Артур Миллер

"Нежность"

…Ты просила меня написать тебе письмо про Нежность. Изволь. Я попробую…
Нежность состоит из двух частей. Из слов и жестов. Сначала, про слова. Когда люди умирают, то после них остаются слова. Много слов… Слова гнева, слова Любви, слова зависти, слова мудрости. Вообще мы даже не представляем какое количество сущностей у нас имеют форму слов. Словами можно убить, словами можно воскресить.
Когда люди расстаются, то они тоже в некотором смысле умирают друг для друга. И тоже после этого остаются слова. Только слова. Больше ничего. И часто люди потом всю оставшуюся Жизнь помнят другого человека именно только так: как слова, которые он когда-то говорил. И мучаются вспоминая, что как-то не так ответил и поэтому всё пошло не так как хотелось, произошло недопонимание и поэтому всё разрушилось… То есть все это были слова, слова, слова…
Но из всех миллиардов слов есть одна маленькая категория слов, которые никогда, ни при каких обстоятельствах не могу причинить вреда. Они могут принести только Радость и Счастье. В них нет никакого смысла, они не несут никакого подтекста, они не имеют никакой силы. Эти слова — слова Нежности. Их можно без опаски произносить сколько хочешь, не боясь быть неправильно понятым. Они точно и всегда будут с радостью услышаны. Но их произносят крайне редко. Люди стесняются их произносить. И только после длительных усилий, в борьбе с собой, они, наконец, выдавливают: «милая» или «солнышко»… А ещё среди слов Нежности есть совсем сокровенные слова. Это так называемые «наши слова». У всех людей «наши слова» — разные. Когда люди любят друг друга они придумываю эти «наши слова». И когда любовь умирает, то умирают и «наши слова». В другой любви будут другие «наши слова», а этих уже никогда не будет.
И если человек берет какое-нибудь «наше слово» и переносит его в другую любовь, то он сам понимает, что совершает гнусность. «Наши слова» — очень хрупкая вещь. Если их произнести не вдвоём — они окажутся жуткой, слащавой пошлостью. А когда только друг другу — то это лучшие слова нежности, которые только есть на свете. Помнишь, у Хемингуэя в «Прощай оружие» Кэтрин перед смертью просила Фредерика не говорить «наши слова» другим женщинам? Это важно. Это очень важно — не говорить другим «наших слов». Надеюсь ты это понимаешь…
И вот тут наконец я подхожу к выводу. Что же такое нежность? Настоящая нежность? Нежность — это когда ты говоришь самые лучшие «наши слова» и одновременно нежно касаешься меня. А я отвечаю тебе и понимаю что счастлив. Вот это и есть Нежность.

Иногда ещё это называют Счастьем…

(Формат: "Классическая проза". Жанр: ностальгия. Возраст: 12+)

Юрий Левитанский

"Сон о забытой роли"

Мне снится, что в некоем зале,
где я не бывал никогда,
играют какую-то пьесу.
И я приезжаю туда.

Я знаю, что скоро мой выход.
Я вверх по стуnеням бегу.
Но как называется пьеса,
я всnомнить никак не могу.

Меж тем я решительно знаю,
по nрихоти сна моего,
что я в этой пьесе играю,
но только не nомню кого.

Меж тем я отчетливо nомню ­
я занят в одной из ролей .
Но я этой пьесы не знаю
и роли не помню своей.

Сейчас я шагну обреченно,
кулисы раздвинув рукой.
Но я не играл этой роли
и пьесы не знаю такой.

Там, кажется, ловят кого-то,
и смута стоит на Руси.
И кто-то взывает : - Марина,
помилуй меня и спаси!

И кажется, он самозванец.
И кто-то торопит коней.
Но я этой пьесы не знаю
и даже не слышал о ней.

Не знаю, не слышал, не помню.
В глаза никогда не видал.
Ну, разве что в детстве когда-то
nодобное что-то читал.

Ну, разве что в давние годы,
когда еще школьником был,
учил я подобное что-то,
да вскоре, видать, позабыл.

И должен я выйти на сцену
и весь этот хаос облечь
в поступки, движенья и жесты,
в прямую и .ясную речь.

Я должен на миг озариться
и сразу, шагнув за черту,
какую-то длинную фразу
легко подхватить на лету.

И сон мой все время на грани,
нa крайнем отрезке пути,
где дальше идти невозможно.
и все-таки надо идти.

Сейчас я шагну обреченно,
кулисы раздвинув рукой.
Но я не играл этой роли
и пьесы не знаю такой.

Я все еще медлю и медлю,
но круглый оранжевый свет
ко мне nодступает вплотную,
и мне уже выхода нет.

