Морской волк (Часть 2)
Там много чего в экранизациях интересно сравнить с книгой. Позабавило, как попытались представить некий прибор, с помощью которого даже ребёнок сможет ориентироваться в море, если на небе есть хотя бы одна звезда. В 2009-м он выглядит как микроскоп, а в 1990-м как внебрачный сын логарифмической линейки и циркуля.
Ещё был такой момент, когда мы смотрели канадско-немецкую экранизацию: на палубе стоит Хэмингуэй, вяжет узлы на канатах..
❕Один из ключевых моментов повествования, поэтому вы дальше читаете пост на свой страх и риск, канадская версия-таки соблюдает реперные точки и, если хотите полностью насладиться всеми перипетиями судеб главных персонажей — то дальше не читайте.
К Хэмингуэю подходит капитан и начинается какой-то гоп-стоп: «Считаете, что с ними что-то не так?»
Дальше он ведёт матроса в кают-компанию и избивает. Вот тут Дима не понял — за что? Я объяснила по книге. Но меня тоже смутило: канаты? При чём тут канаты? У Горфинкеля конфликт был из-за робы.
А, так как советская экранизация повторяет диалоги по буквам, я решила, что нашла золотник. Акела промахнулся! Даниил Михайлович, больше всего занимавшийся именно Лондоном, перепутал «rope» — верёвка, канат, тросс, с «robe» — халат, широкая одежда, и получил ложного друга переводчика — «робу». Тем более, что роба очень хорошо подходит по смыслу — грубая рабочая одежда. Но где одежда, а где канат?
У Зинаиды Вершининой, перевод которой Википедия датирует 1998 годом, вообще «костюм». Но я бы не стала обвинять её, ведь Зинаида Андреевна умерла в 1942-м, а для уже пятьдесят лет как мёртвого человека выпустить даже неточный перевод — довольно неплохое достижение.
Но не могут же носители языка ошибаться! Канадцы-то с немцами..
Лезу в оригинал и.. пам-пам.. нахожу там «oilskin». Непромокаемый плащ. Но вряд ли капитан бы сказал: «Ты взял непромокаемый плащ и, кажется, не совсем им доволен?» Подошло бы ещё слово «дождевик», но и «роба» тут отлично вписывается в лексикон:«Да, недоволен. Плохая роба, сэр».
Так при чём тут канаты? А вот при чём.
Может быть, творец сам не понимает мотивацию персонажа, но, скорее всего, просто сглаживает углы в угоду конъюнктуре. Нельзя пропустить момент с избиением этого матроса — он ключевой, но можно спустить его на тормозах. Матрос перевязывает чужие (явно, кстати, не капитан их вязал) узлы и говорит, мол, сэр, канаты-то старые.
— Считаете, что с ними что-то не так?
— Канаты уже старые, сэр. Это рискованно.
— Вы на этом настаиваете?
Далее капитан избивает матроса.
То есть избиение происходит на ровном месте, когда один матрос пытается исправить работу другого матроса для общей пользы и указывает капитану, что у корабля есть проблема.
Что же у Лондона?
Нужен небольшой экскурс в историю. На промысловых шхунах капитан сам устанавливал жалование. В «Морском волке» мы видим, что у юнги оно — 20 долларов в месяц, у кока — 45, у помощника капитана — 75. Для масштаба: проезд в метро Нью-Йорка через 10 лет после событий романа будет стоить 5 центов. 400 раз можно проехаться на метро на жалованье юнги. Сейчас в Москве проезд в метро стоит 54 рубля, т.е. оклад юнги был бы 21 600. Можно посчитать и точнее, плюс сделать поправку на то, что шхуна промысловая, т.е. со шкуры каждого убитого морского котика матросы получают некую сумму. Помощник капитана рассчитывает сойти на берег примерно с пятью сотнями долларов в кармане. В нашем нехитром подсчёте это — 540 000 рублей за полгода тяжёлого неблагодарного труда.
Но кроме грабежа на жаловании капитан мог ещё наживаться и на продаже своей же команде предметов первой необходимости.
Джек Лондон использует очень специфический термин — «slop-chest». Помойный сундук. Т.е. на судне была принадлежавшая капитану лавка, где имелся запас одежды, ножей, табака и всякой другой ерунды. Команде выдавались из лавки вещи по запросу, а потом цена этих вещей, назначенная капитаном, вычиталась из их жалованья. А когда до ближайшего магазина нужно переплывать Тихий океан, матросы вынуждены покупать сколь угодно плохие вещи по сколь угодно высокой цене.
→
Там много чего в экранизациях интересно сравнить с книгой. Позабавило, как попытались представить некий прибор, с помощью которого даже ребёнок сможет ориентироваться в море, если на небе есть хотя бы одна звезда. В 2009-м он выглядит как микроскоп, а в 1990-м как внебрачный сын логарифмической линейки и циркуля.
Ещё был такой момент, когда мы смотрели канадско-немецкую экранизацию: на палубе стоит Хэмингуэй, вяжет узлы на канатах..
❕Один из ключевых моментов повествования, поэтому вы дальше читаете пост на свой страх и риск, канадская версия-таки соблюдает реперные точки и, если хотите полностью насладиться всеми перипетиями судеб главных персонажей — то дальше не читайте.
К Хэмингуэю подходит капитан и начинается какой-то гоп-стоп: «Считаете, что с ними что-то не так?»
Дальше он ведёт матроса в кают-компанию и избивает. Вот тут Дима не понял — за что? Я объяснила по книге. Но меня тоже смутило: канаты? При чём тут канаты? У Горфинкеля конфликт был из-за робы.
А, так как советская экранизация повторяет диалоги по буквам, я решила, что нашла золотник. Акела промахнулся! Даниил Михайлович, больше всего занимавшийся именно Лондоном, перепутал «rope» — верёвка, канат, тросс, с «robe» — халат, широкая одежда, и получил ложного друга переводчика — «робу». Тем более, что роба очень хорошо подходит по смыслу — грубая рабочая одежда. Но где одежда, а где канат?
