В день рождения Аллы Борисовны Пугачевой надо вспомнить одну редкую пластинку, на которой написано её имя, но не звучит её голос. Это «Дискотека “А”. Из репертуара Аллы Пугачевой» — винил, который я не раз с успехом крутил на вечеринках.
ВИА «Ритм» под управлением Александра Авилова — ансамбль из Харькова, ставший первой аккомпанирующей группой АБП, когда после триумфа на «Золотом Орфее-76» началась её сольная карьера. Именно с «Ритмом» Пугачёва дала первые концерты по СССР, записала саундтрек к «Женщина, которая поёт», альбомы «Зеркало души» и «Поднимись над суетой».
В 1980-м «Ритм» был заменён на «Рецитал» — новую команду, собранную из преимущественно московских музыкантов. По легенде, Пугачёву перестал устраивать профессиональный уровень харьковской группы. Но, скорее всего, дело было в другом — изменились правила «Росконцерта», и к концу 1970-х музыкантам из союзных республик запретили там работать. АБП пришлось распрощаться с харьковчанами по указке сверху. Но некоторые из музыкантов «Ритма», например, гитарист Талгат Тухтамышев, перешли в «Рецитал».
Перед прощанием «Ритм» записал инструментальную пластинку с танцевальными версиями хитов Пугачёвой 70-х — с мощным грувом, витиеватыми аранжировками и музыкантскими финтами. Мой любимый трек с неё — почти 10-минутная афро-бразильская фантазия на тему «Этот мир придуман не нами», гениальной песни Зацепина, которую АБП, увы, так и не удалось достойно записать. «Ритм» сделал это за неё. И без неё.
Послушайте — и убедитесь: с профессиональным уровнем у «Ритма» было всё в полном порядке.

Майку Науменко — 70. Без лишних славословий предлагаю послушать в этот день (да и в любые другие) лучший и кажется единственный, к сожалению, не единственный кавер-альбом с песнями "Зоопарка". Он был спродюсирован в 1993-м Александром Малковым и Игорем Шапошниковым ("Братья по разуму"). Над проектом работали лучшие люди тогдашнего московского альтернативного и электронного андерграунда, посмотрите на треклист. Эта пластинка эпизодически встречается на виниловых барахолках — и нередко, увы, в состоянии mint.
Последний трек с этой пластинки: «Сегодня ночью», кайфовая переделка Майком песни Дэвида Боуи "Tonight" в исполнении Фантастического Бориса Раскольникова, создателя культового клуба "Третий путь".

Фирма «Мелодия» выложила новую оцифровку — альбом дуэта Аркадия Шилклопера и Михаила Каретникова «Движение» (1987), искусный, остроумный и в меру хулиганский джаз для валторны, ягдхорнов и контрабаса. Вот что я писал об этой пластинке когда-то:

«Играть джаз на валторне равносильно самоубийству,» — сказал как-то Аркадий Шилклопер и блестяще опроверг собственное высказывание. Вот он, жив и здоров, отметит в этом году 68-летие, а джаз на валторне играет как никто другой. Валторнист в джазе — случай редкий, а такой, как Аркадий Шилклопер — и вовсе исключительный. 
Он играет очень разный джаз, можно даже сказать контрастный. Мировую известность музыканту принес альбом «Wave of Sorrow» — совместный с пианистом Михаилом Альпериным, выпущенный в 1990-м на культовом лейбле ECM. С одной стороны, это стильный, прохладный и отстраненный джаз, сделанный абсолютно в духе ECM, с другой — не чурающийся взрыва эмоций и доли шутки. Еще больше шуток и даже гэгов в импровизационном джазе, который Шилклопер играл в составе трио «Три Отверстия» (т.е. «Три О») вместе с саксофонистом Сергеем Летовым и тубистом Аркадием Кириченко. Это вообще было нечто вроде курехинской «Поп-Механики», в которой все трое принимали самое активное участие — то есть перформанс плюс провокация, триумф эксцентрики и нетрадиционного звукоизвлечения. Предельно серьезный, интеллектуальный, даже чопорный джаз Шилклопер играл в составе знаменитого австрийского экспериментального биг-бэнда Vienna Art Orchestra. Отдельная линия в дискографии валторниста — это джаз-фьюжн: проекты с Сергеем Старостиным, Евгением и Анастасией Маслобоевой, датчанином Крисом Кристенсеном и еще кем только не — взять хотя бы относительно недавний альбом “Beyond the Valley” (2020), записанный с аккордеонисткой Эвелиной Петровой. А еще Шилклопер с детства любит группу Yes и на свое 65-летие давал в «Зарядье» концерт-трибьют этим арт-рок-китам вместе с симфоническим оркестром. Словом, музыка Шилклопера многолика. 
Тем интереснее с чего начинался путь мастера — он начался с «Движения». Это его первая пластинка, записанная в дуэте с контрабасистом Михаилом Каретниковым.По предложению джазового просветителя Алексея Баташева Шилклопер — на тот момент музыкант оркестра Московской филармонии — объединился с коллегой из того же оркестра, чтобы сделать невозможное и сыграть воздушный боп, блюз и самбу на валторне и контрабасе. У них это получилось с удивительной легкостью и опять же не без юмора: нельзя без улыбки слышать как Шилклопер и Каретников, приплетают к джазовым стандартам цитаты из русской классики, напоминая о своем тогдашнем месте официальной работы. Занятно еще и то, что первой же композицией на альбоме, собственной пьесой «Волшебный рог» Шилклопер предсказал, что еще спустя десяток лет он будет способен на нечто, лежащее за пределами человеческих возможностей — а именно, играть джаз на альпийских рогах.

Легкая эротика для винилолюбов: переиздают саундтрек к культовому фильму "Не болит голова у дятла" (почему это культ, я писал вот здесь), а в ожидании тиража на прилавках ваших ближайших рекорд-шопов можно посмотреть на то, как шелестит буклет к пластинке, сделанный арт-группой dopingpong.

Сергей Жуков из «Руки Вверх», крупный хитмейкер земли русской, последние три года сильно увлечён кино. Он продюсирует фильмы и сериалы, пишет к ним музыку и сочиняет сценарии. Его последний проект — сериал «ВИА “Васильки”», в котором рассказана история вымышленного вокально-инструментального ансамбля конца 1970-х. «Васильки» исполняют песни, специально написанные Жуковым и стилизованные под саунд ВИА.
Жуков видит в проекте большой потенциал: он собирается издавать написанные для «Васильков» песни на виниле и подумывает о том, чтобы сделать на их основе мюзикл — примерно как «Ничего не бойся, я с тобой». Вероятно, он прав — коммерческой чуйке и умению эксплуатировать ностальгию, которые есть у Жукова, многие могут только позавидовать. (Кажется, «Руки Вверх» — чемпионы по стадионным сборам в 2025-м.) И это многое говорит… эээ… о современности.
По просьбе «Кинопоиска» я поговорил с Сергеем Жуковым о его хождении в киноиндустрию и любви к музыке ВИА, которая у него совершенно искренняя. Я давно подозревал, что между «Алёшкиной любовью» и «Потому что есть Алёшка у тебя» есть родственная связь — и Жуков это признаёт. По-моему, получился небезынтересный разговор.
Однако один любопытный момент в публикацию не вошёл: Жуков рассказывал мне, как «Руки Вверх» в 1998-м записывали совместный альбом с Вячеславом Добрыниным. 22-летний Жуков, трясясь от волнения, руководил Доктором Шлягером в звукозаписывающей студии, а на второй день принёс с собой видеокамеру и попросил Добрынина передать на неё привет своей маме — поклоннице певца. «Это была первая встреча с большой реальной звездой в моей жизни», — вспоминает Жуков. По-моему, это мило.

