Мое мнение о том, почему Трамп не пойдёт до конца и не будет действовать радикально.
Я говорю это не как его противник — напротив, я голосовала за него. Вместе с миллионами патриотов, я верила. Просто потому что не было выбора. И, как многие, я хотела видеть в нём нового хранителя настоящей старой Америки. Даже смешно, не правда ли? Но теперь после выборов я вижу слишком ясно: он не тот, кто поведёт нас до конца.
Да, он прав, когда говорит о проблемах. Он правильно называет имя врага — но только шёпотом. Он обещает, что наведёт порядок, но боится коснуться корня зла. А почему? Потому что он хочет нравиться всем. Он хочет аплодисментов. Он хочет, чтобы его любили и в Нью-Йорке, и в Алабаме и даже в Лос Анджелесе. А так не бывает.
Вспомним его предвыборную кампанию. Его обещания. Дальше — победа на выборах, и… что затем? Где его храбрые указы? Где военные на границе? Где массовые облавы на нелегалов? Где свёрнутые соцпрограммы для тех, кто даже не говорит по-английски? Где речь в Конгрессе, где бы он сказал: «Америка принадлежит тем, кто её создал»?
Вместо этого он в третий раз предлагает реформу иммиграции, а не массовую депортацию всего сброда. Он избегает вопросов о расе. Он молчит, когда наши люди сидят в тюрьмах за самооборону. Он встречается с президентом ЮАР, да, и говорит о геноциде белых — а потом жмёт руку тому, кто покрывает этот геноцид. Где сила? Где решимость?
Он боится потерять Инстаграм. Боится, что его сыновья не будут желанными гостями в гольф-клубах. Боится, что CNN опять назовёт его “фашистом”.
Он просто один из инструментов в длинной игре. Но наш путь — не через Капитолий. Наш путь — через верность крови, земле и традиции. Через наше сообщество, нашу культуру, нашу историю.
Я говорю это не как его противник — напротив, я голосовала за него. Вместе с миллионами патриотов, я верила. Просто потому что не было выбора. И, как многие, я хотела видеть в нём нового хранителя настоящей старой Америки. Даже смешно, не правда ли? Но теперь после выборов я вижу слишком ясно: он не тот, кто поведёт нас до конца.
Да, он прав, когда говорит о проблемах. Он правильно называет имя врага — но только шёпотом. Он обещает, что наведёт порядок, но боится коснуться корня зла. А почему? Потому что он хочет нравиться всем. Он хочет аплодисментов. Он хочет, чтобы его любили и в Нью-Йорке, и в Алабаме и даже в Лос Анджелесе. А так не бывает.
Вспомним его предвыборную кампанию. Его обещания. Дальше — победа на выборах, и… что затем? Где его храбрые указы? Где военные на границе? Где массовые облавы на нелегалов? Где свёрнутые соцпрограммы для тех, кто даже не говорит по-английски? Где речь в Конгрессе, где бы он сказал: «Америка принадлежит тем, кто её создал»?
Вместо этого он в третий раз предлагает реформу иммиграции, а не массовую депортацию всего сброда. Он избегает вопросов о расе. Он молчит, когда наши люди сидят в тюрьмах за самооборону. Он встречается с президентом ЮАР, да, и говорит о геноциде белых — а потом жмёт руку тому, кто покрывает этот геноцид. Где сила? Где решимость?
Он боится потерять Инстаграм. Боится, что его сыновья не будут желанными гостями в гольф-клубах. Боится, что CNN опять назовёт его “фашистом”.
Он просто один из инструментов в длинной игре. Но наш путь — не через Капитолий. Наш путь — через верность крови, земле и традиции. Через наше сообщество, нашу культуру, нашу историю.
👍28⚡1👏1
Дорогие мои!❤️
Рада сообщить вам прекрасную новость: я начинаю публиковать свою книгу, глава за главой, здесь на канале и, конечно же, на своём Boosty!