У Зинаиды Вершининой, перевод которой Википедия датирует 1998 годом, вообще «костюм». Но я бы не стала обвинять её, ведь Зинаида Андреевна умерла в 1942-м, а для уже пятьдесят лет как мёртвого человека выпустить даже неточный перевод — довольно неплохое достижение.
Но не могут же носители языка ошибаться! Канадцы-то с немцами..
Лезу в оригинал и.. пам-пам.. нахожу там «oilskin». Непромокаемый плащ. Но вряд ли капитан бы сказал: «Ты взял непромокаемый плащ и, кажется, не совсем им доволен?» Подошло бы ещё слово «дождевик», но и «роба» тут отлично вписывается в лексикон:«Да, недоволен. Плохая роба, сэр».
Так при чём тут канаты? А вот при чём.
Может быть, творец сам не понимает мотивацию персонажа, но, скорее всего, просто сглаживает углы в угоду конъюнктуре. Нельзя пропустить момент с избиением этого матроса — он ключевой, но можно спустить его на тормозах. Матрос перевязывает чужие (явно, кстати, не капитан их вязал) узлы и говорит, мол, сэр, канаты-то старые.
— Считаете, что с ними что-то не так?
— Канаты уже старые, сэр. Это рискованно.
— Вы на этом настаиваете?
Далее капитан избивает матроса.
То есть избиение происходит на ровном месте, когда один матрос пытается исправить работу другого матроса для общей пользы и указывает капитану, что у корабля есть проблема.
Что же у Лондона?
Нужен небольшой экскурс в историю. На промысловых шхунах капитан сам устанавливал жалование. В «Морском волке» мы видим, что у юнги оно — 20 долларов в месяц, у кока — 45, у помощника капитана — 75. Для масштаба: проезд в метро Нью-Йорка через 10 лет после событий романа будет стоить 5 центов. 400 раз можно проехаться на метро на жалованье юнги. Сейчас в Москве проезд в метро стоит 54 рубля, т.е. оклад юнги был бы 21 600. Можно посчитать и точнее, плюс сделать поправку на то, что шхуна промысловая, т.е. со шкуры каждого убитого морского котика матросы получают некую сумму. Помощник капитана рассчитывает сойти на берег примерно с пятью сотнями долларов в кармане. В нашем нехитром подсчёте это — 540 000 рублей за полгода тяжёлого неблагодарного труда.
Но кроме грабежа на жаловании капитан мог ещё наживаться и на продаже своей же команде предметов первой необходимости.
Джек Лондон использует очень специфический термин — «slop-chest». Помойный сундук. Т.е. на судне была принадлежавшая капитану лавка, где имелся запас одежды, ножей, табака и всякой другой ерунды. Команде выдавались из лавки вещи по запросу, а потом цена этих вещей, назначенная капитаном, вычиталась из их жалованья. А когда до ближайшего магазина нужно переплывать Тихий океан, матросы вынуждены покупать сколь угодно плохие вещи по сколь угодно высокой цене.
→
И именно этим и возмущён книжный матрос:
«— Да, недоволен. Плохая роба, сэр.
— Ты знаешь, что ждёт того, кто говорит такие вещи про мою лавку и про меня?
— Знаю, сэр, — последовал ответ.
— А что именно? — вопрос прозвучал резко и повелительно.
— Да то, что вы и помощник собираетесь сделать со мной, сэр».
Далее капитан с помощником избивают матроса.
Роба, за которую матрос заплатил капитану втридорога, оказалась ещё и некачественной, что грозит матросу промоканием одежды и воспалением лёгких. Это уже логичный классовый конфликт, а не «канаты старые».
Понятно, что нужно сгладить этот конфликт для зрителя в Германии, где на автомобильных заводах работникам выдают некачественные перчатки, и люди вынуждены на работе рисковать потерять руку из-за экономии компании. Или в Канаде, где докеры заблокировали разгрузку в портах, требуя сохранения рабочих мест и повышения зарплат. Нельзя таким людям показывать модель поведения, в которой тебя не устраивают условия твоего работодателя и ты не просто возмущён, но и готов драться.
В версии 2009-го нашего огромного Хэмингуэя, как тряпичную куклу, избивает капитан. И если актёр в свитере работает по системе Станиславского, то понятно, почему он не сопротивляется — ему за что драться? Чтоб доказать, что канаты — старые? В советской версии матрос не только бьёт в ответ, но даже разбивает помощнику об голову бутылку (я аж присвистнула) и сдаётся, когда на него наваливаются вдвоём. Этот понимает, за что он дерётся.
«Не могу передать подробности последовавшей затем гнусной сцены. Это было нечто чудовищное; даже сейчас меня начинает мутить, стоит мне вспомнить об этом. Джонсон мужественно защищался, но где же ему было устоять против Волка Ларсена, а тем более против Волка Ларсена и помощника! Зрелище этой борьбы было ужасно. Я не представлял себе, что человеческое существо может столько вытерпеть и всё же продолжать жить и бороться. А Джонсон боролся. У него не было ни малейшей надежды справиться с ними, и он знал это не хуже меня, но он был человек мужественный и не мог сдаться без борьбы».
«— Да, недоволен. Плохая роба, сэр.
— Ты знаешь, что ждёт того, кто говорит такие вещи про мою лавку и про меня?
— Знаю, сэр, — последовал ответ.
— А что именно? — вопрос прозвучал резко и повелительно.
— Да то, что вы и помощник собираетесь сделать со мной, сэр».
Далее капитан с помощником избивают матроса.
Роба, за которую матрос заплатил капитану втридорога, оказалась ещё и некачественной, что грозит матросу промоканием одежды и воспалением лёгких. Это уже логичный классовый конфликт, а не «канаты старые».