(Формат: "Классическая (советская) поэзия". Жанр: ностальгия. Возраст: 16+)

Сегодня (14 августа) в 19-20 по мск основатель группы Театральные монологи Александр Баринов ответит на вопросы по театру, поступлению в творческие вузы, и на прочие, если у кого-то они есть. Стрим будет тут. Ждём Вас 🙏

Как Вы должно быть знаете, каждый год я провожу набор потенциальных абитуриентов для поступления в творческие вузы России. Так происходит и в этот раз. Отмечу, что подготовка непосредственно для творческих вузов отличается от рядовых курсов актерского мастерства. Мы говорим не об ОБЩЕЙ, а о специальной подготовке.

Позволю себе коснуться пяти основных постулатов:

Первый. Как Вы знаете, конкуренция на места в творческих вузах КРАЙНЕ высока. Это не значит, что Вы должны отказываться от своей мечты. Но нужно ответить себе на вопрос, как обойти эту конкуренцию, как стать лучшим.
Конечно, я говорю сейчас НЕ ТОЛЬКО о чтецкой программе. Я говорю о правильных установках, о правильной алгоритмике и подходах к тому, что действительно важно, а что второстепенно. Театральное искусство — не так простО. Очень важно уметь правильно пробовать...

Подробнее: http://мистер-баринов.рф/kursy-dlya-postupayushhix-v-tvorcheskie-vuzy.html

Помните замечательную песню «Уно моменто» из фильма «Формула любви»? А ведь ее могло бы и не быть!

Актёры Александр Абдулов и Семён Фарада захотели, чтобы и у их героев, слуг графа Каллиостро — Жакоба и Маргадона, была своя песня. Изначально ее не было задумано! Написать её нужно было срочно, а поэта Юлия Кима, который писал песни к фильмам Марка Захарова, в это время в Москве не было.
Захаров попросил композитора Геннадия Гладкова по-быстрому сочинить что-то в духе неаполитанского романса, тот пришёл в замешательство. Правда длилось оно всего несколько секунд:
«Я помню — это был исторический миг. Гена был сначала в отчаянии, потом открыл крышку рояля и сразу запел и музыку, и слова» — рассказывал Марк Захаров

«А мы в консерватории изучали итальянские термины, и я запомнил выражение „уно моменто“. Ну, и стал на эту тему сочинять музыку. ... Захаров покатывался от смеха» — рассказывал позже Геннадий Гладков.

Абракадабра, сложенная из разных итальянских слов, так понравилась режиссёру, что он решил ничего не менять. Разве что знакомая студентка с факультета иняза помогла доработать отдельные строчки, чтобы они между собой рифмовались.

... В то время все официальные произведения искусства надо было «литовать», это значит получать разрешение на худсовете. Когда создатели «Формулы любви» представили текст со строчками «марэ, бэлла донна э ун бэль канцонэ…», от них тут же потребовали перевод. Когда же поняли, что это просто набор слов, то определили композицию как «Народную неаполитанскую песню», а авторство записали так: «Слова Гладкова и народные».

Народ Неаполя очень бы удивился. Ведь для них текст песни звучал бы так:

Море, красивая женщина
и прекрасная песня.
Ты знаешь, что я люблю тебя, люблю всегда.
Красивая женщина, море,
верить, петь.
Дай мне мгновение,
что мне больше нравится.
Одно, одно, одно мгновение
Одно, одно, одно чувство
Одна, одна, одна любезность
Одно, одно, одно таинство.

Впрочем, в фильме Жакоб объясняет Машеньке этот текст по-своему:
«В этой песне поется о прекрасной итальянской девушке. Однажды её возлюбленный уплыл в море и не вернулся. Она долго плакала, потом сняла с себя все и вошла в бурное море. И сия пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли».

Правда записать песню оказалось отнюдь не простым делом. Семён Фарада как-то делился воспоминаниями:

«Первый раз мы спели — они попадали. Второй раз — попадали… Мы сняли наушники, пришли к ним и говорим: «Если вы так издеваетесь над нами, возьмите вокалистов. Не надо так реагировать, мы же всё видим». И Гладков очень точно сказал: «Как вы не понимаете? Каждый ваш вокальный прокол — это победа».

В итоге, вокал Абдулова одобрили, а вместо Фарады был вынужден спеть Гладков:
Захаров сказал: «У меня завтра съёмки, некогда ждать. Ты – автор, так что иди и пой. Ты знаешь, как поёт Фарада, ты его тембр знаешь, вот иди и спой, чтобы никто не догадался». Я спел. Все считали, что это Фарада. Я молчал всегда.»