На Boosty вы можете оформить подписку и получать доступ к новым главам сразу же после их публикации. Кроме того, там будут эксклюзивные фото и рассказы, которых не будет на канале. Здесь же главы будут публиковаться также, но в виде постов за звёзды, для тех, кто по каким-то причинам не подписан на Boosty.
Первая глава уже готова и будет опубликована в максимально ближайшее время и доступна для всех! Я с большим волнением жду ваших отзывов и мнений — для меня это невероятно важно.
Цена за каждую последующую главу в Dixie Diary будет составлять всего 0,5$. Я считаю эту сумму справедливой и доступной каждому. В написание книги я вложила много сил, времени и души, и искренне верю, что такой труд заслуживает хоть небольшой оплаты. Ваша поддержка подарит каналу вторую жизнь и станет огромной мотивацией для меня как автора и создателя нашего любимого Dixie Diary.
Спасибо за то, что вы рядом, за ваше тепло и вдохновение! Вместе мы сделаем этот канал ещё лучше!
С любовью,
ваша Мариэль.
Рада сообщить вам прекрасную новость: я начинаю публиковать свою книгу, глава за главой, здесь на канале и, конечно же, на своём Boosty!
На Boosty вы можете оформить подписку и получать доступ к новым главам сразу же после их публикации. Кроме того, там будут эксклюзивные фото и рассказы, которых не будет на канале. Здесь же главы будут публиковаться также, но в виде постов за звёзды, для тех, кто по каким-то причинам не подписан на Boosty.
Первая глава уже готова и будет опубликована в максимально ближайшее время и доступна для всех! Я с большим волнением жду ваших отзывов и мнений — для меня это невероятно важно.
Цена за каждую последующую главу в Dixie Diary будет составлять всего 0,5$. Я считаю эту сумму справедливой и доступной каждому. В написание книги я вложила много сил, времени и души, и искренне верю, что такой труд заслуживает хоть небольшой оплаты. Ваша поддержка подарит каналу вторую жизнь и станет огромной мотивацией для меня как автора и создателя нашего любимого Dixie Diary.
Спасибо за то, что вы рядом, за ваше тепло и вдохновение! Вместе мы сделаем этот канал ещё лучше!
С любовью,
ваша Мариэль.
boosty.to
Mariel Wheeler - The South Will Rise Again
Привет, меня зовут Мариэль. Добро пожаловать на мой Boosty! Здесь вы можете поддержать меня и мой труд, а взамен получите доступ к моим самым сокровенным мыслям, рассказам, главам моей книги и фотографиям из моей жизни. Спасибо, что вы со мной! Все средства…
❤11
Глава I. Трещина в небе
Утро над округом Форрест начиналось, словно вступление к старинной мелодии, тихо и осторожно, с мягкого прикосновения рассветных лучей к верхушкам вековых сосен. Мир медленно пробуждался от сна, но неохотно, словно ещё раздумывая, стоит ли сегодня возвращаться в реальность. Где-то вдали перекликались первые птицы, и их нежный щебет едва доносился до окон фермерского дома, погружённого в сон и покой.
Она проснулась, почувствовав тревожную пустоту в душе. Эта пустота приходила к ней уже несколько недель подряд, но сегодня ощущение стало особенно острым и настойчивым. Мариэль открыла глаза и некоторое время неподвижно лежала, всматриваясь в потолок, где тени ветвей медленно двигались, напоминая о хрупкости времени.
Но сегодня даже близость семьи казалась ей далёкой, будто она была гостем в своей собственной жизни. Она осторожно поднялась, чувствуя под ногами знакомый холод деревянного пола, скрипевшего негромко и виновато, словно извиняясь за то, что не смог согреть её беспокойное сердце.
Она оделась быстро и просто, натянув на себя старую рубашку, темные джинсы и высокие, видавшие виды сапоги, словно собираясь в дорогу, о которой никто ещё не знал. На крыльце она остановилась на мгновение, вдохнула полной грудью прохладный воздух, пытаясь найти в нём утешение, но нашла только свежесть и тревогу грядущего дня.