Понятно, что нужно сгладить этот конфликт для зрителя в Германии, где на автомобильных заводах работникам выдают некачественные перчатки, и люди вынуждены на работе рисковать потерять руку из-за экономии компании. Или в Канаде, где докеры заблокировали разгрузку в портах, требуя сохранения рабочих мест и повышения зарплат. Нельзя таким людям показывать модель поведения, в которой тебя не устраивают условия твоего работодателя и ты не просто возмущён, но и готов драться.
В версии 2009-го нашего огромного Хэмингуэя, как тряпичную куклу, избивает капитан. И если актёр в свитере работает по системе Станиславского, то понятно, почему он не сопротивляется — ему за что драться? Чтоб доказать, что канаты — старые? В советской версии матрос не только бьёт в ответ, но даже разбивает помощнику об голову бутылку (я аж присвистнула) и сдаётся, когда на него наваливаются вдвоём. Этот понимает, за что он дерётся.
«Не могу передать подробности последовавшей затем гнусной сцены. Это было нечто чудовищное; даже сейчас меня начинает мутить, стоит мне вспомнить об этом. Джонсон мужественно защищался, но где же ему было устоять против Волка Ларсена, а тем более против Волка Ларсена и помощника! Зрелище этой борьбы было ужасно. Я не представлял себе, что человеческое существо может столько вытерпеть и всё же продолжать жить и бороться. А Джонсон боролся. У него не было ни малейшей надежды справиться с ними, и он знал это не хуже меня, но он был человек мужественный и не мог сдаться без борьбы».
Напоминаю для тех, кто хочет проникнуться сам — тут спойлер важного поворота сюжета.
Для тех, кто не планирует читать и смотреть, иллюстрация к посту выше.
1. 2009 год, Канада−Германия.
2. 1990 год, СССР.
И бонус-треком
3. 1993 год, США — это 7-ая экранизация романа на родине. Первая была аж в 1913-м.
Оставила такую озвучку, потому что не могу всерьёз воспринимать дедушку с навыками Рэмбо, кошмарящего здоровых мужиков. Как и Супермена, играющего интеллигента, за всю жизнь не державшего в руках ничего тяжелее письменного прибора.
Для тех, кто не планирует читать и смотреть, иллюстрация к посту выше.
1. 2009 год, Канада−Германия.
2. 1990 год, СССР.
И бонус-треком
3. 1993 год, США — это 7-ая экранизация романа на родине. Первая была аж в 1913-м.
Оставила такую озвучку, потому что не могу всерьёз воспринимать дедушку с навыками Рэмбо, кошмарящего здоровых мужиков. Как и Супермена, играющего интеллигента, за всю жизнь не державшего в руках ничего тяжелее письменного прибора.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Вы находитесь здесь📍Пафос
Закаты над остовами кораблей раздают.
Закаты над остовами кораблей раздают.
Бугринская роща
Мама скинула мне видео про Новосибирск. Такие видео я смотрю с внутренним пари: кого из гостей ролика я узнаю? И.. да. 34-я минута — это Саша; его жена Ксюша, когда они только встречались, постоянно тусила с моими соседками у нас на кухне. Можно выключать. Так себе обзор. Хоть автор и постарался никого не обидеть, но тема не раскрыта.
Другой гость блогера, какой-то парень, называющий себя экспертом по городу и строящий на этой теме контент, покорил меня историей про Стоквартирный дом, мол, архитекторы не договорились и одну часть дома построили как хотел один, а другую — как хотел другой. Ёпта. Я так и вижу, как в 1937 году пара сотен человек из разных ведомств, утверждающие проект, говорят: «Не, ну ссорятся пацаны, давайте и вашим и нашим». Экперт по городу, ну-ну. Не разбирается в теме человек.
Захожу в комментарии. «Наш мэр Анатолий Локоть почитает Сталина, так тот бы за такое содержание города давно бы его расстрелял в Бугринской роще!» Вот это я понимаю. Это разбирается в теме человек.
Мама скинула мне видео про Новосибирск. Такие видео я смотрю с внутренним пари: кого из гостей ролика я узнаю? И.. да. 34-я минута — это Саша; его жена Ксюша, когда они только встречались, постоянно тусила с моими соседками у нас на кухне. Можно выключать. Так себе обзор. Хоть автор и постарался никого не обидеть, но тема не раскрыта.
Другой гость блогера, какой-то парень, называющий себя экспертом по городу и строящий на этой теме контент, покорил меня историей про Стоквартирный дом, мол, архитекторы не договорились и одну часть дома построили как хотел один, а другую — как хотел другой. Ёпта. Я так и вижу, как в 1937 году пара сотен человек из разных ведомств, утверждающие проект, говорят: «Не, ну ссорятся пацаны, давайте и вашим и нашим». Экперт по городу, ну-ну. Не разбирается в теме человек.
Захожу в комментарии. «Наш мэр Анатолий Локоть почитает Сталина, так тот бы за такое содержание города давно бы его расстрелял в Бугринской роще!» Вот это я понимаю. Это разбирается в теме человек.
Срочный сбор! Нужно пополнить коллекцию фраз для ругани на дорогах.
Сейчас имеем:
«По голове себе подуди» — это когда тебе сигналят.
«Права купил, ездить не купил» — универсальное.
Есть ещё не совсем про то, но хорошее: «Чё, мужики, Вольтрон не собрался?»
Но чувствую себя отставшей от моды. Как сейчас ругаются?
Сейчас имеем:
«По голове себе подуди» — это когда тебе сигналят.
«Права купил, ездить не купил» — универсальное.
Есть ещё не совсем про то, но хорошее: «Чё, мужики, Вольтрон не собрался?»
Но чувствую себя отставшей от моды. Как сейчас ругаются?
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Тимлид гоняется за дизайнером на удалёнке:
Вампиры
Ещё про вампиров. Не знаю, правда или нет (и наверняка никто не знает), но звучит правдоподобно, что миф о вампирах суть есть материализация архетипичного страха человека перед болезнями.
