Моя очередная военная сводка за минувшую неделю: https://republic.ru/posts/112496
republic.ru
Россия, возможно, готовится отрезать Харьков от Украины. Военная сводка Николая Митрохина
«Пядь земли» (Мосфильм, 1964)
Прекрасная «оттепельная» экранизация «лейтенантской» прозы (по многократно затем переиздававшейся повести Григория Бакланова «Южнее главного удара. Пядь земли»), сделанная известными режиссерами Андреем Смирновым и Борисом Яшиным, при превосходной операторской работе Юрия Схиртладзе.
Фабула фильма довольно проста – взгляд сначала артиллерийского корректировщика, а потом командира батареи, опытного, но молодого лейтенанта (совсем ещё юный Александр Збруев) на бои на плацдарме на правом берегу Днестра в августе-сентябре 1944 года. И на жизнь в ближнем тылу на левом берегу. Многоэпизодное, динамичное, но вместе с тем, чётко снятое, детальное и понятное повествование, о том, как плацдарм оттянул в итоге на себя немецкие резервы, а наступление пошло с соседнего плацдарма. Но это, собственно, не важно.
Прекрасно заснята картина жизни на реальном переднем крае, активно обстреливаемом немцами, цена каждой перебежки днём (особенно когда тыловому кадру захочется переписать оружие у тех, кто на переднем крае, и он пошлет связиста чтобы узнать всё по телефону), бесконечного сидения в окопах и блиндажах, ночные походы в тыл и обратно, ближнего боя с танками, и сидение под обстрелом на берегу. Детализация доходит до того, что у человека, сидящего третий день «на передке» на лице, соответствующая щетина, грязные лица и форма и т.п.
Есть умеренная критика тылового начальства (не только по поводу связи), сервильный противный непосредственный начальник выписан зачётно. Есть непростая фронтовая любовь, не так как стали снимать в 1970-е, с молодыми девушками, которые, конечно, сразу и без памяти. А как снимали в 1960-е – с опытными женщинами, перебирающими на войне подходящих партнеров. Тут тоже роскошная Эллия Суханова, которая любит мощного командира батальона пехоты (Евгений Урбанский), но дразнит и главного героя-лейтенанта.
Конец фильма несколько смазан и малореалистичен, но думается, это из-за тайминга и цензуры. Сильно он фильм не портит.
А вообще, один из самых сильных и качественных фильмов о войне, снятых с непарадной и будничной её стороны.
Прекрасная «оттепельная» экранизация «лейтенантской» прозы (по многократно затем переиздававшейся повести Григория Бакланова «Южнее главного удара. Пядь земли»), сделанная известными режиссерами Андреем Смирновым и Борисом Яшиным, при превосходной операторской работе Юрия Схиртладзе.
Фабула фильма довольно проста – взгляд сначала артиллерийского корректировщика, а потом командира батареи, опытного, но молодого лейтенанта (совсем ещё юный Александр Збруев) на бои на плацдарме на правом берегу Днестра в августе-сентябре 1944 года. И на жизнь в ближнем тылу на левом берегу. Многоэпизодное, динамичное, но вместе с тем, чётко снятое, детальное и понятное повествование, о том, как плацдарм оттянул в итоге на себя немецкие резервы, а наступление пошло с соседнего плацдарма. Но это, собственно, не важно.
Прекрасно заснята картина жизни на реальном переднем крае, активно обстреливаемом немцами, цена каждой перебежки днём (особенно когда тыловому кадру захочется переписать оружие у тех, кто на переднем крае, и он пошлет связиста чтобы узнать всё по телефону), бесконечного сидения в окопах и блиндажах, ночные походы в тыл и обратно, ближнего боя с танками, и сидение под обстрелом на берегу. Детализация доходит до того, что у человека, сидящего третий день «на передке» на лице, соответствующая щетина, грязные лица и форма и т.п.
Есть умеренная критика тылового начальства (не только по поводу связи), сервильный противный непосредственный начальник выписан зачётно. Есть непростая фронтовая любовь, не так как стали снимать в 1970-е, с молодыми девушками, которые, конечно, сразу и без памяти. А как снимали в 1960-е – с опытными женщинами, перебирающими на войне подходящих партнеров. Тут тоже роскошная Эллия Суханова, которая любит мощного командира батальона пехоты (Евгений Урбанский), но дразнит и главного героя-лейтенанта.
Конец фильма несколько смазан и малореалистичен, но думается, это из-за тайминга и цензуры. Сильно он фильм не портит.
А вообще, один из самых сильных и качественных фильмов о войне, снятых с непарадной и будничной её стороны.
Моя очередная военная сводка за минувшую неделю: https://republic.ru/posts/112496
republic.ru
Россия, возможно, готовится отрезать Харьков от Украины. Военная сводка Николая Митрохина
Всё проходит, но ничего не меняется. Наша бременская депутатка в Европараламент (то есть во французский Страсбург) от социал-демократов кажется копией "Магдаленовской девушки", возрастом порядка пятнадцати тысяч лет, найденной в районе Dordogne во Франции (это примерно там, где виноградники Бордо, но чуть восточней), найденной в 1911 году в пещере. Фото древней женщины - восстановление. Подробнее о ней ниже. Но в целом, вдоль побережья Северного моря очень много типов лиц как будто сошедших с картин "малых голландцев" и прочих живописцев Ренесанса, которые трудно представить за пределами региона.
Her remains were found in a limestone cave in France in 1911 and belonged to a woman due to the size of her pelvis. She was named Magdalena's Girl. ... belonged to a woman who died between the ages of 25 and 35.
Named after her era, the Magdalene Woman has high cheekbones and a mysterious smile similar to that of the Mona Lisa. He lived before the ice age and at a time when the domestication of dogs began.
Her remains were found in a limestone cave in France in 1911 and belonged to a woman due to the size of her pelvis. She was named Magdalena's Girl. ... belonged to a woman who died between the ages of 25 and 35.
Named after her era, the Magdalene Woman has high cheekbones and a mysterious smile similar to that of the Mona Lisa. He lived before the ice age and at a time when the domestication of dogs began.