«Театральные люди»

Фредерик Бегбедер

"Любовь живет три года"

Часто говорят: надо спасать лицо, а я говорю: лицо надо убивать. Только так и спасетесь сами. У комара век - один день. У розы три. У кошки век - 13 лет, а у любви три года и ничего тут не попишешь.
Сначала год страсти, потом год нежности и наконец год скуки. В первый год говорят, если ты уйдешь, я покончу с собой. На второй год говорят, если ты уйдешь, мне будет больно, но я выживу. На третий год говорят, если ты уйдешь, я обмою это шампанским.
Три года - статистика, биохимия, мой личный опыт.
Срок любви один и тот же. Не нравятся мне такие совпадения, почему три года, а не два или скажем четыре.. или.. или 600.
Три этапа: страсть, нежность, скука.
Цикл из трех ступеней. Каждый длинною в год.
Триада незыблемая как святая троица.
В первый год покупают мебель, на второй год мебель переставляют, а на третий год мебель делят.
Любовь - это упоительная катастрофа, знаешь, что несешься прямо на стену и все же жмешь на газ, летишь навстречу своей гибели с улыбкой на губах, с любопытством ждешь минуты, когда рванет.
Любовь - это единственное запрограммированное разочарование, единственное предсказуемое несчастье, которое хочется еще.
Любовь это непонятная штука, когда видишь ее у других, ничего не понимаешь и еще меньше, когда это случается с тобой.
Чтобы любовь жила вечно достаточно забыть о времени. Я понял одну вещь. Чтобы любовь не прошла, в каждом должно быть что-то неуловимое, не допустить пресности.
Нет, это не значит подстегивать себя искусственно созданными дурацкими встрясками.

Просто надо уметь удивляться чуду каждого дня, быть щедрыми и не мудрить. Ты точно влюблен, когда начинаешь выдавливать зубную пасту на другую, не свою щетку.
Я узнал главное: чтобы стать счастливым, надо пережить состояние ужасной несчастливости.
Если не пройти школу горя, то счастье не может быть прочным.
Три года живет та, что не штурмовала вершины и не бывала на дне, а свалилась с неба, готовенькая.
Любовь живет долго, только если каждый из любящих знает ей цену. Мы оказались не готовы к счастью,
потому что были не приучены к несчастью.
Нас ведь растили к поклонению одному богу - благополучию. И надо завершиться самому,
чтобы прожить незавершенную историю...

(Формат: "Современная проза". Жанр: мелодрама. Возраст: 16+)

Борис Пастернак

"Август"

Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.

Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.

Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.

Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.

Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.

И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.

С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.

В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.

Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:

«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.

Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.

Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство"...

(Формат: "Классическая (советская) поэзия". Жанр: лирика. Возраст: 14+)

Корней Чуковский

"Коллективный рассказ" (рассказ написан семью разными авторами)

Подойдя к Елене, Петр соблазнился ее красотою и молодостью. Отложив в сторону мешок с хлебом, он стал что-то говорить ей приветливо и хотел обнять ее. Но Елена, забыв о своем положении, не вынесла такого оскорбления и ударила его по лицу.
Тогда он пришел в ярость, схватил бывший с ним бич и стал хлестать ее. Она отталкивала его, упиралась руками ему в грудь, в голову и говорила с отвращением:
— Пустите меня, гадина... Животное... Подлец... Ко мне никто не смел прикасаться так!
В ужасе и гневе она начала кричать без слов, пронзительно.
А смуглый красавец ржал от радости, сверкая белыми зубами и пламенными от похоти глазами.
Рвал Еленину одежду руками и зубами.
Мягкий, черный рот надвинулся на нее.
Она оглянулась кругом и, тихо крикнув еще раз, онемела. И когда она хотела закричать-завопить, внесли ее сильные руки в дом, в роковое для нее место. Она, оступившись, вскрикнула, он схватил ее за плечи и зашептал у самых губ. Елена, отдирая его от себя, хрипло закричала.
— Не нужно, не нужно насилия, вы не понимаете, вы сама жестокость! — молил плачущий голос, и отталкивали руки, и грозили гневным укором глаза и, придерживая выскочившую грудь, выбросилась она наружу и бестолково заметалась...
Через четверть часа бежала она через двор с дровами домой, легко пьяная и не себе уже принадлежащая. А Петька, сплевывая, курил цигарку у ворот, и жадный, победный огонь лился из его глаз: весь свет казался ему добычей, а борьба жгучей и опьянительной.

(Формат: "Классическая (советская) проза". Жанр: юмореска. Возраст: 14+).

Луиш де Камоинш

"Чувство пустоты"

Меняются и время, и мечты;
Меняются, как время, представленья.
Изменчивы под солнцем все явленья,
И мир всечасно видишь новым ты.

Во всём и всюду новые черты,
Но для надежды нет осуществленья.
От счастья остаются сожаленья,
От горя — только чувство пустоты.

