
Уличные фонари пронумерованы, и возможно,
Что номер девятьсот девяносто девятый
(столь ярко светящий сквозь столь зеленое дерево) —
Это один из моих старых друзей.
А когда над мертвенно-бледной равниной
Играет вилка молнии, в ней, может быть, живут
Мучения какого-нибудь Тамерлана,
Рев тиранов, раздираемых в аду.

Долго боролся с новой книжкой Стивена Кинга «Билли Саммерс» и все-таки проиграл борьбу. После долгих лет отношений со стариной Кингом наконец честно признался себе: эти отношения нездоровые.

Не знаю, в чем тут причина, но я все время пытаюсь сделать вид, что мне очень нравится проза Стивена Кинга. Просто хочется думать о себе как о яростном почитателе Кинга, хочется с нетерпением ждать его новых книг. Берусь за очередной его труд и убеждаю себя, что мне по-настоящему интересно следить за поворотами его «крепко сбитого» сюжета, и что я сопереживаю его героям. Недавно смотрел ролик «61 роман Кинга от худшего к лучшему за 19 минут» и понял, что не вижу принципиальной разницы между его «провальными» и «гениальными» романами. Даже когда читал мой любимый у него роман «Мизери», всякий раз делал над собой небольшое усилие и надевал что-то вроде невидимой маски заинтересованности, открывая очередную главу.

Но все же роман «Билли Саммерс» я прочел не без пользы. Там Кинг устами героя (киллер, который убивает только плохих, жесть!) рекомендует к прочтению роман Эмиля Золя «Тереза Ракен». И вот в этот роман я провалился. Причем становиться фанатом такого писателя, как Эмиль Золя, мне совершенно не хочется. Французик из школьной программы по лит-ре, парень с «научным подходом», классификатор человеческих типов, зануда и моралист, — но за какой его роман ни возьмусь, не получается оторваться. Прежде всего, подкупает его мизантропическая манера. Героиня «с жирным лицом старой дуры» и герой «с лицом сельского идиота» «барахтаются в мерзости своих ласк».

И все время у него возникают небольшие твисты, которые по-настоящему застают врасплох. В «Терезе Ракен» этот «сельский идиот», лентяй и бездарь по имени Лоран топит в реке мужа своей любовницы, чтоб без помех с ней спать. А потом ему начинает являться утопленник. Лорана впервые в жизни мучает совесть, он становится нервным, плохо спит. И эти чувство вины с нервозностью истончают его натуру, и он внезапно становится хорошим художником, пишет талантливые эскизы. Такого разворота, да еще от моралиста Золя, вообще не ждешь. Жаль, он эту тему не развивает и сводит все к довольно банальному назидательному финалу, но все равно, какой же затягивающий роман!

Давно никакое кино так не затягивало, как документалка «Редакции» про староверов из Южной Америки, которые в 2022 году решили вернуться в Россию. Там не происходит ничего интересного, не произносится ничего особенно умного — просто приятно наблюдать за этими людьми, с их особенной статью и бородами и архаичными речевыми оборотами https://youtu.be/U9Nt0Jz488M

Староверы возвращаются в Россию по госпрограмме. И все их приключения/злоключения на родной земле доказывают правоту староверческого же убеждения — власть «есть материальный образ духовного Антихриста». Государство дает им бесплатно или почти бесплатно сколько угодно гектаров земли, 50 миллионов рублей на развитие бизнеса, всякие прочие преференции, которые сложно вообразить в других странах.

Но все эти дары оказываются отравленными, как всегда в сделках с Дьяволом. Например, 50 миллионов они могут потратить только на отечественную технику, которая не работает. Но староверы не унывают (хорошая была бы рубрика «Староверы не унывают»): главное, мол, мы в России, а в России мы ближе к Богу.

Вообще, фильм задел, что называется, струны души. Решил поискать инфу про своих предков-староверов. Выяснил, что вероятные предки из села Секисовка (сейчас это территория Казахстана) славились на всю округу экстравагантным стилем в одежде и в украшении домов. Вот посмотрите, какая великолепная шляпа, что-то среднее между стилем сельского дурачка и вудуистского духа-трикстера Папы Легба (вынужден признать, что стиль сельского дурачка преобладает)

К слову, недавно превратил старый пост в верлибр под названием «Протопоп race»

Я располагаюсь на пуфе
с величайшей на свете книгой
«Житие протопопа Аввакума».
Я не понимаю
почти ни единого слова
на старорусском языке,
которым написано это произведение,
но я читатель-животное,
как домашний питомец,
для которого слова хозяев
это абстрактное бормотание,
нежное или грозное.
Я просто чувствую энергию, ярость,
которые переполняют эту великую книгу,
и несусь по волнам
священного неистовства Аввакума.