Итак, новое правительство России (32 человека) по этническим и социальным раскладам. Из 32 человек восемь, вероятные, этнические украинцы. Пятеро из них уроженцы регионов России с доминировавшей когда то украинской диаспорой и украинскими фамилиями (Григоренко - Кубань, Чернышенко - Саратов, Чуйченко - Липцк), или популярными в Украине именами и фамилиями (Оксана Лут (Москва), Роман Старовойт (Курск), либо люди прямо рожденные на территории Украины (Оверчук (Житомир), Новак (Авдеевка), Цивилев (Мариуполь). Три человека - татары или уроженцы Татарстана (Хуснулин, Файзуллин - уроженцы Казани, Шадаев - формально Москва, по свидетельству депутата Госдумы Хайруллина - Нижний). Два человека родились в Грузии (Алиханов, Лавров) и имеют армянские, греческие и грузинские корни. Один (Чекунов) - уроженец Минска и сын посла Беларуси во Вьетнаме.
Кого нет - вообще нет людей с декларируемыми еврейскими и немецкими корнями, что не исключает наличия таковых в принципе. Поскольку не менее половины министров тщательно скрывают всю информацию о своём происхождении.
Обращает на себя также сравнительно высокий уровень представительства советских администраторов среди родителей министров. Как минимум четверо - Белоусов, Мантуров, Патрушев, Силуанов, то есть фактически весь макроэкономический блок - дети советских чиновников третьего-четвертого эшелона, работавших преимущественно в спецслужбах или на стыке экономики и спецслужб. Премьер Мишустин - тоже сын сотрудника службы безопасности аэропорта. Отец Чекункова также весьма вероятно либо сотрудник КГБ, либо тесно с ним связан (с 1984 по 1988 год был начальником международного участка Минского почтамта). Министр культуры Любимова представляет с одной стороны старую российскую аристократию (не только правнучка актера Качалова, но и потомок аристократов), а с другой стороны её отец также был начальником - ректором Щепкинского училища. Некоторые из министров дети советских управленцев (не только чиновников, но и руководителей заводов), ушедших в перестройку в бизнес.
В целом, состав правительства стал более похож на советский - с тем же списком допущенных и недопущенных к управлению страной этнических меньшинств, за исключением того, что в СССР за евреями сохранялась квота в один-два официальных поста министерского уровня, а тут её не стало, несмотря на значительное присутствие этнических евреев в крупном бизнесе. Зато немного выросла доля уроженцев Татарстана или этнических татар, в СССР также получавших один символический пост. Вторая особенность - резкое усиление по сравнению с советским временем доли потомков сотрудников спецслужб, которых в СССР в аппараты ЦК и Совмина старались не брать и в министры не выдвигать. Но в целом, интересно, что в правительстве России пятую часть министров составляют уроженцы не России, а других государств, появившихся на остатках бывшего СССР.
Кого нет - вообще нет людей с декларируемыми еврейскими и немецкими корнями, что не исключает наличия таковых в принципе. Поскольку не менее половины министров тщательно скрывают всю информацию о своём происхождении.
Обращает на себя также сравнительно высокий уровень представительства советских администраторов среди родителей министров. Как минимум четверо - Белоусов, Мантуров, Патрушев, Силуанов, то есть фактически весь макроэкономический блок - дети советских чиновников третьего-четвертого эшелона, работавших преимущественно в спецслужбах или на стыке экономики и спецслужб. Премьер Мишустин - тоже сын сотрудника службы безопасности аэропорта. Отец Чекункова также весьма вероятно либо сотрудник КГБ, либо тесно с ним связан (с 1984 по 1988 год был начальником международного участка Минского почтамта). Министр культуры Любимова представляет с одной стороны старую российскую аристократию (не только правнучка актера Качалова, но и потомок аристократов), а с другой стороны её отец также был начальником - ректором Щепкинского училища. Некоторые из министров дети советских управленцев (не только чиновников, но и руководителей заводов), ушедших в перестройку в бизнес.
В целом, состав правительства стал более похож на советский - с тем же списком допущенных и недопущенных к управлению страной этнических меньшинств, за исключением того, что в СССР за евреями сохранялась квота в один-два официальных поста министерского уровня, а тут её не стало, несмотря на значительное присутствие этнических евреев в крупном бизнесе. Зато немного выросла доля уроженцев Татарстана или этнических татар, в СССР также получавших один символический пост. Вторая особенность - резкое усиление по сравнению с советским временем доли потомков сотрудников спецслужб, которых в СССР в аппараты ЦК и Совмина старались не брать и в министры не выдвигать. Но в целом, интересно, что в правительстве России пятую часть министров составляют уроженцы не России, а других государств, появившихся на остатках бывшего СССР.
Посмотрел по чьему-то совету первый сезон сериала "Острые козырьки". Сделанный за маленькие деньги британский вариант чего-то среднего между "Boardwalk empire", "Вавилон-Берлин" и некоторыми клипами "Рамштайна" (с этими фонтанами огня и мрачными людьми средних лет, идущими на зрителя шеренгой, с той же идеей, что люди с Первой мировой войны пришли особенные, травмированные, потому им можно то, что нельзя остальным, на той войне не бывшим.
Печально, что из хорошей идеи - показать, как были дела у ветеранов Первой мировой в Великобритании, сделали такую тупую и примитивную шнягу. Ну и масштабы местного криминального мира, и пафос с которым он податся в качестве крутых преступников, вызывают, простите, только улыбку.
Печально, что из хорошей идеи - показать, как были дела у ветеранов Первой мировой в Великобритании, сделали такую тупую и примитивную шнягу. Ну и масштабы местного криминального мира, и пафос с которым он податся в качестве крутых преступников, вызывают, простите, только улыбку.
Неужели, в самом деле... И, главное, с чего бы...
"Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания рекомендовал медиа не называть российских военных "орками", "чмонями", "руснёй" и пр.
Рекомендации содержатся в "Предложениях к критериям отнесения информации к разжигающей ненависть, рознь и жестокость", опубликованных 14 мая.
"Некорректная лексика и номинация по отношению к представителям оккупационной российской армии, военной и политической администрации (оккупационной власти) не способствуют объективному и открытому информированию общественности и могут ухудшить восприятие медиа как надежного источника информации", - говорится в тексте документа."
"Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания рекомендовал медиа не называть российских военных "орками", "чмонями", "руснёй" и пр.
Рекомендации содержатся в "Предложениях к критериям отнесения информации к разжигающей ненависть, рознь и жестокость", опубликованных 14 мая.
"Некорректная лексика и номинация по отношению к представителям оккупационной российской армии, военной и политической администрации (оккупационной власти) не способствуют объективному и открытому информированию общественности и могут ухудшить восприятие медиа как надежного источника информации", - говорится в тексте документа."
За всеми этими обсуждениям про 1990-е годы, на фоне нынешнего обсуждения интервью Ходорковского Дудю, российская оппозиционная и русскоязычная эмигрантская общественность, благополучно не увидела, что российские войска сожгли очередной украинский город (Волчанск) и продолжают разносить вдребезги русскоязычный Харьков. Вааще не интересно.
«Тачанка с юга» (Киностудия им. Довженко, 1977)
Стандартный боевик на тему гражданской войны на юге Украины и внедрения чекистов в банду под видом эмиссаров Врангеля. Довольно качественно и масштабно снятый режиссером Евгением Шерстобитовым, с тремя смешными нелепостями.
Во-первых, отличная идея заслать в качестве представителя Врангеля всей губернии известного руководителя местной Чеки, просто сбрив с него, его мощную бороду и переодев из кожанки в модную синюю рубашку. Авось никто и не узнает. При этом чекист делает всё чтобы провалить задание. В частности, ходит со вторым агентом – подростком лет четырнадцати по улицам губернского города, встречая разных знакомых. Но если бы в фильме показали, как чекист сбривает свою мощную бороду – это был бы артхаус, но не показали.
Во-вторых, сам «хлопчик» должен изображать сына богатых фабрикантов из Петербурга, греческого происхождения, которого с какого-то лешего решил усыновить сам Врангель. Почему его (и откуда куда) везет курьер Врангеля с подписанным им мандатом – не понятно. Равно как и то, что сын греческих предпринимателей является сухощавым блондинчиком явно украинского происхождения, хотя по фильму – реально сын моряка с Балтфлота.
В-третьих, произведенный в генералы атаман повстанцев Ананьев, решает таинственно исчезнуть по приглашению агентов чекистов из своей ставки на хуторе, поскольку ему сложно объяснить своей банде причины отъезда. Однако делает это в открытой тачанке гостей, в которой рассчитывает проехать ещё как минимум несколько сел, где его хорошо знают лично, потому что его бойцы там орудуют. Бороду при том он сбривать не стал, так что его гарантированно узнают. Ещё один любопытный момент в фильме – это распространение ВЧК выгодных им слухов на базарах, через «наших людей». Я всегда считал, что подобное из области «антисоветского фольклора», но тут это показано, как обычный рабочий инструмент губернской чеки.
Но всё это, как говориться, мелочи. Главное для таких сценариев – как можно больше поубивать из пулемета украинских крестьян, гонящихся за представителями имперского центра. И вовсе не за тем, чтобы сделать им хорошо.
И тут фильм вновь идеально попадает в нарратив. «Народную власть» в губернии представляют всякие бывшие балтийские моряки, при необходимости, быстро превращающиеся в белых офицеров (только бороду сбрей – и готово). Банду тоже возглавляет представитель Петербурга, выпускник Академии генерального штаба. Он с готовностью верит приехавшему к нему русскому человеку «от Врангеля» и не доверяет местным, которых он возглавляет, поскольку считает, что его ценят только за военный опыт, а вот идеологически они несогласные.
Оппозицию ему возглавляет его зам Сирый, человек, чей облик скопирован с Махно в исполнении Золотухина, который человек умный, с аналитическими способностями и волей, но режиссер с ним расправляется безжалостно руками другого засланного чекистами «казачка».
В общем, при всей боевиковости очередной халтуры украинских кинематографистов – мысль ими выражена была довольно отчётливо – украинцам с русскими не по пути, и контроль над сельской Украиной можно получить только наводнив её русскими агентами и отрядами конницы в кожаных тужурках (последние кадры). И пулеметами, да.
Стандартный боевик на тему гражданской войны на юге Украины и внедрения чекистов в банду под видом эмиссаров Врангеля. Довольно качественно и масштабно снятый режиссером Евгением Шерстобитовым, с тремя смешными нелепостями.
Во-первых, отличная идея заслать в качестве представителя Врангеля всей губернии известного руководителя местной Чеки, просто сбрив с него, его мощную бороду и переодев из кожанки в модную синюю рубашку. Авось никто и не узнает. При этом чекист делает всё чтобы провалить задание. В частности, ходит со вторым агентом – подростком лет четырнадцати по улицам губернского города, встречая разных знакомых. Но если бы в фильме показали, как чекист сбривает свою мощную бороду – это был бы артхаус, но не показали.
Во-вторых, сам «хлопчик» должен изображать сына богатых фабрикантов из Петербурга, греческого происхождения, которого с какого-то лешего решил усыновить сам Врангель. Почему его (и откуда куда) везет курьер Врангеля с подписанным им мандатом – не понятно. Равно как и то, что сын греческих предпринимателей является сухощавым блондинчиком явно украинского происхождения, хотя по фильму – реально сын моряка с Балтфлота.
В-третьих, произведенный в генералы атаман повстанцев Ананьев, решает таинственно исчезнуть по приглашению агентов чекистов из своей ставки на хуторе, поскольку ему сложно объяснить своей банде причины отъезда. Однако делает это в открытой тачанке гостей, в которой рассчитывает проехать ещё как минимум несколько сел, где его хорошо знают лично, потому что его бойцы там орудуют. Бороду при том он сбривать не стал, так что его гарантированно узнают. Ещё один любопытный момент в фильме – это распространение ВЧК выгодных им слухов на базарах, через «наших людей». Я всегда считал, что подобное из области «антисоветского фольклора», но тут это показано, как обычный рабочий инструмент губернской чеки.
Но всё это, как говориться, мелочи. Главное для таких сценариев – как можно больше поубивать из пулемета украинских крестьян, гонящихся за представителями имперского центра. И вовсе не за тем, чтобы сделать им хорошо.