Грейси, старая кобыла с умными тёмными глазами, ждала её возле изгороди, спокойно пощипывая влажную траву. Лошадь подняла голову, словно почуяв настроение хозяйки, и тихо заржала, приветствуя её привычно и ласково. Мариэль улыбнулась впервые за утро, погладив тёплую морду животного, прошептала несколько нежных слов, больше похожих на молитву, чем на обычную речь.
— Ну что, девочка, снова поедем искать ответы, которых нет?
Словно в ответ Грейси покачала головой и мягко подставила ей спину, приглашая в седло. Они выехали за ворота и двинулись вдоль пустых полей, которые уже отдали людям всё, что могли, и теперь лежали тихо, отдыхая в ожидании нового сезона.
Мариэль ехала не спеша, слушая тишину, прерываемую лишь шелестом сухой травы и негромким стуком копыт. Здесь, вдали от дома, она ощущала себя свободнее, будто пространство вокруг неё постепенно расширялось, освобождая от тяжёлых мыслей, что не отпускали её уже столько времени. Каждый шаг лошади, каждое дуновение ветра возвращали ей чувство единства с этой землёй, ощущение, что всё ещё можно изменить, даже если она сама не знала, что именно. Всё было до боли знакомо и до слёз неизменно, словно она двигалась по кругу, возвращаясь снова и снова в отправную точку.
Проехав небольшую рощу, она свернула на едва заметную тропу, ведущую к старым руинам, скрытым в густых зарослях диких лоз и плюща. Когда-то на этом месте стояла усадьба её предков, белоснежная колоннада которая ещё долго жила в памяти местных жителей, даже после того, как исчезла под натиском времени и природы.
Она остановила лошадь возле обломка каменной колонны и осторожно слезла на землю, ощущая под ногами мягкий, влажный мох, покрывавший руины, словно плотно прилегающий ковёр. Здесь время словно замерло, и воздух был насыщен горечью утраченного. Она подошла ближе к развалинам, коснулась прохладного камня рукой и закрыла глаза. Сердце вдруг забилось быстрее, и по коже пробежали мурашки — ей казалось, что сейчас она услышит чей-то голос, знакомый и родной, зовущий её из глубины прошлого.
Но голос не звучал, и вокруг стояла всё та же неизбывная тишина, наполнявшая пространство старых стен, среди которых давно поселились лишь призраки воспоминаний. Мариэль глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от тяжести, навалившейся на сердце, и вновь села в седло. Она направила Грейси обратно, двинувшись быстрее, словно надеясь, что движение и ветер помогут ей забыть странные чувства и тревожные предчувствия.
Но неожиданно впереди мелькнула тень. Быстро, почти неуловимо что-то бросилось через дорогу, шурша кустами и ломая ветви. Грейси резко остановилась, встала на дыбы с диким, испуганным ржанием, и в одно мгновение мир перевернулся.
Мариэль не успела удержаться.
Утро над округом Форрест начиналось, словно вступление к старинной мелодии, тихо и осторожно, с мягкого прикосновения рассветных лучей к верхушкам вековых сосен. Мир медленно пробуждался от сна, но неохотно, словно ещё раздумывая, стоит ли сегодня возвращаться в реальность. Где-то вдали перекликались первые птицы, и их нежный щебет едва доносился до окон фермерского дома, погружённого в сон и покой.
Она проснулась, почувствовав тревожную пустоту в душе. Эта пустота приходила к ней уже несколько недель подряд, но сегодня ощущение стало особенно острым и настойчивым. Мариэль открыла глаза и некоторое время неподвижно лежала, всматриваясь в потолок, где тени ветвей медленно двигались, напоминая о хрупкости времени.
Но сегодня даже близость семьи казалась ей далёкой, будто она была гостем в своей собственной жизни. Она осторожно поднялась, чувствуя под ногами знакомый холод деревянного пола, скрипевшего негромко и виновато, словно извиняясь за то, что не смог согреть её беспокойное сердце.
Она оделась быстро и просто, натянув на себя старую рубашку, темные джинсы и высокие, видавшие виды сапоги, словно собираясь в дорогу, о которой никто ещё не знал. На крыльце она остановилась на мгновение, вдохнула полной грудью прохладный воздух, пытаясь найти в нём утешение, но нашла только свежесть и тревогу грядущего дня.
