«Битва московской спеси с петербургской простотой»
Я живу совсем не в центре Питера. Там, где стоит мой дом, когда-то, наверное, были дачи — Озерки и Лесное считались уютными и тихими столичными предместьями.
Но и в наших местах нашлось место драматическим событиям.
Ровно двести лет назад, 22 сентября 1825 года, в Лесном произошла знаменитая дуэль, которую многие считают «первой ступенью» декабрьского восстания.
В парке Лесного института, недалеко от Выборгской дороги, сошлись поручик лейб-гвардии Семёновского полка Константин Чернов, чьим адъютантом был руководитель Северного общества Кондратий Рылеев, и флигель-адъютант Владимир Новосильцев.
Причина кажется обыкновенной для тех лет — честь женщины. Вот только спорят не два претендента на руку и сердце, а брат и несостоявшийся жених.
Летом 1824 года в имении Черновых Большое Заречье внук младшего из братьев Орловых, офицер из императорской свиты Владимир Новосильцев, познакомился с шестнадцатилетней дочерью отставного генерала Екатериной.
Оба, как говорят, были влюблены, дело шло к свадьбе, но вмешалась мать Владимира Екатерина Новосильцева, урожденная Орлова, крестница самой Екатерины Великой. Помолвка официально разорвана не была, но Владимир поспешно уехал в Москву, оставив юную невесту в весьма двусмысленном по тем временам положении.
Новосильцева тем временем активно плела интриги, стараясь не допустить неравного, по её мнению, брака. В итоге Пахом Чернов — отец невесты — сам отозвал согласие на брак, однако брат девушки Константин Чернов с ситуацией не смирился и вызвал Владимира на дуэль.
…Окончилась она трагически для обоих — они были смертельно ранены. Через четыре дня после дуэли умер Владимир, спустя двенадцать дней — Константин. Похороны последнего на Смоленском кладбище, по словам современников, превратились в первую политическую манифестацию.
Кюхельбекер, например, написал на смерть Константина стихотворение.
В бумагах Чернова было найдено подобие завещания со словами: «Пусть я паду, но пусть падёт и он в пример жалким гордецам, и чтобы золото и знатный род не насмехались над невинностью и благородством души». Эти слова иногда приписываются Александру Бестужеву.
… Екатерина Новосильцева так никогда и не оправилась после гибели любимого сына. Она выкупила постоялый двор, в комнате которого умер Владимир, и на свои средства построила церковь во имя Святого Равноапостольного князя Владимира с богадельней при ней.
… Екатерина Чернова вышла замуж за полковника Лемана, в браке с которым у неё было восемь детей.
#бессрочный_подстрочник
Я живу совсем не в центре Питера. Там, где стоит мой дом, когда-то, наверное, были дачи — Озерки и Лесное считались уютными и тихими столичными предместьями.
Но и в наших местах нашлось место драматическим событиям.
Ровно двести лет назад, 22 сентября 1825 года, в Лесном произошла знаменитая дуэль, которую многие считают «первой ступенью» декабрьского восстания.
В парке Лесного института, недалеко от Выборгской дороги, сошлись поручик лейб-гвардии Семёновского полка Константин Чернов, чьим адъютантом был руководитель Северного общества Кондратий Рылеев, и флигель-адъютант Владимир Новосильцев.
Причина кажется обыкновенной для тех лет — честь женщины. Вот только спорят не два претендента на руку и сердце, а брат и несостоявшийся жених.
Летом 1824 года в имении Черновых Большое Заречье внук младшего из братьев Орловых, офицер из императорской свиты Владимир Новосильцев, познакомился с шестнадцатилетней дочерью отставного генерала Екатериной.
Оба, как говорят, были влюблены, дело шло к свадьбе, но вмешалась мать Владимира Екатерина Новосильцева, урожденная Орлова, крестница самой Екатерины Великой. Помолвка официально разорвана не была, но Владимир поспешно уехал в Москву, оставив юную невесту в весьма двусмысленном по тем временам положении.
Новосильцева тем временем активно плела интриги, стараясь не допустить неравного, по её мнению, брака. В итоге Пахом Чернов — отец невесты — сам отозвал согласие на брак, однако брат девушки Константин Чернов с ситуацией не смирился и вызвал Владимира на дуэль.