И тут фильм вновь идеально попадает в нарратив. «Народную власть» в губернии представляют всякие бывшие балтийские моряки, при необходимости, быстро превращающиеся в белых офицеров (только бороду сбрей – и готово). Банду тоже возглавляет представитель Петербурга, выпускник Академии генерального штаба. Он с готовностью верит приехавшему к нему русскому человеку «от Врангеля» и не доверяет местным, которых он возглавляет, поскольку считает, что его ценят только за военный опыт, а вот идеологически они несогласные.
Оппозицию ему возглавляет его зам Сирый, человек, чей облик скопирован с Махно в исполнении Золотухина, который человек умный, с аналитическими способностями и волей, но режиссер с ним расправляется безжалостно руками другого засланного чекистами «казачка».
В общем, при всей боевиковости очередной халтуры украинских кинематографистов – мысль ими выражена была довольно отчётливо – украинцам с русскими не по пути, и контроль над сельской Украиной можно получить только наводнив её русскими агентами и отрядами конницы в кожаных тужурках (последние кадры). И пулеметами, да.
"Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец..."
ВСУ своими дешевыми ударными дронами поразили два объекта на РЛС большой дальности "Воронеж-ДМ". Это два многоэтажных здания в Краснодарском крае, - часть российской стратегической системы обороны от ядерного нападения. Ну, и, заодно, видимо, для обнаружения и контроля всего ракетного что может запускаться из Украины.
То есть, ВСУ перешли уже очередную "красную линию". А с учётом того, что со дня на день США дадут разрешение на применение американских ракет по международно-признанной территории РФ, дело уже совсем выглядит... интересно.
Плюс сегодня ВСУ уничтожили целиком российский комплекс С-400 в Донецкой области, непосредственно после запуска ракет. Комплекс тоже красиво разлетался по окрестностям.
Вообще-то понятно, с чего Путин заговорил о мирных переговорах. Наступление на Харьковском, Донецком и Запорожском фронтах завязло. Черноморский флот - в осаде, по видимому основные системы ПВО/ПРО в западной части Крыма уничтожены. Украинские тяжелые ударные дроны летают уже в российском воздушном пространстве роями, под угрозой вся критическая и оборонная инфраструктура до уральского хребта. Положение дел так себе. Явно нужен перерыв.
ВСУ своими дешевыми ударными дронами поразили два объекта на РЛС большой дальности "Воронеж-ДМ". Это два многоэтажных здания в Краснодарском крае, - часть российской стратегической системы обороны от ядерного нападения. Ну, и, заодно, видимо, для обнаружения и контроля всего ракетного что может запускаться из Украины.
То есть, ВСУ перешли уже очередную "красную линию". А с учётом того, что со дня на день США дадут разрешение на применение американских ракет по международно-признанной территории РФ, дело уже совсем выглядит... интересно.
Плюс сегодня ВСУ уничтожили целиком российский комплекс С-400 в Донецкой области, непосредственно после запуска ракет. Комплекс тоже красиво разлетался по окрестностям.
Вообще-то понятно, с чего Путин заговорил о мирных переговорах. Наступление на Харьковском, Донецком и Запорожском фронтах завязло. Черноморский флот - в осаде, по видимому основные системы ПВО/ПРО в западной части Крыма уничтожены. Украинские тяжелые ударные дроны летают уже в российском воздушном пространстве роями, под угрозой вся критическая и оборонная инфраструктура до уральского хребта. Положение дел так себе. Явно нужен перерыв.
Надо гордится. Теперь мои посты крадет украинское государство в лице Главного управления разведки Министерства обороны Украины, создавшего ТГ канал "Крымский ветер". Вчера там разместили мой пост с экспресс-анализом военной ситуации, украденный у российского ТГ-канала "Город Глуповъ" (с более чем стотысячной аудиторией), который хотя и регулярно републикует мои посты не спрося и не ставя известность автора, но хотя бы указывает авторство.
Но ГУР, видимо, вообще не заморачивается проблемой авторства и присваивает всё что плохо с его точки зрения лежит. А я в свою очередь могу сказать, что да, теперь моими словами говорит украинское государство в своей русскоязычной пропаганде. Там сейчас тоже семьдесят тысяч просмотров. Но воры остаются ворами.
Но ГУР, видимо, вообще не заморачивается проблемой авторства и присваивает всё что плохо с его точки зрения лежит. А я в свою очередь могу сказать, что да, теперь моими словами говорит украинское государство в своей русскоязычной пропаганде. Там сейчас тоже семьдесят тысяч просмотров. Но воры остаются ворами.
Читаю подписи под официальным церковным документом УПЦ, а значит и РПЦ начала 2000-х. И там так между делом и между подписями разных суровых бородатых мужчин - архимандритов, протоиереев и ректоров церковных учебных заведений подпись: "игуменья Серафима, настоятелька .... монастыря (одной западноукраинской епархии - НМ)." И кажется, это никого не смутило. А вы там какую то африканскую диакониссу обсуждается, хотя такие по журналам синодов и приходским сайтам встречались ещё в те годы.
Для левых либералы, это такие успешные статусные дядьки и тётки, раньше их родившиеся, в общем, поколения родителей, а потому по возрасту занимающие "жирные места" на разных желанных работах, с которых их надо подвинуть. Ну и да, места они заняли за счёт "эксплуатации народа", который левые любят, но как то издалека, из кафе, редакции, аудитории или пивбара.
Для либералов, вопрос с "народом" был закрыт, в юности, когда они были его частью - работали вместе, в том числе руками. Поэтому далее, что-то создавая, постарались оградить и себя и своих детей от его непосредственного влияния. И тем более от физического труда на заводах и в поле. Дети выросли, получили на родительские деньги образование, поучились английскому в Великобритании и с репетиторами, почитали умных книжек на английском и прогрессивных западных газет, научились правильным новым словам и теперь осуждают "поколение родителей"! за то, что они "против народа", эксплуататоры и не современны. И не пора бы передать всё в руки следующего поколения.
Собственно, ничего нового в этом нет, в рамках истории человечества. Но противно.