То есть что такое вирус первобытный человек не знал и объяснял себе, как мог. Так появился образ вампира — заразного человека, делающего других такими же, как он сам (больными) с помощью укуса (контакта). Поэтому хорошо помогают от них чеснок и серебро — обеззараживающие штуки.
Такое вот случайное знание о мире.
Ещё про вампиров. Не знаю, правда или нет (и наверняка никто не знает), но звучит правдоподобно, что миф о вампирах суть есть материализация архетипичного страха человека перед болезнями.
То есть что такое вирус первобытный человек не знал и объяснял себе, как мог. Так появился образ вампира — заразного человека, делающего других такими же, как он сам (больными) с помощью укуса (контакта). Поэтому хорошо помогают от них чеснок и серебро — обеззараживающие штуки.
Такое вот случайное знание о мире.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
All Inclusive
Одним из первых открытий, когда мы с ребятами десять лет назад автостопом приехали из Новосибирска в Крым, стал грецкий орех. Я имею в виду дерево грецкого ореха. Мы, вроде, не дикие городские жители — хорошо представляли, как растёт облепиха, картошка, жимолость.. Вот, кстати, не все люди представляют, как растёт жимолость.
Меня до сих пор восхищает вид растущих прямо на улице апельсинов или лимонов или что мы вот собрались с ребятами в Пафосе, а Лёша привёз к столу сорванные по дороге финики. Их, правда, чуть не угостил солью сторож финикового поля, но, клянусь, финики были такие сладкие, что нам пока не сказали, что они ворованные, мы думали — покупные. А как сказали.. Они стали ещё слаще.
Уехали мы из гостей, кстати, как от бабушки — ребята дали всем в нагрузку по растущему на дереве прямо у дома помело. Помелу?. Тоже оказалось как покупное.
Слава шёл по городу, увидел мандарин на ветке, торчащей из-за чьего-то забора — сорвал. Вышла женщина и спросила, понимает ли он, что это — её дерево. Он начал извиняться, а она затащила его на участок и заставила набрать с собой целый пакет мандаринов.
Это миленько, но я всё ещё про грецкий орех. Мандарины и даже помело растут очевидно. Грецкий орех не таков. Зарифе, у которой мы гостили десять лет назад, подвела нас к дереву и сорвала зелёный снитч. Расколупала его. Дала понюхать. Предупредила, что он очень пачкается. Я расколупала корочку дальше и нашла внутри белёсую мякоть, по форме похожую на воробьиный мозг.
Мы долго тогда обсуждали, что орех поразительно пахнет ёлкой. Да, есть внятное объяснение, но мы придумали смешное. Мать-природа такая: «Просто каков шанс, что обезьяны из Сибири доберутся до Крыма? Та-ак лень придумывать новые запахи.. Сделаю один запах и для грецкого ореха и для ёлки. Никто не узнает».
Я спалила природу на халтуре второй раз, когда на какой-то из местных трекинговых троп почувствовала явственный запах листа чёрной смородины. О, поверьте, я знаю этот запах. Я не нашла его источник здесь, но уже понятно, кто не хотел работать, в очередной раз положившись на то, что обезьяны не доберутся до Кипра. Или до Сибири. Скорее до Сибири.
Каждый раз вспоминаю этот грецкий орех и думаю: «Мы не должны были встретиться. Я и это явление». Буквально вся моя жизнь вела к тому, что я с этим не столкнусь.
Так вот. Повёз меня муж на 14 февраля в отель all-inclusive. А мы с ол-инклюзивом никогда не должны были встретиться.
Опять же — я не дикая. Я шведские столы часто видела в командировках. Воспользуюсь случаем и скажу, что лучший был в Тюмени — там на завтрак давали сколько хочешь лосося. Такие вещи запоминаются, знаете ли.
И мне брат с женой рассказывали, как они в первый раз попали в Турции в all-inclusive и ели столько, что устали от еды до состояния, когда брали в буфете тортики и только слизывали верхний крем. Или съедали вишенку. Меня маленькую эта история поразила до глубины души.
Но одно дело — слышать о чём-то, а другое — столкнуться. Я старалась держаться достойно. Накладывала себе вот по чайной ложке закусок. Смешливый официант даже спросил, не на диете ли мы — у нас на тарелках не доходило даже до второго этажа небоскрёбов за соседними столами. Но тот рассказ брата о десертах.. Я не знаю, сколько я съела кусков. И не понимаю, как это работает. И очень сложно совместить в голове бесконечность еды и задачу всё доедать.
Надеюсь, Дима не заметил, как сильно меня коротило. Его-то в Турцию возили в детстве. А меня свозил он.
— Принести, — говорит, — тебе ещё чаю?
— Можно кипяточка? — отвечаю. — Я пакетик второй раз заварю.
Посмотрел он на меня ласково и сказал:
— Можно вывезти девочку..
Одним из первых открытий, когда мы с ребятами десять лет назад автостопом приехали из Новосибирска в Крым, стал грецкий орех. Я имею в виду дерево грецкого ореха. Мы, вроде, не дикие городские жители — хорошо представляли, как растёт облепиха, картошка, жимолость.. Вот, кстати, не все люди представляют, как растёт жимолость.
Меня до сих пор восхищает вид растущих прямо на улице апельсинов или лимонов или что мы вот собрались с ребятами в Пафосе, а Лёша привёз к столу сорванные по дороге финики. Их, правда, чуть не угостил солью сторож финикового поля, но, клянусь, финики были такие сладкие, что нам пока не сказали, что они ворованные, мы думали — покупные. А как сказали.. Они стали ещё слаще.
Уехали мы из гостей, кстати, как от бабушки — ребята дали всем в нагрузку по растущему на дереве прямо у дома помело. Помелу?. Тоже оказалось как покупное.