В общих чертах
все же ясно,
что речь в книге идет
о мучениях протопопа,
о побоях и унижениях,
устраиваемых ему никонианами,
о мытарствах по чуланам,
молитвах и исцелении бесноватых.

Рядом со мной — любимая,
которая в это же время смотрит
очередной сезон шоу
про соревнования трансвеститов
«Дрэг рейс».
И получается, что Аввакум
описывает свои мытарства
под насмешки и улюлюканье дрэг-королев.
Их хохот, иногда слегка жутковатый,
такой немного искусственный хохот,
который как будто бы издают манекены
или стеклянные двери в бизнес-центрах,
холодный хохот дрэг-королев
почти целиком заглушает вопли
старины Аввакума,
звучащие у меня в голове.

Однажды протопоп Аввакум
увидел на улице замужнюю женщину,
у которой выбился локон волос
из-под платка,
и Аввакум обратился к женщине,
которую видел первый раз в жизни,
с пламенной проповедью,
которая начиналась со слов:
«Послушай, блудница, слово Господне…»
после чего местные жители,
которым женщина обрисовала ситуацию,
обработали батогами и палками
старину Аввакума так,
что он едва не отдал концы.

Интересно, с каких слов
начал бы свою проповедь
протопоп Аввакум
после вдумчивого просмотра
хотя бы одного сезона «Дрэг рейс»?

Меня беспокоит женщина, которая сидит на ресепшене в спортивном центре. Я хожу в этот центр по абонементу в бассейн. У меня есть пластиковая карточка, на которой написано крупными буквами «абонемент в бассейн».

Существует другой вид карточек, на которых написано «абонемент в тренажерный зал». Посетителям бассейна выдаются зеленые номерки, а посетителям тренажерного зала — черные. Задача женщины на ресепшене — не перепутать черный и зеленый номерки. Думаю, с этой задачей справилось бы любое млекопитающее. Но эта женщина выдает мне правильный номерок лишь в половине случаев. Она смотрит на мою карточку, на которой написано «бассейн», и выдает мне либо ключ с зеленым номерком, либо с черным, как повезет. Вот и вчера она посмотрела на мою карточку, и выдала мне номерок в тренажерный зал.

Чаще всего я говорю что-то вроде: «Извините, вы, наверное, перепутали. Мне нужен номерок в бассейн, а вы дали номерок в тренажерный зал». Но в этот раз я говорю просто: «Бассейн».

— А я была уверена, что вы собираетесь в тренажерный зал, — говорит женщина на ресепшене. В ее взгляде читается искреннее удивление, почти что ошеломление. Как же так? Случилось что-то немыслимое, входящее в противоречие с ее жизненным опытом, с ее представлениями о реальности. Я забираю нужный ключ и иду в раздевалку.

В раздевалке стоит голый дед и кричит на кого-то по телефону. Я узнаю этого деда — мы с ним иногда плаваем на одной дорожке. Я киваю ему. Вместо того, чтобы кивнуть в ответ, он говорит в трубку: «Погоди, я перезвоню».

Далее между нами происходит следующий диалог (первым заговаривает дед).

— Еб твою мать, а в Сочи опять стихийное бедствие.
— Ага.
— Просто потоп настоящий. А мне в Сочи лететь как раз. Ну ебаный в рот, обидно.
— Это нехорошо.
— В 81-м году в Сочи потопа не было.
— …
— А знаешь что случилось в 81-м году?
— Нет.
— А знаешь, что случилось в 80-м году?
— Нет.
— В 80-м году у меня родилась дочь.
— …
— А ты какого года рождения?
(Называю год)
— Ясно. А ты женат?
— А какая разница?
— А такая, что я тебе предлагаю дочь. Которая 80-го года рождения.
— Даже не знаю, что сказать.
— У нее вообще-то муж есть. Но он… Эх, короче! Нужна или нет моя дочь?

(Все это время в раздевалку заходят и из раздевалки выходят мужчины, они обнажаются, надевают плавки, уходят в душ).

После некоторой паузы я неожиданно для себя отвечаю: «Я вас услышал». Голый дед смотрит на меня горестно и говорит: «Ни хрена ты не услышал». После чего берет телефон и продолжает орать на кого-то в трубку по поводу наводнения в Сочи.