Для либералов, вопрос с "народом" был закрыт, в юности, когда они были его частью - работали вместе, в том числе руками. Поэтому далее, что-то создавая, постарались оградить и себя и своих детей от его непосредственного влияния. И тем более от физического труда на заводах и в поле. Дети выросли, получили на родительские деньги образование, поучились английскому в Великобритании и с репетиторами, почитали умных книжек на английском и прогрессивных западных газет, научились правильным новым словам и теперь осуждают "поколение родителей"! за то, что они "против народа", эксплуататоры и не современны. И не пора бы передать всё в руки следующего поколения.
Собственно, ничего нового в этом нет, в рамках истории человечества. Но противно.
«Без особого риска» (Киностудия им. М. Горького, 1983)
Милый в целом «современный детектив с драками» для подростков снятый мастером кино-насилия Самвелом Гаспаровым с совершенно неожиданным для жанра оммажем в пользу тбилисских армян, представителем которых и был режиссер.
Фабула фильма не тривиальна. Некая спецгруппа МВД ездит по Союзу для задержания особо опасных (вооруженных) преступников. Дело, понятно, начинается с Одессы, где Гаспаров много работал на киностудии. Там они изобретательно задерживают вооруженного пистолетом главу опасной банды прямо в городском троллейбусе. Придумать этот сюжет можно только трясясь в таком троллейбусе из района одесских новостроек на работу.
Дальше по ходу дела члены группы задерживают ещё два остатка банды, при этом удивительным образом оказываясь в нужном месте в нужное время (особенно в последнем случае), преступные кейсы смазаны, хотя потенциально могли бы быть сыграны и сняты интересно.
Но фильм, собственно, о другом – о семейных проблемах начала 1980-х, распадающихся семьях, детях, которые вынуждены друг друга защищать на фоне забот и бессилия, а то и прямого предательства родителей. И в этом отношении он отлично вписывается в целую линейку фильмов первой половины-середины 1980-х о проблемах средних и старших школьников. Глава группы – мачо в исполнении популярного тогда Бориса Невзорова готовится к разводу с красавицей-женой и врачом (Ольга Гаспарова (также Кобелева) – очень удачно косплеящей (во всяком случае прической) блондинку из «Аббы». Двое их детей – растут, когда оба родителя заняты на работах с непонятным графиком.
Молодой лейтенант в исполнении Александра Галибина воспитывает на правах старшего брата двух подрастающих сестер, после того как отец оставил их, найдя новую семью, а мать умерла. Впрочем, он в качестве «папы» для старшей сестры – так себе авторитет, особенно когда пытается оградить её от начавшейся любви.
И, наконец, третий участник группы в исполнении Ашота Меликджаняна – вообще без своей семьи, но походу дела находит свою любовь – родственницу его тбилисских соседей, учащуюся в Москве (Нино Бебришвили – очень и очень надо сказать удачный типаж интеллигентной грузинской молодой дамы). Однако ему приходится постоянно выполнять многочисленные просьбы всех этих соседей, которые он выслушивает в ходе телефонных звонков матери. И тут фигура «родственника / соседа в Москве» - доставалы дефицита для всей «малой родины» - снятая ярко и со знанием дела (хотя быть может утрированно) – является уже вполне достоверным социальным типажом. Чем и интересна.
В этом плане для дискуссий о «колониальном» фильм тоже полезен. То есть язык переговоров с Родиной. Идея, что, позвонив в родной дом в Тбилиси, где русских нет, он получает в качестве подарка и морального стимула перепетую детскую песню на русском языке, но зато потом режиссер врубает целиком фоном песню на грузинском, без всякого перевода для основной аудитории. А на этом фоне типичная московская всеобщая депрессивность рубежа 1970-х-1980-х, явно нарастающая преступная волна, прорывающееся насилие (сын главного героя ежедневно бьет одноклассников, разбойные нападения – одно за другим).
Короче говоря, вроде бы дежурная поделка, занятная только набором «звезд» (кроме перечисленных Пуговкин, Борис Иванов, Химичев и Кокшенов, а также несколько крупных грузинских актрис и актеров, разыгрывавших «тбилисский дом по телефону»), а так поглядишь и много чего для глаза и ума вылезает.
Милый в целом «современный детектив с драками» для подростков снятый мастером кино-насилия Самвелом Гаспаровым с совершенно неожиданным для жанра оммажем в пользу тбилисских армян, представителем которых и был режиссер.
Фабула фильма не тривиальна. Некая спецгруппа МВД ездит по Союзу для задержания особо опасных (вооруженных) преступников. Дело, понятно, начинается с Одессы, где Гаспаров много работал на киностудии. Там они изобретательно задерживают вооруженного пистолетом главу опасной банды прямо в городском троллейбусе. Придумать этот сюжет можно только трясясь в таком троллейбусе из района одесских новостроек на работу.
Дальше по ходу дела члены группы задерживают ещё два остатка банды, при этом удивительным образом оказываясь в нужном месте в нужное время (особенно в последнем случае), преступные кейсы смазаны, хотя потенциально могли бы быть сыграны и сняты интересно.
Но фильм, собственно, о другом – о семейных проблемах начала 1980-х, распадающихся семьях, детях, которые вынуждены друг друга защищать на фоне забот и бессилия, а то и прямого предательства родителей. И в этом отношении он отлично вписывается в целую линейку фильмов первой половины-середины 1980-х о проблемах средних и старших школьников. Глава группы – мачо в исполнении популярного тогда Бориса Невзорова готовится к разводу с красавицей-женой и врачом (Ольга Гаспарова (также Кобелева) – очень удачно косплеящей (во всяком случае прической) блондинку из «Аббы». Двое их детей – растут, когда оба родителя заняты на работах с непонятным графиком.
Молодой лейтенант в исполнении Александра Галибина воспитывает на правах старшего брата двух подрастающих сестер, после того как отец оставил их, найдя новую семью, а мать умерла. Впрочем, он в качестве «папы» для старшей сестры – так себе авторитет, особенно когда пытается оградить её от начавшейся любви.