Уйдёт зима, уйдут снега и холод,
И мир весной, как прежде, станет молод,
Но есть закон: всё обратится в тлен.

Само веселье слёз не уничтожит,
И страшно то, что час пробьёт, быть может,
Когда не станет в мире перемен.

(Формат: "Классическая поэзия. Жанр: лирика. Возраст: 16+)

26 августа — День памяти Николая Гумилёва

Н. Гумилёв

"Завещание"

Очарован соблазнами жизни,
Не хочу я растаять во мгле,
Не хочу я вернуться к отчизне,
К усыпляющей мертвой земле.

Пусть высоко на розовой влаге
Вечереющих горных озер
Молодые и строгие маги
Кипарисовый сложат костер.

И, покорно склоняясь, положат
На него мой закутанный труп,
Чтоб смотрел я с последнего ложа
С затаенной усмешкою губ.

И когда заревое чуть тронет
Темным золотом мраморный мол,
Пусть задумчивый факел уронит
Благовонье пылающих смол.

И свирель тишину опечалит,
И серебряный гонг заревет
В час, когда задрожат и отчалит
Огневеющий траурный плот.

Словно демон в лесу волхвований,
Снова вспыхнет мое бытие,
От мучительных красных лобзаний
Зашевелится тело мое.

И пока к пустоте или раю
Необорный не бросит меня,
Я еще один раз отпылаю
Упоительной жизнью огня...

(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: одиссея. Возраст: 16+)

На сайте «Театрала» подборка фильмов актрисы Маргариты Тереховой, которой 25 августа исполнилось 80 лет.

Н. Агнивцев

"Бестактный поступок"

Подобно скатившейся с неба звезде,
Прекрасная дама купалась в пруде.
Заметив у берега смятый корсаж,
Явился к пруду любознательный паж.
Увидев пажа от себя в двух шагах,
Прелестная дама воскликнула: «Ах!»
Но паж ничего не ответствовал ей
И стал равнодушно кормить голубей.
Подобным бестактньм поступком пажа
Зарезана дама была без ножа.
И вышла сердито она из воды,
А паж в тот же вечер дождался беды:
За дерзких поступков фривольный уклон
В дворцовой конюшне был высечен он.

Так, в этом пруду всем повесам в укор
Прекрасная дама сидит до сих пор!

(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: юмореска. Возраст: 14+)

Иосиф Бродский

Анне Ахматовой

За церквами, садами, театрами,
за кустами в холодных дворах,
в темноте за дверями парадными,
за бездомными в этих дворах.
За пустыми ночными кварталами,
за дворцами над светлой Невой,
за подъездами их, за подвалами,
за шумящей над ними листвой.
За бульварами с тусклыми урнами,
за балконами, полными сна,
за кирпичными красными тюрьмами,
где больных будоражит весна,
за вокзальными страшными люстрами,
что толкаются, тени гоня,
за тремя запоздалыми чувствами
Вы живете теперь от меня.

За любовью, за долгом, за мужеством,
или больше — за Вашим лицом,
за рекой, осененной замужеством,
за таким одиноким пловцом.
За своим Ленинградом, за дальними
островами, в мелькнувшем раю,
за своими страданьями давними,
от меня за замками семью.
Разделенье не жизнью, не временем,
не пространством с кричащей толпой,
Разделенье не болью, не бременем,
и, хоть странно, но все ж не судьбой.
Не пером, не бумагой, не голосом —
разделенье печалью... К тому ж
правдой, больше неловкой, чем горестной:
вековой одинокостью душ.

На окраинах, там, за заборами,
за крестами у цинковых звезд,
за семью — семьюстами! — запорами
и не только за тысячу верст,
а за всею землею неполотой,
за салютом ее журавлей,
за Россией, как будто не политой
ни слезами, ни кровью моей.
Там, где впрямь у дороги непройденной
на ветру моя юность дрожит,
где-то близко холодная Родина
за финляндским вокзалом лежит,
и смотрю я в пространства окрестные,
напряженный до боли уже,
словно эти весы неизвестные
у кого-то не только в душе.

Вот иду я, парадные светятся,
за оградой кусты шелестят,
во дворе Петропаловской крепости
тихо белые ночи сидят.
Развевается белое облако,
под мостами плывут корабли,
ни гудка, ни свистка и ни окрика
до последнего края земли.
Не прошу ни любви, ни признания,
ни волненья, рукав теребя...
Долгой жизни тебе, расстояние!
Но я снова прошу для себя
безразличную ласковость добрую
и при встрече — все то же житье.
Приношу Вам любовь свою долгую,
сознавая ненужность ее...

(Формат: "Классическая поэзия". Жанр: лирика. Возраст: 14+)