Вторая глава книги посвящена фигуре Герберта Машампа и его рецензии на музей Гуггенхайма в Бильбао: The Miracle in Bilbao. Машамп не просто описывает здание, а ведёт читателя в путешествие, начиная с аэропорта и заканчивая взглядом из окна здания на улицу. Этот путь — череда ассоциаций, культурных аллюзий, эмоций, метафор.

Ланж видит в тексте Машампа упражнение в расширении критического языка: критика может быть субъективной, литературной, эмпатичной — и при этом глубоко аналитической. Его путь — это не только анализ здания, а еще и размышление о том, каким должен быть музей сегодня. Но это размышление строится на собственных впечатлениях и рефлексии автора.

В заключении Ланж возвращается к фундаментальному тезису: не существует одного правильного способа писать об архитектуре, как не существует одного правильного способа проектировать здания. Критика, как и сама архитектура, строится на различении тем, подходов, точек зрения, интонаций.

Ланж подчеркивает, что форма рецензии по-прежнему жизнеспособна даже в цифровую эпоху. Блоги, микрожурналы и другие цифровые платформы создают новые формы критики, основанные не на авторитетности, а на индивидуальной внимательности и личной вовлечённости.

Ланж пишет: «…интернет — это прекрасный инструмент, который помогает собираться сообществам критиков, позволяет искать информацию, необходимую для критики, и дает рупор для вещания критика. Когда Джейн Джекобс и ее коллеги обнаружили, что New York Times не дает им достаточного места на своих страницах, они обратились к Village Voice [независимой районной газете] — форуму, готовому и способному поддержать их протест, визуально и словесно сделать Давида таким же великаном, как и Голиаф».

Может ли интернет стать такой площадкой для критиков? Тогда, в 2012 году, на этот счет еще были разные надежды, а за профессиональную критику очень беспокоились: казалось, что ее становилось все меньше. И тем не менее, Ланж написала замечательную серию статей об архитектура для детей и получила премию — значит, не все еще потеряно.

Комментируя тот факт, что она (в отличие от предыдущих лауреатов) не работает на большие издания вроде New York Times или Chicago Tribune, Ланж заметила: «К лучшему или к худшему, скорее всего к худшему, я думаю, что будущее критики скорее всего будет за фрилансерами и цифровыми публикациями. И надеюсь, что это даст людям свободу»

#критика #чтение

Пора напомнить о том, что уже совсем скоро в Facultative начнутся два курса: «Архитектура и новый смысл жизни» (с 21 мая, по средам вечером) и «Pro письмо: архитектор, текст, AI» (с 25 мая, по воскресеньям, утром).

О них мы уже писали: тут, тут, тут.

«Архитектура и новый смысл жизни» — курс о том, как мы думаем об архитектуре, как мы читаем её, как понимаем, что в архитектуре есть что-то важное для нашего мировоззрения. К счастью, на зданиях не написано: «что имел в виду автор», не написаны и другие интерпретации. Эту увлекательную работу приходится делать самостоятельно.

Подходя к зданию, мы часто не сразу замечаем его особенности, ведь домов вокруг нас много, гораздо больше, чем картин, скульптур, кино или музыки. Вроде бы, отсюда следует, что первая задача — это сосредоточиться на здании, но ведь не будем же мы исследовать каждое здание?

На самом деле, первая задача — понять, что нас интересует в архитектуре вообще или в конкретной ситуации. Затем найти подход к его исследованию (даже если речь идет о внимательном осмотре — здесь требуется какой-то метод), изучить здание, рассмотреть его особенности в контексте… О таких методах мы говорим на каждом занятии.

А что будет о смысле жизни? Это не просто фигура речи. В этом курсе мы на каждом занятии обсуждаем базовые человеческие экзистенциальные стремления, страхи, конфликты. Ведь за нашим вниманием к архитектуре может стоять не только интерес к конструкциям и планировкам (даже если мы профессионалы, или — тем более, если мы профессионалы!), но и к тому, как архитектура отражает наши ценности. А иначе, зачем бы мы вообще занимались архитектурой?

#смысл_жизни #курс

«Pro письмо: архитектор, текст, AI» — у этого курса самая длинная история. Я начал постоянно писать об архитектура в 2008 году, в журнале Interni, работал журналистом, в архитектурном пиаре и маркетинге, писал для широкой публики и для профессионалов. С 2012 года я почти без перерыва преподавал в архитектурных школах курсы, в которых письмо было одним из главных элементов — эссе по истории и теории архитектуры.