Мировая музыкальная журналистика сегодня прощалась с Дэвидом Линном Томасом — вокалистом, лидером и «путеводным светом» американской постпанк-группы Pere Ubu — чертовски влиятельной, но страшно непопулярной в массах. Томас, придумавший для своей группы оригинальный жанровый тег avant-garage, — хрестоматийный пример «музыканта, которого слушают твои любимые музыканты», а также рок-критика, который, прослушав тысячи пластинок, однажды переквалифицировался в фронтмены.
В СССР и России группа Pere Ubu тоже была в почете и оказала влияние на некоторых артистов. В первую очередь вспоминается Пётр Николаевич Мамонов, который вместе со "Звуками Му "однажды в 1988 году выступал на фестивале в Венгрии перед Pere Ubu — в состоянии глубочайшего алкогольного опьянения. По воспоминаниям очевидцев (я эту историю слышал от АКТ), Мамонов имел такой успех у публики, что Томас с группой ещё полчаса не могли выйти на сцену.
Ещё один поклонник Pere Ubu из числа классиков русского рока — Алексей Рыбин (я, кстати, был этому факту удивлен). У участника первого состава “Кино” есть YouTube-канал, где он рассказывает про любимые пластинки. Одна из его лекций посвящена альбому “Dub Housing” — эталонному у Pere Ubu, с которого, пожалуй, и стоит начинать знакомство с их творчеством. Рыбин рассказывает об альбоме вдохновенно — видно, что от души.
Про “Dub Housing” есть такой анекдот: якобы, когда Pere Ubu его только записали и его послушал их менеджер, он сказал что-то вроде: «Молодцы, ребята. Ещё пара таких альбомов — и вы станете звёздами!» На что Дэвид Томас ответил: «А что, если мы не хотим ими быть?» Менеджер посмотрел на него долгим тяжёлым взглядом — и ушёл работать с Def Leppard и Metallica. И правильно, с точки зрения бизнеса, сделал.
Спасибо за музыку, Дэвид Томас.

В Москве, в концертном зале «Зарядье», грядёт большой концерт, посвящённый Микаэлу Таривердиеву. Там, разумеется, прозвучат его знаменитые мелодии из кинофильмов — «17 мгновений весны», «Ирония судьбы» и другие. Но самое интересное — выдающийся композитор будет представлен и с другой, менее известной стороны: как автор мудрой, горькой, возвышенной и возвышающей камерной музыки.
В программе, например, — «Воспоминания о Венеции», которые существуют в стриминге скорее в виде демо-версии: хоть они и записаны самим композитором на синтезаторе в его студии, но по его замыслу они должны исполняться, конечно же, на клавесине — и именно так они будут сыграны в «Зарядье».
Словом, я набросал здесь некоторое интро к «другому» Таривердиеву — с несколькими музыкальными примерами, для тех, кто идёт на концерт, и для тех, кто, как я, на него не попадёт.

Сегодня — Международный день джаза. Отличный повод сходить на концерт или просто переслушать любимый джазовый альбом. А я вот вспомнил об одной серии пластинок фирмы «Мелодия», которая мне особенно дорога. Ее первый выпуск я заслушал до дыр — и по этому поводу написал такой текст:

«Сибирь обладает огромным духовным потенциалом», — писал советский джазовый гуру Алексей Баташев в аннотации к пластинке Сибирский джаз. — «По содержательности и своеобразию сибирский джаз наверняка должен занять место в первой тройке, хотя по степени неизвестности и неизученности он, безусловно, стоит на первом. Будучи знаком с ним более двадцати лет, могу засвидетельствовать: к востоку от Урала в советском джазе существует немало по-настоящему интересных явлений — и некоторые из них не только не имеют аналогов в европейской части страны, но и в остальном мире».
Эти самые «не имеющие аналогов» явления собраны на второй стороне сборника Сибирский джаз, выпущенного в 1988 году. Там — «Сон» трио Асхата Сайфуллина из Томска, гипнотический диалог синтезатора, темир-хомуза и контрабаса; тибетское фламенко иркутского гитариста Юрия Матвеева (в будущем — участника дуэта Белый Острог / Two Siberians); и проект «Снежные дети» новосибирца Сергея Беличенко, ключевой фигуры местной сцены, в чьем абсурдистском джаз-театре узнаётся влияние «Поп-механики» Сергея Курёхина.
Распад СССР не пошёл на пользу отечественной джазовой сцене, которая как раз набирала силу к концу 1980-х: многие яркие музыканты уехали, часто вынужденно, и лишь немногие сделали карьеру за рубежом. Сибиряки, впрочем, остались. Благодаря энтузиазму и подвижничеству Сайфуллина и Беличенко в Томске и Новосибирске по-прежнему существует джазовая среда — всё ещё почти не известная за пределами региона. А Two Siberians до сих пор возвращаются домой — за вдохновением.

С тех пор, как я написал этот текст, прошло уже лет пять, если не больше. Боюсь, что сегодня джазовая жизнь в Томске и Новосибирске затухла — из-за пандемии и войны, но буду рад ошибиться. К счастью, сами подвижники сибирского джаза живы. 8 мая биг-бенд Асхата Сайфуллина выступит в Томской консерватории с программой "Песни Великой Победы". Сергей Беличенко пишет книги, читает лекции, хранит память о джазовом движении прошлых десятилетий.
Увы, словосочетание «сибирский джаз» так и не стало брендом, сопоставимым с «сибирским панком». Но оно всё же иногда возвращается в оборот и степень неизвестности/неизученности его уменьшилась — а это уже немало. Фирма «Мелодия» переоцифровала всю серию «Сибирский джаз» (три пластинки) — они доступны на стримингах. А мои коллеги из «Мастеров Сибири» и «Джазиста» сделали отличную подборку материалов: про историю Новосибирска как третьей джазовой столицы России, про Сергея Беличенко — как неутомимого вдохновителя движения и еще 10 альбомов, чтобы глубже погрузиться в сибирский джаз во всем его разнообразии — от душевных интерпретаций золотой классики бопа и свинга до фолковых экспериментов и нонконформистской импровизации.

Вот если бы кто-нибудь взялся за книгу об истории рок-клипов в CCCР/России, то с чего бы ему надо было начать?
С музыкальных фрагментов в советских телепередачах для детей и подростков! Там иной раз показывали нечто куда более интересное, чем в “Утренней почте” и тем более в “Песне года”. Например, вот полный отлет фрагмент из неизвестной передачи образца 1983-го. Зато известно, кто поет — главный рок-басист РФ, Виталий Дубинин. Это песня “Лень” его группы “Волшебные сумерки”, в которой он начинал со своим однокашником по МЭИ и будущим бессменным партнером по “Арии” Владимиром Холстининым. А текст, что характерно, соавторки хитов "Арии" Маргариты Пушкиной.
Кстати, Дубинин только что издал автобиографию под названием “Это серьезно и несерьезно”. Читал кто-нибудь? Там про этот "клип" что-нибудь написано?
#видеобар

К рецензии, приведенной внизу, я бы добавил, что БГ, признанный иноагентом на территории РФ, не только не убран, но и несколько раз совершенно блестяще изображен, и ему, как и Майку с Курехиным, посвящена отдельная микроглавка.

«Случай в Ватикане»
Новостями и погодой навеяло: в памяти всплыла вот эта знаменитая «народная-блатная-хороводная». Исполняется с конца 1950-х, а вот кто ее автор до сих пор вопрос непроясненный. Вроде бы исследователи сходятся на том, что журналист Алексей Охрименко, но это неточно.
Для тех, кто хочет знать, чем закончился случай в Ватикане, есть прочтение БГ, с клиффхэнгером в конце. И, наконец, полная версия — в исполнении композитора Теодора Ефимова, автора музыки из «Ералаша».