Слава шёл по городу, увидел мандарин на ветке, торчащей из-за чьего-то забора — сорвал. Вышла женщина и спросила, понимает ли он, что это — её дерево. Он начал извиняться, а она затащила его на участок и заставила набрать с собой целый пакет мандаринов.
Это миленько, но я всё ещё про грецкий орех. Мандарины и даже помело растут очевидно. Грецкий орех не таков. Зарифе, у которой мы гостили десять лет назад, подвела нас к дереву и сорвала зелёный снитч. Расколупала его. Дала понюхать. Предупредила, что он очень пачкается. Я расколупала корочку дальше и нашла внутри белёсую мякоть, по форме похожую на воробьиный мозг.
Мы долго тогда обсуждали, что орех поразительно пахнет ёлкой. Да, есть внятное объяснение, но мы придумали смешное. Мать-природа такая: «Просто каков шанс, что обезьяны из Сибири доберутся до Крыма? Та-ак лень придумывать новые запахи.. Сделаю один запах и для грецкого ореха и для ёлки. Никто не узнает».
Я спалила природу на халтуре второй раз, когда на какой-то из местных трекинговых троп почувствовала явственный запах листа чёрной смородины. О, поверьте, я знаю этот запах. Я не нашла его источник здесь, но уже понятно, кто не хотел работать, в очередной раз положившись на то, что обезьяны не доберутся до Кипра. Или до Сибири. Скорее до Сибири.
Каждый раз вспоминаю этот грецкий орех и думаю: «Мы не должны были встретиться. Я и это явление». Буквально вся моя жизнь вела к тому, что я с этим не столкнусь.
Так вот. Повёз меня муж на 14 февраля в отель all-inclusive. А мы с ол-инклюзивом никогда не должны были встретиться.
Опять же — я не дикая. Я шведские столы часто видела в командировках. Воспользуюсь случаем и скажу, что лучший был в Тюмени — там на завтрак давали сколько хочешь лосося. Такие вещи запоминаются, знаете ли.
И мне брат с женой рассказывали, как они в первый раз попали в Турции в all-inclusive и ели столько, что устали от еды до состояния, когда брали в буфете тортики и только слизывали верхний крем. Или съедали вишенку. Меня маленькую эта история поразила до глубины души.
Но одно дело — слышать о чём-то, а другое — столкнуться. Я старалась держаться достойно. Накладывала себе вот по чайной ложке закусок. Смешливый официант даже спросил, не на диете ли мы — у нас на тарелках не доходило даже до второго этажа небоскрёбов за соседними столами. Но тот рассказ брата о десертах.. Я не знаю, сколько я съела кусков. И не понимаю, как это работает. И очень сложно совместить в голове бесконечность еды и задачу всё доедать.
Надеюсь, Дима не заметил, как сильно меня коротило. Его-то в Турцию возили в детстве. А меня свозил он.
— Принести, — говорит, — тебе ещё чаю?
— Можно кипяточка? — отвечаю. — Я пакетик второй раз заварю.
Посмотрел он на меня ласково и сказал:
— Можно вывезти девочку..
All Inclusive 2
Я не договорила.
Когда кто-нибудь рассказывает, как он в детстве летел на самолёте и.. дальше идёт сама история. Я тогда думаю: «В детстве.. на самолёте». Мажор. Мы с мамой ездили на поездах. На самолёте я впервые летала в 21.
Я тогда выиграла конкурс эссе от одной компании и по программе для молодых талантов прилетела в Москву за казённый счёт. Меня даже поселили на одну ночь в отеле. Я наделала там фоток номера с таким чувством брызжущей гордости, что сейчас на эти фото четырёх стен с кроватью и кушеткой просто смешно смотреть.
С мамой мы ездили на поездах к родственникам. И жили у родственников. Потому что какой вообще смысл ехать туда, где нет родственников?!
Из первого в жизни отеля я забрала все бутыльки, швейный набор, тапочки, зубной набор, что там ещё дают?
Когда я устроилась работать в ту компанию и приехала в свою первую командировку, я и из этого отеля всё забрала. И из следующего. И из следующего. А где-то потом пришло осознание, что, когда я приеду в следующий отель, — там будут ждать меня такие же бутыльки и наборы. Я успокоилась и перестала их забирать.
А потом узнала про «хлебный коммунизм». Если коротко: как выглядит коммунизм мы можем только теоретизировать, потому что настоящий коммунизм ещё не был построен ни в одной стране мира. Однако мы легко можем представить себе некоторые его элементы и предсказать реакцию на них индивида.
Даже я застала времена, когда в столовых хлеб был бесплатный и бесконечный. Белый и бородинский. Ты берёшь еду, берёшь сколько тебе надо хлеба — и идёшь за стол. В теории ты мог взять один кусок хлеба. Или забрать всю корзинку хлеба и, например, распихать её по карманам — никто бы тебе слова не сказал. Просто зачем? Ты один эту корзинку не съешь — она зачерствеет. В то же время, завтра, когда ты, наевшись хлебом сегодня, снова захочешь хлеба — тебя на том же месте будет ждать та же полная корзинка. И бесплатный хлеб воспринимался как само собой разумеющееся.
Правда, я помню и момент, когда он вдруг стал платным в школьной столовой. Копеек 15 за кусок, чтоли? Это когда булочка с сахарной посыпушкой стоила рубль писят. Эти копейки за хлеб когда брали, когда нет, если не было сдачи — в головах у кассирш хлеб же тоже был бесплатный.
Развивая эту мысль и мысль про отельные шампуни, думаю, что человеку много-то не надо. А тысячей вещей вокруг вообще нет смысла владеть, потому что 99% времени они простаивают. То тут то там возникают стартапы с буккроссингом (миллениалы изобрели библиотеки), коливингом (миллениалы изобрели общежития), каршерингом, или вот недавно мне попался стартап, который делает на первых этажах подъездов что-то вроде камер хранения со всякими домашними вещами: пылесосом, принтером, приставкой. Пылесос и принтер ты можешь при необходимости взять в аренду из ячейки. Потому что тебе на самом деле не нужен пылесос в квартире 24/7. Ещё и в кредит. Бери его раз в неделю или когда понадобится. А если этот пылесос ещё и можно будет брать бесплатно — то зачем тебе кредит на свой собственный?