Мощнейшее впечатление произвел роман Дона Делилло «Белый шум». Понемногу его читал, чтобы растянуть удовольствие, но когда закончил, решил сразу перечитать — не получилось расстаться с его героем, 50-летним профессором гитлероведения. Книжка не издавалась на русском вроде с 2003-го, неудивительно, что ее мало знают, но в электронке есть. Коротко говоря, это роман про волны и излучения, про страх смерти и супермаркеты.

В «Белом шуме» много всего любопытного, но поневоле на первый план выходит мотив телевизионного излучения. Там телевизор все время вторгается в диалоги, влияет на поведение персонажей. Есть, например, одновременно трогательный, но в нынешних реалиях прямо-таки ужасающий момент, когда профессор гитлероведения заходит в комнату дочери, а та спит и шепчет во сне слоганы из рекламы «Тойоты».

Вспомнил эту сцену, когда на днях звонил отчиму поздравить с др. Проходит минута, и он уже на меня орет: «А ты знал, что это война цивилизаций? Что это война Ватикана против Гугла? Финальная битва Звезды и Креста? А ты знал, что Олаф Шольц носит под костюмом женское кружевное белье?»

Долго не удавалось его перекричать, чтобы в конце концов сообщить заготовленное: «Ну главное это здоровье»

Тот же самый пост, но без фразы «а я вот тут Дона Делилло прочел…» собрал в 100 раз больше лайков. Согласен, коллеги, все эти рассуждения «я прочел то… я прочел се…» реально осточертели. Найди работу, хочется таким людям сказать (и самому себе в первую очередь!). Но «Белый шум» все же рекомендую прочесть, еще спасибо скажете!

На днях умерла писательница Татьяна Москвина, в 63 года. Я не большой знаток творчества Москвиной, но очень люблю один ее текст, напечатанный еще в «Русской жизни». Эссе про жизнь в Комарово. Я его прочитал, когда мне было лет около 20, и сразу же понял: вот где и как я хочу встретить старость и умереть. То есть в Комарово, среди дряхлых, но все еще полных амбиций и комплексов членов Союза писателей, скандаля с соседями из-за громкой музыки, плавая в ледяном Щучьем озере (с водой странного мутно-красного цвета), гуляя вокруг Комаровского кладбища и заодно нацеливаясь на одно из свободных мест.

Знаковое, в общем, эссе, и очень хорошее, особенно мне нравится язвительное описание местного жителя, писателя Валерия Попова, но лучше приведу здесь финальный фрагмент про комаровскую жизнь:

«Я снимаю полдомика и живу в тишине, подле старых вещей. Недавно обнаружила залежи журнала «Новый мир» начала 80-х годов. Там печатались известные советские писатели: Иосиф Герасимов, Юлиу Эдлис, Анатолий Приставкин, Георгий Семенов и многие другие. Приятно было знать, что я носитель эзотерического знания, ибо нет шансов, что на свете еще кто-то возьмет в руки романы вроде «Жизнеописания» или «Городского пейзажа» с их нечитаемым кошмаром вязких многостраничных описаний исчезнувшей жизни. Старались, каждый день садились за машинку или даже рукой писали. Странные, болезненно работоспособные люди. Может быть, некоторые из них живы. Но этой литературы больше нет. И той литературы, что пишется сейчас, через двадцать лет не будет. Останется кто-нибудь абсолютно неожиданный, на кого и не подумаешь. Как остался от 60-х Венедикт Ерофеев. Кто-то, кто зад не утруждал, а взял да спел короткую песенку.

В моем полдомика нет никаких примет нового времени. Хорошо работается, отлично спится. Удивительное комаровское сочетание мифического величия и реального убожества держит весь организм в состоянии глубокого, но ограниченного контакта с действительностью. Это весьма неплохо для умственной работы. Я чувствую себя… впрочем, зачем изобретать эпитеты. Я просто чувствую себя». http://rulife.ru/old/mode/article/250/

Журнал русский «Эсквайр» теперь называется так — «Правила жизни», или ПЖ. В первом номере ПЖ напечатали мой рассказ — в черновиках он фигурировал под названием «Некромантион», но у рассказа тоже произошел ребрендинг, и теперь он называется «Шкалик». Первый номер журнала ПЖ посвящен «ощупыванию пульса новой реальности», тому, как нужно жить «в эпоху неопределенности».

Если следовать инструкциям из моего рассказа, то рецепт жизни в эпоху неопределенности таков: следует переехать в петербургскую коммуналку с клопами, спиваться в ней, строить козни соседям, предаваться разврату, ссориться с богом и все глубже уходить от реальности в мир кошмарных галлюцинаций.