…Окончилась она трагически для обоих — они были смертельно ранены. Через четыре дня после дуэли умер Владимир, спустя двенадцать дней — Константин. Похороны последнего на Смоленском кладбище, по словам современников, превратились в первую политическую манифестацию.
Кюхельбекер, например, написал на смерть Константина стихотворение.
В бумагах Чернова было найдено подобие завещания со словами: «Пусть я паду, но пусть падёт и он в пример жалким гордецам, и чтобы золото и знатный род не насмехались над невинностью и благородством души». Эти слова иногда приписываются Александру Бестужеву.
… Екатерина Новосильцева так никогда и не оправилась после гибели любимого сына. Она выкупила постоялый двор, в комнате которого умер Владимир, и на свои средства построила церковь во имя Святого Равноапостольного князя Владимира с богадельней при ней.
… Екатерина Чернова вышла замуж за полковника Лемана, в браке с которым у неё было восемь детей.
#бессрочный_подстрочник
❤9
«Пахнет осенью. А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь вместе с журавлями» (Антон Павлович Чехов)
Журавли, говорят, летят в Индию. Поэтому я в этом году — вместе с журавлями.
#полетели_в_дели
Журавли, говорят, летят в Индию. Поэтому я в этом году — вместе с журавлями.
#полетели_в_дели
❤14
Сначала в шесть лет мама тащит тебя по морозу в Дом ученых в Лесном на курсы английского, а потом ты в тридцать четыре выступаешь от России на конференции молодых авторов стран Шанхайской Организации Сотрудничества.
Любите родителей❤️
#полетели_в_дели
Любите родителей❤️
#полетели_в_дели
❤19💯7🎉1🤝1
Когда я была маленькой, в нашей прихожей на стене висела карта мира. По ней я учила страны и их столицы.
Дели — простое слово. Я быстро его запомнила. И, честно говоря, не думала когда-нибудь оказаться в Индии. Мне тогда казалось, что это ужасно далеко. Оказалось, что всего шесть с половиной часов в небе.
Пока летели, обсуждали с Артёмом, что всё это похоже на сон при температуре 39 (в хорошем смысле слова), сюр какой-то, ирреальщина: мы, русские писатели, летим в Индию.
… а потом нас встретил аэропорт имени Индиры Ганди — огромный, как и всё в Дели, и по-домашнему застеленный ковром.
Первое впечатление: женщина говорит с ребёнком, стоит далеко, и я не могу разобрать слов, но интонация такая знакомая, что мне кажется — она говорит по-русски. Подхожу — нет, слова чужие.
Эту общую интонацию мы искали и нашли за эти три дня.
Дели — очень интересный город, но место всегда определяется людьми. И люди, которых мы встретили здесь, показались нам очень близкими по духу. Многие из них любят и знают русский язык едва ли не больше нас самих — вот повод задуматься. Среди любимых русских поэтов и писателей называли не только Пушкина, Толстого, Есенина, Булгакова и Достоевского, но и Шаламова, Маяковского, Окуджаву, Прилепина.
Слушая студентов, аспирантов и преподавателей из Индии, невольно отмечаешь живую, жаркую тягу к познанию, желание ставить вопросы и отвечать на них.
Очень условное деление на развитые и развивающиеся страны всегда казалось мне надуманным и снобистским, но вчера я подумала, что в нём нет ничего плохого. У развивающихся стран есть потенциал, у них всё впереди, их развитие происходит здесь и сейчас. А вот не зашли ли развитые страны в цивилизационный тупик — хороший вопрос, и ответ на него устроит не всех.
Нам много лет твердили, что мир начинается и заканчивается Европой, но это не так. Достаточно взглянуть на огни тридцатимиллионного Дели с самолёта, чтобы понять масштаб этого «остального мира».
Дели оказался совсем не таким, каким я его себе представляла. Он очень зелёный, яркий, вечно куда-то спешащий на дорогих машинах, мопедах, тук-туках и гужевых повозках, но во всём этом есть какой-то удивительный неуловимый баланс. Буквально другой способ жить.
В кампусе университета, по сути в огромном парке, бродят павлины и «синие коровы» — антилопы нильгау, а в воздухе потрескивает живая сетка из стрекоз.
Удивительно, но жара не отправила меня в нокаут, как это обычно бывает, даже среди многовековых каменных кружев Кутуб-Минара. Это место, как другая планета. Недаром одна из его жемчужин — колонна из железа, занесённого на землю метеоритом.