И, наконец, третий участник группы в исполнении Ашота Меликджаняна – вообще без своей семьи, но походу дела находит свою любовь – родственницу его тбилисских соседей, учащуюся в Москве (Нино Бебришвили – очень и очень надо сказать удачный типаж интеллигентной грузинской молодой дамы). Однако ему приходится постоянно выполнять многочисленные просьбы всех этих соседей, которые он выслушивает в ходе телефонных звонков матери. И тут фигура «родственника / соседа в Москве» - доставалы дефицита для всей «малой родины» - снятая ярко и со знанием дела (хотя быть может утрированно) – является уже вполне достоверным социальным типажом. Чем и интересна.
В этом плане для дискуссий о «колониальном» фильм тоже полезен. То есть язык переговоров с Родиной. Идея, что, позвонив в родной дом в Тбилиси, где русских нет, он получает в качестве подарка и морального стимула перепетую детскую песню на русском языке, но зато потом режиссер врубает целиком фоном песню на грузинском, без всякого перевода для основной аудитории. А на этом фоне типичная московская всеобщая депрессивность рубежа 1970-х-1980-х, явно нарастающая преступная волна, прорывающееся насилие (сын главного героя ежедневно бьет одноклассников, разбойные нападения – одно за другим).
Короче говоря, вроде бы дежурная поделка, занятная только набором «звезд» (кроме перечисленных Пуговкин, Борис Иванов, Химичев и Кокшенов, а также несколько крупных грузинских актрис и актеров, разыгрывавших «тбилисский дом по телефону»), а так поглядишь и много чего для глаза и ума вылезает.
Демократическая общественность в России считала, что в августе 1991 года победила она. Поэтому она в лице своих лучших представителей имеет право на организацию условий существования новой, избавленной от коммунистов страны. Однако, демократическая общественность была только лишь одной из крупных политических групп в бывшем СССР, и уже бывшей РСФСР. Другие группы, такие, например, как военные, директора или председатели колхозов, а также высшая бюрократия и некоторые другие, в целом согласились с её победой, поскольку это позволяло убрать надоевшую власть аппарата коммунистической партии. Да и обнулить социальный капитал общесоюзной административной элиты. Минус два крупных игрока - появляется возможность действовать для других, менее влиятельных.
В этом отношении стремительное развитие противостояния между "Ельциным" (то есть бывшими союзными и российскими чиновниками примкнувшими к Ельцину, плюс большая часть "демократической общественности", плюс "кооператоры" - то есть новая экономика) и Верховным советом (то есть, органом широко представляющим прежде всего крупное производство и аграрный сектор, но также часть бывших общесоюзных социальных элит и часть "демократов") это уже противостояние новых оформившихся политических групп во власти, находящихся в активном поиске потенциальных политических союзников (например, элит "национальных республик" и вообще "регионов").
Но противостояние Ельцина и Верховного совета это один из конфликтов в которых неожиданно для себя оказалась "демократическая общественность" и особенно её ударный отряд, занимавшийся разработкой реформ - т.н. "команда Гайдара".
Идея проведения реформ опиралась на монетаристские и легалистские способы регулирования экономической и общественной жизнью, и на представление о том, что парламент эти идеи будет поддерживать, а государственный аппарат эти реформы будет осуществлять. То есть, что всё будет примерно как в СССР, только вместо Политбюро коммунистической партии, будет капиталистическое президентство.
Отношения с парламентом почти сразу не задались (о чём выше) и были очень непросты и со всеми следующими.
Отношения с государственным аппаратом были не лучше. Представители "демократической общественности" не смогли хотя бы как то обеспечить его функционирование без привлечения "старых", то есть советских кадров, в том числе сотен сотрудников бывшего аппарата ЦК КПСС. Последние заняли, по всей видимости не менее ста (а скорее всего до трехсот) позиций уровня от начальников департаментов министерств до президентского и премьерского постов. Битву "за аппарат" демократы в целом проиграли, году в 1992-м, хотя между 1996 и 1999-ми годами, они себя в нём чувствовали лучше, чем до.
В том числе были полностью проиграны все позиции в отношении такой важной части государственного аппарата как правоохранительные органы. После подавления "красно-коричневого путча" и особенно после начала войны в Чечне, силовики договорились с Ельциным о сохранении автономии от демократизации и внешнего контроля взамен на лояльность. Здесь создалась замкнутая и предельно коррумпированная система. Низкие зарплаты и отсутствие внешнего контроля взамен, на "кормление" силовиков за счёт, сначала, борьбы с рэкетом, потом перехвата силового контроля за бизнесом и выращивание собственных внутренних кланов, к появлению "силовиков" в политике, как самостоятельной силы. Издержки негативного образа силовиков население перекладывала на административную (президентскую) власть, которая не была способна обеспечить контроль за ними.
В этом отношении стремительное развитие противостояния между "Ельциным" (то есть бывшими союзными и российскими чиновниками примкнувшими к Ельцину, плюс большая часть "демократической общественности", плюс "кооператоры" - то есть новая экономика) и Верховным советом (то есть, органом широко представляющим прежде всего крупное производство и аграрный сектор, но также часть бывших общесоюзных социальных элит и часть "демократов") это уже противостояние новых оформившихся политических групп во власти, находящихся в активном поиске потенциальных политических союзников (например, элит "национальных республик" и вообще "регионов").
Но противостояние Ельцина и Верховного совета это один из конфликтов в которых неожиданно для себя оказалась "демократическая общественность" и особенно её ударный отряд, занимавшийся разработкой реформ - т.н. "команда Гайдара".
Идея проведения реформ опиралась на монетаристские и легалистские способы регулирования экономической и общественной жизнью, и на представление о том, что парламент эти идеи будет поддерживать, а государственный аппарат эти реформы будет осуществлять. То есть, что всё будет примерно как в СССР, только вместо Политбюро коммунистической партии, будет капиталистическое президентство.
Отношения с парламентом почти сразу не задались (о чём выше) и были очень непросты и со всеми следующими.
Отношения с государственным аппаратом были не лучше. Представители "демократической общественности" не смогли хотя бы как то обеспечить его функционирование без привлечения "старых", то есть советских кадров, в том числе сотен сотрудников бывшего аппарата ЦК КПСС. Последние заняли, по всей видимости не менее ста (а скорее всего до трехсот) позиций уровня от начальников департаментов министерств до президентского и премьерского постов. Битву "за аппарат" демократы в целом проиграли, году в 1992-м, хотя между 1996 и 1999-ми годами, они себя в нём чувствовали лучше, чем до.