Грейси, старая кобыла с умными тёмными глазами, ждала её возле изгороди, спокойно пощипывая влажную траву. Лошадь подняла голову, словно почуяв настроение хозяйки, и тихо заржала, приветствуя её привычно и ласково. Мариэль улыбнулась впервые за утро, погладив тёплую морду животного, прошептала несколько нежных слов, больше похожих на молитву, чем на обычную речь.
— Ну что, девочка, снова поедем искать ответы, которых нет?
Словно в ответ Грейси покачала головой и мягко подставила ей спину, приглашая в седло. Они выехали за ворота и двинулись вдоль пустых полей, которые уже отдали людям всё, что могли, и теперь лежали тихо, отдыхая в ожидании нового сезона.
Мариэль ехала не спеша, слушая тишину, прерываемую лишь шелестом сухой травы и негромким стуком копыт. Здесь, вдали от дома, она ощущала себя свободнее, будто пространство вокруг неё постепенно расширялось, освобождая от тяжёлых мыслей, что не отпускали её уже столько времени. Каждый шаг лошади, каждое дуновение ветра возвращали ей чувство единства с этой землёй, ощущение, что всё ещё можно изменить, даже если она сама не знала, что именно. Всё было до боли знакомо и до слёз неизменно, словно она двигалась по кругу, возвращаясь снова и снова в отправную точку.
Проехав небольшую рощу, она свернула на едва заметную тропу, ведущую к старым руинам, скрытым в густых зарослях диких лоз и плюща. Когда-то на этом месте стояла усадьба её предков, белоснежная колоннада которая ещё долго жила в памяти местных жителей, даже после того, как исчезла под натиском времени и природы.
Она остановила лошадь возле обломка каменной колонны и осторожно слезла на землю, ощущая под ногами мягкий, влажный мох, покрывавший руины, словно плотно прилегающий ковёр. Здесь время словно замерло, и воздух был насыщен горечью утраченного. Она подошла ближе к развалинам, коснулась прохладного камня рукой и закрыла глаза. Сердце вдруг забилось быстрее, и по коже пробежали мурашки — ей казалось, что сейчас она услышит чей-то голос, знакомый и родной, зовущий её из глубины прошлого.
Но голос не звучал, и вокруг стояла всё та же неизбывная тишина, наполнявшая пространство старых стен, среди которых давно поселились лишь призраки воспоминаний. Мариэль глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от тяжести, навалившейся на сердце, и вновь села в седло. Она направила Грейси обратно, двинувшись быстрее, словно надеясь, что движение и ветер помогут ей забыть странные чувства и тревожные предчувствия.
Но неожиданно впереди мелькнула тень. Быстро, почти неуловимо что-то бросилось через дорогу, шурша кустами и ломая ветви. Грейси резко остановилась, встала на дыбы с диким, испуганным ржанием, и в одно мгновение мир перевернулся.
Мариэль не успела удержаться.
❤9👍2
Её тело взметнулось вверх, выброшенное из седла, и она вдруг увидела всё с невозможной чёткостью и замедленностью: испуганные глаза лошади, серое небо, которое неожиданно раскололось на две половины, словно кто-то провёл по нему невидимой, тонкой чертой. В ушах наступила оглушительная тишина, наполненная лишь биением собственного сердца.
Она падала долго, словно сама земля отступала, не желая принимать её в свои объятия. И только когда боль пронзила её тело, когда треск собственного удара наполнил сознание яркой вспышкой, она поняла, что падение закончилось. Острая, горячая боль тут же уступила место тёмной, бархатистой пустоте, которая медленно накрыла её, унося всё дальше и дальше от мира живых.
Последним, что она успела осознать, было небо — бескрайнее, бесконечно печальное, расколотое надвое, словно старая фарфоровая тарелка, которая больше никогда не станет целой. Затем тьма мягко сомкнулась над ней, стирая из памяти всё, что было до этого момента, и всё, что могло произойти после.
