Есть даже миры «положительного закона чайной ложки» – где добавление чайной ложки варенья к ведру дерьма дает ведро варенья. Чем выше в такой иерархии мир, тем дальше он от нас – хотя в физическом смысле находиться это измерение может в голове внешне похожего на нас человека, сидящего напротив в метро. Думаю, понятно, что для обитателей счастливых пространств радость и покой так же естественны, как для нас неуверенность и страх.

Но среднестатистический мир внутри человеческой головы действительно можно назвать миром страдания. Главная причина заключается в том, что в нашем уме действует «отрицательный закон чайной ложки». Он звучит так – «если к ведру варенья добавить чайную ложку дерьма, получится ведро дерьма». Иными словами, нас гораздо проще сделать несчастными, чем счастливыми.

Цукербрины

Нас всех посещают мысли, которые на время делают нас негодяями, и мысли, ненадолго превращающие нас в святых.

Человек умеет говорить с другими людьми. Но с богом так разговаривать нельзя. Бог не поймет наших слов. Вернее, он не станет их слушать, потому что они отражают скудное и ошибочное человеческое разумение. Однако движения сердца, возникающие до слов, богам понятны. Бог не слышит тебя, когда ты говоришь слова «гнев», «любовь», «радость». Но он видит тебя, если ты охвачен гневом или радостью. А лучше всего он видит тебя, когда ты чувствуешь любовь…

Непобедимое солнце

Я думаю, что одиночество является естественным состоянием каждого человека. Единственное различие в том, что есть люди, которые понимают, что они одиноки, а есть люди, которым не дано это понять. Я думаю, что я понимаю, что я одинок. И что я всегда буду таким.

Из интервью

Я писатель только в тот момент, когда я что-то пишу, а вся моя остальная жизнь никого не касается.

Из интервью

Я в детстве хотел стать читателем.

Телевизор я не смотрю. У меня даже нет антенны, она в трех местах перерублена.

Когда я заканчиваю роман, для меня важно собственное ощущение, что я что-то хорошее написал.

Само понятие коллектива мне глубоко ненавистно. Я никогда не хотел реализоваться в коллективе.

В школе я не получал больше тройки за сочинения.

Аббревиатура моего имени — ПВО. И поэтому на земле и в воздухе я всегда старался противопоставить эстетике ВВС эстетику противовоздушной обороны.

Внутри меня постоянно плетется какая-то паутина, но невозможно предугадать, даст ли она в итоге нужный узор.

Славу я не люблю, причем не вру, когда это говорю.

Мы-то с вами знаем, что я ** писатель. Вы это знаете. Я это знаю.

интервью

Желания — они как крысы, скребущиеся в темноте. Только включишь свет, только удостоверишься в их действительном присутствии, как они тут же убегают прочь.

– А как испытать радость за другого?
– Для этого надо ничего не хотеть для себя.
– Ты что, ничего не хочешь для себя? – спросил он недоверчиво.
Я отрицательно покачала головой.
– А почему?
– Я уже как-то тебе говорила. Когда долго смотришь вглубь себя, понимаешь, что там ничего нет. Как можно чего-то хотеть для этого ничего?
– Но ведь если в тебе ничего нет, то в других и подавно.
– Если разобраться, нигде нет ничего настоящего, – сказала я. – Есть только тот выбор, которым ты заполняешь пустоту. И когда ты радуешься за другого, ты заполняешь пустоту любовью.
– Чьей любовью? Если нигде никого нет, чья это тогда любовь?
– А пустоте это безразлично. И ты тоже не парься по этому поводу. Но если тебе нужен смысл жизни, то лучшего тебе не найти.
– А любовь – это что, не пустота?
– Пустота.
– Тогда какая разница?
– А разница – тоже пустота.
Он немного подумал.
– А можно заполнить пустоту… справедливостью?
– Если ты начнешь заполнять пустоту справедливостью, ты быстро станешь военным преступником.

Священная книга оборотня

Вот почему духовно богатому человеку так трудно попасть в рай, — подумал Олег. — Потому что у него в голове очень много верблюдов, с которыми он ни за что не хочет расстаться. А рай — это игольное ушко.