В том числе были полностью проиграны все позиции в отношении такой важной части государственного аппарата как правоохранительные органы. После подавления "красно-коричневого путча" и особенно после начала войны в Чечне, силовики договорились с Ельциным о сохранении автономии от демократизации и внешнего контроля взамен на лояльность. Здесь создалась замкнутая и предельно коррумпированная система. Низкие зарплаты и отсутствие внешнего контроля взамен, на "кормление" силовиков за счёт, сначала, борьбы с рэкетом, потом перехвата силового контроля за бизнесом и выращивание собственных внутренних кланов, к появлению "силовиков" в политике, как самостоятельной силы. Издержки негативного образа силовиков население перекладывала на административную (президентскую) власть, которая не была способна обеспечить контроль за ними.
Другим, помимо законодательства и аппарата, проблемным полем - стала экономика. Здесь были две ключевых проблемы. Первая - быстрое оформление групп влияния, требующих субсидий в обмен на лояльность подконтрольных социальных и профессиональных сообществ. Вторая - объективная невозможность быстро перевести определенные экономические страты на принципы рыночной экономики. Да, это, в частности, та самая проблема моногородов и убыточных крупных предприятий и целых отраслей в отдаленных регионах. Невозможность одномоментного закрытия убыточных заводов с десятками тысяч работников или отмены "северного завоза". Отсутствие реалистичных планов как это возможно сделать, коррупция на всех уровнях при распределении средств на поддержку подобных неэффективных производств и регионов. Огромное сельское хозяйство, которое в целом было убыточным по всей лесной и почти всей лесостепной зоне РФ, но которое обеспечивало функционирование десятков тысяч мелких населенных пунктов и их социальную инфраструктуру.
Соответственно на этой базе складывались крупные политические лоббистские группы, вплоть до образования парламентских партий (например, Аграрной). Вопрос был тут в том, как на операциональном уровне разрешать проблемы в каждой конкретной сфере одной за другой, как сокращать государственные расходы на их поддержку в обмен на реформирование и так далее.
Понятно, что горожанин, который проводит отпуск в летнем (деревенском) доме в сельской местности в центральной России, будет возмущаться отсутствием ремонта дороги или закрытием фельдшерского пункта в соседнем поселке, но не задумается - а за чей же счёт это существовало раньше. И кто за это должен платить сейчас, если в его рационе на 65-90% продукция произведенная либо за рубежом или из импортного сырья. А из "своего" оно будет стоить вдвое (или вчетверо) дороже.
Третьей крупной проблемой стали отношения с бывшими союзными республиками. Которые видели в РФ прежде всего донора, и от которого старались откупаться политическими уступками или лестью, но не деньгами - как за поставляемый нефтегаз, так и за общую валюту, которая де-факто действовала (в формате кредитования) в 1992–1994 годах. А некоторые наиболее близкие союзники, вроде Беларуси и Таджикистана жили на российских кредитах и десятилетия спустя после начала реформ. Тут "демократам" противостояли бывшие союзные элиты, прежде всего дипломаты и военные, требующие продолжение финансирования соседей в обмен на различные с их точки зрения выгодные совместные дела (типа полигонов и мест базирования РЛС), а также "защиты русских", а затем и "геополитических интересов".
И у читателя этих строк, конечно же, есть набор рецептов, как тогда надо было поступить правильно Ельцину в каждом конкретном случае. И как нужно разруливать отношения, чтобы построить социальное государство и некоррумпированную демократию с рыночной экономикой и главное, товарами на полках магазинов по доступным всем ценам.
Соответственно на этой базе складывались крупные политические лоббистские группы, вплоть до образования парламентских партий (например, Аграрной). Вопрос был тут в том, как на операциональном уровне разрешать проблемы в каждой конкретной сфере одной за другой, как сокращать государственные расходы на их поддержку в обмен на реформирование и так далее.
Понятно, что горожанин, который проводит отпуск в летнем (деревенском) доме в сельской местности в центральной России, будет возмущаться отсутствием ремонта дороги или закрытием фельдшерского пункта в соседнем поселке, но не задумается - а за чей же счёт это существовало раньше. И кто за это должен платить сейчас, если в его рационе на 65-90% продукция произведенная либо за рубежом или из импортного сырья. А из "своего" оно будет стоить вдвое (или вчетверо) дороже.
Третьей крупной проблемой стали отношения с бывшими союзными республиками. Которые видели в РФ прежде всего донора, и от которого старались откупаться политическими уступками или лестью, но не деньгами - как за поставляемый нефтегаз, так и за общую валюту, которая де-факто действовала (в формате кредитования) в 1992–1994 годах. А некоторые наиболее близкие союзники, вроде Беларуси и Таджикистана жили на российских кредитах и десятилетия спустя после начала реформ. Тут "демократам" противостояли бывшие союзные элиты, прежде всего дипломаты и военные, требующие продолжение финансирования соседей в обмен на различные с их точки зрения выгодные совместные дела (типа полигонов и мест базирования РЛС), а также "защиты русских", а затем и "геополитических интересов".
И у читателя этих строк, конечно же, есть набор рецептов, как тогда надо было поступить правильно Ельцину в каждом конкретном случае. И как нужно разруливать отношения, чтобы построить социальное государство и некоррумпированную демократию с рыночной экономикой и главное, товарами на полках магазинов по доступным всем ценам.
В Челябинске - всё как обычно "на районе". В событиях принимали участие человек двадцать.
"В Челябинске зумеры избили ветеранов ЧВК «Вагнер» — массовая драка произошла из-за любовных разборок.
Конфликт начался из-за того, что два парня не поделили девушку. Бывший парень побил нынешнего парня девушки. Тогда она позвонила своему отцу, который является экс-бойцом ЧВК «Вагнер».
Батя назначил «стрелу» бывшему парню дочери, на которую он приехал с сослуживцами. Паренёк тоже приехал не один.
Итог: разговора не вышло, драка переросла в стрельбу из травматов. Прибывшие полицейские задержали троих парней, пострадавшим понадобилась помощь медиков." (Топор). А вот в Петербурге, всё было бы по другому. Не столь массово. Уединенно. Интеллигентно. По семейному. И довели бы дело до конца.
