Ну что, первое кутюрное платье Dior руки Джонатана Андерсона прибыло в Венецию и на его фоне серый костюмчик Сабрины уже не так и плох. Как верно заметила Юля Выдолоб, в голове звучит музыка из титров The Gilded Age и крутится только одна мысль: “на хуя?!”

Пока летел в отпуск читал интервью Кэти Хорин в System (чуть позже сделаю его рекап, ибо великое) и там ей задают вопрос о том, на сколько точное попадание в точку Джонатан Андерсон в Dior.

И она очень метко отвечает:

Dior is a couture house, a fashion house. It is based on making clothes, and it has a look. So it's going to be interesting for Jonathan, because he very much thinks about how things are presented. He has that supertanker to turn within the Dior organization to convince people that there's another way to think about fashion, and to think about Dior. The second, and much bigger challenge is he has to create a universe that women want to enter. But Jonathan now has to do that with clothing that is based on an historical form, that you can't deviate too much from. He's also got to be much more familiar with a woman's wardrobe, much more familiar with a couture atelier - assuming he does couture, which is another challenge, because I don't think it can be too conceptual. It's a lot to get his head around

И вот смотрю на все эти выходны в новом Dior в Венеции и совершенно не вижу ни понимания женского гардероба, ни искусства шитья (его первое кутюрное платье откровенно плохо сшито и совершенно не продолжение героини, а напротив спорит с ней), ни, самое главное, вселенной, частью которой хотелось бы стать. В Chanel Карла такая вселенная однозначно была и она была такой глубины, что ее хватило аж на 45 долгих лет, что по нынешним меркам совершенно немыслимо. В Gucci Алессандро Микелле такая Вселенная появилась с первого мужского показа и была так оглушительно успешна, что упятерила продажи Gucci. Даже у Марии Грации такая вселенная была, пусть и местами созданная на CGI. А тут ее просто нет.

Ждём конца сентября, конечно, но что-то мне подсказывает, что Джонатан в Dior с нами не надолго.

Не могу налюбоваться на гардероб, собранный для Тильды в Венеции Chanel. Безупречный дневной ансамбль, роскошный вечерний костюм, эффектное вечернее платье, от которого невозможно отвести взгляд. Всё идеально подходит Тильде и тонко отражает дух Дома. Ни капли нафталина.

Говорят, это первые плоды работы Матье Блази, чей предстоящий дебют в Chanel — не только самое ожидаемое событие этой осени, но и шанс Дома начать писать совершенно новую главу собственной истории.

Долгая эра Карла Лагерфельда сменилась временами Виржини Виар, а затем — периодом студийной команды, продолжавшей его курс. Почти 45 лет Chanel жил в рамках видения одного человека — пусть и одного из самых прогрессивных и революционных дизайнеров XX века. Всё это время мы знали Chanel только в той интерпретации, которую задавал Лагерфельд. Я ни в коем случае не умаляю его заслуг: опыт, остроумие и тонкий вкус сделали его выдающимся модельером. Но важно помнить, что сама Коко Шанель была революционеркой, радикально изменившей гардероб современной женщины. В последние же годы Дом словно застрял в твиде и запутался в жемчугах, перестав по-настоящему влиять на то, как выглядит женщина сегодня. Теперь же, с приходом Матье Блази, мне кажется, Вертхаймеры приняли лучшее решение из возможных.

Condé Nast объявил о назначении Хлои Маль на позицию главы редакционного контента, а заодно опубликовал ее официальное фото. Первая обложка Винтур 1988 года с моделью в джинсах и и кутюрном топе стала предвестницей глобальных изменений в журнале и трех десятков лет доминирования Vogue в мире моды. Эта фотография тоже в джинсах и сиротской рубашечке на фоне дверей цвета Green Ash скорее подошли для журнала Good Houskeeping. Вполне себе симптоматично текущему положению некогда библии моды.