Она падала долго, словно сама земля отступала, не желая принимать её в свои объятия. И только когда боль пронзила её тело, когда треск собственного удара наполнил сознание яркой вспышкой, она поняла, что падение закончилось. Острая, горячая боль тут же уступила место тёмной, бархатистой пустоте, которая медленно накрыла её, унося всё дальше и дальше от мира живых.
Последним, что она успела осознать, было небо — бескрайнее, бесконечно печальное, расколотое надвое, словно старая фарфоровая тарелка, которая больше никогда не станет целой. Затем тьма мягко сомкнулась над ней, стирая из памяти всё, что было до этого момента, и всё, что могло произойти после.
❤13
В 1857 году Элифалет Ремингтон создал свой револьвер. Он имел неразъемную рамку, восьмигранный ствол, ввинченный в рамку. Шестизарядный барабан имеет прямоугольные прорези для стопора. Ударно-спусковой механизм одинарного действия; барабан поворачивался при взведении курка. Спусковая скоба сделана из латуни. Активно использовался во время гражданской войны в США. Какое-то время был популярнее револьвера Кольта.
❤🔥19👍4❤1
По данным на 2024 год, белые люди составляют около 11,9% населения планеты. Мы — меньшинство в мире, где нас называют «угнетателями», «виноватыми», «привилегированными». Но кто мы на самом деле?
Мы — те, кто строил города и фермы. Кто прокладывал рельсы, поднимал над бушующими реками мосты, создавал музыку и литературу, открывал законы природы. Мы — те, чьи предки пахали эту землю, умирали в войнах, рожали детей, держались за веру, честь и долг. Мы — наследники цивилизации, которая дала миру свет, когда остальной мир ещё блуждал во тьме.
А теперь? Нас стыдят за цвет кожи, за традиции, за семью, за сам факт нашего существования. Нас учат стыдиться того, что мы белые. Наши дети растут в школах, где история их народа — это перечень «преступлений». Где нет места гордости. Где вместо героев — извинения. Где белый ребёнок должен молчать, чтобы никого не обидеть.
А ведь правда в том, что всё, что мы строили, сегодня стоит под самой страшной угрозой. Наши ценности, наши земли, наши дети. Мы теряем не просто численность — мы теряем будущее.
Глобализация, миграционные волны, культурная эрозия, моральная подмена понятий — это не просто тренды. Это атака на саму суть западной, христианской, белой цивилизации. Это не случайность — это планомерное стирание.
Я не стыжусь своей расы. Я горжусь своими предками. Я люблю эту землю, её пыльные дороги, её кресты и флаги, её песни и молитвы.
Our race is our nation — потому что всё, что у нас осталось, это мы сами.
Мы — те, кто строил города и фермы. Кто прокладывал рельсы, поднимал над бушующими реками мосты, создавал музыку и литературу, открывал законы природы. Мы — те, чьи предки пахали эту землю, умирали в войнах, рожали детей, держались за веру, честь и долг. Мы — наследники цивилизации, которая дала миру свет, когда остальной мир ещё блуждал во тьме.
А теперь? Нас стыдят за цвет кожи, за традиции, за семью, за сам факт нашего существования. Нас учат стыдиться того, что мы белые. Наши дети растут в школах, где история их народа — это перечень «преступлений». Где нет места гордости. Где вместо героев — извинения. Где белый ребёнок должен молчать, чтобы никого не обидеть.
А ведь правда в том, что всё, что мы строили, сегодня стоит под самой страшной угрозой. Наши ценности, наши земли, наши дети. Мы теряем не просто численность — мы теряем будущее.
Глобализация, миграционные волны, культурная эрозия, моральная подмена понятий — это не просто тренды. Это атака на саму суть западной, христианской, белой цивилизации. Это не случайность — это планомерное стирание.
Я не стыжусь своей расы. Я горжусь своими предками. Я люблю эту землю, её пыльные дороги, её кресты и флаги, её песни и молитвы.
Our race is our nation — потому что всё, что у нас осталось, это мы сами.
