Люди, похожие на фото на колдунов и ведьм, а не на когнитивных лингвистов, насобирали досье вещих снов и оформили все это под диссертацию. Еще и БФУ имени Канта все это издал с двумя научными рецензентами и на средства РГНФ! Учитесь, лохи!

Самое ценное здесь, конечно, попытка составить новый словарь сновидений. Но вот «говно» - это все равно про деньги. Если снится голый человек – это к болезни. В общем, топика словаря вполне такая стандартная.

Часто рассказ информанта о сне сопровождается массой бытовых деталей. И вот это вот, как сон вплетен в бытовой порядок, кажется самым важным и интересным. Но авторы этого вообще не замечают.

Для когнитивных лингвистов же довольно удручающая библиотграфия. Вот есть ссылка на Витгенштейна, но только для того, чтобы упомянуть его мистическое. Его снов и его мыслей на этот счет нет. Как нет и ссылки на его ученика Нормана Малкольма с его книгой «Состояние сна», где он выполняет практически лакановскую операцию по сведению сна к рассказу о нем, т даже радикальнее – никакого бессознательного не существует, как и снов. Есть только их пересказ.

Про Гелия Коржева и его колебания с линией партии был забавный случай. Как-то он получил премию за картину «В дни войны», на которой художник в шинели пишет на холсте набросок портрета генералиссимуса. Но после смерти Сталина и ХХ съезда на картине вдруг исчезает изображение, остается чистый серый фон полотна. Позднее тему этого серого фона будет использовать в одной из своих инсталляций великий русский художник Арсений Жиляев. Ну, так вот, у Коржева спросили, а куда делся с картины Сталин? А он говорит: ракурс был не очень удачный. Много лет спустя на сером фоне якобы облупившейся штукатурки на станции «Арбатская» проявится лик Сталина, но это будет уже совсем другая история…

Учеников Бланка в череповецком а потом и в вологодском педе звали бланкистами, их было много и профессора они любили. Сам же он любил вспоминать, как работал в лагере военнопленных немцев в Суздале переводчиком Паулюса. И вот уже сильно после войны как-то выходят мемуары одного из лидеров комитета «Свободной Германии» Зейдлица и он там написал, что, мол, Бланк бегал по лагерю и избивал военнопленных ручкой нагана. Очень Бланк из-за этого переживал, так как никаких немцев в лагере он не бил, нагана у него не было, а наоборот, велено было с офицеров вермахта пылинки сдувать. Это мне череповецкие коллеги рассказали. Две книги Бланка были в библиотеке деда – и я их, особенно «Старый и новый фашизм» с удовольствием в детстве прочел.