К сожалению, из-за командировки в Сочи я не смог попасть на запуск Радио РБК, но о нем говорили все! Концерт Теодора Курентзиса и оркестра musicAeterna прошёл на одной из красивейших станций московского метро — «Маяковской». (Когда Настя Каменская прислала мне приглашение на это событие, я ответил: «Вот это жир!»)

Настоящей находкой вечера стал коктейль до его начала. Дело в том, что концерт мог стартовать только после ухода последнего поезда со станции — около двух часов ночи. До этого момента гости собирались в просторном пентхаусе соавтора проекта — Vesper Тверская, созданного архитектурным бюро SPEECH под руководством Сергея Чобана прямо над станцией: высокие потолки, собственная терраса с видом на Триумфальную, коллекционный дизайн, обложки «РБК Стиль» как арт-инсталляции и даже отдельный лифт, предназначенный исключительно для пентхауса. Идеальный аперитив перед тем, как спуститься под землю — в зал, ставший на один вечер храмом музыки.

В 2023 году архитекторы Vesper провели комплексную реставрацию входной группы станции «Маяковская», бережно сохранив ее исторический облик. Этот шедевр архитектора Алексея Душкина был открыт в 1938 году. Ар-деко, которому в этом году исполняется 100 лет, здесь раскрывается во всей своей мощи: сталь и розовый родонит, идеальные пропорции, световые арки и мозаики Фролова по эскизам Дейнеки. До сих пор эта станция выглядит как архитектура будущего.

Был уверен, что в этом году пропущу архитектурную биеннале, но, не получив приглашение на дебют Луиз Троттер (получился очень крепкий), оперативно решил не сидеть в дождливом Милане, а прыгнуть в поезд и отправиться в Венецию на выходные. И это было лучшее решение, скажу вам.

За вчера успел освоить только павильоны в Жардини, и вот пока какие мысли:

1. Куратором биеннале этого года стал туринский архитектор Карло Ратти — профессор Массачусетского технологического института (MIT), хорошо знакомый москвичам как бывший программный директор Института «Стрелка».

Заявленная им тема — «Intelligens. Natural. Artificial. Collective» («Интеллект: естественный, искусственный, коллективный»). В текущем состоянии мира и новостной повестки она не звучит алармистски. Архитектура всегда была «ответом на враждебный климат», и без кардинальных перемен, как считает Ратти, она не сможет «противостоять пылающему миру», которому подойдет любая помощь — естественного, искусственного и даже социального разума.

2. В сопроводительном тексте к французскому павильону я нашёл, пожалуй, самое точное описание текущего положения дел в мире — «a world of polycrisis». Человек, существующий в 2025 году, максимально фрустрирован и раздавлен войнами, повсеместным политическим кризисом, невозможностью осуществить реальные общественные трансформации. Слыша только повсеместный ор радикально настроенных групп, он чувствует себя потерянным и вынужден стать частью целого — желательно другого целого, чтобы выжить. Ровно об этом я говорил с друзьями на ужине в Милане в пятницу: я всё меньше понимаю, какой части человечества принадлежу, потому что не согласен буквально со всеми. Единственное, что даёт мне укрытие и успокоение, — это мои личные отношения с близкими людьми, с которыми хочется найти укромный уголок где-то подальше от всех. Вила на Лидо, где я сейчас живу вполне подойдет.

3. Если прошлую архитектурную биеннале под кураторством Лесли Локко "Лаборатория будущего" можно было описать двумя словами — «декарбонизация» и «деколонизация», то в этом году повестка ощутимо изменилась. От левацкого деколониализма не осталось и следа, а декарбонизация расширилась до настоящей климатической истерики.

4. Идея о том, что архитектура сегодня — это не про торжество пропорций и инженерной мысли, а пространственная практика (spatial practice), фокусирующаяся на взаимоотношениях человека и городской среды, прослеживается абсолютно везде.

5. Сильнейшее впечатление производит количество закрытых павильонов. В Жардини на ремонт закрыт центральный павильон, поэтому весь основной проект перенесён в Арсенал. По той же причине в этом году не работают совместный павильон Чехии и Словакии, Венесуэлы, а также Франции. Однако французы решили не отказываться от участия и разместили экспозицию на эффектных временных конструкциях из лайера вокруг здания.

Наиболее изобретательно к ремонту подошла Дания, превратив его в часть выставки «Build of Site»: залы постройки 1950-х заполнены грудами щебня, а полы вскрыты. После окончания работ всё обещают вернуть на свои места.