– Короче, именно из-за слов люди и оказались в полной жопе. А вместе с ними мы, оборотни. Потому что хоть мы и оборотни, говорим-то мы на их языке.
– Но ведь есть причина, по которой слова существуют, – сказал он. – Если люди оказались в полной жопе, надо ведь понять почему.
– Находясь в жопе, ты можешь сделать две вещи. Во-первых – постараться понять, почему ты в ней находишься. Во-вторых – вылезти оттуда. Ошибка отдельных людей и целых народов в том, что они думают, будто эти два действия как-то связаны между собой. А это не так. И вылезти из жопы гораздо проще, чем понять, почему ты в ней находишься.
– Почему?
– Вылезти из жопы надо всего один раз, и после этого про нее можно забыть. А чтобы понять, почему ты в ней находишься, нужна вся жизнь. Которую ты в ней и проведешь.

СКО

Самое ужасное, что наевшийся пустых слов человек начинает верить, будто постиг что-то важное. А ему просто добавили мусора в голову. Истинное постижение – это когда мусор из головы убирают. Если вы когда-нибудь увидите подлинную природу феноменов, вы убедитесь, что о них не то что спорить, даже думать никакой возможности нет. Спорить можно только о символах веры.

Фудзи

Любовь в сущности, возникает в одиночестве, когда рядом нет её объекта, и направлена она не столько на того или ту, кого любишь, сколько на выстроенный умом образ, слабо связанный с оригиналом.

Ум — это безумная обезьяна, несущаяся к пропасти. Причём мысль о том, что ум — это безумная обезьяна, несущаяся к пропасти, есть не что иное, как кокетливая попытка безумной обезьяны поправить причёску на пути к обрыву.

Нас всех постоянно слушают.
Но никого не слышат.

– Темные времена – это изобретение восемнадцатого-девятнадцатого веков. Чтобы создать эпоху Просвещения, нужно придумать эпоху тьмы.

– Вы историк? – спросила я.

– В прошлом.

– То есть темных веков не было?

– Конечно нет. Всегда есть тьма и свет – в любую эпоху, в любом месте, где живут люди.
Наши концепции истории – это граффити спреем на развалинах. Мы видим только то, что сами нарисовали поверх руин. У нас не остается никакой пришедшей из веков мудрости.

Истины полностью меняют свой смысл и вкус, хотя все скрижали вроде бы на местах… Божественное откровение выцветает вместе со словами. А потом наступает новый век и оставляет поверх руин очередную наглую роспись.

Мудрость была в этом мире. Она жила в этом храме. Но теперь она испарилась без следа. Каждый век должен искать ее заново, и каждый человек тоже…

Непобедимое Солнце

Мир, где мы живём, - просто коллективная визуализация, делать которую нас обучают с рождения.

Собственно говоря, это то единственное, что одно поколение передаёт другому.

Когда достаточное количество людей видит эту степь, траву и летний вечер, у нас появляется возможность видеть всё это вместе с ними.

Но какие бы формы ни были нам предписаны прошлым, на самом деле каждый из нас всё равно видит только отражение своего собственного духа.

И если вы обнаруживаете вокруг себя непроглядную темноту, то это значит только, что ваше собственное внутреннее пространство подобно ночи.

Чапаев и Пустота

Эпоха сформировала мою личность – иначе в современном мире не бывает. Но мне эта личность со своим ментальным барахлом особо и не нужна. Ежедневно выскребаю, а к вечеру все равно нарастает.

KGBT

С рождения до смерти человек занимается тем, что разводит у себя в голове воображаемых ястребов, размышляя, какой клюнет больнее и как ему среди них жить. Мало того, сам человек есть такая же точно птица. Эти фантомы просто мерещатся сознанию – и ответить на вопрос, из чего они сделаны, нельзя, потому что их нет нигде, кроме воображения. Они сделаны из познавательного усилия нашего ума, из переживаний и концепций. Это и называется пустотой.

KGBT+

Все мы – мягкие и слабые. И даже в зрелости мы маленькие плачущие дети, нуждающиеся в любви, внимании или хотя бы ненависти. Мы достаточно глупы, чтобы иногда вызывать друг у друга серьезные эмоции – и в этом помутнении ума заключено наше счастье, потому что на самом деле никто не нужен никому.

Не верите – спросите у Аарона Альцгеймера (если, конечно, он прибежит к вам из сумрака в ответ на ваш исступленный ночной зов). К счастью, мы чаще всего не успеваем дожить до этой последней ясности, как кроманьонцы не успевали дожить до седин.

Лампа Мафусаила