Спасибо многоув. Максиму Мамлыге!

Был в гостях у друзей, и мы обсуждали соседей по дому, району. Говорили о том, доводилось ли нам увидеть что-нибудь интересное в окнах напротив. И я сказал, что никогда не видел в окнах напротив голых мужчин. Я произнес примерно такую фразу: «Никогда в жизни не видел голых мужчин в окнах соседних домов». После чего подошел к окну и посмотрел на соседний дом. И тут к окну дома напротив подошел голый мужчина или, скорее, парень. Он какое-то время стоял и смотрел перед собой, как в трансе. Да это же настоящее чудо, подумал я.

Сам по себе голый мужчина в окне — уже незаурядное явление. Но голый мужчина в окне, проявившийся спустя пару секунд после фразы «никогда в жизни не видел голого мужика в окне» — такое не объяснить теорией вероятности. Я прямо-таки ощутил эту связь между словами, которые произнес, и появлением мужика (или парня). Представил, как он лежит на постели с ув.партнеркой или партнером, или, что хуже, сидит в кругу семьи перед телевизором. Вокруг дети и старики. И он ни с того ни с сего встает, как лунатик идет к окну, сбрасывает с себя всю одежду и просто стоит.

— Боря, ты что делаешь!? — кричит жена или девушка. Она подбегает к нему, тормошит, пытается прикрыть его зад одеждой. Дети плачут, старики жалуются на современные нравы. Наконец, этот парень приходит в себя: «Не знаю, что это было, какое-то наваждение».

Я пытаюсь повторить этот фокус. Я говорю что-то вроде: «Никогда в жизни мне на карточку не приходила сумма в 10 тысяч рублей». Я смотрю на телефон и жду соответствующих уведомлений. Произношу еще какие-то фразы с конструкцией «я никогда в жизни не…» — без результата. Я пытаюсь снова призвать голого мужика к окну. Но он больше не появляется, и в окнах дома напротив выключается свет.

Ну ладно, нельзя быть слишком требовательным к чудесам. Чудеса не поставишь на конвейер и не внесешь в них правки. Голый мужик так голый мужик. Голый мужик, который живет над магазином «Армянские продукты». Я там недавно компот из айвы брал.

Жесточайше подсел на 85-летнего американского деда Дона Делилло. Прочитал два раза подряд его роман «Белый шум» — и тянет пойти на третий круг, просто какая-то мания, давно ничего столь же крутого не читывал. Это бессюжетный текст, но захватывающий: все построено на лейтмотивах и абсурдных диалогах, которые так или иначе сводятся к теме страха смерти в современном мире. А на днях выяснил, что в этом году выходит экранизация «Белого шума» на Нетфликсе —снял великий Баумбах, а Адам Драйвер играет 50-летнего профессора гитлероведения — звучит как сон наяву, хотя для экранизации этот роман, по-моему, вообще не годится. Но, может, хотя бы теперь его переиздадут, на русском «Белый шум» выходил 20 лет назад в Эксмо, в сратой обложке (зато в переводе Когана, хорошем, насколько могу судить) https://www.youtube.com/watch?v=FqJD7ae11mU

Я учил английский по книжке «Портрет Дориана Грея». Бабушка принудила перевести несколько глав или даже чуть ли не половину романа, и это до сих пор моя языковая база. То есть я могу не знать самые важные для жизни английские слова типа «банковский счет», «касса», «зарплата» и тд, но знаю, как будет «благоухание фиалок», «трепещущие ветви кудрявой жимолости» или что-то в таком роде. После Уайльда художку на английском почти не читал, но вот решил прочесть в оригинале новый роман Делилло The Silence, его все равно теперь вряд ли переведут.

Вообще-то у The Silence какой-то позорно низкий рейтинг на «Гудридс», странные отзывы, да даже блербы удивительно не манящие. Ведь реклама книги должна преувеличивать, бессовестно врать, расточать эпитеты, выдавать формулы вроде: «Этот роман как будто писали Шекспир и Данте, а редактировал Гете». А тут примерно такой блерб: «Ну, что сказать. Делилло — это заслуженный американский писатель. Стоит ли читать этот роман? Послушайте. Деду 85 лет, и он решил написать острый актуальный роман, покритиковать современность. Не надо завышенных ожиданий». В издательской аннотации пишут: «Удивительно, что Делилло закончил этот роман за неделю до начала пандемии ковид-19». О, значит, он предсказал масштабное распространение вируса, вакцинацию? «Нет. Это просто факт: он закончил роман за неделю до пандемии».