Но самым сильным художественным жестом выглядят закрытые павильоны России (где в этом году расположился образовательный центр биеннале, вокруг которого, разумеется, разразился скандал) и Израиля. Как точно пишет Катя Морозова: «Практики загораживания, закрытия становятся нехитрым решением проблем. Строительные леса или стиль under construction, к которому прибегли некоторые павильоны в ожидании реального ремонта, блекнут на фоне зданий, закрытых самой историей».

Сегодня продолжу смотреть биеннале уже в Арсенале и надеюсь, что выйду не только с мрачной уверенностью в том, что конец близок.

Вчера я шесть часов смотрел основной проект, собранный Карло Ратти. Вышел из Арсенала с квадратной головой, но всё же попробую сформулировать шесть ясных мыслей.

1. Для Ратти архитектура не сводится к набору прикладных задач профессии. Биеннале он трактует как универсальную площадку выработки идей, способных выходить за пределы отдельных локаций. Масштаб его замысла буквально межпланетарный, поэтому выставка расползается в стороны самых разных дисциплин, затрагивая художественное производство, дизайн и, конечно, науку.

2. Возможно, вам понадобится взять с собой научный словарь — а заодно и изрядный запас терпения. Ратти, возглавляющий лабораторию в MIT под названием Senseable City Lab, собрал поразительный состав из 750 участников — примерно в десять раз больше обычного числа. Многие из них представители академической среды. Почти 350 проектов условно распределены по темам естественного, искусственного и коллективного интеллекта, демонстрируя эксперименты — от 3D-печати с использованием бактерий и AI-сгенерированных планов помещений до разработки будущих скафандров. Есть даже генеративный ночной клуб от Жана-Мишеля Жара 😳

3. Главный нарратив — это история о том, как мы теряем планету из-за глобального потепления. Первый зал — работа климатологов Сони Сеневиратне и Давида Бреша. Очень буквальная, но эффектная: в тёмной комнате разлита вода, стоит духота, а над головами висят работающие выносные блоки кондиционеров, охлаждающих следующий зал. Мораль проста: польза кондиционеров, которые зачастую спасают жизни (тем, кто может их себе позволить), несопоставима с их вредом, и рано или поздно воздух за окном превратится в постоянный нестерпимый зной. Но отчаиваться не стоит, если снова обратиться к природе (и научиться строить, например, из слоновьего навоза) и земле (проектов из глины и почвы — несметное количество). Мечты о переселении на другую планету лучше оставить, но чему-то можно научиться в космических путешествиях. Экспозиция завершается фермой для салата, пригодной для космоса, футуристическим скафандром «на случай чего» и крикливым лозунгом: There is no Planet B.

4. Результат — ещё более хаотичный, чем обычно: что-то вроде школьной научной ярмарки на стероидах, где каждый участник на максимальной громкости демонстрирует свой «уникальный эксперимент». Многие проекты — плод университетских лабораторий (и «нескольких нобелевских лауреатов», добавляет Ратти), который стремился привнести в выставку дух междисциплинарного и коллективного авторства, характерного для академических публикаций.

5. В таком результате нет ничего удивительного. Вместо того чтобы тщательно отобрать группу архитекторов или исследователей, чьи работы он ценит, как поступает куратор обычно, Ратти объявил открытый конкурс. «Я хотел привнести более низовую модель в то, что обычно является процессом сверху вниз, — говорит он. — Создать сетевой суперорганизм». Амбиция достойная, но на деле это привело к более чем тысяче заявок и почти полному отсутствию контроля качества. Даже если провести два полных дня только на основной выставке, на каждого участника придётся всего по 72 секунды. (Генерированные AI короткие описания проектов, конечно, помогают, но выглядят скорее как пластырь для этой какофонии.) А если добавить 66 национальных павильонов с ещё четырьмя сотнями участников, то времени останется примерно по 45 секунд на каждого. Задача невыполнимая — словно попытка «пройти» весь интернет.

6. Поздно вечером я оказался на Сан-Марко, где сейчас идёт ремонт дренажной системы: гигантские плиты падуанского трахита поднимают и укладывают на прежнее место, на новое основание над болотистой почвой. Эти плиты грубо высечены в Эуганейских холмах ещё в XVIII веке и до сих пор служат миллионам туристов, которым нет дела ни до проблем овертуризма, ни до гуманодов, которые из Арсенале, возможно, когда-то переберутся в расположенный неподалёку Harry’s Bar делать идеальный беллини, ни до глобального потепления. Вот это и есть настоящая intelligens в действии — естественный, искусственный и коллективный.