Я не договорила.
Когда кто-нибудь рассказывает, как он в детстве летел на самолёте и.. дальше идёт сама история. Я тогда думаю: «В детстве.. на самолёте». Мажор. Мы с мамой ездили на поездах. На самолёте я впервые летала в 21.
Я тогда выиграла конкурс эссе от одной компании и по программе для молодых талантов прилетела в Москву за казённый счёт. Меня даже поселили на одну ночь в отеле. Я наделала там фоток номера с таким чувством брызжущей гордости, что сейчас на эти фото четырёх стен с кроватью и кушеткой просто смешно смотреть.
С мамой мы ездили на поездах к родственникам. И жили у родственников. Потому что какой вообще смысл ехать туда, где нет родственников?!
Из первого в жизни отеля я забрала все бутыльки, швейный набор, тапочки, зубной набор, что там ещё дают?
Когда я устроилась работать в ту компанию и приехала в свою первую командировку, я и из этого отеля всё забрала. И из следующего. И из следующего. А где-то потом пришло осознание, что, когда я приеду в следующий отель, — там будут ждать меня такие же бутыльки и наборы. Я успокоилась и перестала их забирать.
А потом узнала про «хлебный коммунизм». Если коротко: как выглядит коммунизм мы можем только теоретизировать, потому что настоящий коммунизм ещё не был построен ни в одной стране мира. Однако мы легко можем представить себе некоторые его элементы и предсказать реакцию на них индивида.
Даже я застала времена, когда в столовых хлеб был бесплатный и бесконечный. Белый и бородинский. Ты берёшь еду, берёшь сколько тебе надо хлеба — и идёшь за стол. В теории ты мог взять один кусок хлеба. Или забрать всю корзинку хлеба и, например, распихать её по карманам — никто бы тебе слова не сказал. Просто зачем? Ты один эту корзинку не съешь — она зачерствеет. В то же время, завтра, когда ты, наевшись хлебом сегодня, снова захочешь хлеба — тебя на том же месте будет ждать та же полная корзинка. И бесплатный хлеб воспринимался как само собой разумеющееся.
Правда, я помню и момент, когда он вдруг стал платным в школьной столовой. Копеек 15 за кусок, чтоли? Это когда булочка с сахарной посыпушкой стоила рубль писят. Эти копейки за хлеб когда брали, когда нет, если не было сдачи — в головах у кассирш хлеб же тоже был бесплатный.
Развивая эту мысль и мысль про отельные шампуни, думаю, что человеку много-то не надо. А тысячей вещей вокруг вообще нет смысла владеть, потому что 99% времени они простаивают. То тут то там возникают стартапы с буккроссингом (миллениалы изобрели библиотеки), коливингом (миллениалы изобрели общежития), каршерингом, или вот недавно мне попался стартап, который делает на первых этажах подъездов что-то вроде камер хранения со всякими домашними вещами: пылесосом, принтером, приставкой. Пылесос и принтер ты можешь при необходимости взять в аренду из ячейки. Потому что тебе на самом деле не нужен пылесос в квартире 24/7. Ещё и в кредит. Бери его раз в неделю или когда понадобится. А если этот пылесос ещё и можно будет брать бесплатно — то зачем тебе кредит на свой собственный?
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Вы находитесь здесь📍Кирения
Насколько я понимаю, с XI века (или раньше) киприоты не боялись вторжений с юго-запада, из Греции (сами своего рода греки), а вот с севера — боялись. Не могу сказать, что безосновательно, учитывая, как остров поделён сейчас, но именно поэтому на юге больше развалин с палеолита до античности и византийские крепости маленькие, как от холода. А вот на севере византийские крепости так крепости!
Крепость святого Иллариона — в три независимых на случай осады этажа из оборонительных укреплений на разной высоте горы, да с бальными залами и королевскими покоями наверху (мы с вами смотрим из такого окна, между прочим).
Мы попали в самый туман. Что хорошо — были одни. Что утомительно — пришлось залезть в каждую щель каждой башни замка, потому что мы заплатили за весь замок. А заплатить за весь замок и не залезть в каждую щель нам не позволяет воспитание.
Что смешно — облака налетали с такой скоростью, что в один момент я не успела осознать приход тумана и мне показалось, что у меня запотели глаза. С минуту я пыталась их отпотеть. Потом всё поняла и решила никому об этом не рассказывать.
Насколько я понимаю, с XI века (или раньше) киприоты не боялись вторжений с юго-запада, из Греции (сами своего рода греки), а вот с севера — боялись. Не могу сказать, что безосновательно, учитывая, как остров поделён сейчас, но именно поэтому на юге больше развалин с палеолита до античности и византийские крепости маленькие, как от холода. А вот на севере византийские крепости так крепости!
Крепость святого Иллариона — в три независимых на случай осады этажа из оборонительных укреплений на разной высоте горы, да с бальными залами и королевскими покоями наверху (мы с вами смотрим из такого окна, между прочим).
Мы попали в самый туман. Что хорошо — были одни. Что утомительно — пришлось залезть в каждую щель каждой башни замка, потому что мы заплатили за весь замок. А заплатить за весь замок и не залезть в каждую щель нам не позволяет воспитание.
Что смешно — облака налетали с такой скоростью, что в один момент я не успела осознать приход тумана и мне показалось, что у меня запотели глаза. С минуту я пыталась их отпотеть. Потом всё поняла и решила никому об этом не рассказывать.
Локализация
На выходных наконец-то добрались до «Водного мира». До фильма 1995 года с Кевином Костнером. Уже год, наверное, собирались пересмотреть.