❤29👏9😢2🕊2
🌈 "Pride Month"? — Нет.
Июнь снова наступил — и знаете, чего я не чувствую?
Их грязной гордости.
Гордиться, говорят? Чем? Тем, что они публично выставляют на показ то, что испокон веков называлось грехом? Тем, что они маршируют по улицам в кожаных ремешках и разукрашенных пёсьих намордниках, размахивая радугой, которую, к слову, украли у Господа? Тем, что детские библиотеки ныне служат алтарями для бородатых мужчин в париках, читающих сказки с похотливым уклоном?
Нет. Это не гордость. Это — Содом и Гоморра 2.0, только с отделом маркетинга и платной интеграцией.
«Pride Month» — это месяц содомии, духовной гнили, душевной болезни и окончательного забвения стыда.
А я скажу: у меня есть только одна гордость.
И она — белая.
Белая, как вера моих предков, как белые колонны южных домов, как звезды на флаге Конфедерации, что реял над землёй, где мужчина был мужчиной, женщина — леди, а Бог — не предмет насмешек.
Июнь снова наступил — и знаете, чего я не чувствую?
Их грязной гордости.
Гордиться, говорят? Чем? Тем, что они публично выставляют на показ то, что испокон веков называлось грехом? Тем, что они маршируют по улицам в кожаных ремешках и разукрашенных пёсьих намордниках, размахивая радугой, которую, к слову, украли у Господа? Тем, что детские библиотеки ныне служат алтарями для бородатых мужчин в париках, читающих сказки с похотливым уклоном?
Нет. Это не гордость. Это — Содом и Гоморра 2.0, только с отделом маркетинга и платной интеграцией.
«Pride Month» — это месяц содомии, духовной гнили, душевной болезни и окончательного забвения стыда.
А я скажу: у меня есть только одна гордость.
И она — белая.
Белая, как вера моих предков, как белые колонны южных домов, как звезды на флаге Конфедерации, что реял над землёй, где мужчина был мужчиной, женщина — леди, а Бог — не предмет насмешек.
❤🔥24👍7🔥4👏1
Кажется, мы дожили до того дня, когда здравый смысл начал пробиваться сквозь тот туман безумия, в котором мир тонул многие годы. И на удивление сейчас нет ни этих навязчивых радуг, ни фальшивых «прайд»-аватарок, которыми был переполнен интернет. Ни одна крупная компания — ни Netflix, ни Disney, ни Ubisoft, ни даже Bethesda с Riot — не взяли на себя «почётную» ношу публичной покорности.
И это не случайность, дорогие мои. Это — признак усталости. Признак того, что насильственная идеология, затоптавшая культуру, традиции, семью и веру, начала терять хватку.
И это не случайность, дорогие мои. Это — признак усталости. Признак того, что насильственная идеология, затоптавшая культуру, традиции, семью и веру, начала терять хватку.
❤23👍5😁3👏1
Я часто смотрю на количество подписчиков в нашем канале и думаю: а кто вы, мои дорогие? Как давно вы со мной? Как вы вообще нашли Dixie Diary? Что привело вас сюда — интерес к истории Конфедерации, южной культуре, идеологии, стикеры, увлечения… или, может, что-то иное?
Мне правда хочется узнать вас ближе. Расскажите немного о себе. Когда вы впервые пришли на канал? Что вам здесь нравится, а что, может быть, нет? Что для вас значит этот уголок интернета, где мы говорим на своём, искреннем, порой тяжёлом, но близком друг другу языке?
Для меня этот канал — намного больше, чем просто тексты или мысли. Вы прекрасно это знаете. Это голос памяти, любви к своей земле, это борьба за право быть собой. А для вас?
С нетерпением жду ваших комментариев.
С любовью,
Мариэль❤️
Мне правда хочется узнать вас ближе. Расскажите немного о себе. Когда вы впервые пришли на канал? Что вам здесь нравится, а что, может быть, нет? Что для вас значит этот уголок интернета, где мы говорим на своём, искреннем, порой тяжёлом, но близком друг другу языке?