Ну и вообще это не роман, а скорее большой рассказ или маленькая повесть, превращенная в роман с помощью интервалов, шрифта, других издательских ухищрений. Но я все же купил, прочел и кайфанул. Сюжет вкратце такой: компания собралась смотреть Супербоул, и тут случился цифровой апокалипсис, то ли из-за войны, то ли какая-то катастрофа — словом, отрубилось все электричество, и люди просто сидят в комнате, смотрят в пустой экран, обмениваются репликами. И там есть прямо очень крутой момент, когда один из героев, осознав, что настал конец света, просто начинает на разные голоса комментировать несуществующий матч, рекламировать пиво и средства от простатита, брать интервью у бывших игроков и тд.

Почти не заглядывал в словарь по ходу чтения, но это не повод для хвастовства — я заранее свыкся с тем, что не все пойму, и просто отдался звучанию слов, авторской интонации. И в какой-то момент один из героев начинает доказывать, что перевод только мешает осмыслению произведений на других языках, и что он заставляет своих студентов смотреть индийские, иранские, венгерские фильмы на языке оригинала и без субтитров, чтобы они вслушивались в речь, проникались через ее звучание национальных духом. Так и не понял, сам ли я вчитал туда этот монолог, или просто совпало. Может, и эту сцену с героем, который сидит перед выключенным телевизором и комментирует матч на фоне конца света, я тоже досочинил, и потому она показалась мне столь гениальной.

Короче, отличный роман, специально залогинился на «Гудридс», чтоб поставить роману пятерку, а то 2,6 — это же ни в какие ворота.

Поэт и переводчик античных трагедий Иннокентий Анненский (сегодня отмечает др) умер типичной смертью ранимого интеллигента. Сперва Анненского сильно подкосило решение редактора «Аполлона» Маковского отложить публикацию цикла его стихов, специально подготовленного и уже набранного. А добил его визит к одной знакомой даме. У этой дамы в гостях Анненский, судя по всему, постеснялся спросить, как пройти в уборную, и потом, после встречи, ему пришлось бежать в туалет на вокзал. И там, на ступеньках Витебского вокзала, с ним и случился инфаркт (у Анненского было слабое сердце). Ужасная, очень поучительная смерть — меня история смерти Анненского так сильно тронула, что я даже немного скорректировал поведение: во всяком случае больше не стесняюсь спрашивать, как пройти в уборную.

​​«Анатолий живет очень скромно и пишет роман про старый газетный лист, наклеенный под обоями. От лица листа Анатолий пишет о коммунальной квартире, в которой никто не живет. Зато сам Анатолий живет в коммунальной квартире. И в каждой соседней комнате тоже живет по писателю: кроме комнаты, которую занимает хозяин Феликс Демьянович. Хотя если чуть шире взглянуть на вещи, то получится, что и Феликс Демьянович своего рода писатель.

Каждый день Анатолий встает в семь утра без будильника, тщательно делает зарядку и садится за стол. Он глядит на пустой экран и ничего не пишет. Ему мешают писать. Все его мысли посвящены одному вопросу: это вопрос туалетной бумаги в общем туалете. Она то возникает сама собой в огромном количестве, то исчезает без следа. Никогда не знаешь, к чему готовиться, входя в туалет. И эта непредсказуемость его сильно нервирует. Казалось бы, чего проще – купи индивидуальный рулон и ходи в туалет с ним. Но для Анатолия этот вариант слишком сложный. Да и к тому же он боится покупать рулон в магазине. Анатолия буквально сжирает заживо стыд при одной мысли о таком действии.

Анатолий догадывается: между главным героем его романа, газетным листом, и туалетной бумагой есть какая-то связь. Вернее, в этом есть символизм. Провидение не случайно подсовывает ему коллизию с бумагой, но пока Анатолий не может собрать этот пазл. Когда соберет, роман будет в кармане».

Публикуем «Шкалик» — полуфантастический рассказ Антона Секисова из первого номера «Правил жизни». По сюжету писатель находит пузырек водки, который помог написать его лучший текст.

У меня был период, когда я поменял штук шесть-семь квартир за короткое время, и в этих бесконечных переездах потерял кучу важнейших или просто дорогих сердцу вещей, документов. При этом у меня до сих пор есть бумажка, которую я совершенно не хотел сохранять, но она меня преследует просто как какая-нибудь одержимая демоном кукла из хоррора. Это расписка, в которой я в 2014-15 году поклялся никому не передавать текст (ни полностью, ни частично) романа Сергея Минаева «Сэлфи»