"В Челябинске зумеры избили ветеранов ЧВК «Вагнер» — массовая драка произошла из-за любовных разборок.
Конфликт начался из-за того, что два парня не поделили девушку. Бывший парень побил нынешнего парня девушки. Тогда она позвонила своему отцу, который является экс-бойцом ЧВК «Вагнер».
Батя назначил «стрелу» бывшему парню дочери, на которую он приехал с сослуживцами. Паренёк тоже приехал не один.
Итог: разговора не вышло, драка переросла в стрельбу из травматов. Прибывшие полицейские задержали троих парней, пострадавшим понадобилась помощь медиков." (Топор). А вот в Петербурге, всё было бы по другому. Не столь массово. Уединенно. Интеллигентно. По семейному. И довели бы дело до конца.
Картинку запостили - в американских школах, задания школьникам - нарисовать как бы ты, школьник, покончил с расизмом.
Как человек тридцать с гаком лет занимающийся этнической проблематикой, я, честно говоря, в шоке.
То есть если всё это добралось до школ, и школьники в легкой изобразительной форме должны решать сложнейшие и мягко говоря очень противоречивые этические и политические проблемы (дефиниции расизма, да и самого понятия "расы" - крайне лабильны и зависят прежде всего от политической и этической позиции каждого конкретного индивидуума) , то это путь к индивидуальным и массовым психозам.
Ну типа, как коммунисты учили в каждом эпизоде социальных отношений отыскивать "классовую борьбу", а значит выделять эксплуататоров и эксплуатируемых, а также, "подкулачников" и "агентов эксплуататорских классов", то, тут учат а) установить расу людей, б) определить что нечто происходит именно на расовой почве, в) да ещё и найти способы его решения.
Ой, вей, как говориться.
Но это с одной стороны напоминает религиозное помешательство или как там говорится "моральную панику". А с другой стороны нечто подобное происходило на рубеже XIX и ХХ века в Европе, когда вдруг сначала ученые, а потом политики обнаружили, что этничность не равна гражданству и языку и стали учить тому "массы", администраторы начали выделять категории неправильных этносов, учитывать их и заносить в паспорта. Закончилось всё понятно чем.
Как человек тридцать с гаком лет занимающийся этнической проблематикой, я, честно говоря, в шоке.
То есть если всё это добралось до школ, и школьники в легкой изобразительной форме должны решать сложнейшие и мягко говоря очень противоречивые этические и политические проблемы (дефиниции расизма, да и самого понятия "расы" - крайне лабильны и зависят прежде всего от политической и этической позиции каждого конкретного индивидуума) , то это путь к индивидуальным и массовым психозам.
Ну типа, как коммунисты учили в каждом эпизоде социальных отношений отыскивать "классовую борьбу", а значит выделять эксплуататоров и эксплуатируемых, а также, "подкулачников" и "агентов эксплуататорских классов", то, тут учат а) установить расу людей, б) определить что нечто происходит именно на расовой почве, в) да ещё и найти способы его решения.
Ой, вей, как говориться.
Но это с одной стороны напоминает религиозное помешательство или как там говорится "моральную панику". А с другой стороны нечто подобное происходило на рубеже XIX и ХХ века в Европе, когда вдруг сначала ученые, а потом политики обнаружили, что этничность не равна гражданству и языку и стали учить тому "массы", администраторы начали выделять категории неправильных этносов, учитывать их и заносить в паспорта. Закончилось всё понятно чем.
Смешно. Параллельно читаю тексты радикального, но вполне легального в рамках РПЦ и награжденного церковными наградами, не шибко известного публике, но реально руководившего десятками тысяч последователей духовного авторитета, и очередное интервью либерального церковного теолога, о том, что пора бы иерархию распустить. Но оно разумеется не распустится, поскольку не понимает прекрасных идей. Либеральный теолог боится пережить атомную войну, а духовный авторитет рассказывает, что когда во Вторую мировую войну некая дама попыталась прервать проповедь его учителя - то в тот же момент её малолетнего сына за околицей .... на куски миной, с которой он играл. Так что она больше не прерывала старца, было чем заняться. Но этого было мало, там её потом дом сожгло, да и второго сына... того.
Это надо сказать, довольно крайний вариант православной боевой магии, но не раз встречал нечто подобное. И не только в рассказах, но и, так сказать, кое-что случалось у таких гуру и на практике.
Это я к тому, что на любого либерального православного теолога, найдется два десятка православных духовных авторитетов. С реальными тысячами, а то и десятками тысяч последователей.
И если между ними не будет какой то административной прокладки, которая немного приглядывает за, так скажем, возрождением и укреплением православия в конкретно взятой местности, там такие сто цветов распустятся, такие сто школ будут соревноваться по селам, что всё уже имеющееся будет восприниматься как прекрасное невинное прошлое. И главное, что слабо приблизит народ к тезису, что "Бог есть любовь..." и всё что полагается дальше по Меню в переводе Кочеткова, Борисова и Уминского.
Кстати, католики всё это проходили, поэтому там либеральное богословие либеральным богословием, а иерархия - иерархией. Смешивать, но не взбалтывать.
Это надо сказать, довольно крайний вариант православной боевой магии, но не раз встречал нечто подобное. И не только в рассказах, но и, так сказать, кое-что случалось у таких гуру и на практике.
Это я к тому, что на любого либерального православного теолога, найдется два десятка православных духовных авторитетов. С реальными тысячами, а то и десятками тысяч последователей.
И если между ними не будет какой то административной прокладки, которая немного приглядывает за, так скажем, возрождением и укреплением православия в конкретно взятой местности, там такие сто цветов распустятся, такие сто школ будут соревноваться по селам, что всё уже имеющееся будет восприниматься как прекрасное невинное прошлое. И главное, что слабо приблизит народ к тезису, что "Бог есть любовь..." и всё что полагается дальше по Меню в переводе Кочеткова, Борисова и Уминского.
Кстати, католики всё это проходили, поэтому там либеральное богословие либеральным богословием, а иерархия - иерархией. Смешивать, но не взбалтывать.