Смотрели на английском с русскими субтитрами. И, если помните, там антагонисты — некие smokers (курильщики) — что остроумно ещё в оригинале, потому что они дымят и сигаретами и своими агрегатами, заправляя их, судя по фильму, нефтью.
Так вот, одного из «курильщиков», проходного персонажа, зовут Bone. У них у всех там несложные имена.
Я не думаю, что локализаторы диалогов могли сработать лучше. Они перевели это как «Костян».
Снимаю шляпу.
На выходных наконец-то добрались до «Водного мира». До фильма 1995 года с Кевином Костнером. Уже год, наверное, собирались пересмотреть.
Смотрели на английском с русскими субтитрами. И, если помните, там антагонисты — некие smokers (курильщики) — что остроумно ещё в оригинале, потому что они дымят и сигаретами и своими агрегатами, заправляя их, судя по фильму, нефтью.
Так вот, одного из «курильщиков», проходного персонажа, зовут Bone. У них у всех там несложные имена.
Я не думаю, что локализаторы диалогов могли сработать лучше. Они перевели это как «Костян».
Снимаю шляпу.
Бычий кайф
Ещё мы были в казино. Решили, раз уж оказались рядом — посмотрим, как оно хоть выглядит..
Сразу за рамкой металлодетектора с парой охранников нас ждало глубокое вытянутое помещение. По идее, оно было на первом этаже отеля, но мне показалось, что мы спустились в подвал.
— Как в метро, — говорю.
Ненавязчивые жёлтые стены, белая лепнина, хрустальные люстры, видовые картины.. Ладно. Я не помню такого бедненького метро.
Как в фойе театра, задыхающегося без госфинансирования. Но длинном, как вестибюль метро.
И весь этот вестибюль уставлен игровыми автоматами, уходящими за горизонт! Новенькие, хромированные, с экранами, достойными параллельного импорта..
Мы решили сделать по залу круг.. эм.. эллипс почёта и пошли вглубь, вдоль рядов автоматов. Мы шли, и шли, и шли. Автоматы отличались только креслами: где-то они были, как у блогеров — с высокими спинками, где-то — похожи на барные. Автоматы не отличались. Люди за ними — тоже.
Все люди были тучными, расплывшимися вокруг своих кресел. Курили в пепельницы прямо на автоматах, через раз стряхивая пепел на дешёвые сенсорные телефоны.
В казино стояли бесплатные бутылки с водой, но большинство пили что-нибудь алкогольное. Под ноги разносившей напитки официантке почти упала одна женщина — она встала со стула, не оценив, насколько пьяна и, шатнувшись, чуть не сбила официантку. Здраво оценивший свои силы мужчина в дальнем конце зала просто спал в кресле, запрокинув голову с открытым ртом.
От табачного дыма смрад стоял такой, что можно было вешать топор. Три топора. Такой, что за пятнадцать минут в этом помещении вся моя одежда провоняла вусмерть — избавиться от запаха помогла только стирка.
Дима разочаровался, что обстановка в казино оказалась совсем не похожа на фильмы про Бонда. Джеймса Бонда.
Да, столы с рулеткой и покером были. Но занимала эта зона вымирающего вида казино от силы процентов десять помещения.
Девушки в форме крупье за покерными столами пошарили по нам глазами и равнодушно уткнулись обратно в свои телефоны. Наверное, играли на них в онлайн-автоматы.
На рулетку ставил фишки один мужчина. Три женщины стояли рядом и смотрели. Мы тоже встали рядом и посмотрели. Шарик закатился, куда ему следует, и на электронном табло высветилось «6 чёрное». Мы пошли дальше, чтобы никого не смущать.
Вернулись в номер. Под окнами шумело Средиземное море. Мы попытались разобраться в том, что видели внизу и включили какой-то как будто обучающий ролик. Это было похоже на сон под температурой. Девять линий, три линии, клубника..
— Карты?! Откуда появились карты?!
— Он просто кидается словами в воздух, в этом нет никакого смысла.
Мы выключили ролик.
→
Ещё мы были в казино. Решили, раз уж оказались рядом — посмотрим, как оно хоть выглядит..
Сразу за рамкой металлодетектора с парой охранников нас ждало глубокое вытянутое помещение. По идее, оно было на первом этаже отеля, но мне показалось, что мы спустились в подвал.
— Как в метро, — говорю.
Ненавязчивые жёлтые стены, белая лепнина, хрустальные люстры, видовые картины.. Ладно. Я не помню такого бедненького метро.
Как в фойе театра, задыхающегося без госфинансирования. Но длинном, как вестибюль метро.
И весь этот вестибюль уставлен игровыми автоматами, уходящими за горизонт! Новенькие, хромированные, с экранами, достойными параллельного импорта..
Мы решили сделать по залу круг.. эм.. эллипс почёта и пошли вглубь, вдоль рядов автоматов. Мы шли, и шли, и шли. Автоматы отличались только креслами: где-то они были, как у блогеров — с высокими спинками, где-то — похожи на барные. Автоматы не отличались. Люди за ними — тоже.
Все люди были тучными, расплывшимися вокруг своих кресел. Курили в пепельницы прямо на автоматах, через раз стряхивая пепел на дешёвые сенсорные телефоны.
В казино стояли бесплатные бутылки с водой, но большинство пили что-нибудь алкогольное. Под ноги разносившей напитки официантке почти упала одна женщина — она встала со стула, не оценив, насколько пьяна и, шатнувшись, чуть не сбила официантку. Здраво оценивший свои силы мужчина в дальнем конце зала просто спал в кресле, запрокинув голову с открытым ртом.
От табачного дыма смрад стоял такой, что можно было вешать топор. Три топора. Такой, что за пятнадцать минут в этом помещении вся моя одежда провоняла вусмерть — избавиться от запаха помогла только стирка.