К Воротам Индии и Воинскому мемориалу приходят семьями. Мелькают красивые разноцветные сари.
Слышится заливистый смех детей и плач младенца.
Есть избитая фраза о том, что смеются и плачут на всех языках одинаково — и это воистину так.
И любят одинаково — детей, родителей, мужчин и женщин.
И горюют.
И умеют подмечать красоту и говорить о ней.
Недаром в одном из русских фильмов о любви звучит песня на стихи Рабиндранта Тагора: «Смерть побеждающий вечный закон — это любовь моя».
…В аэропорту пограничник спрашивает, глядя на меня с недоверием:
— Вы писатель?
Я улыбаюсь, затыкая вечный синдром самозванца, забираю паспорт с сырым въездным штампом и шагаю в уютное влажное тепло.
धन्यवाद भारत!
#полетели_в_дели
Дели — простое слово. Я быстро его запомнила. И, честно говоря, не думала когда-нибудь оказаться в Индии. Мне тогда казалось, что это ужасно далеко. Оказалось, что всего шесть с половиной часов в небе.
Пока летели, обсуждали с Артёмом, что всё это похоже на сон при температуре 39 (в хорошем смысле слова), сюр какой-то, ирреальщина: мы, русские писатели, летим в Индию.
… а потом нас встретил аэропорт имени Индиры Ганди — огромный, как и всё в Дели, и по-домашнему застеленный ковром.
Первое впечатление: женщина говорит с ребёнком, стоит далеко, и я не могу разобрать слов, но интонация такая знакомая, что мне кажется — она говорит по-русски. Подхожу — нет, слова чужие.
Эту общую интонацию мы искали и нашли за эти три дня.
Дели — очень интересный город, но место всегда определяется людьми. И люди, которых мы встретили здесь, показались нам очень близкими по духу. Многие из них любят и знают русский язык едва ли не больше нас самих — вот повод задуматься. Среди любимых русских поэтов и писателей называли не только Пушкина, Толстого, Есенина, Булгакова и Достоевского, но и Шаламова, Маяковского, Окуджаву, Прилепина.
Слушая студентов, аспирантов и преподавателей из Индии, невольно отмечаешь живую, жаркую тягу к познанию, желание ставить вопросы и отвечать на них.
Очень условное деление на развитые и развивающиеся страны всегда казалось мне надуманным и снобистским, но вчера я подумала, что в нём нет ничего плохого. У развивающихся стран есть потенциал, у них всё впереди, их развитие происходит здесь и сейчас. А вот не зашли ли развитые страны в цивилизационный тупик — хороший вопрос, и ответ на него устроит не всех.
Нам много лет твердили, что мир начинается и заканчивается Европой, но это не так. Достаточно взглянуть на огни тридцатимиллионного Дели с самолёта, чтобы понять масштаб этого «остального мира».
Дели оказался совсем не таким, каким я его себе представляла. Он очень зелёный, яркий, вечно куда-то спешащий на дорогих машинах, мопедах, тук-туках и гужевых повозках, но во всём этом есть какой-то удивительный неуловимый баланс. Буквально другой способ жить.
В кампусе университета, по сути в огромном парке, бродят павлины и «синие коровы» — антилопы нильгау, а в воздухе потрескивает живая сетка из стрекоз.
Удивительно, но жара не отправила меня в нокаут, как это обычно бывает, даже среди многовековых каменных кружев Кутуб-Минара. Это место, как другая планета. Недаром одна из его жемчужин — колонна из железа, занесённого на землю метеоритом.
К Воротам Индии и Воинскому мемориалу приходят семьями. Мелькают красивые разноцветные сари.
Слышится заливистый смех детей и плач младенца.
Есть избитая фраза о том, что смеются и плачут на всех языках одинаково — и это воистину так.
И любят одинаково — детей, родителей, мужчин и женщин.
И горюют.
И умеют подмечать красоту и говорить о ней.
Недаром в одном из русских фильмов о любви звучит песня на стихи Рабиндранта Тагора: «Смерть побеждающий вечный закон — это любовь моя».
…В аэропорту пограничник спрашивает, глядя на меня с недоверием:
— Вы писатель?
Я улыбаюсь, затыкая вечный синдром самозванца, забираю паспорт с сырым въездным штампом и шагаю в уютное влажное тепло.
धन्यवाद भारत!
#полетели_в_дели
❤16💯1🤝1