Мой позывной "Муха".

У нас мобильная группа — не статичная позиция с бетонными блоками и постами. Мы живём в тех самых промежутках между маршрутами колонн и линиями снабжения: на ходу, в засаде, в непривычной для противника обстановке. Состав у нас простой и отточенный: есть водитель, есть человек, который смотрит в оптику и слышит радио, есть тот, кто отвечает за средства подавления сигнала, есть «стрелки» — те, кто исполняет, если дело доходит до огня, и есть я, который в нужный момент принимает решение и распределяет приоритеты. Но бумажные роли — одно, реальность — другое: каждый из нас умеет делать всё по минимуму и быть лишним глазом на 360°.

День начинается не с кофе, а с проверки мелочей. Машина — не просто техника, это наша броня и наш билет обратно. Заправлен ли бак? Есть ли запасные аккумуляторы для оптики и раций? Лежит ли на видном месте маскировочная сетка? Парочка мелочей, которые экономят нервные клетки на поле. Перед выездом мы проговариваем зоны, где будем работать, ориентиры, способы связи и план отхода на случай, если нам придётся сматываться в два шага. План прост: увидеть — сообщить — нейтрализовать угрозу — уйти. Если кто-то делает что-то не по плану — я это сразу слышу и исправляю.

Наблюдение. Дрон — это не только «пирожок в небе», это датчик, камера и иногда бомба. Наша задача — отнять у него преимущество. Мы не сидим, уткнувшись в планшеты; мы держим сектор, мы распределяем углы обзора и периодически меняем точки наблюдения, потому что привычка убивает. Наблюдатель у нас меняется каждые 15–20 минут — глаза устают, расслабление приходит быстро, а ошибаться здесь дорого. Ночью у нас есть приборы, днём — оптика и тренированное чутьё. Часто решают не приборы, а понимание поведения: куда летит, на какой высоте парит, кто его по курсу прикрывает — всё это мы читаем по мелким признакам.
Работа с радио и разведданными — это отдельный мир. Бывает, кто-то на линии пишет, что видел квадрокоптер, и выезжает служба ПВО, а мы в это время уже устроили коридор и выжидаем.
🔴Про технику: у нас есть инструменты, но инструмент — ничего без человека. Глушилка — великолепная вещь, но если ты включишь её на открытом поле без прикрытия, то сразу покажешь себя. Поэтому мы используем её по ситуации, короткими всплесками, чтобы не стать маяком. Оружие — последнее средство. Мы предпочитаем не стрелять по небу «всей кучей», потому что каждый выстрел — это не только попадание в цель, но и разглашение позиции. Когда приходится стрелять — это быстрый, точный удар по видимой цели, после чего мы уже не стоим на месте.

Мобильность — наше всё. На одной точке задерживаемся коротко. Плюс — мы стараемся не оставлять за собой узнаваемого шаблона: разные маршруты, разные маскировочные решения, разное время выхода на позиции. Противник любит шаблоны; наша работа — быть непредсказуемыми. Важная вещь: мы всегда оставляем запасной выход. Машина у нас готова к снятию за пару минут, а водитель знает, что значит «срочно в движении». Это простая дисциплина, но она спасала не раз.
Контролируемая подача огня и краткая демонстрация силы — дроны FPV иногда просто уходят от агрессии. Но это редкость, и на неё нельзя полагаться как на правило.

Психология команды — то, что отличает нас от случайных стрелков. У нас нет «героев дня», есть дисциплина. Команда должна работать как часы: тихо и слаженно. Я учу людей не эгоизму, а ответственности: бой — это не место для самовыражения. Если кто-то пытается выделиться, это может стоить жизни всем. Поэтому у нас есть своя «рэпутация»: люди знают, за что отвечают, и не лезут в чужую зону ответственности.

Мы также много работаем над тем, чтобы документировать всё — не ради бумажек, а чтобы понимать закономерности. Куда летит дрон чаще всего? В какие часы? Какие дороги чаще используются для просветки? Это помогает нам предугадывать угрозу и перекрывать её до того, как она станет проблемой. Доклад должен быть коротким и полезным: место, время, поведение дрона и статус — это всё, что нужно знать командованию.

#БоеваяЕдиница