Дима разочаровался, что обстановка в казино оказалась совсем не похожа на фильмы про Бонда. Джеймса Бонда.
Да, столы с рулеткой и покером были. Но занимала эта зона вымирающего вида казино от силы процентов десять помещения.
Девушки в форме крупье за покерными столами пошарили по нам глазами и равнодушно уткнулись обратно в свои телефоны. Наверное, играли на них в онлайн-автоматы.
На рулетку ставил фишки один мужчина. Три женщины стояли рядом и смотрели. Мы тоже встали рядом и посмотрели. Шарик закатился, куда ему следует, и на электронном табло высветилось «6 чёрное». Мы пошли дальше, чтобы никого не смущать.
Вернулись в номер. Под окнами шумело Средиземное море. Мы попытались разобраться в том, что видели внизу и включили какой-то как будто обучающий ролик. Это было похоже на сон под температурой. Девять линий, три линии, клубника..
— Карты?! Откуда появились карты?!
— Он просто кидается словами в воздух, в этом нет никакого смысла.
Мы выключили ролик.
→
На следующий вечер пошли в сауну. Думали, она за 15 евро в день, а, оказалось, для постояльцев бесплатно. Из бани можно было выбегать сразу в море.
Я второй день пыталась понять: на одной чаше весов — выбегать из парилки в море, на другой — сидеть в чаду, дыму, уткнувшись в маленький интересный экран, пока на большом неинтересном экране пляшут клубники с бананами, а ты даже не смотришь на них, тупо нажимая одну пластиковую кнопку. Без цели, без смысла, без действия. Сотни людей, как живые мертвецы, бездумно жмут и жмут кнопку.
Ещё лет пятнадцать назад, когда мальчик, с которым я встречалась, устроился работать крупье в казино Занзибар на Гоголя, ему объясняли мантру: «Если идёшь в казино — относись к этому, как к досугу. Вот купил ты билет в кино, потратил деньги — получил удовольствие. Так и в казино надо ходить — не за выигрышем, а за приятным времяпрепровождением».
Какое, к чертям собачьим, приятное?! Когда глаза слезятся от дыма.. Я видела этих людей. Никому из них не было приятно. Не было неприятно. Я могу сравнить с людьми после кинотеатра. У тех есть эмоции. Я не увидела в казино ни одного не то что счастливого — радостного человека!
Всё ещё думаю про тот жёлтый с лепниной зал. Это одно из самых жутких мест, где я была за всю свою жизнь.
«В середине прошлого века Олдс и Милнер занимались экспериментами по мозговой стимуляции. Они вживляли электроды в мозг белых крыс. У них была варварская техника и варварская методология, но, отыскав в мозгу у крыс центры наслаждения, они добились того, что животные часами нажимали на рычажок, замыкающий ток в электродах, производя до восьми тысяч самораздражений в час. Эти крысы не нуждались ни в чём реальном. Они знать ничего не хотели, кроме рычага. Они игнорировали пищу, воду, опасность, самку, их ничто в мире не интересовало, кроме рычага стимулятора. Позже опыты были поставлены на обезьянах и дали те же результаты. Ходили слухи, что кто-то ставил такие эксперименты на преступниках, приговорённых к смерти..
То было тяжёлое для человечества время: время борьбы против атомного уничтожения, время непрерывных малых войн по всему лицу планеты, время, когда большинство людей голодало, но даже тогда английский писатель и критик Кингсли Эмис, узнав об опытах с крысами, написал: "Не могу утверждать, что это пугает меня сильнее, нежели берлинский или тайваньский кризис, но должно, по-моему, пугать сильнее"».
Я второй день пыталась понять: на одной чаше весов — выбегать из парилки в море, на другой — сидеть в чаду, дыму, уткнувшись в маленький интересный экран, пока на большом неинтересном экране пляшут клубники с бананами, а ты даже не смотришь на них, тупо нажимая одну пластиковую кнопку. Без цели, без смысла, без действия. Сотни людей, как живые мертвецы, бездумно жмут и жмут кнопку.
Ещё лет пятнадцать назад, когда мальчик, с которым я встречалась, устроился работать крупье в казино Занзибар на Гоголя, ему объясняли мантру: «Если идёшь в казино — относись к этому, как к досугу. Вот купил ты билет в кино, потратил деньги — получил удовольствие. Так и в казино надо ходить — не за выигрышем, а за приятным времяпрепровождением».
Какое, к чертям собачьим, приятное?! Когда глаза слезятся от дыма.. Я видела этих людей. Никому из них не было приятно. Не было неприятно. Я могу сравнить с людьми после кинотеатра. У тех есть эмоции. Я не увидела в казино ни одного не то что счастливого — радостного человека!
Всё ещё думаю про тот жёлтый с лепниной зал. Это одно из самых жутких мест, где я была за всю свою жизнь.
«В середине прошлого века Олдс и Милнер занимались экспериментами по мозговой стимуляции. Они вживляли электроды в мозг белых крыс. У них была варварская техника и варварская методология, но, отыскав в мозгу у крыс центры наслаждения, они добились того, что животные часами нажимали на рычажок, замыкающий ток в электродах, производя до восьми тысяч самораздражений в час. Эти крысы не нуждались ни в чём реальном. Они знать ничего не хотели, кроме рычага. Они игнорировали пищу, воду, опасность, самку, их ничто в мире не интересовало, кроме рычага стимулятора. Позже опыты были поставлены на обезьянах и дали те же результаты. Ходили слухи, что кто-то ставил такие эксперименты на преступниках, приговорённых к смерти..
То было тяжёлое для человечества время: время борьбы против атомного уничтожения, время непрерывных малых войн по всему лицу планеты, время, когда большинство людей голодало, но даже тогда английский писатель и критик Кингсли Эмис, узнав об опытах с крысами, написал: "Не могу утверждать, что это пугает меня сильнее, нежели берлинский или тайваньский кризис, но должно, по-моему, пугать сильнее"».