Когда на сцене появился искусственный интеллект, то я не очень испугался — я люблю всё новое. Но я понимаю тех, кто испугался, как и тех, кто просто в недоумении (или даже разочарован первыми экспериментами). Прошло два года — я научился использовать ChatGPT для задач самого разного уровня сложности, и у меня нет сомнений, что это будет такой же рутинный инструмент, каким сейчас стало любое офисное приложение.

Рано или поздно, но все научатся с ним работать, но почему бы не сделать это пораньше? AI не только облегчает самую трудоемкую часть процесса письма, то есть — собственно письмо. Но и не только: помогает глубже понять свою аудиторию, анализировать и структурировать материал, играет роль советчика и редактора (может, иногда излишне благожелательного, но в этом есть и свои выгоды, а также есть и способы это компенсировать).

Правда, AI все-таки не такой же простой инструмент как Word. Для эффективной работы с ним, надо получше понимать, как он устроен: почему сразу не получается тот результат, который нужен, как правильно выстроить стратегию работы, как найти и подготовить информацию, на которой должен быть построен текст, и так далее. Этому мы посвятим в курсе около трети времени, еще треть — общим принципам работы с текстом, а еще треть — работе над своими текстами (кстати, у меня всегда есть свой проект для курса, так что я показываю все упражнения и инструменты на себе).

Оба курса начинаются совсем скоро:
— «Архитектура и новый смысл жизни» — 21 мая, если вы хотите присоединиться, то вот ссылка на TimePad;
— «Pro письмо: архитектор, текст, AI» — 25 мая, если вы хотите участвовать, то вот форма заявки.

#курс #pro_письмо

#три_вопроса организаторам воркшопа по исследованию и сохранению наследия в усадьбе Сивцево в Тарусе (РЕ-школа совместно с Центром капитализации наследия и проектом «Наследие 360» @heritage_360), отвечает куратор воркшопа, основатель и руководитель РЕ-школы Наринэ Тютчева.

О чем воркшоп?

Воркшоп в усадьбе Сивцево под Тарусой — это комплексное междисциплинарное исследование по уникальной методике РЕ-школы, которая учитывает различные аспекты объекта и территории: архитектуру и пространство, природный ландшафт, историю и культуру, экономику и социологию.

Четыре недели студенты будут изучать живописную руину усадьбы Сумарокова и окружающий ее парк, выявлять ценности места и ресурсы для его дальнейшего развития.

Воркшоп предоставляет возможность в короткие сроки пройти все этапы работы с объектом наследия:
— сбор исходных данных из разных областей, анализ и формирование первичных гипотез и задания на натурные исследования;
— натурные исследования в усадьбе и окрестностях (архитектурные обмеры, зарисовки, пространственные исследования, общение с местными жителями);
— систематизация и анализ собранных данных, выявление ценных элементов, требующих сохранения и возможностей для дальнейшего развития;
— формирование концепции сохранения и ревалоризации, функциональное программирование и запуск экономики объекта.

Что в этом интересного?

Воркшоп РЕ-школы — это возможность поучаствовать в решении реальной задачи из области сохранения наследия в междисциплинарной команде: приглашаются не только архитекторы, но и урбанисты, искусствоведы, культурологи, экономисты, социологи.

Уникальная методика РЕ-школы предлагает не только технологии сохранения наследия, но, что не менее важно, переосмысления его ценности в современных реалиях и, как следствие, поиска возможностей для его дальнейшего успешного развития.

Воркшоп будет интересен как студентам, так и практикующим специалистам, которые хотят погрузиться в сферу сохранения наследия.

Например?

Важной частью методики является ретроспективный анализ каждого из контекстов и анализ их современного состояния (архитектура, пространство, природный ландшафт, история и культура, социология и экономика). Каждый элемент рассматривается не сам по себе, а внутри процесса изменений, которые он претерпел со временем. Это позволяет выявить ценное и случайное.

Например, во время подготовки к натурным исследованиям и выезду в усадьбу студенты проводят подробный анализ исторических карт территории на разных масштабах (страны, региона, поселения). Они пытаются выявить закономерности по которым территория развивалась. Как изменялись различного рода границы и как изменение территориального подчинения влияло на освоение пространства?

На масштабе усадьбы можно разобраться с основными пространственными связями — как строения взаимодействовали с парком, откуда были основные въезды, как это происходит сейчас? Во время натурных исследований полученные гипотезы находят свое подтверждение либо опровержение.

Это напрямую влияет на принятие проектных решений: изменилось ли восприятие усадьбы из-за изменения подъездной дороги? Стоит ли принять это во внимание при проектировании генплана и сценариев использования территории? В каком состоянии находится окружающий ландшафт и что он потерял, а что приобрел?

Объекты наследия мы учим воспринимать не только в существующем контексте, но и в пространстве времени, как процесса. Как проявить ценное и что привнести нового?