Для меня этот канал — намного больше, чем просто тексты или мысли. Вы прекрасно это знаете. Это голос памяти, любви к своей земле, это борьба за право быть собой. А для вас?
С нетерпением жду ваших комментариев.
С любовью,
Мариэль❤️
💘21🔥4
В этот день, 3 июня в далёком 1808 году, родился человек, имя которого навсегда вписано в судьбу земли Юга — Джефферсон Финис Дэвис. Первый и единственный Президент Конфедеративных Штатов Америки. Мужчина, чьё сердце билось в такт с сердцем Юга, и чья жизнь стала свидетельством мужества, чести и трагедии.
Он был десятым ребёнком в скромной семье, скитавшейся с места на место, пока не обрела приют в солнечном Миссисипи. Воспитанный в духе веры и долга, юный Дэвис получил образование в католической школе в Кентукки, а затем — в Вест-Пойнте, где выковывали офицеров новой нации. Он служил в армии, прошёл через огонь войны с индейцами и потерял первую жену — дочь будущего президента Тейлора — всего через три месяца после свадьбы.
Но трагедия не сломила его. Он вернулся домой, на землю, пахнущую хлопком и дымом печей. На своей плантации он управлял строго, но с заботой: рабы трудились под надзором избранного из них же, могли сажать свои огороды и торговать.
Политическая звезда Дэвиса засияла ярко. Его путь лежал через Конгресс, через поля сражений Мексиканской войны, через министерское кресло и, наконец, к главной вершине — президентству в той самой стране, что родилась из воли свободных штатов сказать «нет» диктату Севера.
Он не был идеален. Он ошибался, как ошибаются все люди. Он порой упирался, где стоило отступить, и уступал, где следовало стоять. Но никто не может упрекнуть его в равнодушии. Он был предан Югу до конца. И когда Конфедерация пала, он не сбежал — он был арестован и провёл два года в заключении, с высоко поднятой головой.
Позднее он писал, путешествовал, размышлял. Он стал символом. Тенью минувшей эпохи. Мужчиной своей земли, до последнего вздоха. Он ушёл в 1889 году, но не канул в небытие — тело его несли из Нового Орлеана до Ричмонда, и каждый шаг этого пути был шагом памяти.
Юг не начинается с политики. Он начинается с людей. С таких, как Джефферсон Дэвис.🙌
Он был десятым ребёнком в скромной семье, скитавшейся с места на место, пока не обрела приют в солнечном Миссисипи. Воспитанный в духе веры и долга, юный Дэвис получил образование в католической школе в Кентукки, а затем — в Вест-Пойнте, где выковывали офицеров новой нации. Он служил в армии, прошёл через огонь войны с индейцами и потерял первую жену — дочь будущего президента Тейлора — всего через три месяца после свадьбы.
Но трагедия не сломила его. Он вернулся домой, на землю, пахнущую хлопком и дымом печей. На своей плантации он управлял строго, но с заботой: рабы трудились под надзором избранного из них же, могли сажать свои огороды и торговать.
Политическая звезда Дэвиса засияла ярко. Его путь лежал через Конгресс, через поля сражений Мексиканской войны, через министерское кресло и, наконец, к главной вершине — президентству в той самой стране, что родилась из воли свободных штатов сказать «нет» диктату Севера.
Он не был идеален. Он ошибался, как ошибаются все люди. Он порой упирался, где стоило отступить, и уступал, где следовало стоять. Но никто не может упрекнуть его в равнодушии. Он был предан Югу до конца. И когда Конфедерация пала, он не сбежал — он был арестован и провёл два года в заключении, с высоко поднятой головой.
Позднее он писал, путешествовал, размышлял. Он стал символом. Тенью минувшей эпохи. Мужчиной своей земли, до последнего вздоха. Он ушёл в 1889 году, но не канул в небытие — тело его несли из Нового Орлеана до Ричмонда, и каждый шаг этого пути был шагом памяти.
Юг не начинается с политики. Он начинается с людей. С таких, как Джефферсон Дэвис.🙌
❤15👍2